***
— Если ты не прекратишь стонать её имя каждое утро, я напою тебя зельем немоты, — хриплый заспанный голос Джорджа вырвал Скорпиуса из задумчивости, и он сел в кровати. — Есть же заглушающее заклинание, — буркнул он, недовольный ворчанием соседа по комнате и тем, что его секрет о влюблённости в Грейнджер давно не секрет. — Или свари себе снотворное. Да покрепче, чтобы я тебя не видел и не слышал пару месяцев. — Иди ты… — беззлобно отозвался тот. — И, кстати, с днём рождения, чистокровный ты девственник! Надеюсь, хотя бы в свои восемнадцать ты уже решишься трахнуться с той, на кого молишься каждую пару по рунам! Ай! В наглую смеющуюся рожу со всего маху влетела подушка.***
В мэноре было непривычно многолюдно. Отец сдержал своё обещание и устроил довольно приятную именинную вечеринку с огромным тортом и небольшим оркестром. Звучала красивая лёгкая музыка, а по светлому залу бродили переговариваясь близкие друзья семьи и родственники. Невероятно, но в этот раз Драко пригласил даже тех, с кем сам долгое время не общался. Скорпиус был рад обняться с двоюродной бабушкой Андромедой и троюродным братом Тедди Люпином. Младший Малфой подружился с Тедди ещё в Хогвартсе. Несмотря на то, что тот был гриффиндорцем и старше на год, они нечасто, но хорошо общались. Скорпиус вспомнил, как примерно лет в двенадцать или тринадцать слёзно уговаривал отца приглашать младшего Люпина на все его дни рождения, на что Драко отвечал, что ребёнок от оборотня и полукровки ни за что не переступит дом чистокровного. Что заставило Драко Малфоя поменять своё принципиальное решение, Скорпиус не знал и знать не хотел. Отец был непредсказуем. Именинник пил второй бокал шампанского, стоя в окружении тех, кого уважал и любил, и был, наверное, впервые за долгое время счастлив в стенах родного дома. Всё складывалось лучше, чем он мог предположить. Это был хороший знак. Сдержанно, но благодарно улыбнувшись отцу, беседующему с друзьями в другом углу зала, Скорпиус отсалютовал ему бокалом. Блейз Забини и его жена Пэнси поймали этот жест и ответили тем же. Драко тоже поднял бокал: на его лице появилась тень самодовольной улыбки, которая скорее всего означала: «Вот видишь, сын, на что я готов ради тебя!» Хотелось закатить глаза, но Скорпиус сдержался. — С днём рождения, большой мальчик! — важно произнесла Изабелла Забини, приобнимая его за талию: её тёмные карие глаза сверкнули в сторону родителей. — Я всё ещё отхожу от шока, что мы чуть не поженились! — Спасибо, лиса! — усмехнулся парень: Белла напоминала ему лисичку — не рыжую, но очень и очень хитрую. — Я тоже рад, что Мерлин спас меня от участи прожить с тобою всю жизнь! — Что? Ах ты… Может, тебе бы понравилось! — девчонка наигранно надула и без того пухлые губы, отталкивая его от себя. Она нарядилась в ярко-розовое платье, цвет которого хорошо подчёркивал её карамельную загорелую кожу. Чёрные длинные волосы Беллы были затянуты в хвост на затылке, и именно им она ударила Скорпа как плетью, когда отвернулась, капризно складывая руки на груди. — Изи, мне нравится в тебе всё, — добавил Скорпиус, поправляя свой тёмно-синий бархатный пиджак. — Кроме твоих коллекций одежды, обуви и сумок. Боюсь, ты выкинешь меня из дома, если тебе не хватит места для очередного платья или туфель… Тедди, следивший за ними какое-то время молча, непроизвольно громко хохотнул. Он был ниже Скорпиуса на полголовы, и с интересом наблюдал за малышкой Забини из-за его плеча. Изабелла тут же обратила на Люпина своё королевское внимание. Они познакомились только что, и она шокированно открыла рот, когда его тёмные волосы неожиданно приобрели розовый оттенок — под цвет её наряда. — Мерлин мой, да ты же метаморф! Я никогда не видела их так близко. Это же редкий дар! Ты просто чудо! — она схватила его под руку и настойчиво потащила через весь зал к своим родителям, приговаривая: — Идём скорее со мной! — Эмм, подожди, Изабелла… — Тедди обернулся на Скорпиуса и стоящую неподалёку Нарциссу в поисках поддержки, но те лишь улыбались — они знали, что, если младшая Забини чего-то хочет, она всегда это получает. — Мама, папа, посмотрите, он метаморф! — услышали они приказной голос девчонки. — Покажи, что ты умеешь! Ну же, Тедди, не заставляй меня просить… — Как твои дела, мой дорогой целитель? — поинтересовалась бабушка, при этом не спуская глаз с ошарашенного такой настойчивостью Люпина с уже зеленеющими волосами и что-то сердито выговаривающей своей дочери Пэнси. — Как учёба в Академии? Нарцисса самой первой из всех узнала о смене приоритетов внука. И так же больше всех радовалась его выбору. Поддерживала. Бабушка всегда была готова его поддержать. Скорпиус очень ценил в ней эту черту. Он взял её тонкую бледную ладонь, пахнущую розовым маслом, и поднёс к губам, чтобы оставить лёгкий поцелуй. — Всё хорошо, ба, пока не случилось ничего, о чём предупреждала меня Андромеда, — двоюродная бабушка стояла неподалёку, разговаривая с другом отца, историком Беном Коппером. Она подмигнула внуку, услышав своё имя. — Я ещё не видел ни одного прóклятого смертельным проклятьем и не ходил в холодную камеру для осмотра и препарирования трупов… Большие ярко-голубые глаза Нарциссы в ужасе округлились. Она приложила руку к груди и сжала серебристо-серую ткань платья, словно ей стало плохо. — Ох, что ты говоришь, дорогой?! Неужели тебе и правда всё это предстоит? — Думаю, да… — он пожал плечами, стараясь пока серьёзно не задумываться о том, что его ждёт при обучении целительству. На первой лекции по анатомии преподаватель обещал и кое-что похуже, но Скорпиус вряд ли расскажет об этом своим родным. А ещё он не расскажет о том, что заставило его сменить Аврорскую школу на Медицинскую академию. Одно невероятно кудрявое волшебное создание с карими глазами. Скорпиус уже в который раз за сегодняшний вечер вспомнил, как прямо перед вечеринкой открыл её подарок, и на его лице нарисовалась мечтательная улыбка. Гермиона подарила ему набор для письма состоящий из двух перьев — белых с голубым отливом, из крыла китайского павлина. Такие можно найти только в одном магазине в Косом переулке, где продают самые редкие магические вещицы. На каждом из них была выгравирована надпись «Я верю в тебя, Скорпи» и «Солнечный привет от моего сердца». Мерлин, он сидел с этими перьями полчаса, просто представляя, как она выбирала их для него и заказывала гравировку. Скорпиус подумал, что не хочет ими писать, он бы хотел обласкать этими перьями саму дарительницу. Щекотать, гладить её нежную кожу, чередуя шёлковые прикосновения с горячими поцелуями… Он закусил губу, погружаясь в свои фантазии. — Какой же ты у меня смелый! И сильный… Я горжусь тобой, мой милый внук, — бабушка, все ещё пребывающая в шоке от услышанного, резко вытащила его из грёз. — Если бы тебя видела твоя мама… Она бы гордилась тобой. Нарцисса тепло обняла Скорпиуса, положив голову ему на грудь. — Спасибо, бабуля, — ответил он с грустью. — Я надеюсь, что так бы всё и было. Скучаю по её голосу… — Даже не сомневайся, дорогой, она тебя очень любила. Мама… Ещё утром Скорпиус отнёс огромный букет розовых пионов в фамильный склеп. Любимые цветы для любимой женщины, которой больше нет. Она была его светом. Нежная, светлая, добрая. В склепе, как обычно, стояла ваза со свежими белыми пионами. От отца. Драко следил за тем, чтобы в усыпальнице Астории всегда были живые цветы. И за эту, казалось бы, мелочь, которую мог заметить только Скорпиус, за такое трогательное отношение к своей почившей жене младший Малфой уважал отца. Это были минуты, когда он прощал ему многое. Отец, несмотря ни на что, где-то в глубине души был хорошим чувствительным человеком, он умел любить. Старался быть лучше. Не всегда, но всё же… Музыканты резко затихли, когда в высоком камине в рост человека неожиданно для всех полыхнуло зелёное пламя, и оттуда с шумом вырвался кто-то мелкий и яркий, как экзотическая птичка. Нарцисса удивлённо отпрянула от внука, а Скорпиус восторженно открыл рот. Это была Лили Поттер! Она выпрыгнула на мраморный белый пол похожая на искру огня. Дерзкая девчонка в зелёном платье и с невозможно рыжими волосами. Её тонкие ноги в тёмных гольфах, как обычно, украшали высокие чёрные ботинки на шнуровке. Скорпиус еле сдержал смех, наблюдая за реакцией Драко и ошарашенных гостей. Они оторопело разглядывали пылающую энергией фурию с подарком в золотой обёртке. — Скорп, чёрт возьми, я еле вырвалась, но пропустить твоё восемнадцатилетие не могла! — радостно закричала она, взглядом отыскав своего друга среди гостей. Скорпиус, как и каждый год до этого, послал ей приглашение за неделю. Раньше она отказывалась посещать Малфой-мэнор из-за своего отца, Гарри Поттера, а теперь почему-то появилась и бросилась к Скорпиусу на шею, не дожидаясь официального представления. — Малфой, держи, — она вручила ему подарок и обернувшись присела в реверансе. — Здрасьте, тут праздник или похороны? Почему у всех такие странные лица? Первым отреагировал отец. Натянуто улыбнувшись, он приказал музыкантам играть, и бодро направился к Лили. Драко протянул ей ладонь. — Здравствуйте, милая леди. — На слове «леди» Лили скривилась. — Кажется, я где-то вас видел. Скорпиус, представь нас, пожалуйста. Скорп никогда не рассказывал Драко, что дружит с кем-то из Поттеров. Хотя и пытался. Отец пресёк этот порыв в один момент, сказав, что не желает слышать фамилии героев в своём доме. Ну вот, сейчас услышишь. — Лили Поттер, — громко отчеканила рыжая, не давая Скорпиусу и шанса открыть рот: схватив отца за руку, она потрясла её с таким усердием, что Драко нахмурился и поскорее прервал рукопожатие. — А видели вы меня, скорее всего, в газетах. Мы недавно ездили всей семьёй в Париж, на конференцию и… — Приятно познакомиться, — сухо перебил её Драко. — Надеюсь, у ваших родителей всё хорошо. — Всё прекрасно. Спасибо за беспокойство, — дерзко ответила Лили. Отец бросил на Скорпиуса красноречивый взгляд, говорящий о его паршивом вкусе на девушек, и ушёл, больше не сказав ни слова. Скорпиус оглянулся на бабушку — та улыбалась, прикрывая улыбку бокалом шампанского. Что ж, хотя бы один член его семьи отнёсся к хулиганке Поттер со снисхождением. Младший Малфой схватил Лили за руку и потащил в соседнюю комнату-столовую с закусками на отдельных столиках и праздничным тортом в центре. И там они наконец дали волю смеху. — Ты же умеешь быть воспитанной, Лилс, что на тебя нашло? — смеялся Скорпиус, приобнимая свою мелкую рыжую подругу. — Отец теперь подумает, что был прав, когда запрещал мне общаться с Поттерами. Лили хихикала. — Мерлин, вышло весело! Я, честно говоря, не ожидала, что твой день рождения окажется таким… Пафосным! Все эти важные взрослые гости и оркестровая музыка, — она закатила глаза. — Я думала, такое осталось в прошлом веке! — А-а, это друзья отца… — хмыкнул Скорпиус. — Но среди них есть и мои… — О, замечательно! Что у вас тут вкусного? — рыжая деловито подошла к столу, выбирая, что бы съесть, и указала на свой золотой презент, который он всё ещё держал в руках. — Открой подарок, насекомыш! Без магии! Он давно простил мелкую Поттер за это странное прозвище. Иногда наглая девчонка обзывала его хаффлпаффцем из-за слишком доброго нрава. Сама Лили Поттер была настоящей гриффиндоркой. Всегда слишком смелая и слишком честная в суждениях и поступках. Иногда до обидного честная. Но он привык. Скорпиус ворчливо буркнул: — Скорпионы не насекомые. Ты такая заноза! — Пока он разрывал бумагу без магии, Лили уже съела пару тарталеток с красной рыбой. — Твои нормально тебя отпустили? — Ей совсем недавно исполнилось шестнадцать, и Скорпиус не был уверен, что старшие Поттеры легко разрешили прийти рыжей хулиганке на его день рождения. В ответ на его вопрос Лили замялась: — Они и не отпускали меня… Он почти открыл крышку: — То есть? Она закатила глаза и, схватив бокал с виноградным соком, сделала большой глоток. Скорпиус терпеливо ждал с вопросительно поднятой бровью, и она, отчаянно простонав, нехотя ответила: — Нууу… Отец устроил мне небывалый скандал. А потом рассказал, что в твоём доме творилось страшное… Что здесь умирали люди и… пытали Гермиону. Всё в таком духе. Представляешь? Скорпиус чуть не выронил коробку: — Пытали Гермиону Грейнджер? — Да. — Этого не может быть… Об этом нигде не писали… Отец не говорил мне… Лили виновато отвела взгляд: — Прости меня, это неподходящая тема для разговора в такой день… Это твой праздник. Я должна была промолчать. — Нет. Я хочу знать. Скажи, что ещё говорил твой отец? — настойчиво попросил Скорпиус. Лили подошла ближе, и на её лице появилось выражение искреннего сожаления. — Папа нашёл твоё приглашение и сильно разозлился. Он говорил, что тут у вас творилось что-то кошмарное. Я не поверила ему, — подруга погладила его по предплечью. — Я не верю ему, правда, Скорпиус. — Зачем ему врать тебе… — парень с силой покусал нижнюю губу, раздумывая над тем, что услышал. — То есть Гермиону пытал мой отец? Он представил свою любимую прекрасную ведьму в одной из комнат фамильного особняка Малфоев, распростёртую на мрамором полу, истерзанную, в крови и порезах. И склонившегося над ней отца с волшебной палочкой в руке и жестоким оскалом. Ужас от этой картины заставил Скорпиуса закрыть глаза и схватиться за голову. — Нет-нет, ты что?! Кажется, он говорил о какой-то Беллатрисе… — Лили задумчиво нахмурила брови. — Да, он говорил о сестре твоей бабушки и Андромеды… Он давно так не срывался на меня. Сказал… Ну, это неважно. И я, конечно же, не послушалась и ушла. Через камин в кафе… Пока Лили что-то щебетала рядом, Скорпиус усиленно думал. Ну конечно — отец бы ни за что не написал правду о том, что творилось в Малфой-мэноре, он бы не рассказал о том, как издевался над Гермионой. Скорпиус вспомнил её нежную кожу, её большие добрые глаза, и его сердце начало покрываться трещинами от горького стыда. Ему было стыдно за отца. Как он мог? Вместо того, чтобы этим летом быть грубым с Гермионой, он должен был валяться в её ногах, вымаливая прощение. Должен был сделать всё, чтобы она чувствовала себя как королева в Малфой-мэноре. И он должен был честно описать всё, что произошло в прошлом в «Новой истории магического мира». Но Драко предпочёл умолчать о том, что сделал он и… Видимо, это была та самая Беллатриса Лестрейндж, тётя отца, сумасшедшая и самая кровожадная из Блэков. Настроение упало ниже некуда. Скорпиус открыл коробку и, даже не стараясь показать хоть каплю радости, вытащил подарки — большой зелёный свитер с вышитым на нём серебряным скорпионом и шарф с символикой Аврората. — Не нравится? — несчастным голосом спросила рыжая. — А я специально попросила бабулю связать их для тебя ещё пару месяцев назад. — Нет, всё хорошо. Очень красиво. Спасибо. И я, наверное, забыл тебе сообщить: я теперь учусь в Медицинской академии, — произнёс он без энтузиазма, разглядывая чёрный шарфик с золотыми буквами «А» и «М». Скорпиус еле заставил себя не поддаться порыву и сейчас же не броситься к отцу и Бену, чтобы высказать всё, что он думает о них и их лживой книге! Всё-таки в доме были люди, которые не заслуживали становиться свидетелями неприятного скандала. — Кто это тут у нас? — с драматическим грохотом раскрыв двери настежь, в зал вошла Изабелла Забини. — Рыжая, дерзкая, маленькая… Лили Поттер! Скорпиус рассказывал о тебе! Младший Малфой сглотнул горький ком в горле, задвигая гнев на задний план. Он натянуто улыбнулся и представил девочек друг другу, изображая из себя радушного хозяина: — Познакомься, Лили, это ещё более дерзкая Изабелла… — Забини! — со знанием дела воскликнула рыжая и протянула ладонь. — Привет, Скорпиус мне о тебе тоже многое рассказывал. Как там Шармбатон? — Шармбатон? О, он стоит на месте. Всё такой же — претенциозный и удушающе правильный мир голубых мантий, чёрт бы его побрал! — Изи аккуратно сжала её руку. — Ты так впечатляюще ворвалась на вечеринку, что я тебя уже почти полюбила! Поттер рассмеялась, бросив на Скорпиуса удивлённый взгляд. Горячая итальянская кровь Забини выражалась в её громком голосе, энергичной жестикуляции и… в откровенном проявлении чувств. Изабелла широко улыбнулась, сверкнув белыми зубами. — О, Лили! — за ярким платьем младшей Забини мелькнула рыжая голова Тедди. Он бросился обниматься с малышкой Поттер: — Давно не виделись! — Да, очень давно, только на тех выходных у нас дома, — хихикала та. — Я успел соскучиться! — в компании Лили Тедди немного расслабился и заулыбался: он кивнул светлеющей челкой в сторону Скорпиуса. — Ты знаешь, что этот блондинчик скоро станет великим целителем? — Новость дня! — воскликнула Лили. — Вот прям за секунду до вашего с Изабеллой грандиозного появления я об этом и узнала. Поздравляю, Скорпиус! И, кстати, тётя Гермиона тоже сейчас там, в Труро! Ты видел её? — она несильно толкнула в бок своего вновь погрустневшего друга. Он криво улыбнулся: — Ну, естественно, её трудно не заметить, — Скорпиус намотал аврорский шарф себе на шею. — Она мой преподаватель по рунам. И мы… друзья. — Дружишь с преподавателями, так кто из нас лиса? — Изабелла хитро подмигнула ему. Какое-то время они разговаривали обо всех прелестях его учёбы в Академии и прошлых весёлых деньках в Хогвартсе. Когда Изабелла и Тедди отошли к столу взять по песочной корзиночке с красной икрой, Лили тихо поинтересовалась: — Вот почему ты так расстроился? Ты общаешься с Гермионой? — девчонка грустно вздохнула. — Она замечательный человек. И… если с ней произошло что-то такое в твоём доме… Это ужасно, но это в прошлом, ведь так? Она жива и прекрасно выглядит… И, может быть, это и не правда, ведь папа никогда не рассказывал об этом случае. — Как бы он рассказал? Это же твоя крёстная, — он приобнял Лили за плечо. — Такие истории обычно не хотят вспоминать и не делятся ими с детьми. Ладно, ничего… Не будем думать о грустном. — Скорпиус игриво потряс её, заставив себя быть оптимистом даже после таких нелицеприятных новостей. — Ты приедешь в Труро на новогодние каникулы проведать нас с Гермионой? Он мысленно улыбнулся тому, как приятно прозвучало это «нас с Гермионой». — Конечно! С удовольствием! — Я бы тоже хотел хоть разок посмотреть, что там в Труро, — присоединился к разговору Тедди. — Говорят, там красиво, но бывает очень ветрено. — И ты приезжай! — согласно усмехнулся будущий целитель. — И меня! И меня возьмите с собой! — закричала Изи, сердито хмуря брови, словно кто-то мог забыть о такой яркой звезде, как она. Они рассмеялись и уселись в кресла на изящных ножках за одним из столиков. Пока ребята весело болтали, поедая закуски и попивая соки и шампанское, в зал потихоньку начали заходить остальные гости. Все чинно угощались яствами, поздравляли Скорпиуса, а он улыбался им в ответ, на время забыв о том, что ему рассказала Лили. Но это длилось недолго. Под торжественные звуки музыки к нему подошёл отец и разбил этот надуманный пузырь благополучия. Он привлёк к себе внимание громким хлопком в ладони и объявил, что сегодня его сын стал совершеннолетним. В связи с чем у Скорпиуса теперь был доступ к хранилищу Астории Малфой в Гринготтсе. — Твоя мама очень хотела, чтобы ты имел что-то лично от неё, — проговорил отец и протянул ему старинный ключ размером с его ладонь. — Там в хранилище её личные вещи, энная сумма денег, подарок тебе на восемнадцатилетие и… её письмо. Она написала его перед смертью, желая, чтобы ты прочёл это послание уже будучи взрослым. Скорпиус побледнел. Если быть честным, он не ожидал настолько трогательного подарка. Весточки с того света, так сказать. С тяжёлым вздохом он встал и направился к Драко. В душе был хаос, но Скорп не хотел разбираться в этом сейчас. Он взял ключ и покачал головой, облизывая пересыхающие губы. — Спасибо тебе, — пробормотал он, чувствуя себя неуютно под жалостливыми взглядами гостей. — И спасибо маме. Она навсегда в моём сердце, и, думаю, все, кто когда-либо общался с ней, согласятся со мной — она была прекрасным добрым человеком. Самой лучшей… В горле стало совсем сухо, и он, прикрыв рот рукой, неловко закашлялся. Отец как нельзя кстати поднял бокал, отвлекая на себя внимание, и провозгласил: — Дорогие гости, давайте выпьем за мою дорогую жену и мать нашего именинника. Она ушла от нас слишком рано, но я уверен… — он натянуто улыбнулся, — Астория всегда с нами, помогает и следит за нами, она наш ангел-хранитель. И она счастлива, что её сын вырос таким красавцем и выбрал профессию целителя! Он отпил глоток и легко похлопал Скорпиуса по плечу: — Молодец, сынок! Я горжусь тобой, — и склонившись ближе, прошептал: — И не налегай на шампанское, а то завтрашнее утро будет пыткой. Драко благодушно усмехнулся, но младший Малфой ответил на его шутку холодным хмурым взглядом. Уж больно двусмысленной она казалась на фоне того, что узнал Скорпиус. И несмотря на то, что отец вёл себя сегодня на удивление хорошо, парню захотелось оттолкнуть его. И ударить. О чём ещё он врал и о чём соврёт? Может быть, он не любил его мать, и это такая же показуха, как и его лживый труд тех нескольких лет, когда Скорпиус чувствовал себя сиротой при живом отце? Драко, кажется, заметил недовольство сына и непонимающим взглядом проследил, как тот возвращается на своё место, убирая ключ в карман пиджака. Гости вновь зашумели, зазвучала лёгкая музыка. — Торт! Торт! Иди задувай свечи! — закричали ребята. Дальше началась весёлая кутерьма, обычная для всех именинных вечеринок. Мучительное задувание восемнадцати свечей, которые не хотели прекращать гореть, пока Скорпиус не махнул палочкой и не сказал «Фините». Громче всех смеялась Изабелла, и он догадался, что эта шутка — её рук дело. Покрасневший от долгих стараний именинник обещал отомстить шутнице. Потом грянул фейерверк, и все вышли на просторный балкон любоваться потрясающим огненным зрелищем, развернувшимся в небе над садами Малфой-мэнора. И, конечно же, всё завершилось поеданием самогó торта. Скорпиусу кусок в горло не лез. Отец всё так же поглядывал на сына, иногда хмурясь, а иногда словно изучая его. Это нервировало. Младший Малфой из вежливости надкусил сочный лимонный бисквит. Во рту стало кисло — так же, как было и на душе. Он выпил одним глотком полный бокал шампанского, чтобы заглушить этот дрянной вкус, и поморщился. Ничего не помогало. Вдруг Скорпиус почувствовал знакомое свербящее шевеление в мозгу. Словно в голову проникла стая ос. Парень резко выдохнул носом — ну что за хрень?! Драко снова рылся в его воспоминаниях. Чёрт возьми, как он может?! Ярость в крови Скорпиуса вновь стала набирать обороты. Злость на то, что отец так беспардонно шарится в его мыслях, на то, что он грубо обошёлся с Гермионой, на ложь и многое другое — вызывала в нём одно желание: наказать. Ударить и побольнее. И Скорпиус сделал то, чего бы никогда не сделал, будь он в трезвом уме. Отец являлся сильным легилиментом, который мог и не смотреть в глаза тому, чьи мыслеобразы читал. Но Скорпиус был настолько рассержен, что повернулся и посмотрел прямо на Драко, сидящего за соседним столиком рядом с Нарциссой и друзьями. Малфой вздрогнул, и его серые холодные глаза изумлённо расширились, когда сын выложил на его обозрение свои мысли и воспоминания о Гермионе. Её нежную улыбку, её разговоры с ним, её лёгкую походку по коридору академии и то, как сворачивали шеи все студенты, даже девушки, чтобы проследить за движением её ягодиц под облегающей юбкой. И самое главное, свой последний сон — самый яркий, где Гермиона сняла с себя рубашку, а Скорп целовал её грудь, с упоением облизывая её соски… Почувствовав, как тело отозвалось возбуждением, он остановил себя. Хватит. Старший Малфой резко вырвался из его головы и, кажется, был готов придушить сына прямо при всех. Из его ноздрей чуть ли не вырывался огонь возмущения. — Пойдёмте в сад, друзья, я придумал нам квест! — с пьяным весельем в голосе сообщил Скорпиус, отворачиваясь. Словно ничего и не случилось только что. Словно это не он, можно сказать, признался отцу, что не прислушался к его словам и учится там же, где преподаёт Грейнджер. Женщина, от которой тот отваживал и «спасал» своего глупого наивного сына. Скорпиусу стало смешно от этой ситуации, и он громко повторил, поднимая заскучавшую молодёжь с кресел: — Идём! Поиграем немного! Кто говорил, что тут скучно? — Ура, квест! — Лили первая подскочила с места. — Надеюсь, это будет драка в грязи! Остальные последовали за Скорпиусом, пребывая в состоянии скептического интереса. Перед тем, как прикрыть за собой двери в зал, Скорпиус обернулся и увидел, что отец всё ещё смотрит ему в спину, с яростным видом скрипя зубами. Младший Малфой знал, что его ждал скандал после того, как уйдут гости. Но он не был намерен его избегать. Он тоже очень хотел высказаться.