***
Эльрик очнулся от тревожного сна, который снился почти каждую ночь под сопровождение печальной музыки гибели прежнего мира. Он смахнул со лба испарину. Снова этот сон, когда всё началось. Или, вернее сказать, закончилось. Теперь совершенно не имела разницы форма их мира. Пускай бы он оказался хоть плоским! Та огромная вспышка, появившаяся в небе и почти затмившая солнце, изменила всё. Вторгнувшись в их ясное небо, она стремительно понеслась в ту же сторону, в которую они держали курс — домой, на Маяк. В те жуткие мгновения показалось, что вспышка с сияющим хвостом словно погрузилась в океан. А через мгновения по океану пронеслась дрожь. Водная гладь словно вздрогнула. Тут же последовала первая волна тепла, вызвавшая рябь и ощутимо всколыхнувшая их судно. Затем ещё одна волна — сильнее, горячее, страшнее. И так несколько раз. Мощность нарастала каждый раз, и океан уже вовсю бесновался, швыряя по волнам их кораблик. Волны переваливали через палубу, унося всё, что плохо лежало, с собой. Эльфы были вынуждены привязать себя к мачтам. Небо тем временем потемнело, посерело, утратив яркие краски. Воздух дрожал, наполнившись гарью и пеплом, корабль сильно снесло с курса. …А потом перед ними раскрылось жуткое зрелище, — разрывая потемневшие и плотные облака своими телами, с небес упало несколько драконов, объятых пламенем. Падали медленно, оглашая всё вокруг мучительным рёвом, но и он затих, поглощённый бездонными тёмными пучинами. Эти страшные картины до сих пор не шли из мыслей исследователя. Тогда, сориентировавшись по новой, ими же составленной карте мира, она направились к ближайшей точке суши — к Пик-Носу. Так они с Лисиром окрестили огромный остров с высочайшей горой, который находился почти в центре океана. По форме остров напоминал нос лесного пятнистого медведя, водившегося в землях единорогов.***
Осторожно ступая по толстому слою пыли, покрывавшему, наверное, весь остров, Эльрик поправил влажную тряпицу, которой теперь всегда заматывал нос и рот, чтобы не вдыхать тяжелый и пыльный воздух. Из-под банданы виднелись порядком поблекшие волосы. Без солнечных лучей, они теперь не сияли озорными медно-медовыми огоньками, как раньше. Но, видит Великий Лес, это самое меньшее, что могло сейчас его волновать. Каждое уцелевшее создание, которое добралось сюда или находилось в момент катастрофы, думало о том, как теперь жить дальше. Выживать. Каждый день он выбирался из глубин горы, на свой страх и риск, чтобы отметить в дневнике, как изменился полог облаков, и не выглянуло ли, наконец, солнце. Уже прошёл месяц. Их корабль разбился о скалы, но они с Лисиром выжили и добрались до Пик-Носа. Опустошенные и разбитые, они с удивлением обнаружили группу напуганных и обозлённых драконов, многие из них были серьёзно ранены. Чтобы защититься от резких порывов ветров и пыли, выжившие исследовали гору. Она оказалась чудесным образчиком с новыми видами флоры и фауны, но Эльрику пришлось отложить свои восторги. В недрах горы оказалось полно просторных пещер, способных вместить даже драконов и в гораздо больших количествах. Они подсвечивались мягким золотистым светом от кристаллов, растущих из стен. Фортуна предоставила им ещё один подарок — подземный источник с озером. В нём вода была питьевой. Используя познания в лекарственных травах и минералах, эльфы подлечили драконов, что значительно повлияло на лояльность разумных рептилий и даже преданность. Вот только дышать снаружи было очень тяжело. Воздух стал тяжёлым. Стоило им надышаться, как это было в первые дни, как потом почти неделю приходилось содрогаться от влажного кашля, выхаркивая пыль вместе со слизью. А океан заболел. Он утратил свой приветливый лазурный цвет, не мог больше отражать небо и солнечные блики. Огромное количество морских жителей выбрасывалось на берег и погибало, не в силах больше жить в ставшем ядовитым океане. Эльрик даже умудрился попробовать изменённый океан на вкус. Кроме солёности он ощутил ещё что-то новое, неприятное, горькое, с металлическим привкусом как у крови. Его вывернуло. А когда Лисир узнал, от чего это ученый весь бледно-зелёный провалялся в пещере целые сутки, то ещё и за уши оттаскал. Выбирать не приходилось. Чтобы жить, драконам пришлось принимать даже такие дары океана, как мёртвая рыба. От неё, к счастью, им не было плохо. Может дело в их желудках, способных переварить камни. Но летать пока они не могли. Горячий воздух и с пылью забивал их лёгкие, и страдали они не меньше, чем эльфы. Если… Если эта вспышка неслась в сторону их родного острова. То, видит Великий Лес, к чему тешить себя напрасными надеждами, вероятно от самого Маяка и Академии уже ничего не осталось. Если такие страшные изменения произошли даже на таком огромном расстоянии от дома, то что можно сказать о тех, кто был рядом с эпицентром падения того огненного камня с пылающим хвостом?.. Эльрик тряхнул головой, прогоняя тяжёлые мысли. Он продолжал всматриваться в ставший серо-жёлтым горизонт.***
Внутри, подымаясь из самых глубин его сути, набирала силу мелодия. Протяжная, тягучая, бесконечно печальная. Усиливаясь, она не пропустила ни единой струны его души, затронув каждую. Что это за томительная мелодия? От неё душа рвётся на части, как морская пена прибоя об острые камни… Он провёл ладонью по мокрой дорожке на щеке. Слёзы. Надо же. Эта рвущая душу на части мелодия… Наверно, именно так звучит песнь конца мира, когда всё сущее прощается с мирозданьем.