Реванш

      Мусор скапливается довольно быстро, если часто убираться, есть что-то, помимо воздуха и жить обычной жизнью. Это оказалось неожиданностью для Джи Ву: эдакая вещь, которую она хорошо знала когда-то, но забыла сейчас. Последние годы Джи Ву выбрасывала что-то только в двух случаях: когда в доме что-то ломалось из-за драки и когда приходилось убираться в конце месяца на случай, если в гости заглянет какой-нибудь пес из шайки Му Джина.       Она как раз замыкала за собой дверь. В одной руке был мусорный пакет, в другой — ключи и телефон. Было раннее утро. Она собиралась на работу: прозябала дни в спортзале в образе фитнес-тренера. Джи Ву думала, что это будет интересно, но оказалось, что уметь хорошо драться не значит уметь учить женщин подтягивать бедра и наращивать большие ягодичные. Деньги нужны были срочно, а времени искать вакансию тренера по самозащите не было. Чха Ки-Хо предлагал ей тренировать ребят в полицейской академии, даже, бывало, надеялся, что она вернется на службу, но Джи Ву захлопнула перед ним дверь, как только услышала слова «поработать» и «участок» в одном предложении.       Она больше не могла работать в полиции. Только не там, где работал Пиль До. Только не там.       Взгляд зацепился за почтовый ящик. Из него торчал конверт. Джи Ву решила, что это какие-то бумаги из участка от Чха Ки-Хо, счета из больницы, еще что, — вроде того, что могут принести обычному человеку без друзей и знакомых. Она выхватила письмо, закинула его на стол в квартире, и ушла на работу. Что бы это ни было, оно могло подождать до вечера.

***

      Место, где ты будешь чувствовать себя на своем месте. Место исконно, чисто твое. Где любят не только тебя, но и ты. Где любишь не только ты, но и тебя. Полное праздника и торжества.       Дом, который она хочет запомнить. Воспоминание, которого нет.       В эту секунду Джи Ву была в ужасе. То, что она планировала, и то, что в итоге получила. Самый страшный кошмар воплотился: она осталась там, где и была, а жизнь стремительно умчалась дальше. Навязчивое ощущение открытой эмоциональности ушло так же резко, как и появилось несколько дней назад.

      «Йон Джи Ву, декабрь 2021»

      Внутри — новый паспорт с её фотографией, адрес, документы на дом и фотография с видом на море.

      «Вероятнее всего, мы с тобой больше не увидимся. Полиция прослушивает тебя и круглосуточно следит за твоим местоположением. Забудь о мести и живи так, как хотела. Как хотел твой отец. Я сам найду убийцу. Уезжай, и больше никогда не возвращайся»

      Двойной уроборос снизу. Казалось бы, левая грудь фантомно отозвалась болью при взгляде на него. Джи Ву вытряхнула все из конверта, скомкала лист, бросила его на пол.        — Проклятие, — тихо выругалась она.       Сердце гулко ударилось об ребра и затихло, — но лишь после того, как она засунула за пояс нож.       Что за шутки? Разве Дон Чен все еще жив? Нет… нет, дело не в этом.       Джи Ву укусила руку, и снова ухватилась за конверт.       На всем белом свете существовало только три человека, которые знали, что она мечтает жить в доме у моря, что её зовут Йон Джи Ву и что она существовала ради мести. И все они давно уже мертвы.        — Проклятие!!! Я сам найду убийцу?! Я САМ? — она сбросила вещи со стола, разбила кактус, прошлась по цветам. — Что, по-твоему, это значило?!       Затем прижалась спиной к стене, сползла по ней вниз, и снова зарыдала.        — Что, по-твоему… что значило…       Слезы сами просились, сами текли рекой. Она не останавливала их, только корчилась от боли, ударяя себя кулаком в грудь. Джи Ву было больно. Боль. Боль. Боль. Как будто снова смотреть в черные глаза, чувствовать колоссальное, безграничное ничто. Пустоту и одиночество. Боль.       Держать термос в руках. Видеть улыбку, знак его гордости на лице. Чувствовать, как одно только присутствие рядом вселяет силу, надежду: все будет хорошо, все будет отлично, у неё все получится. Иногда Джи Ву даже забывала, что именно ждет её в конце. Забывала, что должна сделать. Тайком надеялась, что все как-то само разрешится, если Му Джин будет и дальше гордо стоять за её спиной. Как только она отомстит, конечно. Как только убьет.       То множество раз, что он спасал её. Организация спасала. Так он или организация? Была ли разница? Был ли каждый в организации Му Джином, и был ли сам Му Джин каждым в организации? Почему он заботился о ней, убив её отца? Почему едва ли сопротивлялся, почему дал себя убить? Зачем добивался этого?       Джи Ву скручивается на полу, сжимается в комок. В груди тугим узлом завязывается едва успевшая поутихнуть боль. Впервые в жизни она думает о том, есть ли толк от притонов и наркотиков в таких ситуациях. Думает, что может, даже от наркокартелей есть польза. Думает, что ей ничто уже не поможет, что будущее черное, затянутое ничем. Пустота. Одиночество. Пустота.       Затем поднимается на ноги, умывается ледяной водой, и молча хватается за турник. Черта с два.