Мотыльки в её волосах

      Утром понедельника неожиданно начался сильный дождь. — Вот досада! — шепнула Гермиона себе под нос, пробегая под каплями воды, превращающими её локоны в нечто непонятное, слипшееся и мокро-кудрявое.       Она впервые решилась пойти на лекцию с распущенными волосами, и ей так не повезло. Но, несмотря на этот неприятный момент, ведьме было хорошо. Грейнджер любила все сюрпризы природы — от летней жары до зимних вьюг и обильных снегопадов. И поэтому наслаждалась погодой, не думая закрываться зонтиком или бежать скорее под навес, пока идёт, наверное, один из последних дождей в это время года.       Приближалась зима.       Местные говорили, что зима в Труро мягкая и почти без снега, поэтому Гермиона решила, что отпразднует Рождество где-нибудь в Шотландии, может быть, даже в Хогвартсе. Она хорошо общалась с директором Минервой МакГонагалл и остальными преподавателями школы Магии, чародейства и волшебства.       Ведьма свернула по мокрой дорожке, усыпанной жёлтыми листьями, к учебному корпусу и вошла в просторный светлый холл. Поздоровавшись со стареньким волшебником, следившим за порядком в академии, Гермиона высушила одежду магией. Она поспешила по лестнице на второй этаж, по пути здороваясь со студентами — такими же, как и она, ранними пташками.       Гермионе нравилось ощущать ауру лёгкости и молодости, которая окружала её на новой работе. Лучшего занятия для себя она бы, наверное, и не придумала после тех лет выматывающего труда на Министерство магии. С молодыми ребятами было проще и интереснее, и все они, как пылающие угольки, горели, мечтали и стремились стать настоящим пламенем. Её главной задачей являлось поддерживать в них этот энтузиазм и направлять в правильное русло.       С такими воодушевляющими мыслями она дошла до учительской. Гермиона всегда приходила одной из первых. Она полюбила свой новый утренний ритуал — сесть за письменный стол, чтобы выпить ароматный кофе, приготовленный маггловской кофеваркой, и спокойно готовиться к предстоящим лекциям. В тишине, пока не пришли Сюзанна Роббинс и Питер Кларк — преподаватели анатомии и магической гистологии. Эти двое каждое утро так цапались, что возникал вопрос: не срываются ли они потом на учащихся?       «Я бы так не смогла», — подумала она, стягивая с себя высохший плащ и вешая его в шкаф в углу комнаты.       Её взгляд зацепился за лишний стол, стоявший рядом с её рабочим местом.       Странно, в пятницу ей никто не сообщил о новом преподавателе.       Гермиона хмыкнула и встряхнула мокрыми волосами. Она намеревалась подсушить их магией с использованием волшебного геля, который ей присылала из Парижа Флёр Уизли. Самая лучшая вещь именно для её пушистых и ужасно непослушных кудрей — укрощение и приятный аромат цветов франжипани. Опустив голову, Грейнджер потрясла тяжёлыми влажными прядями, сделала пару шагов от шкафа и вдруг неожиданно столкнулась с кем-то. С кем-то очень твёрдым и высоким, одетым в чёрную дорогую мантию, отороченную тёмным мехом. В нос ударил какой-то невероятно вкусный парфюм.       Этот «кто-то» ругнулся очень знакомым низким голосом: — Чёрт! — и её подхватила твёрдая рука.       Нет. Нет, нет, нет, только не он!       Грейнджер подняла взгляд и сквозь мокрые пряди, словно через заросли травы, разглядела сверкающие гневом серые глаза.       Точно «чёрт»!       Кажется, Скорпиус рассказал о том, о чём она его просила.       И, кажется, Гермиона попала в беду. — Грейнджер. Утро доброе, — совсем не по-доброму понизив голос, проговорил Малфой, а затем с пренебрежением отлепил от неё свои пальцы.       Гермиона перекинула влажные волосы через плечо, приглаживая их рукой. — Э-эм, да, конечно, извини. Доброе утро, Малфой, — произнесла она, гордо выпрямив спину. — Давно не виделись.       Она приготовилась к тому, что Драко сейчас обольёт её помоями, скажет: «Я же тебя просил!» Или: «Да как ты посмела?» Но он поднял подбородок и, глядя на неё сверху вниз, задал только один вопрос: — Где я могу найти Лонгботтома?       Ну всё, кажется, её сегодня уволят. Недолго она проработала в этом чудесном местечке. Гермиона сглотнула комок. — Малфой, я… — ведьма хотела остановить его, но что она могла сделать — уговорить, оправдаться?       Нет, только не это, она ни в чём не виновата перед ним. — Следующая дверь по коридору, — отчеканила Гермиона, копируя его холодную манеру речи.       Малфой окинул её ледяным взглядом и так же тихо выскользнул из учительской, как и вошёл, а Гермиона, не зная, что и думать, подсушила волосы, уложила их и села за стол. Ждать.       Она нервно закусила губу.       Оставалось только надеяться, что Малфой ничего не скажет о ней и Скорпиусе. Ничего такого, на что он намекал пару месяцев назад на её маленькой кухне-столовой. Вряд ли он захочет вмешивать своего сына в неприятный скандал.       Но что же он сделает? Малфой не выглядел возмущённым. Но и дружелюбным его тоже было трудно назвать. Он явно что-то задумал.       Она оглянулась на стол, стоявший рядом.       Наверное, новому преподавателю он не понадобится, ведь её стол скоро освободится. Но Невилл вряд ли уволит её, ведь они знают и поддерживают друг друга ещё со школы. Они друзья. Да и она ничего ужасного не сделала, почему она чувствует себя преступницей?       Чтобы хоть как-то отвлечься от нервирующих мыслей и освободить голову от вопросов без ответов, Гермиона разложила по стопкам эссе, которые не успела проверить вчера. Взяла перо и принялась за проверку.       В звенящей тишине Грейнджер проверила несколько работ, а ближе к восьми часам начали подходить остальные преподаватели. Она здоровалась с ними, не поднимая головы и увлечённо перечитывая отличную работу одного из первокурсников, и поэтому расслышала голос Лонгботтома только с третьего раза. — Гермиона, доброе утро! Отвлекись, пожалуйста, у меня важное сообщение. — Ох, прости, — Гермиона с виноватой улыбкой отняла взгляд от пергамента и поперхнулась словами: — Д-доброе…       Рядом с Невиллом стоял не кто иной, как Драко Малфой. Он смотрел на неё со скептическим выражением лица, словно разглядывал странного жука на дороге. Она на самом деле почувствовала себя этим жуком. Гермиона представила, что именно сейчас он сорвётся с места и раздавит её, наговорив гадостей. К примеру, скажет, что она соблазняет юных мальчишек. И таким мерзким образом при всех опозорит её и растопчет учительскую карьеру, так и не дав ей начаться.       Но он не сорвался. Он ничего не сделал. Малфой холодно кивнул ей, здороваясь второй раз за это утро, и отвернулся. Гермиона наконец-то вздохнула свободно и наколдовала себе воду в стакане.       Завладев всеобщим вниманием, Лонгботтом с довольной улыбкой произнёс: — Я хочу представить вам нового преподавателя, который проведёт курс лекций по истории. Драко Малфой — самый лучший специалист в своей области, историк-исследователь, автор нашумевшего труда «Новая история Магического мира».       Гермиона снова поперхнулась. Вода пошла носом, а звуки, которые она издавала откашливаясь, отражались позорным эхом от стен. Но она не обращала на это внимания, прокручивая в голове ужасный вывод: "Так вот кто будет сидеть рядом с ней! Её не уволят, но спокойной работе, кажется, пришёл конец." — Грейнджер, будь осторожнее, — услышала она.       Малфой в два шага уверенно переместился к своему рабочему месту: Гермиона думала, что он хочет помочь ей, но тот спокойно уселся на стул, элегантно положив ногу на ногу, и усмехнулся: — Я знаю, что это изумительная новость, но не надо уж так откровенно радоваться…       Она ударила себя несколько раз кулаком в грудь и, отдышавшись, обернулась к наблюдающими за ней преподавателям и Невиллу. Роббинс и Кларк почему-то поглядывали на них с Малфоем с одинаковыми ироничными усмешками.       Гермиона решила, что позже расспросит Сюзанну о том, с чего бы это они с Питером стали так единодушны в проявлении эмоций. А сейчас она хотела узнать другое: — Но зачем в Академии медицины история магии? Разве это не тот предмет, который изучают в школе?       Невилл неопределённо развёл руками в стороны, раскрывая полы своего коричневого пиджака: — Гермиона, мистер Малфой будет преподавать историю магической медицины. Мы говорили об этом ещё на презентации его книги. Я очень рад, что Драко наконец согласился, — он легко улыбнулся, скрывая улыбку в усах. — Я заинтересован в этом предмете. Он открывает взгляд на историю создания многих медицинских методик и зелий… — Гермиона с изумлением слушала спокойную речь Лонгботтома.       Он никогда не общался с Малфоем при ней, и Грейнджер удивляло, что эти двое как будто нашли общий язык. Она помнила, что в Хогвартсе самый неприятный слизеринец Драко постоянно ставил подножки самому безобидному и тихому гриффиндорцу Невиллу и смеялся над его увлечением растениями и жабами. — Да, это увлекательная тема, достойная внимания, — продолжил Драко, когда Невилл замолчал. — В рамках исследовательской работы мы с мистером Коппером накопили много дополнительного материала по теме развития медицины. Как здорово, что профессор Лонгботтом напомнил о своём предложении, когда я устраивал сюда сына, — он чуть сузил глаза. — Медицина средних веков в корне отличалась от современной. Я решил, что такие знания не должны пропадать зря. Ты же согласишься, Грейнджер, что знания лишними не бывают?       Неизвестно по какой причине, но его бархатный голос действовал на неё плохо. Очень плохо. Она чувствовала, как сердце бешено бьётся в груди от волнения. Работать с Малфоем? Мерлин помоги, но она выдержит это. Она сможет. Она и не с такими находила общий язык. — Да, конечно. Ты прав. Добро пожаловать, — Гермиона растянула губы в неестественной улыбке. — Я бы с удовольствием посетила пару твоих лекций ради интереса. — О, это хорошая идея! — задумался Невилл, поглаживая свою светло-русую бороду. — Можно устроить каждому из нас что-то типа просмотра. Я бы тоже не отказался посмотреть, как вы все ведёте занятия, и буду рад, если вы заглянете в мои теплицы.       Остальные преподаватели охотно согласились с идеей директора и принялись знакомиться с Малфоем. Гермиона, прикусив кончик пера, краем глаза наблюдала за ним. Тот, как ни в чём не бывало, общался с коллективом, не обращая на неё никакого внимания.       Она вылетела из учительской раньше, чем планировала, так и не переговорив с Сюзанной. Гермионе нужно было срочно найти Скорпиуса, чтобы выяснить, что же случилось у него на выходных. Она не понимала Драко, не понимала, зачем он так резко, почти в середине учебного года ворвался в академию и согласился на преподавание. Ей хотелось расспросить ещё и Невилла, чтобы узнать, что же на самом деле подтолкнуло его нанять бывшего слизеринца и обидчика. Но через пару минут Гермиона решила, что это глупо, и она ведёт себя по-детски. Прошло много лет с тех пор, и все они изменились. Всё изменилось. «Ладно, всё хорошо. Ничего страшного. Малфой вежлив и спокоен, — уговаривала она себя, шагая по коридорам в поисках яркого высокого блондина среди студентов. — Скорпиус мне всё объяснит, я уверена…»       Гермиона заметила младшего Малфоя у окна в окружении его однокурсниц. Скрестив свои длинные ноги в районе щиколоток и вытянув их вперёд, он сидел на краешке подоконника и выглядел слишком идеально в тёмно-сером костюме с белой рубашкой и тонким чёрным галстуком. Настоящий лондонский денди. Девушки, стоящие рядом с ним, весело смеялись, разглядывая его с откровенным интересом. Все как на подбор — молоденькие и красивые. В груди неприятно кольнуло.       Эти юные смешливые девочки так подходили Скорпиусу. Любая из них легко могла бы пойти с ним хоть на край света по щелчку его длинных пальцев. Так и должно быть. Это правильно.       От этой мысли Грейнджер почему-то стало горько на душе, и появилось гадкое ощущение потери.       Ведьма простояла, наверное, целую минуту, любуясь им — таким элегантным и радостным. Заметив её, младший Малфой изменился в лице. От нежности в его взгляде по её коже снова прокатилась тёплая волна. Это происходило всегда, когда Скорпиус смотрел на Гермиону своими большими голубыми глазами так, будто в этом мире для него больше никого не существовало, кроме неё. — Мистер Малфой, — проговорила она строже, чем планировала. — Можно отвлечь вас на минутку?       Он согласно качнул головой: — Конечно, профессор Грейнджер. — И, элегантно убрав пятернёй свалившуюся на глаза светлую чёлку, бросил студенткам: — Простите, девочки, я должен вас покинуть…       Он выглядел потрясающе и, кажется, совершенно не понимал этого.       Девушки весело захихикали, а Гермиона, скептически хмыкнув, зашагала к своему кабинету. Она слышала по мягким шагам за спиной, что Скорпиус следует за ней. И знала, что по пути он пялится на её ноги и задницу. Ведьма не раз ловила его за этим интересным занятием, но это невольно вызывало в её душе добрую усмешку. Мужчины… — Что случилось, ты чем-то обеспокоена? — спросил он с тревогой в голосе: обычно Грейнджер никогда не подходила к нему в коридорах академии, только здоровалась или улыбалась, пробегая мимо.       Вместо того, чтобы повернуть в нужном направлении, Гермиона оглянулась вокруг — никто из учащихся не смотрел на них. И она, схватив Скорпиуса под руку, потащила его в тёмный альков под лестницей, ведущей на второй этаж. Малфой удивлённо последовал за ней, и в тесном пространстве они оказались слишком близко друг к другу. Парень чуть порозовел, изучая её лицо. — С прошедшим днём рождения… — тихо проговорила Гермиона, прислушиваясь, не идёт ли кто-то из преподавателей.       Она достала палочку и бросила отводящее заклинание, чтобы никто случайный их не побеспокоил. — Спасибо, — немного озадаченно скривил губы в улыбке Скорпиус. — Мне понравился твой подарок… А почему мы прячемся? — Скажи честно, ты рассказал своему отцу? — спросила Гермиона, стараясь не обращать внимания на его горящий взгляд, который пару раз мазнул по её рту. — О том, что я твой преподаватель? — Я… Эмм… — Скорп вёл себя странно, он раскраснелся ещё сильнее и еле выдавил из себя: — Так получилось, что я показал ему.       Гермиона непонимающе подняла бровь, но пока не стала уточнять, что именно он показал отцу. Ведь между ней и Скорпиусом не произошло ничего компрометирующего, поэтому она не переживала. — И как он отреагировал? — Она подтолкнула его дальше в тень, услышав, что по лестнице со смехом пробежала стайка студенток.       Скорпиус облизал губы, прислоняясь спиной к стене: — Вероятно, он был недоволен. Но… честно говоря, мы с ним так и не поговорили. Вчера до обеда у меня жутко болела голова, даже антипохмельное не помогало. А потом я его и не видел. Эльфы сообщили, что он выехал из мэнора, не сообщив куда… А что? Что-то случилось? — на его лбу от беспокойства появилась морщинка.       Гермиона задумчиво покусала внутреннюю сторону щеки и, чётко выделяя каждое слово, произнесла: — То есть ты не знаешь, что твой отец будет преподавать у нас в академии?       Скорп оторопело открыл рот, медленно качая головой из стороны в сторону: — Что? Нет… Чёрт. Если это не шутка, то он… — Нет, — перебила его Гермиона. — Это не шутка. Это происходит на самом деле. Сейчас. Его стол стоит рядом с моим, и он жмёт руку директору. Я не знаю, что именно ты ему показал, но он отреагировал таким вот оригинальным образом.       Скорпиус глубоко вздохнул и нервно потёр лоб ладонью: — Этого не может быть, просто невероятно! Что он делает? Чёрт возьми, я поговорю с ним. Я не понимаю… — он был удивлён не меньше Гермионы, и ей стало жалко парня, хотя она считала, что он сам виноват в сложившейся ситуации — не нужно было вводить отца в заблуждение с самого начала, при поступлении.       Хотелось отчитать Скорпиуса за его ложь, но Грейнджер была уверена, что он и сам уже жалеет о своём необдуманном поступке. — Скорпиус, послушай меня, — успокаивающим голосом начала она. — Ничего страшного не произошло. Если твой отец здесь, значит, так надо. Может быть, он действительно хочет преподавать. Всё хорошо.       Для закрепления своих слов она погладила его по плечу. Скорпиус нахмурился и лишь раздосадованно покачал головой: — Ничего хорошего я в этом не вижу. Он никогда не говорил о том, что хочет преподавать. Даже не намекал. Он точно что-то задумал… — парень всё же немного успокоился, когда заметил, что её рука находится на воротнике его рубашки: Грейнджер поправила ему галстук. — Но ты не беспокойся, Гермиона. Он тебя не обидит. Я всё сделаю, чтобы отец не трогал тебя. Он не помешает нашей… дружбе. Я поговорю с ним прямо сейчас.       Он взял её за ладонь и мягко поцеловал костяшки пальцев. Гермиона поймала его взгляд, полный доверия и любви, и вновь предательские мурашки пробежались по её спине. — Скорпи… — смущённо засопротивлялась Грейнджер, чувствуя себя робкой школьницей, к которой прикоснулся самый красивый мальчик в школе. — Я прошу тебя, — она потянула свою ладонь на себя, и Скорпиус с разочарованным вздохом отпустил её. — Драко ведёт себя вполне адекватно, и он не сказал мне ничего плохого. Я никогда не боялась его и сейчас не боюсь. Если будешь говорить с ним, то начни с извинений. Пожалуйста. Он твой папа, не забывай об этом. Он заслуживает уважения.       Младший Малфой упрямо сжал губы, превращаясь в копию своего отца, и твёрдо выговорил: — Нет, извиняться нужно только перед тобой. Прости меня. Это я во всём виноват. И он тоже должен извиниться перед тобой, Гермиона! — Успокойся, Скорпи, никто ни в чём не виноват, — осадила его Грейнджер, видя, что юноша начинает горячиться, преувеличивая проблему. — Святой Мерлин, зря я тебя растревожила. Обсудим это вечером на дополнительных занятиях. Ты же помнишь, что я обещала заняться тобой? — Скорпиус усмехнулся и, кажется, немного повеселел. — Хорошо. А сейчас ты успокаиваешься и идёшь на лекции. Что у тебя первой парой? — Анатомия… — Иди спокойно на анатомию. И приходи ко мне в кабинет после обеда. Примерно в четыре, — строго проговорила Гермиона. — Слушаюсь, профессор Грейнджер, — ухмыльнулся он. — Обожаю, когда ты такая властная.       Протискиваясь в узком пространстве, Скорпиус легко приобнял её за талию. Его губы скользнули по её щеке. — Прости меня, ладно? — шепнул он. — Иди уже, — усмехнулась она.       Гермиона вышла из тени лестницы вслед за ним и до своего кабинета шла с улыбкой, вспоминая его говорящие взгляды и нежные прикосновения. Милый, милый Скорпиус. Так хотелось обнять его и… «Мерлин, нет, — остановила себя ведьма. — О чём я снова думаю? Этот мальчишка точно доведёт меня, и я сдамся. Если, конечно, до этого меня не задушит его папочка…»       Она открыла дверь в свою аудиторию ожидавшим в коридоре студентам и, пока они входили шумной толпой, заметила новую табличку с надписью «История магической медицины» на дверях кабинета напротив.       «О, нет! Он ещё и рядом со мной разместился!»       Словно услышав её мысленный вскрик, из кабинета вышел сам Малфой. Без своей пафосной мантии, но в ещё более пафосном чёрном костюме с удлинённым пиджаком наподобие сюртука и белой рубашке. С длинными волосами цвета платины, уложенными в гладкий хвост, он выглядел как аристократ викторианской эпохи. — Мир так тесен, не правда ли, Грейнджер? — проговорил новоявленный преподаватель истории медицины, насмешливо кривя губы. — Я и не знал, что ты работаешь здесь… До позавчерашнего дня. Мой сын сделал мне прекрасный сюрприз. — А ты сделал сюрприз ему, — покачала она головой. — Я не понимаю тебя, Малфой, ты же взрослый человек… — Профессор Малфой, — перебил он её. — И мне казалось, я прекрасно всё объяснил тебе в прошлый раз.       Гермиона возмущённо открыла рот, чтобы ответить ему, но как назло именно в этот момент прозвенел звонок, оповещающий о начале первой пары. Малфой бросил мимолётный взгляд на её полуоткрытые губы и издевательски хмыкнул: — Закрой рот и займись делом, профессор Грейнджер. Сделай хоть что-то полезное сегодня.       Он развернулся и, полный гордого достоинства, зашагал в сторону лестницы, оставив её полыхать от возмущения и ярости.       Да как он смеет?! Чёртов Малфой!       Гермиона вспомнила утренние ссоры Кларка и Роббинс и подумала, что, кажется, теперь и она узнает, как оставаться хорошим преподавателем, если ты на взводе.