Наши отношения были всего лишь спором?

Прошло 5 дней. Всё это время Тэхён жил у Чонгука, потому что последний предложил переехать к нему насовсем, к тому же сейчас в течку лучше быть с альфой. Пятый день течки из семи вышел самым болезненным. Живот дико болел, отчего омега плакал. Самое ужасное — больше живота его тревожило сильное возбуждение, которое не снималось ни таблетками, ни запахом Чона. Жуткие спазмы не давали даже уснуть, поэтому омега решился на крайние меры. Взяв телефон, дрожащими пальцами он набрал только «Чонгук, мне слишком плохо, прошу приезжай», а затем скрутился калачиком от боли. Через полчаса в квартиру уже забежал Чон, — сбежал с универа, — а в нос сразу же ударил очень резкий запах вишни, и в штанах стало дико тесно. — Гуки… Прошу… — проскулил он, заметив альфу. — Ты знаешь, что сделать… Только пообещай, что после этого ты меня не бросишь… Я верю тебе… — Ты о чём? — Чон не понимает: что он должен знать? — Ни твой запах, ни таблетки не помогают… Прошу… Остался последний метод… — Тэхён скулит, ёрзая по кровати, стараясь хоть как-то унять боль. — Ты уверен, что хочешь этого? — Чон меняется в лице, садясь рядом и кладя свою руку на изящную руку омеги. — Я тебя не брошу в любом случае. — Очень… Я доверяю тебе… — всхлипывает омега, чуть ли не плача. — Не волнуйся, я тебя очень сильно люблю, поэтому не брошу, — шепчет в ответ альфа, затягивая Кима в поцелуй. И Ким стонет. Стонет от того, как долго он хотел это почувствовать, от того, что так он чувствует, что его любят. Как же, чёрт возьми, охуенно чувствуется пирсинг на Чоновых губах и пирсинг языка в поцелуе. Когда поцелуи спускаются к шее, омега стонет ещё громче, оголяя больше участков, желая получить ещё больше поцелуев. — Нгх… Гуки… Поставь метку… Пожалуйста, — хрипит Ким, открывая свой участок шеи со слабо видным укусом. Они не обновляли его недели 4-5, поэтому запаха почти не осталось. — Хорошо, — шепчет в ответ Чонгук, а затем оставляет на задней стороне шеи укус, заставляя младшего тихо простонать, а когда на шее расцветают алые засосы, омега вообще теряет голову. Несколько движений, и одежда двоих летит куда-то далеко. — Ох, ты настолько хочешь? — ухмыляется альфа, окидывая взглядом вытекающую из ануса смазку. — Мха… Очень… — скулит Ким, пока его ноги кладут на плечи, оказываясь лицом близко к самому сокровенному. Глаза младшего распахиваются, и он начинает учащённо дышать, в страхе спрашивая, что тот собирается делать. — Вылизать моего вкусного малыша, — ухмыляется старший, проводя языком по сжимающейся дырочке. — Мхах! Гуки! — всхлипывает Тэхён. — Это неправильно… Мгм… — Кима никогда не вылизывали, поэтому он удивлён столь бурной реакции своего тела на это. — Правильно, милый, я хочу доставить тебе удовольствие, не бойся, — Чонгук проводит языком опять, на этот раз обводя колечко мышц полностью, вызывая у омеги чувствительный стон. — Нгх… Мх… Гуки… — шепчет Ким, извиваясь от каждого движения языком, а от комплимента Чонгука смущается, заливаясь краской и пытаясь спрятать пунцовое лицо. — Ах! Омега раньше никогда не испытывал этого, поэтому тело реагирует столь ярко: каждое движение языка будто ударяет младшего тонкими разрядами тока, который очень приятен телу Кима. Шарик от пирсинга добавляет ощущений, заставляя его громко и развязно стонать. Язык проникает глубже, начиная вылизывать стенки внутри, отчего младший сбивается на беспорядочные стоны, которые не в силах сдержать. — Ах… Гукиии! Боже! — скулит тот, подаваясь бёдрами ближе. — Аха! — Неконтролируемые стоны вырываются из-за рта омеги, пока он мечется по кровати и сжимает одеяло в руках. — Боже! Ещё! Ахха! мх… — Что такое, милый? — ухмыляется Чонгук, отрываясь от лакомства. — Хочешь кончить? — Нгх… Да… — продолжает стонать младший, как резко вскрикивает от подступившего оргазма и кончает себе на живот. — Вижу, что кое-кто очень любит оральные ласки? — ухмыляется старший, облизывая губы. — Мх… Это было волшебно… — шепчет Тэхён, подрагивая всем телом. — Но я хочу, чтобы ты вошёл в меня… — Нам надо тебя растянуть, милашка, — улыбается Чон, переворачивая омегу на живот. Первый стон срывается с уст, когда Тэхён чувствует настойчивые поглаживания. Внутрь свободно проникает один палец, а когда Чонгук вынимает его, Ким поворачивает голову и краснеет от того, что палец весь в природной смазке. — Оу, да ты у нас весь мокрый? — ухмыляется тот, облизывая палец и чувствуя сладковатый привкус во рту, на что омега краснеет сильней. Чон обожает смущать его. — Мхах… Чонгуки… — младший начинает поскуливать, чувствуя два пальца внутри. — Что такое, милый? — Альфа прокручивает пальцы внутри, заставляя Тэхёна вскрикнуть. — Помню, ты говорил, что ненавидишь смущаться, так вот, это я сейчас и сделаю, мой вкусный малыш. Ты такой сладкий, аппетитный. — Т-ты! Чонгук! — Ким заливается краской и сгорает от стыда, как резко всхлипывает от ощущения третьего пальца, который создаёт приятное натяжение стенок. — Что я, милый? Это всё ты, — ухмыляется Чон, вынимая пальцы, так как достаточно растянул Кима. — Посмотри, насколько ты влажный, — Чон разъединяет пальцы, показывая омеге тянущуюся нить смазки между ними. — В-войди… Прошу… — скулит Тэхён, закрывая личико руками. — Встань раком, малыш, — мурлычет Чонгук, открывая тумбочку со смазкой и презервативами. Раскатав презерватив по всей длине члена и хорошо смазав его смазкой, старший подходит к стоящему раком Тэхёну, который уже истекает природной смазкой. — Готов, малыш? — шепчет Чонгук, оглаживая две упругие половинки. — Мх… Всегда, Гуки… — Скулит Ким, подаваясь бёдрами ближе. Слышится удовлетворённый стон, когда Тэхён чувствует заполненность сзади, а потом томный шёпот на ухо: — Малыш так хочет? Получив кивок, Чон начинает двигаться медленно, но и этого хватает, чтобы Ким начал стонать громко, не в силах сдержаться. — Нгх. Гуки… Ещё… — стонет младший, закатывая глаза от удовольствия и кусая губы чуть ли не до крови. Всё же в течку он становится очень чувствительным, но в этот раз даже слишком. Сейчас Ким абсолютно доверяет своему альфе и даже не боится, что его снова бросят, будто он чувствует связь между ними, которая не позволит отпустить друг друга… — Мх… Куки… — скулит омега. — Ах, Боже! Прошу, не медли, двигайся! — Ким срывается на стоны и крики, потому что медленный темп ему не нравится. — Мой милый Тэ хочет, чтобы его трахнули как сучку? — Чон знает, как Тэхён обожает унижения, поэтому часто использует их для себя. — Д-Да… Хочет… — Ким чуть ли не плачет. Тэхёну безумно хочется чувствовать себя униженным и грубо выебанным сейчас. — Ох, мой малыш настолько чувствительный? — шепчет Чонгук на ухо, грязно ухмыляясь, пока Ким извивается по кровати. Такое чувство, будто стоны омеги слышат все жители дома. Альфа срывается на бешеный темп, вбиваясь в хрупкое тело. Он держит Ким за бёдра, пока младший сходит с ума, громко стоня в подушку. Чон трахает грубо, иногда ударяя Кима по ягодицам. Младший теряет разум, отдаваясь наслаждению полностью. Он не осознаёт что говорит, единственное что он чувствует — удовольствие. До неприличия громкие и развязные стоны выходят изо рта. Член позорно ноет, прося внимания, и Чонгук это замечает, беря орган в руку, и начиная лениво надрачивать, постепенно ускоряя тема движения. Черт, Тэхен готов поклясться, сейчас он чувствует себя элитной шлюхой. — Боже! Чонгуки, я сейчас кончу… — Хрипит Ким, как чувствует пустоту. Его резко переворачивают на спину, разводя ноги и входят опять. — Кончать будешь, глядя мне в глаза — Рычит Чон, вбиваясь в беспомощное и податливое тело. Одной рукой он начинает надрачивать омеге, лаская головку аккуратного члена. — Аха! Боже! — Тэхен резко выгибается в спине от сильного толчка, как тут его затягивают в поцелуй, заглушая стоны омеги. Несколько толчков и Тэхен кончает с громким стоном, обмякая на кровати, пока Чон продолжает вбиваться в его тело, вызывая хрипы и стоны. Через несколько минут альфа делает последние движения и выходит, излившись в презерватив — Мхах… Гуки… я тебя люблю… — Шепчет омега, забираясь на грудь своему любимому, все ещё трясясь после оргазма — Я тебя тоже, и никогда не брошу, ни за что — Шепчет Чонгук как резко хватается за ключицу, как он одновременно с Тэхеном хватается за ключицу, чувствуя обжигающую боль. — Чонгук… — в шоке произносит Ким, смотря на ключицу альфы на которой красуется аккуратно выведенное Имя «Ким Тэхен» — Мы истинные… — Похоже она проявляется после третьего секса… Вау… — Не менее шокировано шепчет Чонгук, проводя пальцами по аккуратной ключице омеги с надписью «Чон Чонгук» — Теперь у тебя есть гарантия что я тебя не брошу, ведь зачем мне бросать того, кого я люблю, да ещё и являющегося моей истинной парой? — Я… я так счастлив… я даже не надеялся найти того, кто окажется моим истинным… а это оказался ты… — Ким прижимается ближе к истинному, чуть ли не плача — я просто смирился с тем, что не найду истинного… а это оказался ты… — Я тоже… Больше никогда тебя не отпущу… Никогда…