Вы мой кумир

      В надежде уснуть он провел еще одну бессонную ночь, размышляя над своим не столь уж благополучным положением. «Неужели я не справлюсь с двумя мальчишками?», — кажется, так он и думал еще в начале своего с ними знакомства. Ровно до тех пор, пока оно не завело его настолько далеко… Сейчас же он бессильно лежал, распростершись на кровати, измученный и смутно представляющий дальнейший исход событий, заварившихся в этом котле невзгод. Возможно, он бы и простил, или уже — где-то на подсознательном уровне — простил парням свое похищение, однако, новые их выходки, как снежный ком наслаивались одно на другое, множились в своеобразной геометрической прогрессии с неведомой ему скоростью…       Он так и не смог с самого начала здраво оценить ситуацию, а теперь зачем-то упрямо бередил прошлое, будто бы у него еще был шанс пережить его заново. Что же еще оставалось делать? Пытаться сбежать? Навряд ли это вышло бы в ближайшие несколько дней, если не недель… Ведь Женя, кажется, всерьез поверил своему другу и теперь ни на минуту не оставлял актера наедине с самим собой. Вот и этой ночью несколько раз он наведывался в его комнату — мужчина отчетливо слышал его тихие, почти бесшумные шаги. В первый раз своего визита парень приоткрыл окно, решив проветрить помещение, во второй же закрыл его восвояси, после подойдя к мужчине и поправив на нем одеяло, затем снова покинул комнату.       Сам же актер ворочался из стороны в сторону, пытаясь найти наиболее удобное для сна положение, пока комнату не начал понемногу заполнять свет первых лучей солнца, оповещая о приходе утра. Наконец, он все-таки покинул свою постель, отметив, что боль в ноге поутихла и ощутима теперь лишь слегка, и вышел за дверь.       …Женя, как и предполагалось, обнаружился на кухне. Парень беззаботно сидел за столом, поедая что-то вроде яичницы и между тем время от времени посматривая в свой смартфон. Заметив же появление Андрея, он не преминул пригласить его за стол. Тот, не сказав ни слова и заварив себе кофе, уселся напротив парня, который, хотя и навещал его комнату чуть ли не каждый час — наверно, и глаз не сомкнул за всю ночь? — как ни странно, выглядел довольно бодрым. Ни следа бессонной ночи, подумал мужчина, и окинул парня завистливо-недоуменным взглядом, который, впрочем, почти сразу же улетучился. — У тебя футболка, между прочим, на левую сторону надета, — спустя некоторое время заговорил Женя, дожевав очередной кусок собственного приготовления пищи. По правде говоря, он заметил это еще несколько минут назад, но все это время размышлял: стоит ли об этом говорить. — Хм… И правда, — слегка отстраненно отозвался мужчина, поглядев на торчащие по бокам швы, однако, особого значения этому факту не придал. — А кофе ты зачем так усердно мешаешь? — продолжал с любопытством наступать Женя. — Ты ведь даже не положил в чашку сахар.       …Рожков, которого медленно, но верно начинало раздражать то, что его который раз за завтрак уличали в рассеяности — и откуда она только взялась вдруг? — решительно запустил ложку в блюдце с сахаром, после чего также решительно сопроводил ее обратно в чашку.       На самом деле он с трудом мог бы назвать себя человеком рассеянным или забывчивым, однако, бывало порой и так, что он отчего-то забывал слова сценария и на сцене. Но тогда неминуемо приходилось импровизировать, чтобы не подводить команду, а также себя самого. Впрочем, то были редкие и забавные случаи, которые можно было бы вспомнить с друзьями за праздничным столом, когда как раз и обсуждались подобные комичные моменты их карьеры. — Что это с тобой сегодня происходит? — размышлял парень вслух, при этом беззлобно смеясь над мужчиной. Он и сам не знал, что его смешило больше: рассеянность Андрея или же его неподдельно серьезный вид, который к этой ситуации, казалось, совсем не подходил. — Плохо спалось, — пожав плечами, невозмутимо констатировал Рожков. — А вот я думаю, это еще из-за того, что ты не ешь, — заметил Женя, наконец прекратив заливаться смехом. — Мозгу нужна какая-то подпитка, чтобы полноценно работать — и это так. А ты уже второй день голодаешь. — Я рад, что у тебя хорошее настроение, — произнес Рожков, наблюдая за тем, как парень продолжает улыбаться чуть ли не во все тридцать два зуба.       Женя только слегка нахмурился, поняв, что мужчина попросту проигнорировал высказанное им, и ничего не ответил. — Ты делаешь это мне в отместку, да? — наконец прямо спросил он. — А ведь вредишь сам себе.       В ответ мужчина лишь посмотрел на него несколько устало, но в то же время внимательно, ведь весь завтрак парень так и не отводил от него пристального взгляда, что, по правде говоря, слегка напрягало, если не сказать, пугало… Чуть ли не в рот он ему смотрел, мягко говоря. От таких нестерпимо настырных людей априори хотелось держаться подальше, ведь чрезмерное внимание еще, кажется, никого не приводило в восторг, но только порождало немало различного рода вопросов и неприязни. Вот и сейчас ему хотелось бы уйти или даже убежать — да хотя бы провалиться под землю! — от этого назойливого внимания… Да только спрятаться или убежать возможности не было, отчего на душе у него становилось как-то совсем уж невесело.       Впоследствии он наблюдал, как парень пытался копировать некоторые его жесты и мимику, чем, видимо, и было вызван тот неподдельный интерес с его стороны. Конечно, мужчина не мог бы со всей точностью сказать, что это его предельно раздражало, но в то же время для него такое поведение было достаточно странным: то ли слишком претенциозным, то ли необдуманно -банальным, в общем, каким-то совсем дешевым что ли…       Возможно, парень и сам не замечал, и это происходило у него на каком-то подсознательном уровне: машинально. А, может быть, — кто знает? — он таким нехитрым образом пытался расположить к себе мужчину. Недаром же, так называемые психологи, вещают чуть ли не из каждого утюга: «Хочешь расположить к себе человека, завоевать его — копируй его жесты, подражай».       «Но разве работает это на деле?» — в который раз погрузился в свои витиеватые мысли мужчина.