***
Драко так и не смог нормально поговорить с ней до рождественского бала. В ту самую среду, когда он активно изображал, как сильно Гермиона раздражала его, она исчезла после обеда и вернулась очень поздно. Возможно, он перестарался, фыркая на неё в больнице с преувеличенным презрением? Может быть, обидел? Артист из него вышел никудышный, честно говоря. Вместо того, чтобы воротить нос, Малфою больше всего хотелось любоваться ею. Смотреть на её дерзкий профиль, на фигурку, от которой у него загоралось всё внутри. Хотелось поговорить с ней и не только… Спасибо вышколенной силе воли, он смог вести себя не как влюблённый идиот. А в четверг она неожиданно отпросилась у Лонгботтома, чтобы решить какие-то дела в Лондоне. И вот уже вечер пятницы, а Драко ходит по своей комнате, как тигр в клетке, ожидая её возвращения. А её всё нет. Да, она ничего ему не должна. Один классный секс и завтрак почти в постель, наверное, ещё не делают их отношения настолько близкими, чтобы Грейнджер захотела отчитываться перед ним по поводу каждого своего отгула. Но его собственническая натура бесновалась от того, что он не знает, где она и с кем. — Где же ты? — в очередной раз задал он вопрос стене между их комнатами. — Чёрт тебя побери, Грейнджер! На торжество он поплёлся в самом дурном настроении. Вообще он планировал встретить её перед балом. Извиниться за своё поведение в среду. Подарить ей милый подарок — браслет на руку из золотых снежинок, чтобы, танцуя со своим спортсменом, она вспоминала Драко. В зале, где проходило торжество, он её тоже не обнаружил. Натянув маску белого лиса, Малфой распустил волосы, покрывая плечи в белом праздничном камзоле платиновой завесой. С костюмом он долго не думал — надел тот, что остался у него ещё с тех времён, когда в мэноре устраивались маскарады. Когда Астория была жива. Слава Салазару — одеяние волшебного лиса ему оказалось впору. Малфой встал у стены, наблюдая за входящими. — Вы не видели Гермиону? — неожиданно появился Перкинс из толпы празднично разодетых студентов. Драко не сразу узнал его. Том вырядился в вампира, выбелил лицо и подкрасил чёрным глаза, отчего стал похож на героя колдографий в стиле нуар. И самое смешное — он натянул парик с тёмными длинными волосами. Ну, почти вылитый Северус Снейп. В свои худшие годы. — А вы хорошо подготовились, — снисходительно хмыкнул Малфой, разглядывая его насмешливым взглядом. — Нет, профессора Грейнджер я не видел вот уже пару дней. — Да, я тоже. — «Вампир», тяжко вздохнув, сложил руки на груди. — Но она обещала быть моей парой на сегодня. Если бы не могла прийти, то думаю, предупредила бы, — сказал он и тоже развернулся ко входу лицом. Теперь они оба ждали Грейнджер. Замечательно. Не хватало ещё Скорпиуса для полного набора… Драко поискал взглядом своего сына в яркой массе, пританцовывающей под задорные рождественские мотивы. Прошёлся по тем, кто стоял у стола с выпивкой и закусками. Младшего Малфоя нигде не наблюдалось, или он просто нарядился так, что не узнать издали. — Пап… — раздалось рядом. — Только прошу без шуток. А вот и он. Драко всё-таки тихо рассмеялся, пряча за маской свои эмоции. Скорпиус и сам еле сдерживал смех. Он был похож на огромного стройного кролика. Уши и пушистый белый костюм с хвостиком явно указывали на его принадлежность к семейству зайцевых. — Девчата меня заколдовали до конца вечера… — почти виновато выговорил он, краснея. Позади него раздался девичий хохот, и он закрыл глаза, покачивая головой. Явно сдерживался, чтобы не проклясть своих однокурсниц, которые, судя по всему, и были виноваты в его пушистости. — Оригинально, — сдержанно оценил Драко. — Я бы не пришёл, честное слово, но… — сжав губы и так и не продолжив фразу, Скорпиус обернулся к хулиганкам в ярких нарядах и бросил: — Я вам отомщу, не расслабляйтесь! — Мы будем ждать с нетерпением, Крольчонок! — Те со смехом помахали ему и, не скрывая довольных улыбок, поздоровались с преподавателями: — Здравствуйте, профессор Малфой. Вам идёт костюм лиса. О, тренер, а мы вас сразу не узнали. Добрый вечер! Ого, смотрите, это же профессор Рацтенбергер… Драко кивнул им и взглянул туда, куда восхищённо смотрели студентки. Профессор зельеварения выглядела и правда необычно вне своего чёрного одеяния. В синем длинном платье, украшенном серебряными звездами и лимонной шляпе, похожей на полумесяц, перевёрнутый кончиками вверх. Словно звездочёт со старинных открыток. Видимо, именно его она и изображала, потому что в руке держала маленькую подзорную трубу. Рядом с ней в костюме ковбоя стоял тщедушный Джордж Маркс. Он что-то увлечённо рассказывал ей, по привычке поправляя очки, а та слушала его внимательно, даже строго, словно принимала экзамен. Малфой хмыкнул, размышляя, о чём могли бы говорить эти двое. Краем глаза он заметил, что Скорпиус уже переместился к девушкам с курса, и они все вместе, смеясь и продолжая друг над другом подшучивать, подались к фуршетным столам. — Драко! Вау! Если бы не твои впечатляющие волосы, я бы никогда тебя не узнала! — его почти оглушил звонкий голос, и яркое нечто, очень похожее на Сюзанну, напало на него с объятиями. Такие же горячие объятия достались и «Снейпу». А Малфой наконец смог разглядеть профессора по анатомии во всей её красе. Роббинс без сомнений нарядилась в огонь: стройную фигуру украшало облегающее оранжево-красное платье, расходившееся к низу волнистым, горящим призрачным сиянием хвостом. — Вот и Адское пламя, — хмуро проворчал Питер, появившийся следом за Сюз. На нём почему-то не было карнавального наряда — только обычный серый костюм и мантия, расшитая серебряными линиями. — Мерлин, Кларк, ты бы хоть проявил фантазию! — сразу же зацепилась за его простой облик Сюзанна. — Это и есть… Фантазия, — буркнул тот, пожимая руки профессорам. — Я ливень, который тебя затушит. Послышалось насмешливое фырканье горячей блондинки, и Драко тихо рассмеялся, отворачиваясь от скандальной парочки. За то недолгое время, что он работал с ними, у Малфоя выработался единственный рефлекс — уходить подальше, когда они начинали ругаться. Народ прибывал, и, оставив занятых бурным разговором профессоров, он направился в коридор. На Драко, как на организаторе вечеринки, лежала обязанность следить, чтобы студенты не натворили чего-нибудь в порыве радости, поэтому он решил прогуляться по академии, чтобы проверить обстановку. Покинув торжественный зал, он окунулся в приятную атмосферу спокойствия и полумрака. Но и здесь его узнавали и окликали: — Профессор Малфой, добрый вечер! — Здравствуйте, хорошо выглядите, девушки, — сухо поздоровался он с пробегающими мимо волшебницами со второго курса. — Спасибо! Вы тоже! — они игриво захихикали, исчезая за дверями зала. Ему всё больше нравилось работать с молодёжью. Он покачал головой, продолжая еле заметно улыбаться. Драко радовало то уважение и восхищение, с которым ребята относились к нему. Здесь не было тех, кто бы ненавидел его или не доверял, вспоминая ему прошлые, не самые правильные поступки. Это подкупало и тешило его самолюбие. Странно, но настроение, несмотря на то, что с Грейнджер ничего не было ясно, начало немного выравниваться. Драко бодрым шагом завернул к преподавательской и чуть не сбил с ног кого-то в синем сверкающем платье. Задержал за тонкую талию, почти впечатываясь в стройное женское тело. И только знакомый аромат духов, цветочного шампуня и ещё чего-то завораживающего заставил Малфоя не оттолкнуть женщину, а даже наоборот — почти вцепиться. Грейнджер. По спине тут же побежали мурашки, сердце забилось где-то в горле, дыхание сбилось. Как же сильно он, оказывается, скучал по ней. Малфой хотел обнять оставившую его одного на два дня волшебницу ещё крепче. — Профессор… Э-м-м, я тоже рада вас видеть. — Смущение в голосе Гермионы заставило его всё-таки отпустить её. Грейнджер отступила дальше, и он смог наконец полюбоваться ей. Она была не похожа на себя. Волосы необычного светлого цвета уложены в старомодную высокую причёску, на нежных розовых губах лёгкая манящая улыбка. Платье небесного цвета, что носили, наверное, пару веков назад светские леди, а на ногах искрились хрустальные туфли. — Ты Золушка из магловской сказки? — спросил он, ухмыляясь. Его бабка, бывало, читала ему эти истории, в которых магия всегда так щедро помогала счастью маглов. — Бинго! Так быстро угадал, даже не интересно. — Она рассмеялась и закусила губу, наблюдая, как он снимает маску и разворачивает так, чтобы та висела на спине. — А ты белый лис. Странно, я думала, ты переоденешься акулой. Он сглотнул, вспоминая тот приятный заплыв в лагуне с ней, голой и горячей. В паху сразу же стало тесно. Малфой хотел сказать ей, что она была бы лучшей русалкой на этом вечере, как из-за её спины осторожно выглянула худенькая рыжая девчонка. Очень неожиданно. — Здрасьте, мистер Малфой! — она смело вздёрнула вверх маленький курносый нос, поправляя на груди яркий красный наряд с белой меховой оторочкой — костюм эльфа Санта-Клауса, которых так любят маглы. — Это… — начала Гермиона, указывая на девочку. — Я знаю. — Да, он хорошо помнил подругу Скорпиуса, которая его почему-то очень раздражала. — Добрый вечер, мисс Поттер. Какими судьбами? — Занесло попутным ветром, — дерзко улыбнулась она. Теперь он понял, почему так не выносил эту наглую девицу. Она была дочерью Поттера. Она была невоспитанной особой. Она оказалась лучшей подругой его сына, о чём он узнал лишь недавно. А это снова и снова говорило о том, что он совсем ничего не знал о младшем Малфое. Что он бросил его одного и долгое время не интересовался им. Эта девчонка напоминала ему о его вине перед сыном, а это было неприятно. — Я ездила к Гарри по делу, и он разрешил дочери навестить твоего сына, — добавила Грейнджер, заглянув ему в глаза, словно искала там признаки его нелюбви к рыжей мелкой Поттер. Он перевёл на неё взгляд и задумчиво кивнул: — Ясно. Вот где ты была. Что-то случилось? У Поттеров? Гермиона переглянулась с девочкой, после чего кратко ответила: — Нет, ничего такого, что стоило бы твоего внимания. Мы пойдём? — Она подала руку «эльфу», и они поспешили в зал, а Драко обернулся, провожая их долгим взглядом. Он ведь зачем-то шёл в преподавательскую. Теперь уже и не вспомнить, зачем. Малфой помедлил и развернулся, чтобы догнать их. Грейнджер удивлённо улыбнулась, когда он открыл перед ней двери в зал. — Спасибо, профессор, — шепнула она, незаметно касаясь его руки. В её глазах сверкнуло скрытое обещание, и он почувствовал, как его настроение взмывает к потолку. Как же мало ему нужно. Капля её внимания, добрая улыбка, и на душе уже праздник. Малфой почти не напрягся, когда она подошла к Перкинсу и тепло поприветствовала его. Почти. Потому что в голове легко возникла картина, как он ломает руки этому придурку Тому. Натянув маску лиса обратно на лицо, Драко просто наблюдал за ней. Грейнджер была похожа на необычный цветок — яркий пышный синий пион. Он бы с удовольствием стал единственным, кто мог бы сейчас любоваться ею. «Снейп» чуть склонил голову, чтобы поцеловать её ладонь. Что-то предложив и получив в ответ согласный кивок, он потащил ведьму в глубь зала танцевать рождественский вальс. Малфой нашёл взглядом Скорпиуса. По расстроенному виду сына он догадался, что тот тоже наблюдал за Гермионой, и её танец в объятиях нового преподавателя очень ему не понравился. Тут никакой легилименции не нужно, чтобы догадаться — парень жутко ревновал. Скорп нахмурился, желваки заиграли на скулах, большие голубые глаза расстроенно засверкали. Сокурсницы пытались отвлечь его, затягивая на танцпол, но он холодно отказывал, не сводя напряжённого взгляда с танцующей пары. «Да, сынок, это весьма неприятно. Понимаю. Но лучше тебе ненавидеть его, а не меня…» — пронеслось у Драко в голове. Почему-то именно в этот момент его сердце вдруг болезненно укололо осколком вины. Он впервые увидел со стороны и смог прочитать по глазам своего ребёнка всю боль, отчаянье и беспомощность, что грызли его изнутри. Скорпиус не мог ничего сделать, только стиснуть зубы и терпеть, что любимая женщина наслаждается общением с другим. Драко ощущал это сам. Он хорошо понимал сына, и в свете последних событий ощущал себя гораздо бóльшим злодеем, чем когда стремился в ряды Пожирателей смерти. Он словно отнимал у своего единственного ребёнка что-то очень дорогое ему, но поступить по-другому не мог. В сложившейся ситуации было что-то двоякое. Драко не сомневался в своих чувствах к Гермионе, её он хотел больше, чем кого-либо в этом мире. Отказаться от её присутствия в жизни значило бы потерять сам смысл существования. Это, конечно, звучало слишком драматично, но он больше не хотел оставаться в этом мире один. Он сейчас так много чувствовал к этой невероятной волшебнице, что не мог отказаться от неё даже под страхом смерти. Драко сомневался лишь в том, что выдержит гнев своего сына, если (или когда) тот узнает о них. Он сморгнул тяжёлые мысли и усмехнулся, когда заметил, как мелкая мисс Поттер с разбегу налетела на Скорпа, заставив того отвлечься от танцующей «Золушки» и её кавалера. Лицо сына озарила неподдельная радость. Он подхватил девчонку и, весело смеясь, покружил. А потом поцеловал её в щеку. Вот и знак, который был нужен Драко, чтобы больше не чувствовать себя последним негодяем. Скорпиус ещё так молод. И девушки вокруг него вьются сплошь молодые, красивые, бойкие. Даже эта рыжая Поттер. Малфой понял, что уже не видит в ней кого-то раздражающего. Он увидел в ней решение всех проблем. Грейнджер заливисто рассмеялась, прижимаясь к Перкинсу слишком близко, и «белый лис» сжал кулаки, уговаривая себя не броситься к «сладкой» парочке и не вырвать свою женщину из лап фальшивого вампира.***
— Я думал, ты меня бросила, — выговаривал Перкинс, пока они кружили между танцующими парами студентов. — Кстати, отлично выглядишь. Золушка. — Только ты не выглядишь, как принц, — хихикнула Гермиона, дёргая его за тёмную прядь волос. — Я ужас, летящий на крыльях ночи, — шутливо ухмыльнулся он и наклонился ближе к ней. — И если ты меня не боишься, я укушу тебя. Она улыбнулась шире, толкая его в грудь, укрытую тёмной мантией. — Я тебе укушу! Том был совсем не похож на себя, всегда сдержанного и правильного аврора, и это веселило её. На периферии зрения промелькнуло расстроенное лицо Скорпиуса. Она хотела обернуться, чтобы помахать ему и разглядеть его белый костюм, но Перкинс мягко, но настойчиво переместил их в другой конец танцпола. Через пару мгновений Гермиона смогла увидеть, что малышка Лили нашла младшего Малфоя, и они о чём-то оживлённо разговаривали, держа друг друга в объятиях. Большой кролик и новогодний эльф. Милая парочка. Не зря она взяла её с собой. Хоть Гарри и не был в восторге от этой идеи. Оказывается, он знал, что дочь дружит с сыном Драко, но был категорически против их общения. Лили это расстраивало, о чём Гермиона узнала, поговорив с девочкой по душам. А ещё она узнала, что осенью рыжая хулиганка сбежала из дома на восемнадцатилетие Скорпиуса, после чего была серьёзно наказана. — Незачем ей общаться с сыном Малфоя. Ты же помнишь, каким придурком был его папаша, — строго проговорил Поттер, когда Гермиона попыталась выяснить, почему тот так предвзято относится к Скорпиусу. — Или ты думаешь, его сынок лучше? Джеймс говорит, что он высокомерный сноб, и я ему верю. — Гарри, ты слышишь себя? — возмущённо выдохнула она. Обидно слышать такие слова о человеке, которого хорошо знаешь и любишь как родного. — Скорпиус самый невинный и добрый парень из всех, кого я знаю. Сначала стоило бы самому с ним познакомиться, а не опираться на мнение Джеймса. Он у тебя, кстати, тот ещё задира. Уверена, он бесился от того, что Скорпиус не поддавался на его провокации в школе. Тем более, что они постоянно соревновались в квиддич. — Я верю своему сыну и своей интуиции, — отрезал тот. — А мне ты не веришь? — в сердцах воскликнула она. — Мы дружим с ним. Помнишь, я говорила тебе о нём, о его даре… — Прости, — перебил Поттер. Они сидели на диване в гостиной, а из кухни доносились аппетитные запахи ужина, который готовила Джинни. — Гермиона, кем я буду, если позволю Лили уйти с тобой к этому парню? Я запретил ей… — Ты будешь замечательным отцом, который позволил единственной дочери увидеться с лучшим другом, — Лили стояла в дверях и, кажется, слышала всё, о чём они говорили. — Папа, я ужасно, ужасно скучаю по нему. Пожалуйста… На девичьем лице застыло умоляющее выражение, что было так несвойственно её дерзкому характеру. И Гарри сдался. — Хорошо, дочь. Если этот парень так важен для тебя… — он охнул, когда девчонка бросилась его обнимать с криками: — Спасибо, спасибо, папочка! Люблю тебя! — Гермиона, под твою ответственность! Грейнджер улыбнулась, вспоминая, как радовалась её крестница. А сама в это время думала о том, что встреча с подругой немного облегчит эмоции Скорпиуса от того шоу, что она для него приготовила. Том заметил её улыбку. — Давненько я не танцевал. Спасибо за удовольствие покружить тебя и немного оторваться самому. — Он перехватил её ладонь, когда музыка изменила ритм на более энергичный. — Может, шампанского? — Невилл всё-таки разрешил спиртное? — удивилась она, беря его под руку. — По бокальчику. — Том повел её через танцующую толпу, пока Гермиона оглядывалась. Её интересовало, как там Лили. Девочка нашлась рядом со Скорпиусом и его соседом по комнате. Они весело смеялись. Лили выглядела счастливой, а младший Малфой искренне радостным. Он поймал взгляд Гермионы, и широкая улыбка тут же сползла с его лица. Он внимательно и пытливо разглядывал её издалека, будто спрашивал, что происходит, а потом снова отвлёкся на Маркса, и Грейнджер потеряла его из виду. Перкинс протянул ей бокал, что-то отвечая разгорячённой Сюзанне, которая успела потанцевать и поссориться с Питером прямо на танцполе. Гермиона с большим удовольствием сделала маленький глоток прохладного напитка и чуть не поперхнулась — рядом каким-то волшебным образом появился Малфой. Его ладонь мягко прижалась к её спине, когда он наклонился взять с блюда канапе. Она сделала вид, что не заметила, но её тело оказалось слишком чувствительным к его прикосновениям. Гермиона будто ослабла на секунду, чувствуя жар от этого невинного прикосновения. Она оперлась о стол бедром, чтобы не упасть. — Извините, профессор, — хрипло выговорил «лис», поднимая маску вверх, отчего она стала похожа на корону ледяного принца. Они оказались слишком близко друг к другу… Его рот раскрылся, чтобы осторожно снять со шпажки оливку с кусочком сыра и ветчины. Драко провёл языком по нижней губе, слизывая крошку, и Гермиона поскорее отвернулась. Не хватало ещё стоять тут и завороженно пускать слюни, разглядывая то, как соблазнительно он ест. Ещё немного и она набросится на него при всех. Грейнджер решительно поставила бокал обратно на стол. — Я обойду зал и вернусь! — предупредила она Тома, разворачиваясь в тесном пространстве и удаляясь от профессоров, а если точнее — подальше от Драко. Её пышное платье мягко мазнуло Малфоя по ногам. Он следил за ней с каким-то странным блеском в глазах. — Не теряйся, сегодня все твои вальсы мои! — бросил ей вслед Перкинс, продолжая с лёгкой улыбкой слушать трескотню Сюз. Гермиона честно обошла зал, наблюдая за студентами, которые отрывались как могли. Заметила целующихся за портьерой, немного им позавидовала, но мешать не стала. Нескольких курящих студенток выгнала в курилку. У старшекурсника забрала бутылку огневиски, которую по пути передала профессору по латинскому. Назревающую ссору между парнями со второго курса остановила предупреждением. Её обход закончился рядом с Лили и Скорпиусом. — Ты танцевала с папиным телохранителем? — крестница схватила Грейнджер за руку и прижалась к её плечу, разглядывая Тома, стоявшего в другом конце зала. — Надо подойти к нему, поздороваться. — Конечно, беги, пока он не занят. — Гермиона поправила красный колпачок, съехавший с рыжих волос. — Он обрадуется тебе… Девочка чмокнула Скорпиуса в щёку со словами: — Я скоро! Никуда не уходи! — и после этого с радостной улыбкой бросилась к Перкинсу. Гермиона смущённо взглянула на парня, оставшегося молча стоять рядом. В который раз она испытывала свербящее изнутри чувство вины перед ним. После той спонтанной совместной ночи с Драко ей почему-то каждый раз было неловко смотреть Скорпиусу в глаза. Он сглотнул и облизал губы, будто хотел что-то сказать. Но не сказал. — Как твои дела? Рад, что Лили навестила тебя? — начала она первой. Он натянуто улыбнулся: — Да, конечно… Это было неожиданно и очень приятно. Спасибо, ваш с ней сюрприз удался. — Ой, да брось, нашёл, за что благодарить, — скромно отмахнулась она. — Я рада, что вы встретились, а то Лили что-то прям совсем погрустнела в последнее время. — Мы хотим с ней прогуляться по Труро после бала, если ты не против. Всего часик, до пристани и обратно. — Конечно, не против. Только приведи её потом ко мне. В целости и сохранности. Он согласно кивнул, отчего его длинные кроличьи уши смешно дёрнулись, и Гермиона не преминула это отметить: — А ты сегодня очень пушистый. Необычный выбор костюма, похож на большую мягкую игрушку. Она игриво подёргала его за мех на груди, а он усмехнулся, многозначительно дёргая бровью: — Взяла бы к себе такую? Я бы стал хорошим другом нашему Гипериону. — Моему Гипериону… — Гермиона не стала отвечать на вопрос, сделав вид, что не восприняла его всерьёз. — А ты похожа на королеву. — Голубые глаза жадно оглядели её. — Прекрасная леди Гермиона… Потанцуешь со мной? Он приглашающе протянул ладонь, и только тогда она обратила внимание, что в зале вновь зазвучала медленная композиция и танцующие разделились на пары. Как бы она ни хотела поддержать младшего Малфоя и принять предложение, танцы с ним не входили в её планы. После того, как она легла в постель с его отцом, это было бы, наверное, даже подло. Нет, она больше не могла подпитывать надежды мальчишки. Она должна отдалиться от него. — Извини, но я обещала все вальсы Тому, — тихо отказалась Грейнджер и принялась высматривать в толпе своего партнёра. Перкинс кружил в паре с Лили, медленно, но верно ведя их к Гермионе и Скорпиусу. — Тому, значит… — безэмоционально, как эхо, отозвался Скорпи. — Профессору Перкинсу, — поправила она, хотя не была уверена, что его можно так называть. — Профессору? — с неприкрытым сарказмом усмехнулся юноша. — Он не профессор и пока не ясно, какой тренер. Лили рассказала о нём кое-что. И я осведомлён, что ты его давно знаешь. Вы с ним… — он вновь замялся, но Грейнджер поняла, что парень изнывал от ревности. — Ты и он… — Что? — она не хотела облегчать ему задачу: хочет что-то узнать, пусть спросит прямо. Он рассматривал Гермиону так, словно желал забраться внутрь её головы и узнать, что она думает. — Вы… — он покачал головой и, сжав челюсти, процедил: — Встречаетесь? Вопрос растаял в воздухе, когда рядом появились Лили и Том. — Вот где ты спряталась от меня! Добрый вечер. — Перкинс поздоровался с младшим Малфоем и, взяв Гермиону под руку, повёл за собой. — Идём танцевать, красавица. Я давно так хорошо не проводил время. Она успела заметить, как сердито нахмурился «кролик». Но его тут же отвлекла на себя малышка Поттер. Она прыгала рядом, как нетерпеливый ребёнок, и тянула его на танцпол. — Насекомыш, пойдём тоже покружимся! Пойдём же, чего ты надулся? Давай, я знаю, что ты классный танцор! Через минуту они уже скользили рядом по паркету. Лили звонко смеялась, когда Скорпиус пытался делать с ней поддержку в воздухе, щекоча при этом за рёбра. Гермиона вздохнула с некоторым облегчением, почти не думая о том, как сама переставляет ноги. Том мастерски вёл её в танце. Она заметила Драко, промелькнувшего рядом в паре с одной из самых скромных девушек со второго курса. «Хочу снять с тебя это платье…» — услышала она его баритон в своей голове и, оступившись впервые за вечер, чуть не упала. Что он делает? Она увидела себя глазами Малфоя. Перед внутренним взором промелькнули картинки того, как его руки нежно гладят её шею, спускаясь ниже. Раздевая. Как её губы тянутся к нему, как она подаётся навстречу всем телом. Жар тут же ударил ей в лицо, и Перкинс, заметив это, взволнованно нахмурился: — Тебе плохо, голова кружится? Гермиона? — он замедлился. Она обмахнулась ладонью и заметила насмешливую полуулыбку Малфоя. Вот ведь негодяй! — Всё хорошо, просто здесь немного душновато, — оправдалась она, желая сейчас одного — задушить блондинистого провокатора. — Тебе нужно на воздух, — деловито проговорил Том, направляя их через весь зал к чуть приоткрытому окну. — Том, всё в порядке, правда. — Стой тут, я принесу прохладного морса. — Он уже не слушал, включив режим защитника и спасителя, как будто снова стал тем аврором, которого наняли для охраны. «Иди ко мне», — вновь услышала она. Мерлин, как он это делает? Для того, чтобы общаться мысленно, нужно иметь фантастическую подготовку и умение концентрироваться. Особенно в скоплении народа. Грейнджер оглядела помещение и заметила «лиса» неподалёку от выхода. Серые глаза опасно поблёскивали в прорезях маски. «Нет, не пойду!» — попыталась она, не веря в то, что у неё получилось. «Или я сам подойду к тебе и уведу на глазах у всех, — вкрадчиво промурлыкал Драко. — Подхвачу тебя на руки и похищу. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я устроил ещё одно шоу? Станешь звездой вечера». Чёрт! Да он шутит? Или нет… — Держи. — В её руке оказался бокал с ароматным брусничным напитком. — Пей, Гермиона. Она сделала пару глотков, не отрывая взгляда от терпеливо ожидающего её Малфоя. В это время по залу пролетели звуки всеобщего бурного восторга, и на сцену вышел Лонгботтом в наряде Санта-Клауса. Студенты встречали его аплодисментами и подбадривающими криками. — Да ты посмотри на него! — возбуждённо воскликнула Сюзанна, выныривая откуда-то сбоку из толпы. — Наш директор умеет удивлять народ! Ещё и бороду белую нацепил! — И часто у вас так весело празднуют Рождество? — поинтересовался у неё Том. — Нет, — Сюз оглянулась на Гермиону, весело смеясь. — В этом году в первый раз, и шампанское, и маскарад. Причём маскарад задумали с подачи Драко. Гермиона вновь вскинула взгляд по направлению ожидающего её Малфоя и поняла, что он двинулся к ней навстречу. «Я устал ждать…» — его голос был полон нетерпения. — Извините, я на пару минут, — пробормотала она, но её всё равно никто не услышал. Невилл начал говорить торжественную речь, и все отвлеклись на происходящее на сцене. Обойдя Драко быстрым шагом, Гермиона первая выскользнула в коридор. Он последовал за ней. Она слышала его шаги, пока торопливо спешила вперёд, не думая о конечной цели своего пути. Навстречу вышла группа прохлаждающихся студентов. Среди них она заметила Маркса. — Что вы здесь делаете? — голос Малфоя за спиной зазвучал по-профессорски строго. — Бегом в зал слушать речь директора и участвовать в выборе короля и королевы бала. — О, конечно, сэр, мы уже бежим! — ответил Джордж за всех, и они шумной гурьбой направились на торжество. Гермиона ускорила шаг. — Стой, Грейнджер. Волшебница не обернулась, стремительно сбегая по ступенькам на первый этаж. Смех так и рвался из её груди. Пусть попробует догнать, если ему так сильно хочется поговорить с ней. Она вообще должна бы злиться на него за то, что он посмел угрожать ей прилюдным похищением. Эхо быстрых уверенных шагов догоняло её. — От меня не скроешься, Золушка! — с усмешкой пропел «лис» совсем рядом. Грейнджер взвизгнула и побежала ещё быстрее, путаясь в юбках. — Упадёшь же, беглянка! — предупреждающе рассмеялся преследователь. Если бы она знала, что придётся удирать от кого-то, то нарядилась бы игроком в квиддич. Через несколько мгновений Гермиона поняла, что потеряла туфлю на ступеньке, и это так насмешило её, что она завернула под лестничный проём, где когда-то встречалась со Скорпиусом. И, задыхаясь, начала громко смеяться. От адреналина в крови у неё горели щёки и по всему телу носились волны возбуждения. Малфой шагнул к ней в полумрак. — Вы ничего не забыли, мисс? — он скинул маску назад за спину и медленно приблизился к ней. Грейнджер сразу же смолкла и отступила в темноту. От него. От его голодного горящего взгляда. — Возможно, сэр Лис… — пролепетала она. — Знаете, мисс, я сегодня следовал за одной прекрасной леди, и она оставила мне в знак своего расположения эту хрустальную туфельку. — Если бы вы нравились ей, разве она убежала бы от вас? — Гермиона прислонилась к холодной стене, но это совсем не охладило её кожу. — Она та ещё шалунья… Да, Золушка? — кажется, ему нравилась эта игра. — Вы ошибаетесь, сэр. Она не я, — смеялась Грейнджер. — А мы сейчас проверим, — настойчиво продолжал Драко. — Вы позволите, мисс? Дыхание её сбилось, когда он опустился перед ней на одно колено. Она почувствовала лёгкие прикосновения его пальцев на щиколотке. И тихо вздохнула, когда они заскользили выше. — Драко… — Это дурацкое платье! — приглушённо без злости ругнулся тот. Его горячая рука осторожно наглаживала её ногу до колена. — Оно скрывает от меня твоё прекрасное тело. Раздражает… И волосы… Верни свой настоящий цвет. — Драко! — слои ткани опали под его магией, и платье преобразилось в то, которое, вероятно, он и представлял — длинное, на лямках, с разрезом до бедра, чтобы открыть ему больший доступ к ней. Гермиона сердито посмотрела на Малфоя и увидела такой восхищённый взгляд, что расхотелось упрекать его в том, что он испортил её маскарадный образ. — Красивая… Ты такая красивая, Грейнджер… — прошептал он и вместо того, чтобы надеть на неё туфельку, поднял ногу выше и принялся целовать. Грейнджер ахнула, хватаясь за выступ в стене, на который присела. На ней были белые шёлковые чулки, и Драко с каким-то ненасытным вожделением касался их губами, поднимаясь выше. И вот он уже легонько посасывает кожу над кружевом чулка. Гермиона застонала, когда его крепкие, но такие заботливые тёплые ладони ласково огладили её бёдра, раздвигая полы платья шире. А затем Драко так же уверенно раздвинул её ноги и скользнул на коленях ближе к ней. Он так тяжело вздохнул, разглядывая её там, что она задышала чаще. — Что ты делаешь? — всхлипнула Гермиона, чувствуя, что её новое нижнее бельё из такого же белого кружева, как и чулки, уже бесстыдно промокло, а внизу живота закрутился огненный ураган. — Мы даже не скрыли себя чарами… — И не будем, — с легкой порочной ухмылкой откликнулся «лис», обжигая её тёмным возбуждённым взглядом. — А студенты?.. — Пусть учатся… — самодовольно бросил он, и его голова оказалась между её ног, а мягкие губы жадно присосались к влажной ткани трусиков. — О, боги! — шумно выдохнула она, откидывая голову назад и чуть ли не ударяясь о стену. — Хочешь позвать зрителей? — пробормотал Драко прямо в центр её пожара, и она закрыла рот рукой. Что он за человек?! Мучитель! Настырные губы вновь принялись дразнить промежность, заставляя её тихо охать и стонать в ладонь, теряя себя. Она и не заметила, как одна её нога оказалась на плече Драко, а его пальцы скользнули вверх по ткани и сдёрнули платье с её груди. Прохладный воздух коснулся её чувствительных, уже торчащих, как маленькие солдатики, сосков. Грейнджер задрожала. Но не от холода. От безумного желания. Ей было мало, хотелось ещё. Драко взглянул на неё снизу вверх, облизываясь, как голодный кот. Его глаза обласкали опьянённым взором её обнажённую грудь. Казалось, что он не выдержит и нападёт на неё, как дикарь. — М-м-м, Грейнджер… — хрипло выговорил он. — Какая же ты вкусная, я хочу тебя съесть… Давай мы уберём лишнее. — Драко, что ты?.. Чёрт! Он схватился за белое кружево и с треском разорвал её новое нижнее бельё. Слишком дорогое, чтобы с ним так жестоко обращаться! Ну настоящий дикарь! — Куплю тебе ещё, — не раздумывая, бросил он и когда коснулся её половых губ горячим влажным языком, она забыла обо всём. В то же самое время мужские пальцы нашли сосок и ласково сжали его, чуть оттягивая, посылая электрические разряды по всему телу. Это просто свело её с ума. Мысли об испорченном белье, о гуляющих поблизости студентах и профессорах, о вине перед Скорпиусом испарились, как облачко пара. Драко окутал её своей щедрой заботой. Он словно поглощал её, не забывая ласкать податливое женское тело ладонями, доводя до изнеможения. Его язык, губы и пальцы без магии превращали Грейнджер в неистовое жаждущее существо. Она схватилась за его волосы, портя ему причёску, но волшебник никак на это не отреагировал, поглощённый происходящим не меньше неё. Малфой тихо постанывал в унисон с ведьмой, погружаясь в неё двумя пальцами и вылизывая с усердием самого неутомимого любовника. Он словно интуитивно чувствовал, как ей нравится, и был то грубовато настойчив, то до дрожи нежен. Он был идеален, словно смычок, слившийся воедино со своей скрипкой. Какая уж тут тишина. Ей хотелось стонать во весь голос, звучать, поддаваясь его мастерской игре. Гермиона почти плакала, кусая губы и сжимаясь от накатывающей волны удовольствия. Мощной. Неумолимой. Какой никогда ещё не испытывала от столь откровенных ласк. — О, Мерлин! Мерлин! — в экстазе несдержанно выкрикнула она, когда он последними несколькими движениями довёл её до оргазма. Она выгнулась навстречу его языку и конвульсивно задёргалась, поглощённая своим наслаждением. Драко не отпускал, продолжая невесомо слизывать влажные свидетельства её возбуждения, а потом уткнулся носом в её живот, разглядывая Грейнджер снизу вверх. Любуясь ею. Загнанно дыша, как будто снова бежала по лестнице, она медленно выпустила светлые волосы из рук, а потом погладила Малфоя по голове, надеясь, что не причинила ему боли. Гермиона чувствовала, что сейчас на его губах играла победная ухмылка. Видела это по его сверкающим хитрым глазам. — Я была шумной… Неловко как, а вдруг кто-то слышал, — смущённо улыбнулась она. — Я слышал. И звуки, что ты издавала, очень польстили мне, — усмехнулся «лис». — Драко… — Грейнджер рассмеялась, краснея ещё сильнее, и он потянулся к ней, по пути легонько целуя её открытую грудь, соски, шею. — Ты невероятно чуткий. Не ожидала. — со вздохом произнесла она, понимая, что снова хочет его. Он погладил её плечи и притянул к себе. Их губы слились в поцелуе. Очень тёплом, полном томления и невысказанных чувств. А когда они отстранились друг от друга, Малфой признался: — Я умею читать мысли, милая, — увидев её возмущённый взгляд, он нагло улыбнулся, сверкнув белыми зубами. — Клянусь, я всего лишь считывал с поверхности. Если бы пошёл глубже, ты бы почувствовала. — Какой же ты… нахал! — Она не знала, злиться на него или сразу же простить. Всё же он доставил ей ни с чем не сравнимое удовольствие. — С тобой надо держать ухо востро, а то войдёшь глубже, а я и не замечу. Грейнджер хихикнула, и он заметно расслабился и выдохнул, понимая, что наказания не будет. — Но я всё равно тебе отомщу, мастер легилименции! — с игривой сердитостью выговорила волшебница и легонько оттолкнула его, отчего Малфой чуть завалился назад, не устояв на коленях. — Я буду ждать с нетерпением. — Он поморщился, поправляя штаны в районе ширинки. — Чем раньше, тем лучше… С кривой улыбкой Малфой проследил, как она, встав с каменного выступа, возвращает платье в первозданный вид. Гермиона в ответ сверлила его весёлым взглядом. Драко у её ног. Тот самый негодяй, который долгое время пил её кровь, только что ублажил её своим ртом. Своим невероятным, потрясающим, совершенным… Не хотелось его оставлять, но… — Я пойду, Драко, а то меня потеряют. — Она виновато сжала губы, намереваясь снова сбежать от него. — Грейнджер, — бросил он ей вслед. — Пять секунд. Драко потянулся за её ногой и вернул туфельку на место. — А мои трусики? — Какие ещё трусики? Ничего не видел. — Драко! Он поднялся с пола и, отряхнувшись, дёрнул её на себя. Гермиона снова оказалась в его объятиях. Провела рукой по светлым волосам, приглаживая их. Малфой коснулся её кудрей возле лица, поцеловал в щёку и лизнул мочку уха. — Бесит, что этот «Снейп», — недовольно начал волшебник и она удивлённо рассмеялась, догадываясь, о ком он говорит. — Этот придурок танцует с тобой. Трогает тебя, глазеет на твою грудь и губы. Хочется выколоть ему глаза. — Мы же всё обсудили… — Знаю. Я вижу, что на Скорпиуса это действует. — На его скулах заиграли желваки. — Ты нравишься мне, Гермиона. Нравишься, слышишь? Не хочу, чтобы кто-то даже по-дружески касался тебя. Она закусила губу, читая в его признании больше, чем «нравишься». Гораздо больше. И от этого её сердце словно увеличилось, грозя разорвать грудную клетку, а вздох застрял где-то в горле. Потому что он тоже ей нравился. Гермиона всей душой желала, чтобы Драко нуждался в ней так сильно, что позволил бы себе встать перед ней на колени не раз — и в прямом, и переносном смысле, чтобы он сходил по ней с ума. Полюбил её. От этой осторожной мысли по её позвоночнику табуном пронеслись холодные мурашки. А вдруг она снова всё испортит? Многие годы она не позволяла себе влюбляться и с лёгкостью могла разрывать отношения, если что-то шло не так. С Драко не будет легко, она это чувствовала. Но именно с ним ей захотелось большего. Она вспомнила почти такое же признание Скорпиуса и поняла, что тогда не ощущала ничего похожего. Не хотела перешагивать черту. Со Скорпиусом ей всегда было очень спокойно и уютно — как дома. А с Драко… С ним никогда не знаешь, что дальше, словно стоишь на просыпающемся мощном вулкане. «Хватит, Гермиона, он всего лишь сказал, что ты ему нравишься. Не нужно торопиться», — одёрнула она себя, пряча свои странные мысли глубже, куда никакой легилимент не сможет заглянуть без её ведома. — Ты ужасный, ужасный собственник! — усмехнулась она, поглаживая его плечи. — Именно… Ты подумала о моём предложении провести рождественские каникулы вместе? Всего несколько дней. Наедине. Только ты и я, — произнёс волшебник, что сжимал её тело в своих горячих руках. — Я устрою тебе самый лучший праздник… — Он сладко поцеловал её в краешек губ. — Ты никогда его не забудешь… — Поцелуй коснулся кончика её носа. — И не вылезешь из постели, милая. Гермиона рассмеялась. Но её смех прервали жарким поцелуем в губы. Запустив пальцы в её уже распущенные и снова каштановые волосы, Малфой впился в её рот так, как будто не мог насладиться ею до конца. Он шумно вздохнул, находя её язык между раскрытых губ, огладил затылок и шею одной рукой, а другой мягко сжал ягодицу через слои ткани. Она чуть не расплавилась от такого страстного порыва. Почти растаяла, как снег на весеннем солнце. И только звук приближающихся шагов заставил Драко остановиться. — Хорошо, хорошо… — совсем сдавшись, промурчала она и выскользнула из его объятий. — Я согласна! Но мы ещё обсудим подробности! И она оставила своего прекрасного белого лиса одного в полумраке лестницы.***
— Насекомыш! Я немного замёрзла. — Лили, переодетая в тёплую белую шубку и такую же шапку, вышагивала рядом по заснеженной набережной. Медленно падал снег и вечер казался прекрасным. Нет, казался бы, если бы не то, что случилось на рождественском балу. Зачем он вообще туда пошёл? Скорпиус со вздохом оглядел сияющий праздничными огнями городок и недовольную Поттер, что ждала его ответа. — Идём, посидим в одном классном кафе. Держись. — Он подал ей локоть, и они завернули к домам. — Там наливают лучший горячий шоколад в Англии. Правда. Девчонка радостно пискнула и завела разговор о том, что в Париже, куда они ездили всей семьёй, тоже нашлись несколько классных кондитерских, где подавали чудесные напитки и вкуснейшие круассаны. А Скорпиус снова перестал слышать её, думая о своём. Да, зря он пришёл. Сначала девчата пошутили, преобразив его обычный костюм в наряд этого треклятого кролика! Хуже некуда. Хорошо хоть, что там были костюмчики гораздо смешнее, один третьекурсник нарядился в слизня, а пара девушек изображали сиамских близнецов. А потом то, что его ударило так больно, будто он подавился и не смог отдышаться — Гермиона с этим «шкафом», бывшим телохранителем, а ныне тренером. Неужели ей нравятся такие мужчины? Да он никакой, ни стиля, ни ума, ни фантазии. А она смеялась с ним весь вечер, словно он рассказывал ей что-то действительно интересное. И эти танцы. Шкаф он и есть шкаф, грациознее танцует только слон в посудной лавке. И ведь, как только появился этот чёртов Перкинс, Гермиону как подменили. Скорпиус хорошо помнил тот душевный вечер, когда они с ней гуляли и играли в снежки. Волшебница почти не смотрела на него, а если их взгляды и встречались, то в её глазах он не находил прежней открытости. Хотя она, как обычно, была очень мила. Какой же он наивный! Скорп чуть не ругнулся вслух от досадной догадки. Она уже тогда встречалась с этим типом, просто не хотела говорить об этом, не хотела портить вечер. Она выбрала другого! Поэтому и не ответила на его прямой вопрос на балу. Он сердито распахнул дверь перед Лили, впуская её в тёплое помещение кафе. Скорпиус помог подруге снять шубу и аккуратно повесил её на вешалку. После чего скинул и свою мантию, в кармане которой так и осталась неподаренная коробка конфет. Когда дарить, если Гермиона постоянно крутилась с этим, а потом вообще куда-то исчезла. Скорпиус со вздохом уселся на деревянную скамью рядом с Лили. Сейчас на нём не было кроличьего одеяния, однокурсницы вернули всё, как было. Поэтому вместе с Поттер они выглядели довольно странно — рыжий гном и молодой клерк. Немногочисленные посетители разглядывали их парочку с интересом. А они, не обращая ни на кого внимания, заказали разные вкусности из меню, которые понравились им по описанию. — Это божественно! — выдохнула рыжая, как только отпила глоток горячего шоколада из кружки. — Я чувствую, что согреваюсь. Она прижалась боком к бедру Скорпи, но тот даже не заметил. — Ты весь вечер сам не свой… Что случилось? — подруга подлезла под его левую руку, заставляя обнять себя за плечо. — Ну, Скорп, что такое? Колись. Он оставил свой напиток и прижал её к себе. Какая она мелкая — эта крошка Поттер. Маленькая заноза, которую он обожает, как младшую сестрёнку. — Прости, ничего. — Он мысленно отмахнулся от своих неприятных мыслей о вечере в академии и Гермионе. — Правда, не сомневайся. — Злишься, что тебя превратили в кролика? — Немного, но это не важно. Серьёзно, прости меня, веду себя, как идиот. Ты приехала в гости, а я ушёл в себя. — Ушёл в себя и снова вернулся. Я рада этому, Насеко-о-о-мыш! — она пощекотала его рёбра, но он лишь усмехнулся. — Ну, почему ты не боишься щекотки? Вот зараза! Скорпиус приобнял подругу крепче и вгляделся в её смешливое личико. Лили выглядела очень уставшей, она похудела, отчего её яркие карие глаза теперь казались огромными. Странно. Что-то было не так. Он это чувствовал. — Слушай, расскажи-ка о себе, — проговорил он, внимательно рассматривая её. — Как ты? Готовишься к Ж.А.Б.А.? Что там новый препод по ЗОТИ? Сильно гоняет? Лили улыбнулась и принялась в красках рассказывать что-то о новом преподавателе, но Скорпиус не слышал её. Он видел, как дрожит магия на её лице. Она пыталась скрыть что-то, и ему это не нравилось.