Когда луна станет рыжей

Кастрюля супа подходила к концу. Гейзенберг всегда был не дурак пожрать, да и у Итана от морального потрясения прорезался неслабый аппетит. Даже Роза слопала целую тарелку, стараясь подольше задержаться в кухне, чтобы поразглядывать поподробнее, кого это она умудрилась притащить. Призвать живого человека ей не удавалось ни разу. Да и вообще, насколько она успела узнать, это практически нереально. А раз так получилось, значит его пребывание здесь важно. Вот она и сидела, поедая суп и навострив уши в надежде услышать что-нибудь интересное. Но особо интересного услышать не довелось. Сначала все сосредоточенно жевали, ограничиваясь только просьбами передать хлеб или солонку, а после ее вообще отправили в комнату убирать последствия. Ну и, раз уж взялась, то и вообще убраться хоть раз в месяц. Делать нечего, пришлось идти, собирать остатки разбитых тыковок, смывать пентаграмму, оттирать подсохшие винные потеки и соскребать капли воска с паркета. Когда, закончив с уборкой, она снова вернулась в кухню, то застала там потрясающее зрелище: папа с незнакомцем раздвинув тарелки, азартно боролись на руках. На краю стола стояла наполовину пустая пузатая бутылка шестидесятиградусной настойки. Еще одна, уже пустая, ютилась у ножки стола. На левой скуле гостя наливался бордовым огромный фингал. Под правым глазом у папы симметрично темнел такой же. «Левша, что ли», — подумала Роза, переводя взгляд с одного бланша на другой. В этот момент Итан исхитрился и уложил руку соперника костяшками на стол. Гость довольно крякнул, вытащил ладонь и потянулся к бутылке. Разлив настойку по стаканам, подхватил тот, что стоял поближе, понюхал содержимое, проглотил в один глоток и сунул в зубы сигару. «Ой, что сейчас начнется», — Роза даже глаза прикрыла. Её отец за курение в квартире нещадно гонял даже своего шефа, когда тот заходил с очередной просьбой проверить, почему ноутбук вдруг стал зависать. Предпочитая на работе соблюдать строжайшую субординацию и вообще относившийся к начальству очень настороженно, он каждый раз превращался в настоящую мегеру, когда шеф только доставал сигареты из кармана. Ну, или мегера, он, все же, мужского полу. И сейчас этот мегер за сигару кого-то спустит с лестницы на площадку между этажами, где стояла пол-литровая банка-пепельница и металлическое ведерко для мелкого мусора и окурков. Однако Итан на сигару только скривился, подал седоволосому курильщику чайную чашку вместо пепельницы и открыл пошире форточку. «Чудны дела творятся», — отметила про себя Роза, заходя на кухню в надежде выпить чаю и погреть уши. Но ничего интересного узнать не удалось. Отец с гостем переговаривались о каких-то служебных делах чуть ли не двадцатилетней давности, упоминая столько технических терминов, что она даже зевать начала. — Шла бы ты спать, завтра вставать рано, — заметил её состояние Итан. — А вы еще долго сидеть собираетесь? — она допила чай, закинула в рот мармеладку и принялась мыть за собой чашку. — А нам еще поговорить надо, — сказал Итан, пристально глядя на нежданного визитера, — о прошлом. — А, ну ладно. Если будете снова драться, то не шумите, — Роза поставила чашку на сушку и ускакала в свою комнату. Итан, от сигарного дыма скривившись еще больше, принялся молча собирать тарелки и складывать их в мойку. Гейзенберг следил за ним в пол-оборота, пытаясь пускать из дыма колечки. Колечки получались больше похожими на шестеренки, чем на привычные глазу круги. — Я не знал, что ты выжил, — Итан прекратил собирать посуду, повернулся к гостю и присел на край мойки, сложив руки на груди. — Я сам не знал, — неопределенно ответил Карл, — меня после того взрыва местами насквозь порешетило, можно было вместо невода в пруд закидывать. Полгода на койке провалялся, как задохлик последний. А потом еще полтора — реабилитация. — Я думал, ты там… — глухо начал Итан, не договорил, повернулся и принялся мыть тарелки. За спиной зашелестело и негромко застучало. Он повернулся: Карл переложил на стол ноутбук Розы, который до этого лежал на диванчике, и что-то там разглядывал, периодически стуча по клавиатуре. — Что ты там ищешь? — поинтересовался Уинтерс. Не то, чтобы он переживал за тайны или секреты, если у Розы и было что прятать, то явно не то, что заинтересует инженера-механика, слегка помешанного на своих машинах. Но сам факт того, что он с интересом изучает нечто в ноуте весьма взбалмошной девицы, не могло пройти мимо внимания. — Твоя дочь зависает на магфорумах? — удивленно ответил Гейзенберг, пыхтя сигарой прямо в экран. — Может и зависает, — пожал плечами Итан, возвращаясь к посуде, — опытом делится с юными неофитами. — Это сейчас так модно, чтоб глаза сразу при входе вываливались? — Карл развернул ноут в сторону хозяина дома. «Добро пожаловать на наш Страшный Магический Форум» оповещала стартовая страница псевдоготическим оранжевым шрифтом на черном фоне. Во все стороны от надписи разбегались летучие мыши, разлеталась паутина, расползались, сверкая красными глазами, пауки, а в углу грозно зыркала треугольными прорезями зубастая тыква. — Закос под Хеллоуин. Нормальное явление. У нас такого дизайна в этом году столько назаказывали, что макетчики и дизайнеры в две смены работали. — Гм, — хмыкнул Гейзенберг, нажимая на кнопку «Вход», стилизованную под приоткрытый гроб. «Здесь собраны только самые проверенные рецепты, самые действенные заклинания, самые древние знания. Здесь обитают только те, в ком пробудился огонь тайной силы. Хочешь ли ты войти в эту обитель? Готов ли ты соприкоснуться с жуткими тайнами, загадочными явлениями и адскими испытаниями? Если не дрогнуло твое сердце от страха и не захолодели пятки твои от ужаса, тогда выбери себе ник, пароль, мейл и введи капчу», — высветилась надпись на экране. — Strega Grandistupida? Она серьезно? — вчитался Карл в автоматом подставленное имя, — еще бы Чертовка Аглая назвалась. — Почему ты не сообщил? — Итан вымыл все тарелки и снова повернулся к гостю. — Почему не сообщил? — пожевал сигару Гейзенберг, глядя мимо Уинтерса на кухонный шкафчик, — Очень даже сообщил. Когда сообщать смог. Вот только сообщать было некому. Вы к тому времени уже уехали. А Рэдфилд категорически отказался сообщать, куда. Программа защиты свидетелей, все такое. — И что, даже не попытался найти? — поддел его Итан. — Смеёшься? Ты меня, фактически, спас тогда. Если бы тебе не приспичило меня из танка вытащить, чтоб по роже заехать, то спекся бы мигом, как рождественский гусь. — По роже я тебе до сих пор заехать хочу, — недовольно ответил Уинтерс, пытаясь засунуть в мойку кастрюлю. — Я вас искал. Знал, что выжили оба. Всю их чертову базу перерыл. Даже в подвал с архивами подкоп сделал. — Представляю, как Крис бесился, обнаружив подкоп, — коротко рассмеялся Итан не оборачиваясь. — Неее, ты даже представить не можешь, — довольно протянул Гейзенберг, — он три месяца двойное оцепление вокруг здания не снимал, пока дыру в стене не залатали. А потом еще и всем дополнительные тренировки устроил, гонял, шо тех овец по загону. — А ты, конечно, наблюдал и радовался. — А как же, радовался, — согласился Карл, — вот только никаких следов найти так и не удалось. — И чем же ты занимался все эти годы? — кастрюля все-таки влезла в мойку и теперь Итан с усердием надраивал ее мочалкой. — То тем, то этим. Разработками, в основном. Я такую штуку клёвую для Альфы придумал, — Карл принялся рассказывать о супернавороченной модификации штурмового БТРа, попутно характеризуя тех, кто учился ею управлять и раздолбал три складских помещения, пытаясь освоить «разворот в ограниченном пространстве с минимальным заносом корпуса». Итан вполуха слушал, вспоминая, как тащил этого патлатого засранца из танка, как пытался настучать ему по тыкве, как волной взрыва их разметало на добрую сотню метров друг от друга. А больше он ничего и не помнил. Только когда через несколько дней очнулся, ему рассказали, что кроме него больше никто в том взрыве не выжил. Оказалось, врали. За спиной раздался шум — Гейзенберг возвращался из туалета. — Вот чему я точно сегодня рад, так это тому, что у тебя сортир нормальный, — Карл зашел в кухню, но садиться за стол не стал, а остался стоять, прислонившись плечом к холодильнику, — вы меня из такого дремучего села вытащили, что век благодарен буду. — Что, опять новые технологии обкатывали? — подколол его Итан. — Да пошли они со своими технологиями знаешь куда, — Гейзенберг недовольно повел плечом, — взяли моду, чуть что, так засылать чуть ли не чертовой бабке на постой. Итан, там же одни сараи и огороды. Как там вообще жить можно? Даже посрать нормально негде, — проникновенно заговорил недовольный судьбой испытатель, — а девицу куда вести? В ноябре по огородам не сильно поваландаешься. Тоже в сарай? Так там сено одно. Знаешь, как оно в жопу колет? — Жениться не пробовал? Чтоб с девицами по огородам не валандаться, — буркнул Итан, ополаскивая кастрюлю и возвращая ее на плиту. — Да нахрена оно мне сдалось? — возмутился Гейзенберг, — ты мне еще предложи почетным селянином стать и в кузнице коней ковать да серпы с косами клепать. Я лучше свободным останусь. А девиц и так полапать можно, — довольно ухмыльнулся он. — Девиц, значит, лапать любишь? — Итан неспешно вытер руки, — По огородам зажиматься? — он отложил полотенце и прищурился, — а что ж ты мне, сука, тогда заливал? — он замахнулся и заехал Карлу коротким ударом в челюсть, — Что ж ты мне семнадцать лет назад говорил, а? — следующий удар прилетел по уху. Гейзенберг отступил в коридор, пытаясь понять, какая муха вдруг укусила Уинтерса. — Врал, значит? — Итан схватил половник и швырнул им в Карла. Тот поймал утварь на лету, отбросил в сторону и поправил шляпу. — А ты, я смотрю, до сих пор не перехотел мне ебальник расквасить. — Я тебе сейчас кое-что другое расквашу. Чтоб ни одной девицы больше не завалил, — Уинтерс с разгона бросился на Карла, впечатал того в стену и принялся молотить кулаками куда ни попадя. — Хватит! — Гейзенберг перехватил руку Итана, крутанул его в сторону, заломил руку за спину, тут же ухватил вторую и прижал драчуна к стене, — я рад, что ты все помнишь, но, блять, ты семнадцать лет ждал, чтобы мне морду начистить? Может попустишься уже? — Отпусти, — дернулся Уинтерс. — Руки распускать не будешь — отпущу. — Не буду, — буркнул Итан в стену. Карл ослабил хватку. Уинтерс сдернул с себя руки Гейзенберга и вернулся в кухню. Разлил остатки настойки по стаканам и просунул один по столу в сторону застывшего в дверном проеме патлатого механика. — Не переживай. Больше бить не буду. — Отвел душу? — Гейзендерг шагнул вперед, забрал стакан, потянулся и слегка стукнул им по стакану Итана, — твое здоровье, — он пошевелил челюстью, проверяя, нет ли случайных повреждений, — да и мое, тоже, — не обнаружив ничего подозрительного, выпил настойку и задымил сигарой. — Пойдем спать, что ли, — Уинтерс подошел к окну, выглянул наружу, на небе, одним боком прячась за набежавшую тучку, висела огромная оранжевая луна. Он прикрыл форточку, и, не глядя на Гейзенберга, пошел в сторону спальни. Незваный гость тоже зачем-то посмотрел в окно, хмыкнул на луну и поспешил вслед за хозяином.