Реванш

      Счастливчик.       Чхве Му Джин ненавидел себя за это.       За свою чертову удачливость, за то, что жизнь так любила его, даже если ему она уже сидела в самых печенках.       Удача и везение. Кто бы мог подумать, что они могут быть проклятием?       Чхве Му Джин ненавидел свою везучесть. Сколько раз он успевал попрощаться с жизнью, с воздухом, с людьми, со всем, что имел, и сколько раз они все молчали в ответ, ожидая, что он еще вернется.       Счастливчик.       Его тошнило порой от этой удачи.       Порой до того, что он тупо кричал в потолок, разбивая все вещи вокруг, переворачивая столы, стулья, разбивая дорогие пепельницы и ломая колбы для капельниц.        — Проклятие… проклятие, проклятие, проклятие!!!       На самом дне притона.       И все же, он снова оказался жив.       Темный желтый потолок, мрачная лампочка над головой. У него болела каждая клеточка тела, болела голова. Грудь. Потом — сердце.       Сначала было спокойно. Он просыпался медленно, понимая, что спал очень долго, что на нем бесконечная вязь бинтов и датчиков для контроля состояния. Деревянные доски потолка чуть вело в стороны. То туда, то сюда. Му Джин не мог смотреть на кружащийся потолок, и зажмурился.       Проклятие. Что на этот раз? Что произошло? Где он? Какой сегодня день? Час?       Что, черт подери, случилось? Что он помнил последнее?       В комнате было достаточно темно. Му Джин подумал, что чувствовал себя, наверное, похожим образом на то, каково было Джи Ву, когда он открыл багажник. Свет раздражал глаза, но вокруг все еще был сумрак. Он не мог разобрать, где он и кто рядом с ним. Не мог разобрать ни-че-го.       Что-то отвратительно пищало. Он долго не мог понять, что именно, пока не осознал, что сорвал датчики. На экране рядом несколько линий выпрямились и потекли бесконечно ровной полосой. Черт. Сейчас, должно быть, сюда прибежит куча медсестер: проверять, не скопытился ли он еще.        — Мистер Чхве! — что и следовало ожидать. — Мистер Чхве, вы наконец-то очнулись!       Девочка с бабочкой на шее бросилась к нему, начала ощупывать, проверять повязки. Кого-то позвала. Му Джин не разбирал кого. Он усердно пытался вспомнить что произошло, под ужасно противный гул и пиканье в голове. Искал «безопасный» телефон. По привычке.       Йон. Джи. Ву.       Что с ней? Когда они виделись в последний раз?        — Рада, что вы пришли в себя, мистер Чхве.       Это была его главная защитница, его юрист, адвокат и секретарь. Женщина, в которую он чуть не попал рамкой с фотографией. Разве она не уехала, как только это случилось?        — Постарайтесь не двигаться. Вы все еще не восстановились.        — Где я? — только и смог сказать он.        — В «норе». В безопасности. Слава богу, я забыла в офисе кое-какие бумаги и вовремя вернулась.       — Разве не ты говорила, что Дон Чену конец?       Му Джин не злился на неё. Сейчас ему, на самом деле, вообще не было до неё дела. Но он должен был понять, что происходит. Что делать дальше.        — Бога ради, я тоже человек, — фыркнула женщина, — и к тому же, если бы кучка перекачанных бандитов заметила, что я увидела их босса при смерти и не помогла ему, как думаете, что бы со мной было?        — Я был при смерти?       Да, похоже на то. Му Джин коснулся повязки на голой груди, увидел заметное пятно крови. Её нужно было уже поменять. На теле не было особо много гематом или синяков, но зато была кучка глубоких порезов и ноющая боль в груди. В последнее время ему приходится часто вспоминать, что такое боль. Каково это: когда тебя пыряют ножом и режут.        — Конечно! Эта мерзавка, Йон Джи Ву, вломилась в «Liber», перебила уйму народа. Наверное, она решила, что добила вас, но…        — Она промахнулась!!!       Му Джин взревел. Воспоминания, собравшись по крупицам, захлестнули его. Он жив, черт подери, он жив! Джи Ву каким-то чудом умудрилась не попасть в сердце, но даже без этого, учитывая полученные раны, как он мог выжить?! Как?!       Счастливчик.       Секретарь скрылась за дверью, прикрывая голову руками. На этот раз он не бросался в неё ничем, но осколки летели во все стороны. Сумасшедший!        — Позовите врача! Раны Му Джина сейчас снова откроются!       «Я любил тебя», — воспоминания обрушились ему на голову и раздавили. Сердце гулко трепыхалось под самым горлом, и что бы он ни делал, не мог успокоиться, вернуть себе жизненно необходимый контроль. Он выл и кричал, переворачивая все в палате, пока не почувствовал, как смерть хватает под ребрами и сковывает болью. Красное пятно на груди стремительно разрасталось.       Йон Джи Ву.       Йон Джи Ву.       Йон. Джи. Ву.        — Му Джин, успокойся, — кто-то говорил с ним.       Му Джин дернулся, хотел, было, уже прокричать, чтобы его оставили в покое. Но мир снова повело в сторону, голова закружилась и сказала: «Стоп. На сегодня хватит».       Смерть снова обошла его стороной.