***
Джареда настолько сильно не тошнило давно, да еще и так резко — в один миг мир вокруг закружился и потемнел, перед глазами только растекались разноцветные круги и пятна, к горлу подступила противная кислота, а во рту пересохло, да еще и болезненным узлом стянуло желудок. — Спокойно, Джаред, — голос доносился откуда-то издалека и снизу, будто из колодца. — Все хорошо. Присядь сюда и дыши, слышишь? — Что-то щелкнуло у самого носа Джея. — Вдыхай. Еще раз. И еще, глубже вдыхай, сейчас станет легче. В нос ворвался резкий запах, противный и едкий, он обжигал, зато от него уже через несколько секунд слегка прояснилось сознание, и Джаред уже мог хоть как-то воспринимать окружающую действительность. Он сидит на каменном парапете, возле его уха — ветка колючего кустарника, возможно, шиповника, только с синими листьями, а рядом, наклонившись к нему и держа в пальцах что-то, похожее на зажигалку, стоит Дженсен. Только вот из зажигалки не пламя вырывается, а эта ужасная острая вонь. — Лучше? — голос Дженсена участливый и спокойный. Говорить Джаред пока не может, во рту будто вяжет какой-то терпкий фрукт, поэтому Джей только утвердительно кивает в ответ, несколько раз с силой сглатывая — не блевануть бы сейчас. И думает о том, это правда голос у Дженсена такой сексуальный или Джея все еще настолько сильно плющит? — Дай мне руки, — Дженсен прячет вонючую «зажигалку» в карман и, присев перед Джеем на корточки, берет его ладони в свои, находит точки между большими и указательными пальцами, массирует их, давит. Его лицо близко-близко, вот только Джареду пока еще слишком плохо и слишком страшно в него смотреть, поэтому он отводит взгляд вниз, на подстриженную траву и на свои кроссовки. Они изначально были такого сиреневого цвета? У Джея никогда не было сиреневых кроссовок. Тошнота отступает, будто сворачивается внутрь, прячется. В горле сухо, но цвета окружающего мира постепенно восстанавливаются: небо уже голубое, ветка возле уха зеленая, а парапет под жопой серый. И кроссовки вполне себе зеленые с узкой красной полосой — такие, какими были утром, когда он их надевал. И из носа уже испарилась реанимирующая вонь из фейковой зажигалки, и теперь вокруг пахнет Дженсеном. Сандал? Мирра? Кардамон? Или все же ладан? Еще есть слабые нотки кофе и ментола. Или ментол из только что выкуренной Дженсеном сигареты? — Как ты, парень, в порядке? Да, Джаред уже в порядке. Наверное. И тут Джей выпалил: — Ты куришь? — в порядке, но ничего умнее этого вопроса он придумать не смог. Вот, идиот! Кретин. Полудурок! Дженсен слегка улыбается уголками губ: — Иногда. У нас курение запрещено. — Где это — у вас? — Джей не может оторвать завороженного взгляда от этих губ. Такая красота! И наконец-то так близко. Он теперь вполне может их рассмотреть. — В будущем. — Где?! — Джаред уже догадался, что попал в какое-то не совсем обычное место, но чтобы в будущее? Пиздец. Все вокруг пиздец и ситуация пиздецовая. Все, кроме губ Дженсена. Губы офигенные, вблизи даже лучше, чем издалека. Красивенные губы, просто ух и ах! Дженсен не отвечает, поднимается: — Идти можешь? — протягивает Джею руку. — Не знаю. Голова еще немного кружится. — От красоты Дженсена, но Дженсену об этом знать не обязательно. И от близости. И от запаха. — Давай попробуем. Вместе, — Дженсен помогает ему подняться, поддерживает под локоть. — Вот так, молодец. Теперь постой немного… Да, хорошо, можешь опираться на мое плечо… Черт, какой же ты тяжеленный, а со стороны и не скажешь… — Дженсен улыбается, Джей этого не видит, но слышит по голосу. — И дышать не забывай. Хорошо. Это ничего, после перехода всех тошнит, это нормально. Я после первого перехода все туфли себе заблевал… — Перехода? — ноги Джея все еще свинцовые, непослушные, но он попробовал сделать шаг. Получилось не очень. — Да. После прыжка. Или перемещения, по-разному называют. Еще подышишь? — Дженсен снова щелкнул зажигалкой возле носа Джея. Джаред отшатнулся: — Фу, что это за гадость? — Воу-воу, — Дженсен успел перехватить Джареда, чтобы тот не упал, — полегче, ковбой! Это ориентатор, как противоположность дезориентатору. Кто-то предпочитает таблетки, их надо глотать за десять минут до прыжка, а мне больше нравится спрей, закамуфлированный под зажигалку. Убойное говно, но мозги прочищает секунд за пять-десять. Ну что, пойдем, а то мы можем привлечь лишнее внимание. — К ним правда по дорожке приближались две мамаши с колясками. — И фартук давай снимем… Кстати, а ты чего за мной прыгнул-то? Джей торопливо шарил по карманам фартука: — Ты сдачу забыл. Вот, держи. — Ну ты даешь! — Дженсен покачал головой, взял деньги, замотал их в фартук и засунул этот комок Джею в карман джинсов. — Идем. Джаред поплелся вслед за Дженсеном, смотря во все глаза на молодых мам: они толкали впереди себя коляски с детишками, вот только коляски двигались без колес — они парили сантиметрах в десяти над плитками дорожки.***
— Значит, ты — инспектор по времени, — голос Джареда звучал недоверчиво. — Инспектор службы времени, — поправил его Дженсен. Смешной парень этот Джаред. — И ты контролируешь… — Прыгунов. — Прыгунов? — Да. Так называются люди, которые могут перемещаться в другое время. Они открывают порталы в прошлое или в будущее, или находят порталы, которые по какой-то причине не закрыты, что реже, и просто ими пользуются. Тех, кто отрывает порталы, мы называем привратники. Есть официально зарегистрированные привратники, почти все они находятся на службе у государства, открывают порталы куда нужно и когда нужно и пропускают в них только инспекторов службы времени вроде меня или, бывает, некоторых других специалистов, если это необходимо для безопасности нашего мира. А есть те привратники, которые не зарегистрированы, это нелегальные прыгуны, и их необходимо вычислять и контролировать… — Зачем? — перебивает Джаред. — Я присяду ненадолго, ладно? — Присядь, конечно, — ноги еще плохо слушаются Джареда, но для первого раза он справляется неплохо. Дженсен с удовольствием опускается на скамейку рядом с ним. — Ну, представь, что некто, по какой-то причине, научился открывать портал, например, на пятьдесят или сто лет вперед. Представляешь, настолько огромное преимущество он получает? Неограниченный доступ к информации и технологиям. Это же золотое дно! — Это плохо? — Смотря как этим преимуществом пользоваться. Если заранее знать результат какого-нибудь футбольного матча, прыгнуть в прошлое и сделать правильные ставки у букмекера, сорвав на этом большой куш, это еще полбеды. Но, к примеру, продавать приборы из будущего или запатентовать подсмотренную в будущем технологию, которой еще нет, это уже гораздо хуже — если это не контролировать, такие действия могут привести к беде. Джей пожал плечами: — Или подсказать врачам, как создать лекарство от рака. Или по какому принципу должны работать двигатели, чтобы летать к звездам. — И это тоже, — кивнул Дженсен. — Это разве плохо — спасать людей и продвигать вперед науку? — какой горячий парень этот Джаред, вон, уже щечки порозовели и в глазах — гневный огонек пылает. Как же ему объяснить подоходчивее? Дженсен говорит осторожно, тщательно подбирая слова: — Плохо, Джаред, если человечество к этому не готово. — А кто определяет, готово оно или нет? — Комиссия по времени. Туда входят историки, представители многих других наук, психологи, социологи… Если честно, я не очень понимаю, как они это решают, думаю, схема очень сложная и во многом секретная. Я только знаю, что прыгунов надо контролировать и не давать им сильно много свободы для опрометчивых поступков. — Так ты занимаешься этим, а никаким не аудитом, я правильно понял? — Правильно. — А остальные Эклзы, ну, те, с визитки, тоже? — Эти? — Дженсен достал из кармана точно такую же визитку, какую дал той милой девушке-официантке из кофейни, Женевьев — она явно брала ее для Джареда. — Это мои предки… Эм-м, вообще-то так нельзя делать, в смысле, общаться со своими предками, но… — Ты им сказал, что ты из будущего?! — глаза Джареда снова полезли из орбит. — Нет-нет, что ты! Я сказал, что я их дальний родственник по ирландской линии, внучатый племянник кого-то из двоюродных дядюшек, и что я работаю агентом ЦРУ под прикрытием. И что мне очень подходит для моих целей их скромная бухгалтерская контора. Наболтал им, что это важно для безопасности страны, бла-бла-бла. Алан согласился сразу, он очень патриотичен. Джош более подозрителен, но слушается отца, поэтому он тоже согласился, хотя и неохотно. А Маккензи просто милая. Что такое аудит, я тоже представляю — в общих чертах, а в более сложных случаях спихиваю клиента на Джоша или Алана, и уже они разруливают проблему. Так что все в порядке, остальные Эклзы вполне реальные и действительно зарабатывают на жизнь аудитом. А на самом деле Алан Эклз — мой прапрадедушка, а Джошуа — прадедушка, просто они об этом не знают. — Так сколько тебе лет? — По паспорту двадцать пять, а биологически где-то тридцать два — тридцать три. Джаред впервые посмотрел в лицо Дженсена прямо, разглядывал с нескрываемым интересом, потом забавно сложил брови домиком: — Путешествия во времени настолько старят? Вот же! — Спасибо, Джаред… — Я не это имел в виду, — Джаред тут же отвел взгляд, стушевался. — Ты не выглядишь старым, просто… Эм-м-м… — Ладно, не парься. — Зачем смущать парня еще больше, мальчишка и так не может лишний раз поднять на Дженсена глаза. Мальчик влюблен, надо быть с ним деликатнее. Дженсен кивнул осторожно: — Я понял твой вопрос. Не бойся, по возвращении назад ты не обнаружишь у себя седые волосы. Просто если сложить мой возраст по паспорту и все те дни и часы моего пребывания в иных временах, то как раз и получится тридцать два года с хвостиком. Ясно? — Нет. — Ну… как бы тебе объяснить? Я люблю возвращаться почти в то же время, из которого выпрыгнул. То есть, Джим открывает мне портал, выпускает, а потом возвращает снова где-то через полчаса — по нашему времени. А я при этом могу пробыть в другом времени и сутки, и трое, и даже неделю, и больше, если мне нужно, ясно? — Не совсем. — Ладно, лучше тебе подробности не знать, — Дженсен поднялся. — Ну что, ты в состоянии двигаться? Пойдем дальше? — А куда мы идем? — до Джареда будто только сейчас дошло, что он не знает толком, где он, и он растерянно осмотрелся по сторонам. — Ко мне домой, конечно, — пожал плечами Дженсен как можно ненавязчивее. — К тебе? — Джаред тут же залился стыдливой краской. Глупенький, это не свидание! Джареду и правда лучше не знать подробностей. На самом деле Дженсен даже в большем замешательстве, чем Джаред, он совершенно не представляет, что делать со своим неожиданным «сувениром» из прошлого. По инструкции, Дженсен обязан сразу отвезти его в свою контору, а если Джаред окажет сопротивление, вызвать подкрепление к порталу и доставить его в службу времени принудительно. И пусть уже там решают, опасен он или нет и что с ним делать дальше. Но слишком уж Дженсену жалко этого мальчишку, да и опасен он быть не может — случайно прыгнул, не разобравшись, что происходит, забытую сдачу хотел отдать, влюблен по уши… Жалко парня, из него же в службе душу вытряхнут! И что с ним теперь делать? Бросить здесь? Дженсен не такой, он не бросит заблудившегося, а Джаред тут точно заблудится. Значит, остается везти его домой.***
— На каком метро поедем, на верхнем или на нижнем? — Верхнем? В смысле, оно летает, что ли? — у Джареда снова огромные глаза. Дженсену смешно, но он не смеется, только улыбается. Наивный мальчишка, хороший. Не красавец, если брать в абсолюте, но разве в красоте счастье? Кому ли, как не Дженсену знать, что нет. Привлекательный, очень. Волнистые волосы, отросшие, давно не видевшие ножниц парикмахера, но ухоженные, блестящие и наверняка мягкие и шелковистые. Глаза слегка раскосые, кошачьи, серо-зеленые — Дженсен бы сказал, что хитрые, если бы не понимал, насколько этот мальчишка простой и открытый. Смешной нос уточкой. Губы — немного тонкие, но сладкие и почти что непорочные. За километр видно: хороший парень. Кстати, его будет видно и за пять километров, потому что он очень высокий, выше Дженсена, хотя и Дженсен не маленький. Впрочем, Дженсен в своем времени довольно среднего роста — акселерация, мать ее. Дженсен терпеливо объясняет: — Нет, не летает, оно на сваях, чтобы много места не занимать. Нижнее — это подземное, старое метро, оно из вашего времени осталось, его реставрируют и поддерживают в рабочем состоянии. А верхнее поднято на сваи, в среднем в двадцати метрах над поверхностью земли и выше всех заборов хабов. И верхнее метро — это монорельс… — Монорельс? — Идем, сейчас сам увидишь. Джаред увидел и снова приоткрыл рот от удивления. Верхнее метро красивое, на тонких ажурных сваях, на станции ведут эскалаторы в прозрачных наклонных галереях, защищающих от непогоды. Все блестящее, сияющее, новое. Для Джареда сегодня будет много нового. Сели в вагон. Дженсен сбросил плащ, повесил его на колено — жарко. Поезд тронулся с мягким шипением, начал набирать скорость, в окно ударило солнце. Джаред сощурился, потер нос, забавно чихнул. Дженсен улыбался невольно: — Смотри, здесь, справа от окна, кнопочная панель. Ты можешь отрегулировать степень прозрачности стекла, если тебе мешает солнце, от абсолютно прозрачного до полностью черного экрана. Можешь включить телевидение, изображение подается прямо на оконное стекло, здесь довольно приличный список каналов. Не такой, как дома, но все же, выбрать есть из чего. Еще ты можешь зайти в инет и, например, просмотреть сообщения, пока едешь на службу, или просто порезаться в какую-нибудь простенькую игрушку, чтобы снять стресс. — И все это прямо на стекле вагона? — Да, прямо на стекле. Здесь есть наушники, ты можешь посмотреть фильм, не мешая остальным попутчикам. А можешь просто включить в наушниках релаксирующую музыку и поспать. А если боишься проспать свою станцию, можно запрограммировать будильник и он разбудит тебя за две минуты до остановки. Убрать солнце и поставить тебе что-нибудь? — Нет, — Джаред смотрел во все глаза туда, за окно, — нет, не нужно. Да, ему не нужно. Ему интересно, что там, за окном, в будущем. И пусть солнце ебошит в глаза, это малое неудобство по сравнению с тем, что он может и хочет увидеть. Кстати, надо будет рассказать ему об озоновых дырах и о том, что солнце в будущем не такое безобидное, как в 2021-м году, но это можно сделать потом — за полчаса пребывания на солнце, да еще и за защитным стеклом метро, ничего с ним не случится. Да и над ЛА сегодня вроде бы достаточный слой озона, так что все с ним будет хорошо. И еще рядом с ним Дженсен, который не даст парня в обиду.***
Дженсен видел, как Джаред глазел на дороги, над которыми они мчались на монорельсе — автомобили по ним двигаются на магнитных подушках, без колес. — Там что, сильное магнитное поле, на дорогах? А как же здоровье пассажиров? Даже в наше время известно, что это очень вредно, — Джаред смотрел то на дорогу под собой, то на Дженсена, от любопытства он, кажется, временно забыл стесняться. Дженсен пояснял: — Водитель и пассажиры в салоне защищены специальной сеткой, снижающей влияние магнитного поля. К тому же, смотри, по бокам каждой трассы есть дорожки, отделенные полосками кустарника, по ним двигаются велосипедисты, скейтбордисты и джамперы на ходулях. Видишь? Вон, даже старичок на роликах промелькнул. Если тебе нужно преодолеть всего несколько километров, наши жители предпочитают активное передвижение. и отдыхают многие так же, активно — это поощряется городской администрацией, велодорожки есть почти везде — их гораздо больше, чем дорог для магнитных авто. И у нас прокат велосипедов, ходуль и роликовых коньков бесплатный, в отличие от автомобилей. А если надо ехать далеко, тогда уже можно вызвать магнитотакси, но многие предпочитают метро — оно дешевле и безопаснее. — Круто, — Джаред чуть шею не выворачивал, оглядываясь вниз и во все стороны. — А что это за дома — жилые или офисные? Дженсен продолжал рассказывать: — Мы уже за пределами делового Лос-Анджелеса, почти все дома, которые ты сейчас видишь, жилые. Мы живем в хабах, это как кварталы, только самодостаточные, многие жители хабов по нескольку недель или даже лет не выбираются из своего квартала, потому что им, собственно, нет необходимости это делать. Хабы отделены от соседних высокими заборами. В каждом хабе есть парк, магазины, парикмахерская, медпункт, школа и все остальное, что необходимо для жизни, а если чего-то нет, то это обязательно есть в соседних хабах. Это если уже жителю хаба надо ехать далеко, к примеру, на плановое медицинское обследование, или если он нашел работу за пределами хаба, как я, тогда нужно пользоваться метро. Кстати, у нас нет личных автомобилей, мы отказались от них лет пятьдесят назад. — Вообще нет? — Джаред продолжает удивляться. — Вообще, ни одного? — Можно сказать, ни одного, все горожане пользуются общественным транспортом — метро и такси, так нагрузка на атмосферу меньше и меньше происходит аварий. Но за город с семьей, если очень хочется, съездить можно, нужно лишь арендовать электромобиль с водителем и соблюдать правила поведения вне города. Пикник организовать тоже можно, но в заранее оговоренном месте, где есть вытяжка… — Вытяжка? — Да, вытяжка для барбекю. Джей, у нас полностью запрещены двигатели внутреннего сгорания и открытый огонь. Открытый огонь остался только на некоторых производствах, где без него нельзя, и используется только по специальному разрешению. Для загородного пикника тоже нужно получить разовое разрешение и пройти инструктаж по технике безопасности. Проводить пикник можно только под вытяжкой с очищающими воздух фильтрами и только в заранее оговоренном в разрешении месте. Джаред, эти меры необходимы и в твое время это скоро поймут. Дело в том, что лет пятьдесят тому назад мы почти уничтожили атмосферу, кислорода в ней осталось процентов семнадцать, люди не могли нормально дышать, женщины не могли нормально выносить ребенка, многие люди ходили с кислородными масками, а кто не мог их себе позволить, просто медленно умирали. В атмосфере Земли тогда образовались громадные озоновые дыры, грозящие всему живому вымиранием, и тогда были приняты беспрецедентные меры о запрете всего, что разрушает атмосферу. — Поэтому ты с таким удовольствием курил перед прыжком? Я видел… Прости, я не специально подглядывал, так получилось… Джаред так мило смущается, у него такие симпатичные ямочки на щеках образуются, когда он смущается или улыбается. Хороший мальчишка. — Ничего страшного, — улыбнулся Дженсен в ответ, невозможно не улыбаться, видя эти ямочки. — Да, тогда же запретили курение в любом виде. И хозяйки теперь готовят на электроплитах или в инфракрасных духовках, газовых плит или угольных печей нигде нет. Те, которые готовят, конечно, таких осталось не очень много. У меня дома вообще нет плиты, зачем, если любую еду можно заказать, не выходя из квартиры? Доставочная линия домчит ее прямо к моему столу за пять-десять минут, я просто не вижу смысла в том, чтобы проводить жизнь за плитой… О чем я рассказывал? Ах, да, еще в то же время начали высаживать леса на месте срубленных — в Сибири, в Бразилии, в других местах. Теперь там снова есть деревья. Не такие, как были в 2021-м, но все же растительность есть и она вырабатывает кислород. И еще выращиваются водоросли в океанах, для той же цели, во многих морях и океанах теперь есть водорослевые фермы. Кстати, ты же не пробовал водорослевый суп? — Нет, а что это? — Я тебе закажу, неплохая штука: на вкус так себе, зато очень питательная и содержащая убойную долю антиоксидантов… — Что это, что?! — Джей крутанулся так резко, что больно ударил Дженсена коленом. Привстал, кинулся к противоположному окну через проход, пугая других пассажиров, указывал рукой в окно. — Там, полетело? Это что, летающий автомобиль? У вас есть летающие автомобили?! — Да, есть. Но их пока что очень мало, ты видел один из экспериментальных образцов, и некоторые жители протестуют против введения их в производство, говоря, что они очень небезопасны, и авария даже одного из таких приведет к… О, подъезжаем, Джаред, вон, смотри, там, где стеклянная сфера на крыше высотки, это мой хаб.***
У Джареда даже голова кружилась от впечатлений. Вот оно, будущее, прямо перед ним. С ума можно сойти! Магнитотакси, летающие автомобили, огромные красивые дома, телевидение прямо на вагонном стекле. Неужели он не спит? Черт, конечно же, не спит — если бы Джаред спал, Дженсен рядом сидел бы голый… А еще у Дженсена зеленые глаза — сейчас, на свету, Джаред хорошо их рассмотрел. Не серые, не карие, не голубые — мать его, зеленые. Зеленючие! Яркие, не такие, как у Джареда. В такой зелени можно утонуть — навсегда. И еще у Дженсена в уголках глаз гусиные лапки — тонкие, их почти не заметно, они проявляются, когда он улыбается. Очень красиво. От станции верхнего метро до хаба — рукой подать, только эскалатора никакого нет, а есть подвесной мостик над забором, ведущий сразу на… один, два, три, четыре… на пятый этаж небоскреба, который Дженсен назвал высоткой — и немудрено, потому что в других кварталах, видимо, в соседних хабах, дома вдвое или втрое выше высотки Дженсена. На входе в высотку дверь, над дверью табличка с надписью «KAZ 2Y5, добро пожаловать». Замка и дверной ручки Джаред не заметил, дверь отъехала в сторону будто бы сама по себе. Дженсен произнес отчетливо: — Дженсен Эклз с гостем, — и тут же пояснил: — В мое запястье встроен чип, на который среагировала дверь. Ты — гость, и тебя пропускают, но зайти сюда или выйти отсюда без меня ты не сможешь. Дверь бронированная… — От воров? — почему-то звучало это не очень хорошо, Джареда будто в ловушку затягивали, откуда ни выйти, ни войти самостоятельно. Но ведь Дженсен не маньяк-убийца, ведь нет же? Фу-х, что-то сердце снова забилось учащенно. — Нет, от ураганов, — покачал головой Дженсен, — у нас летом ураганы бывают очень мощные и от ветра нужна надежная защита. Заборы между хабами герметизируются и защищают от ветра и подтопления. Окна домов тоже могут закрываться ставнями из углепластика, если поднимается сильный ветер или над городом обнаружена озоновая дыра. На первых пяти этажах высотки — магазины, медпункт, мастерская по ремонту роботов и прочей техники, прачечная, пекарня, итальянский ресторан, бургерная и китайский ресторан. Если захочется какой-то другой еды, можно заказать из соседних хабов. Школы у нас нет, потому что детей мало, детишки из нашего хаба ходят в школу в соседний хаб. Дома поменьше — это дома более состоятельных членов нашего квартала, всего у нас примерно полторы тысячи жителей, не самый крупный хаб, но нам нравится. Ну что, сначала поднимемся в сферу? — Давай! — лифт быстро домчал их на крышу, а Джареду как раз нужно освоиться и осмотреться. И успокоиться. Вынырнули они под стеклянным куполом размером с футбольное поле в настоящий эдемский сад — экзотические деревья, лианы и цветы окружали их со всех сторон. А еще тут летало несколько крупных бабочек — Джаред снова крутил головой, наблюдая, как они парят над цветами. Не местные бабочки, экзотические какие-то, яркие, разноцветные. Дженсен улыбался: — Это гордость нашего хаба — теплица. Многие растения в ней уже исчезли в дикой природе и остались только в ботанических садах и частных оранжереях. Посередине, рядом с лифтом, находится рекреационная зона, где можно отдохнуть и расслабиться, ближе к краю — коллекционные деревья, кустарники и лианы, а по самому периметру, вот там видно немного, — Дженсен указывал рукой, — стеллажи для выращивания овощей и зелени для потребностей населения нашего хаба. Если урожай хороший, мы еще и немного продаем продукты соседям. А еще мы пускаем сюда экскурсионные группы — школьников, студентов и туристов, по предварительной записи. Бабочек тоже разводим — остатками производства овощей питаются гусеницы, а из получившихся куколок вылупляются эти красавцы. Ну что, нравится? Конечно, нравится — Джею вообще нравятся красавцы. — Нравится. А как же ураганы? — Джей смотрел вверх, на огромный прозрачный купол. Что, если эта махина провалится? На коллекционные растения, стеллажи для овощей и на головы отдыхающих? Стремно немного. Дженсен — хороший рассказчик, слушать его одно удовольствие, он продолжал терпеливо пояснять: — Сфера из суперпрочного стекла и вполне надежна. К тому же, здесь есть ветрорез — это такая конструкция в виде остроугольного паруса, которую можно повернуть, защищая сферу от ветра, а также развернуть наверх наподобие козырька, если пошел крупный град. Но в ненастье теплица закрывается для посещений — на всякий случай. А еще сфера собирает воду, в дождливый сезон ее хватает на нужды всего хаба. — А что на крышах других домов? — Хороший вопрос, Джей, потому что места в городе не так уж и много, поэтому любую площадь надо использовать рационально. Идем, увидишь! — Дженсен взял Джея за руку и потянул в сторону, обходя пальмы (у Дженсена твердая рука и теплые пальцы…). Там, куда они пошли, оказалась смотровая площадка, открывающая обзор на весь их хаб и несколько соседних хабов. Дженсен указывал рукой вниз: — У нас на остальных крышах — солнечные панели, а в других по-разному, бывают стадионы, бассейны, площадки для активных игр или небольшие открытые садики. У нас открытый сад с прудом есть посередине хаба, сейчас его не видно за деревьями. Если захочешь, мы вечером спустимся туда и посидим у воды. Если повезет, там даже будут плавать дикие утки. — А если не повезет? — с Дженсеном — куда угодно, хоть к пруду, хоть прямиком в ад. И вообще: как это не повезет? Джареду не может не повезти, ему уже сегодня повезло — он рядом с Дженсеном. — Тогда будут квакать лягушки, — Дженсен улыбался и говорил о лягушках с такой же гордостью, как и об экзотической теплице. — Утки летают сами по себе, куда и когда им захочется. А вот лягушки в нашем мире — редкость, мы их бережем и подкармливаем. Ну что, едем ко мне? — Давай… эм, к тебе, — Джаред снова почувствовал, как краснеет. Интересно, Дженсен это видит?***
Узкий длинный коридор и двери-двери-двери. Дженсен остановился возле двери с надписью «CNK 80Q3», приложил к ней руку и произнес громко: — Дженсен Эклз плюс один гость, — и дверь тут же открылась. — А если чип сломается? — нет, а правда, если? — Не сломается, гарантия десять лет, — улыбался Дженсен. — Ну а если все же сломается, я могу воспользоваться для идентификации тайным словом. Ну а потом вызову мастера для переустановки чипа. — Это не очень удобно и больно, — нахмурился Джаред. — Ты прямо как моя бабушка, — усмехнулся Дженсен. — Она до сих пор не признает чипы и носит с собой жетон — его заменитель, который время от времени теряет… Это удобно, Джаред. Одна неприятность за десять лет, да и то, если просрочу гарантию чипа. А все остальное время я хожу везде свободно, мне не нужен телефон, ключи, часы, кредитки и еще куча других ненужных вещей, которые я могу потерять, сломать, где-нибудь забыть или которые могут у меня украсть. А еще чип начинает подавать сигнал «sos», если у меня остановится сердце, и этот сигнал идет напрямую в службу «911». И тогда ко мне, даже если я сам не смогу сделать вызов, тут же примчится «неотложка» — так было спасено немало жизней. Поначалу, когда чипы только появились, их пытались украсть вместе с рукой, было несколько таких дичайших случаев… — С рукой? — Джаред покосился на руку Дженсена — любому, кто попытался бы оторвать руку у Дженсена, Джаред оторвал бы голову. — Да, преступники отрезали у людей руки, но чип, не улавливая пульса, подавал сигнал бедствия, и этих негодяев арестовывали в считаные минуты, поэтому украсть его никак невозможно. — Ну что ж, заходи, не бойся, — Дженсен нежно подтолкнул Джареда в квартиру. Сразу за дверью — кухня, она же гостиная. Диван, пара кресел и какие-то приборы вдоль стены. Единственное, что Джаред из них узнал — это кофемашина, остальные были ему не знакомы. Тем временем, Дженсен снял обувь, Джаред последовал его примеру. — Не пугайся, это мой робот-уборщик, он не из нового поколения роботов и довольно ворчливый, но я его люблю. Что-то выползло из-под дивана, похожее на уродливую кастрюлю с щупальцами и зажужжало, вытирая щеткой ботинки Дженсена. Потом подползло к кроссовкам Джея, покряхтело, вращая фасеточными камерами на стебельках и, схватив двумя щупальцами, брезгливо потащило их к одному из приборов в стене. — Эй, куда? — Джаред хотел остановить вредную штуковину, но боялся приблизиться к щупальцам. Страшные, металлические, еще оцарапается, не дай бог. И ворчит как-то уж больно знакомо. Кого ему напоминает этот робот? Может, того привратника, Бивера? Дженсен смеялся: — Он решил их постирать. Не волнуйся, это химическая стирка, через час они будут чистые и сухие. Слышь, Бобби, отбеливатель добавлять не смей. — Штуковина снова недовольно пожужжала, запихивая кроссовки в камеру стиралки. Дженсен нахмурил брови: — Они и должны быть цветные, ясно? Стирка без отбеливателя — это приказ. — Есть, сэр! — прожужжала штуковина. И снова пробурчала что-то недовольно на своем, роботском, языке. — Ворчун, — покачал головой Дженсен. — Не испортит? — волновался Джаред. — Не испортит. А если испортит, закажу тебе новые. Ты же никогда не ходил в кроссовках из будущего? — Нет, не ходил… А там что? — Джаред указал рукой на следующее помещение. — Спальня. Блин, что ж он так краской-то все время заливается? Как мальчишка, честное слово!***
— Спальня? — Джаред подозрительно покосился на узкий диванчик, скорее, лежак, а потом на Дженсена — ну не может Дженсен комфортно отдохнуть на таком узком ложе, тут даже Женевьев было бы тесно, а Дженсен — не маленький парень. Дженсен засмеялся: — Я же говорил, что использовать пространство у нас принято рационально. Кровать! — скомандовал он громко. И тут же панель со стены, которую Джаред принял за телевизор, опустилась на пол, превращаясь в довольно уютную двуспалку. — Телевизор! — кровать снова поднялась, превращаясь в огромный, почти во всю стену, экран, который включился и действительно, как предположил Джаред, стал телевизором. — А если захочу смотреть телек, валяясь в кровати, то над диваном, — Дженсен нажал кнопку на стене и картина с пейзажем, висящая над диваном, превратилась в другой телевизор, — есть еще один телек. Но мне обычно не хочется — прихожу домой, принимаю душ, ужинаю и вырубаюсь. — Дженсен снова нажал на кнопку и телек над диваном снова стал картиной. — Подойди, — Дженсен поманил Джея к себе, нажал кнопку на стене. В сторону отъехала ставня, и взору Джареда открылся вид на соседние дома. — Это мое единственное окно в мир и мои цветы. — Дженсен нажал другую кнопку, и растения в ящике за окном начали орошаться мелкими капельками воды. — На моем подоконнике это кактусы и молочаи, только они у меня и выживают, но и они вырабатывают кислород, а это очень важно. А у других хозяев квартир чего только нет — и розы, и бегонии, и душистые левкои. А одна дама этажом ниже умудряется выращивать на подоконнике орхидеи — никто не знает, как. А в целом каждый дом у нас — зеленый сад, вообще в городе зеленых насаждений очень много, и их продолжают высаживать. Ученые подсчитали, что пройдет еще несколько лет, и кислорода в атмосфере Земли снова станет двадцать один процент. — Дженсен задумался, потом повернулся к Джею и улыбнулся лучезарно: — Что тебе заказать на обед? — На твой вкус, — Джаред только сейчас понял, насколько голоден, ему со всеми этими переживаниями и новыми впечатлениями было как-то не до еды. Но поддержать компанию Дженсена он с радостью готов. Да еще и за такую улыбку. Он будет обедать с Дженсеном — уму непостижимо! Только-только он мечтал хотя бы смотреть на Дженсена раз в месяц и не решался подойти и заговорить с ним, а теперь он с ним обедает. Охуеть! Дженсен снова улыбнулся: — Тогда иди в душ, а я пока закажу доставку, о’кей? — О’кей.***
Да чтоб тебя! Как у них тут все работает-то? Кран из стены торчит, а из потолка лейка душа, и сток в полу есть, и какие-то кнопочки. И унитаз с крышкой, и все, никаких кранов. Тупо стоять вот так посреди ванной комнаты голому и не сообразить, как помыться. Как неандерталец, честное слово! Или как бушмен из дикого леса. Стыдно даже. — Эм-м… Дженсен! А как включить воду? — Прости, — Дженсен вошел к нему спокойно, а Джаред стыдливо отвернулся к стене — он же голый все-таки. — Сегодня водяного душа не будет, у нас жесткая экономия воды. — Дженсен поклацал кнопками, из стены выехала полочка. — Бери вот эти штучки из упаковки, они новые, вставь в ноздри, чтобы не дышать пылью. Когда почувствуешь на коже ветер, зажмурься и стой спокойно, можешь покрутиться немного, чтобы кожа лучше очистилась. Волосы и… ну, наиболее загрязненные, по твоему мнению, места, натри вот этим порошком. Водяной душ я могу принимать только раз в неделю, и для моего этажа это четверг. Готов? Включаю. Дженсен нажал какие-то кнопки, и из стены выехала ширма, закрывая Джареда в замкнутом пространстве. Потом из стен выехали трубки, начали вращаться по полукругам вокруг него и из них задул ветер. Джаред взял пригоршню порошка, растер его по волосам, по паху, рукам и ступням. Порошок был очень легкий, невесомый, как пудра, и приятно пахнул. Джаред зажмурился, подумал, и растер остатки порошка по груди и по спине, насколько мог достать руками — Джаред иногда удивительно сильно потеет. Потом стоял, подставляясь под трубки, пока его со всех сторон обдувал теплый ветер, как показалось Джею, с какими-то мелкими частицами. Молекулярный душ? Черт его знает. Джаред ждал. Потом ветер стих, Джаред открыл один глаз: трубки спрятались, ширма отъехала назад в стену. В ногах появился деловой робот Бобби и начал пылесосить, недовольно ворча своими транзисторами или что там у него внутри. А заодно схватил щупальцами Джееву футболку, носки и трусы, которые Джей бросил на пол. Особенно брезгливо, как показалось Джареду, Бобби подцепил фартук и потащил все это куда-то вон из ванной. — Стой! — Джей вырвал из металлической щупальцы фартук и вытянул из его кармана деньги и визитку, и только тогда отдал роботу одежду. — Эй, и штаны оставь! — попытался снова догнать его Джаред, но Бобби уволок прочь все — и джинсы тоже. — Вот же бандит! Штаны-то зачем, они же чистые. И что теперь? Не голому же ему ходить! Джаред огляделся: на крышке унитаза были аккуратно сложены шорты и майка — майка и шорты Дженсена.***
Ух ты ж, черт! Давно Дженсен так не возбуждался. В смысле, так внезапно и мучительно. Он что, голых мужских задниц в своей жизни не видел, что ли? Нет, задница Джареда хороша. Правда, очень хороша. Тугая такая, небольшая, не волосатая. Удаляет? Возможно. Красивая задница, в общем. Блин, о чем он думает? О жопе гостя. Как это невежливо! Надо держать себя в руках. Если парень симпатичный и явно хочет Дженсена, это еще не означает, что Джаред собирается с ним переспать. «Трахаться», как говорят во время Джареда. Нет-нет, не надо на это надеяться. И, хотя ситуация в общем, не очень стандартная — Джаред сам прыгнул за Дженсеном, никто его никаким обманом за собой не звал. Но не трахаться же он прыгал, верно? Парнишка при исполнении был, так сказать, своих служебных обязанностей, он забытые клиентом деньги нес. И даже если бы это был не Дженсен, Джаред все равно побежал бы за ним, потому что он честный и хороший парень, ведь так? Да и заводить интрижки с людьми из другого времени не то, чтобы запрещено, а неэтично, что для Дженсена почти то же самое, а Дженсен старается инструкции выполнять и правилам следовать. Если бы только внезапно эрегированный член Дженсена об этих правилах знал…***
Странное ощущение — шорты и майка Дженсена немного ему широки и коротки, но они очень уютные и пахнут Дженсеном. Сандал? Мирра? Надо будет как-нибудь спросить, что это за запах. Дженсен тоже сходил в «душ» и тоже был уютным в футболке, мягких домашних штанах и с растрепанным ежиком волос. Красивый. Наверное, он и в лохмотьях был бы красивым. И голый — от последней мысли Джареда бросило в жар. Звякнуло что-то в стене у входа, отвлекая Джареда от пошлых мыслей, загорелась красная кнопка. — А вот и обед, — Дженсен подошел к красной кнопке, подержал возле нее руку, кнопка стала зеленой. «Оплатил», — подумал Джаред. Открылась заслонка и из стены выехали две коробки. Дженсен еще что-то поколдовал с кнопками, и одна из панелей стены на кухне опустилась, превращаясь в стол. — Добро пожаловать в будущее, — Дженсен улыбнулся, сделал приглашающий жест к столу и развернул коробки, которые тут же превратились в два подноса с едой.***
Хороший Джаред парень, любознательный. — Что это? А это? А это зачем? — постоянно спрашивает он. И это хорошо. Джаред в будущем, с незнакомым ему мужиком, черт знает, где и в каком году, ему бы умирать от страха, а он уже почти освоился, только еще немного стесняется. И забрасывает Дженсена бесконечными вопросами. Дженсен вообще любит людей, у которых любопытство побеждает страх. В разумных пределах, конечно. Он сам такой, иначе бы не стал инспектором службы времени. И ест Джаред с аппетитом. Скривился, правда, от супа, указывая пальцем в тарелку: — Это он, водорослевый суп? Дженсен улыбался: — Знаю, жуткая гадость, но к ней можно привыкнуть. Это как с устрицами: первый раз они кажутся сгустками соплей, раза с третьего-пятого есть их уже терпимо, а с какого-то раза начинаешь ценить их тонкий вкус. — Я никогда не ел устрицы. Странно, устрицы во время Джея стоят не так уж и дорого. Неужели семья Джареда настолько бедная, что он ни разу в жизни не ел устрицы? Дженсен кивнул на тарелку Джареда: — Не хочешь — не ешь, я закажу что-нибудь еще. — Ты сказал, что он очень питательный и с этими, как их… антиоксидантами? — Да, в нашем времени очень важны антиоксиданты. — И ты ешь его каждый день? — Стараюсь каждый день. — Ладно, — Джей взял в рот еще одну ложку зеленой жижи, — если ты его ешь, то и я смогу… — Погоди! — Дженсен поднялся и снова поклацал кнопками на панели у входа, — я сейчас связываюсь с нашей теплицей, я неделю ничего оттуда не брал, так что что-то там должно быть для моей квартиры и это скоро сюда доставят. Надеюсь, это будут свежие овощи, с ними водорослевый суп не такой противный. Дзеньк! Красная кнопка под рукой Дженсена стала зеленой. — О, да, помидор и два огурца. И еще немного зелени… — Еще зелень?! — Джаред чуть не поперхнулся. — Нет, не водоросли, — Дженсен смеялся — забавный этот Джаред парень и эмоции у него очень искренние. — Это лук-порей, петрушка, и пару листиков руколы. Сейчас. — Он быстро измельчил все овощи и зелень в тарелку Джареда. — Теперь на вкус будет как салат с не очень удачно подобранной заправкой. — Правда, — Джаред уже хрустел овощами, — так лучше. Почти уже вкусно… М-м-м, и правда, вкусно. — А теперь гамбургер. Это соевое мясо, но на вкус почти как настоящее. Попробуй. Хорош? — Неплох, очень даже, — Джаред уплетал гамбургер за обе щеки. — Тогда и мой съешь, хочешь? — Неудобно как-то… — Да ладно тебе, ешь! Ты мой гость. Когда еще у меня будет гость, да еще и… — Дженсен хотел сказать «такой симпатичный», но сказал: — …да еще и из прошлого. Ешь на здоровье. Надо же, все умолол: и два гамбургера, и тарелку водорослевого супа с овощами. Ничего, пусть насыщается, это полезные продукты, особенно водорослевый суп. Витамины в нем, клетчатка, микроэлементы разные, антиоксиданты… А еще водорослевый суп улучшает эректильную функцию у мужчин, но Джареду об этом лучше не знать.***
Грязную посуду Дженсен закинул в бокс доставки и захлопнул заслонку. — На переработку, — пояснил тут же. — У нас давно нет разовой пластиковой посуды, которая засоряет планету. Все, что осталось от обеда, будет переработано в компост, которым удобрят новую партию овощей и зелени. — А вода… ну, из туалета и душа, она тоже идет в переработку? — Ну, в общем, да. Только лучше тебе об этом было пока не знать, Джаред. — Я справлюсь, — Джаред кивнул. Серьезно так. Смешной и милый парнишка. Дженсен улыбнулся: — Не на питьевую, не волнуйся, ее очистят до уровня технической воды, чтобы использовать для слива. А пьем мы чистую, фильтрованную, я ее храню вот в этом баке, — Дженсен показал краник в одном из приборов на кухне, — это чтобы Джаред не вздумал хлебнуть из водопровода. — И кофе варю из нее же. Правда, кофе в вашем времени все равно гораздо вкуснее. И с кофемашиной я не разобрался еще, я ее недавно приобрел в антикварном… — Хочешь, я тебе сварю? — взгляд Джареда такой просящий. Дженсен качнул головой отрицательно, кивнув на кофемашину: — Возможно, позже. Покажешь мне, как с этой штуковиной управляться, хорошо? — А сейчас? — Джаред сглотнул настолько шумно, что Дженсен даже услышал этот звук. Страх? — Сейчас я предлагаю нам поспать — после перехода надо хорошенько отдохнуть, чтобы вечером голова не была весом с полтонны. — Поспать? — Джаред покосился на спальню и залился стыдливой краской.