Доказательство чувств

- Вставай, падаван, сегодня у тебя начинается новая жизнь, - услышал Петро в динамике комлинка, ещё не успев как следует проснуться и понять, кто его побеспокоил. - Да, учитель, - ответил юноша сонным голосом - Как хорошо, что вы напомнили мне о необходимости спешить на теорию. - Не на теорию, а в сенат, - иронично поправил его Мастер Скайуокер, а Петро как обухом по голове ударило, он вспомнил, что с сегодняшнего дня его жизнь станет немного иной. Дело в том, что по новым стандартам обучения, после прохождения общей для всех базовой программы падаванов, каждый из них должен выбрать узкую специализацию и дальнейшее обучение проходить уже по ней. И вот в этом году перед таким выбором встало и нынешнее поколение шестнадцатилетних юношей и девушек. Каждый из них, едва сдал итоговые экзамены, мысленно задал себе вопрос о том, что же будет дальше? Большинство, конечно же, хотели продолжить обучение в храме и стать джедаями-воинами, но некоторые решили посвятить себя другому. Например, Гунджи отправился в медкорпус, продолжать учиться целительству под руководством Мастера Артура. Или Затт перешёл в исследовательский корпус. К таким же, как и они, относился и Петро, он сразу решил для себя, что выберет себе специальность вне всякого боя, продолжая изучать всё нужное лишь в отведённое время, а в остальное будет приобретать специальность по душе. Он так прямо и заявил Катуни, что не пойдёт по пути воина, ибо это всё не для него. Та мигом принялась убеждать его не делать этого, а лучше остаться в храме, вместе с ней. - Ты напрасно так считаешь, Петро, - уверенно заявила Катуни, накручивая на палец темную прядь волос - Способности у тебя хорошие, тебе только терпения не хватает и усидчивости. Посмотри на наших товарищей, многие из них не умнее тебя, однако сейчас существенно подтянулись. - Ты не ровняй меня с остальными, - ответил ей Петро - У всех за спиной влиятельные семьи, богатые родители, а у меня только мать и я у неё единственный, представь, что она почувствует, узнав, что меня убили в очередной войне, что затеяли шутки ради очередные недовольные миром, в котором живут. Катуни задумчиво промолчала. Возразить ей на это было нечего, в словах Петро опереденно была доля истины и немалая. Они зачастую спорили, но иногда их мнения сходились, да и не могло быть иначе, если они встречались уже два года. Да, они были вместе, вопреки всему. Недовольству наставников, непониманию друзей, самому здравому смыслу, что твердил, будто Катуни, скромной, серьёзной отличнице, не пристало любить такого грубияна, нахала и нарушителя правил, как Петро. Но любовь стирает все границы, заставляя не замечать недостатки и многократно увеличивая достоинства избранников. Поэтому, неудивительно, что Катуни старалась, как могла, убедить возлюбленного продолжить совместное обучение. Но тот твёрдо решил, что выберет себе что-то иное и определиться с этим ему помог один приятель, с которым они встретились возле сената. Его звали Сэм Локвуд, он был из группы учеников, что была на год старше группы Петро, но их комнаты были рядом и потому юноши виделись довольно часто. В тот день они встретились в столовой и взяв себе по стакану компота и миске салата, устроились за дальним столом, где Петро и рассказал другу о своей непростой ситуации. - Ну так и в чём проблема? - беспечно улыбнулся Сэм - русоволосый сероглазый крепыш с лицом, густо покрытым веснушками - Распределяйся к нам в сенат, спокойнее места не найти. Я уже год там обучаюсь, на курсах стражей, это кайф, я тебе отвечаю! Теория не напряжная, практика - не бей лежачего, оплата достойная, полдня в сенате будешь, потом в храм идёшь, к учителю. Ну как, убедил? Петро перспектива понравилась, он был весьма непрочь принять предложение друга, Мастер Скайуокер тоже с этим согласился, а вот только Катуни уперлась, продолжила проталкивать свою концепцию о том, что не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. - Ты не переживай, - завела она полюбившуюся в последнее время песню - Я помогу тебе, по теории с тобой займусь, практикой тоже. На это Петро с усмешкой сказал, что лучше бы они в другой науке попрактиковались, любовь ведь не должна на месте стоять. Катуни сразу нахмурилась и сказала обиженным тоном, что у него все мысли только об одном и ни о чём больше. Петро в ответ лишь хмыкнул. О чём же ещё ему думать в шестнадцать лет? Уж не о звании же Магистра или о месте в Высшем Совете. А, может быть, о Силе, о том, каким смыслом она наделяет его существо? Так это всё Катуни интересно, она постоянно читает всякие трактаты научные, в комнате уже места свободного нет от этих голокронов. Но ему-то, Петро, всё это неважно, сдалось оно ему сто лет. В общем, три дня Катуни почти с ним не разговаривала. Ну это ничего, они и прежде ссорились, особенно, когда дело касалось чувств. Однако, потом она первая к нему подошла, сказав, что на самом деле Петро правильно поступил, решив учиться именно в сенате, просто ей не хотелось, чтобы они разлучались, вот и придумывала отговорки. - Да кто тебе сказал, что мы разлучаемся? - сказал Петро с улыбкой, обнимая Катуни и целуя её в висок. - Но мы же всё равно будем реже встречаться, - сказала Катуни уже не так уверенно. - Не это главное, - ответил ей Петро - А то, что ты любишь меня, а с - тебя, а все остальное приложится. И вот теперь он, вместе с Сэмом, сидел в зале сената и слушал речь канцлера Органы о том, как им, новому поколению учеников, повезло в том, что они выбрали именно эту специальность. Петро слушал его вполуха и улыбался, хлопая в нужных местах, причин не верить главе Республики у него пока не имелось. Только что-то надолго речь затянулась и начала уже утомлять, чтобы как-то отвлечься, Петро начал смотреть по сторонам на будущих товарищей и был несказанно удивлён одним наблюдением, которым и поспешил поделиться с Сэмом: - Слушай, я и не знал, что с нами ещё и девушки будут, всегда считал, что охрана, пусть даже и сенаторов, не женское дело. - Ну ты даёшь, - вместо того, чтобы объяснить, начал Сэм насмехаться - А я-то наивно полагал, что у тебя с Катуни любовь навеки, а ты, смотрю, и здесь не потерялся. - Да, всегда держу ухо востро, - довольно улыбнулся Петро - И всё же? - Просто на наших курсах не только на телохранителей обучают, - снизошел до ответа Сэм - Тут есть и секретари, и счетоводы, и переводчики, чем тебе не профессии для женщин? - и вдруг загадочно улыбнулся, кивнув куда-то в сторону - А вот и она, Мира Фри Тао, краса и гордость юного поколения сенаторов, со мной на второй год обучения перешла. Вот уж не думал, что эта папина дочка сегодня придёт, обычно она не слишком волнуется об успеваемости, с такими-то родителями. Петро молча проследил взглядом в указанном направлении, да так и замер с отвисшей челюстью. Видал он и раньше красивых девушек, но таких ещё не разу. Красота этой девицы была бесспорной и разила наповал. Мира происходила из расы тви'леков, как и её отец и её кожа так же была голубой. Но, в отличие от него, была высокой и стройной. Короткий обтягивающий топ бирюзового цвета обтягивал и приподнимал высокую, округлую грудь, синие узкие брюки подчёркивали длину стройных ног. Её длинные лекку свободно свисали по плечам, пуховые, чувственные губы улыбались, а огромные синие глаза с густыми, пушистыми ресницами смотрели на мир с полной уверенностью в своей привлекательности. Будто бы она знала, что красива и понимала, как это действует на окружающих, умело пользуясь этим при случае. Но больше всего поразило Петро небольшое кольцо, продетое в её ноздрю. "Интересно," - подумал он вдруг - "Это кольцо ей целоваться не мешает? И что вообще испытывает парень, целуясь с такой девушкой?" - Эй, рот закрой, тепло не трать! - вырвал его из мечтаний голос друга, за которым последовал чувствительный удар по спине. Петро послушался, по перехватив взгляд Миры, неожиданно ей улыбнулся, но та лишь отвернулась, даже не кивнув. Петро не расстроился, лишь немного покраснел. - Ну, что, поправилась наша красотка? - тотчас же подколол его Сэм. - Есть такое дело, - не стал спорить с очевидным Петро - Такая даже в рабском балахоне будет смотреться эротично, не то, что в этом наряде. - Не хочешь попробовать? - прозрачно намекнул Локвуд. - Сам её бери, у меня Катуни есть, - возразил Петро, но прозвучало это как-то нерешительно. Потом речь канцлера наконец завершилась и народ стал расходиться по кабинетам, Мира и её подружка Эйлин Мотма пошли в сторону, противоположную той, куда отправились Сэм и Петро, но несказанно удивились бы, узнав, что именно они удостоились внимания прекрасных дам.