Сегодня в выпуске...

— Джереми, я хочу кое о чем с тобой поговорить. — Хм, да? И о чем же? Они сидели в небольшом тихом кафе, расположенном подальше от главных и шумных улиц Лондона. В нем было мало народу, скорее всего от того что и столиков было не очень много, свет был слегка приглушен, играла негромкая, спокойная музыка, отблеск ярких вывесок с улицы наполнял помещение каким-то особым образом. Она только успела открыть рот, как ее прервала вибрация на телефоне Джереми, лежавшего на столе. Она оповестила о пришедшем сообщении. — Прости, я думаю мне лучше посмотреть что там, — краем глаза он успел заметить адресата, хотя скорее адресатов. Да так и есть, он не смог сдержаться и ухмыльнулся. На присланной фотографии Мэй и Хаммонд собирали Лего, сложив из рук обоих одно больше сердечко. Подпись гласила: фу, изменщик, посмотри, на что ты нас променял. Он быстро написал «отвалите от меня, это рабочая встреча», нажал на кнопку выключения и положил телефон экраном в низ. На всякий случай. Когда Кларксон снова посмотрел на нее, он все ещё улыбался. Ему и правда хотелось быть сейчас дома: обнимать Хаммонда, целоваться с Мэем, собирать Лего и пить вино, а не вот это все. Кларксон уже пару часов решал с продюссером рабочие вопросы. За это время Ричард и Джеймс, оставшиеся дома и явно чувствовавшие себя отчего-то брошенными, прислали пять фотографий и бесчетное количество сообщений, которые в большинстве своем остались без ответа. — Дак и о чем ты хотела поговорить? — возобновил разговор Джереми, лишь для того, чтобы он побыстрее закончился — мысли его были очень далеко отсюда. Она кивнула сама себе, а затем продолжила: — Знаешь, Джереми, я думаю, что я тебе очень нравлюсь, — наконец заключила она и серьезно посмотрела на него. На лице Кларксона пробежала тень ужаса, он открыл рот, чтобы что-то сказать, но она приложила палец к его губам, растолковав его испуг неправильно — так как ей хотелось его растолковать. — Но тебе не стоит волноваться, — уверенно сказала она, — это взаимно. Джереми, собравшись с мыслями и осознав ситуацию, закрыл рот и проморгался. Он никак не ожидал такого поворота событий и, усыпленный нудятством работы и теплом помещения, был захвачен в расплох. Хорошо, что он отказался от предложенного Мэем ужина, решив поесть как вернётся, а то бы точно задремал прямо на стуле. Джереми как-то затравлено улыбнулся и наклонился чуть вперед: — Мне кажется у нас возникло некое недопонимание, — осторожно начал он, — во-первых, я вроде как не совсем свободен, а во-вторых, ты мне, конечно, нравишься, но как друг, как коллега и не более. — Да что-то я не слышала о новой миссис Кларксон в СМИ… и кто это же это? — она недовольно сложила руки на груди, откинувшись на стуле, и чувствовала какой то подвох во всей этой ситуации. — Нууу это девушка, да определенно девушка, — как то задумчиво протянул Джереми. На что она вопросительно выгнула бровь, — и мы пока что не хотим разглашать наши отношения. Счастье, оно, знаешь, тишину любит и все такое, — он помахал рукой в воздухе, как бы называя то, что не мог выразить словами. — Ну что ж, ладно, — помолчав, добавила, — спасибо за работу, — она протянула ему руку, вставая, — сделаем вид, что я ничего не говорила. Джереми кивнул, пожимая руку и тоже вставая. В такси он пытался решить стоит ли рассказывать Мэю и Хаммонду о случившемся. Зайдя в дом и не увидев никого, кто бы его встречал, он решил, что ничего им не расскажет, да и слова в целом не проронит за весь оставшийся вечер в знак своей обиды. Но зайдя в гостинную и увидев Хаммонда, полудремавшего на диване и бросившегося обнимать его, как только он зашёл, и Мэя в смешных очках, возившегося с набором Ричарда, он передумал. И сидя на кухне, ужиная, пока другие пили чай, он рассказал все случившееся, а потом переместившись на диван, они перемыли косточки всем остальным своим коллегам.