С меткой из прошлого

Двор Скайхолда был полон людей. Справа перед воротами выстроились ровными колоннами храмовники. Баррис возвышался перед ними, сдерживая волнение. На нем была броня рыцаря-командора. Слева от ворот была толпа людей, среди которых Элизабет заметила своих компаньонов, а также музыкантов, зачем-то приглашенных Жозефиной. Впрочем, следовало отдать ей должное, леди посол всегда знала, как наилучшим способом произвести самое благоприятное впечатление. Элизабет спускалась по ступеням, одетая в длинное, темно-синее закрытое платье, волнистые черные волосы были искусно собраны в пучок. Она неторопливо дошла до советников, кивнула им и еще раз обвела взглядом местных храмовников, не заметив в их рядах Флетчера. Она вопросительно посмотрела на Каллена, который стоял рядом с ней, и он наклонился к её уху, прошептав: — Это далось нелегко, но мне удалось убедить Барриса скрыть присутствие Флетчера в Скайхолде. — Спасибо. — Волнуешься? Лёгкий смешок. — Да, а ты? — Я не понимаю, зачем изображать какое-то дружелюбие, — она видела, что Каллен хмурится. — Но я не подведу тебя. — Спасибо, — она улыбнулась и их глаза встретились. Понимая, что за ними могут смотреть десятки, а то и сотни глаз, Элизабет встала на цыпочки и едва слышно прошептала ему на ухо: — Я тебя люблю. Каллен широко улыбнулся на миг, затем принял серьезный вид и наклонился к ней. — Я тоже тебя люблю. — Идут! — Жозефина постаралась, чтобы голос звучал негромко, привлекая их внимание. И правда, сквозь поднятые ворота входила толпа храмовников, на головах которых были шлемы. Первый из них был одет в броню рыцаря-командора, он дошел до середины двора и застыл. Быстро осмотрев людей вокруг и лидеров Инквизиции, Джеймс Таннер снял с себя шлем. На несколько секунд её охватил первобытный страх, сердце забилось в груди сильнее. Бронзовая кожа храмовника великолепно контрастировала с доспехом, черные прямые волосы, ранее короткие, теперь отросли и доходили Джеймсу до плеч. Аккуратно подстриженная короткая бородка делала его старше, но совсем не портила, а наоборот подчёркивала его природную, мужественную красоту. Чёрные глаза щурились от яркого солнца, и, несмотря на большое количество присутствовавших во дворе людей, были обращены лишь на Инквизитора. Каллен заметил его взгляд и рассмотрел Таннера повнимательнее. В его груди разгоралась с новой силой ненависть к этому человеку. — Лорд Джеймс Кристиан Таннер, рыцарь-командор Круга Магов Оствика, сын лорда Таннера из Оствика, племянник банна Барриса из Ферелдена! — провозгласил глашатай. — В сопровождении отряда храмовников из Круга Магов Оствика. Храмовники уже выстроились позади Таннера. Элизабет с недовольством отметила, что каждый из них носил на голове шлем, поэтому было невозможно определить, кого Таннер взял с собой в Скайхолд. Жозефина осторожно повернула голову, и музыканты заиграли быстрый, торжественный гимн Оствика. Храмовники во главе с Таннером приложили руки к груди в знак почтения к родному городу-государству. Элизабет улыбнулась, слушая знакомую мелодию, всегда вызывавшую в ней не чуждое ей чувство патриотизма, и последовала их примеру. Заиграл куплет, в котором начинались слова, храмовники запели, и она запела вместе с ними. Пока она пела, в ней теплилась надежда, что этот визит не может сулить чего-то плохого, но когда гимн закончился и Джеймс решительно направился в её сторону, надежда сама по себе испарилась без следа. Он встал напротив неё и опустился не на одно колено, как было принято в Тедасе в знак почтения, а сразу на два. Элизабет машинально протянула ему свою руку, следуя правилам приличия, и едва заметно вздрогнула, ощутив прикосновение его губ к руке. — Инквизитор, — он поднял голову вопреки этикету и посмотрел ей в глаза, её сердце пропустило удар. — Рад видеть вас вновь спустя столько долгих месяцев. — Рыцарь-командор, — она серьезно кивнула, не подавая виду, что волнуется. — Добро пожаловать в Скайхолд. Позвольте представить моих советников. Каллен с внутренним злорадством констатировал, что Таннер нервничает. Им удалось застать его врасплох, а ведь он рассчитывал определенно на обратный эффект. Рыцарь-командор встал с колен и едва заметно улыбнулся Каллену, показывая ему, что рад его видеть. — Командир Каллен Резерфорд, — озвучила Элизабет, следуя приличиям. — Блестящий военачальник, талантливый командир и мой верный друг. О его заслугах до Инквизиции вы, вне всяких сомнений, наслышаны, как и о нынешних. — Разумеется, — Таннер внимательно посмотрел на Каллена и протянул ему руку. — Рад встрече, друг. Каллен изобразил улыбку и пожал ему руку в ответ, лаконично заметив: — Взаимно. — Далее леди Жозефина Шеретта Монтилье, наш незаменимый дипломат… Жозефина сделала реверанс, протягивая Таннеру руку, тот незамедлительно склонился и приложился к ней. — И давняя любовь лорда Антуана Тревельяна, — негромко заметил Таннер, отрываясь от руки леди Монтилье. — Что ж, теперь я могу понять, почему лорд Тревельян, наследник тейрна, не желает слышать ни о ком кроме вас в качестве супруги. Рад знакомству, миледи. Он явно рассчитывал на то, что эти слова выбьют Жозефину из колеи, но она выпрямилась, убирая руку, и как ни в чем не бывало ответила: — Рада знакомству, рыцарь-командор. Очень о вас наслышана. — Как интересно, — Таннер повернул голову и посмотрел на Элизабет, и Каллену не понравился этот взгляд. — Леди Лелиана Соловей, наш тайный канцлер, героиня Ферелдена, — продолжила Элизабет. Лелиана мило улыбнулась и протянула Таннеру руку, которую он поцеловал. — Я не думал, что тайные канцлеры бывают столь очаровательны, — Таннер одарил Лелиану оценивающим взглядом и широко улыбнулся, обнажая ряд ровных белых зубов. — Благодарю, рыцарь-командор, — со скромной улыбкой ответила Лелиана. — Добро пожаловать в Скайхолд. Таннер повернул голову вправо и вновь, на сей раз выжидающе посмотрел на Элизабет. Каллен с трудом подавил растущее внутри себя раздражение. Таннер смотрел на неё так, как смотрят на давно знакомых и близких для себя людей, и Каллену не хотелось, чтобы кто-то смотрел так на его возлюбленную. Особенно этот ублюдок. — Я бы хотела поздороваться с храмовниками, рыцарь-командор, — сказала Элизабет, ставя его перед фактом, и, не дожидаясь ответа, двинулась по направлению к ним. Каллен заметил, как между бровями Джеймса пролегла морщинка, и Таннер обернулся, смотря ей вслед. Он был явно недоволен этим решением, и Каллен с трудом сдержал злорадную, совсем не свойственную ему обычно ухмылку. Элизабет подошла к оствикским храмовникам и встала перед ними. Они, словно по команде, сняли шлемы, и она радостно улыбнулась: каждый из двадцати воинов был ей знаком. — Братья, — тишину двора прорезала её гортанная речь на неваррском. — Я не могу выразить то, как рада вас здесь видеть. Пусть наши пути пересеклись не очень надолго, но каждый из вас занимает отдельное место в моем сердце. Вы — образцы мужества, защитники справедливости, и я счастлива, что имела честь называться вашей сестрой. Пусть я больше не член великого и благородного ордена храмовников, я благодарна Создателю за этот незабываемый опыт. От лица Инквизиции и лично от себя я благодарю вас за то, что вы прибыли в Скайхолд. Добро пожаловать, и чувствуйте себя как дома. Каллен с удивлением наблюдал за выражениями их лиц: они радостно улыбнулись, все, как один. Таннер же, наоборот, помрачнел и задумался. — Что она сказала? — тихо спросил командир у Жозефины, но та не успела ответить, так как Элизабет громким голосом перевела свою небольшую речь на всеобщий. Один из храмовников сделал шаг вперед, и Каллен узнал его. Это был рыцарь-капитан Мауэр, который тоже был в Киркволле в 9:39. — Благодарим вас, леди Инквизитор, за добрые слова. Мы, ваши братья, будем рады иметь честь послужить вам ради общего блага. Таннер не сдержал вздоха раздражения, и Каллен с трудом подавил на лице улыбку. Что бы не задумал рыцарь-командор, храмовники не стали бы разбрасываться такими словами на глазах у собственного военачальника, не имея этого ввиду. А реакция Таннера красноречиво говорила Каллену о том, что в оствикском ордене храмовников вполне может зреть раскол, что могло сыграть им на руку, в случае чего. Рыцарь-капитан Мауэр встал на одно колено, и остальные храмовники дружно последовали его примеру, прижимая руки к груди. Элизабет широко улыбнулась воинам, повернулась и посмотрела в глаза Таннеру, изо всех сил стараясь сдержать рвущееся наружу самодовольство.

***

Ужин в честь прибытия храмовников проходил в небольшом составе. Инквизитор, советники и прибывший высокопоставленный гость — рыцарь-командор Таннер. Антуана было решено не допускать, так как он мог наговорить Джеймсу лишнего. — Как поживает Верховная Чародейка Лидия? — Элизабет изо всех сил постаралась придать голосу максимальную нейтральность. — Сдает, — вздохнул Таннер. — Возраст берёт своё, но мои ребята держат всё под контролем. — И кого вы оставили вместо себя? — Рыцаря-капитана Вандера, — последовал ответ. Элизабет кивнула, стараясь отвлечься от захватившей её тревоги. Разговор не особо клеился, даже несмотря на умелые старания Жозефины. Таннер не мог оторвать от неё задумчивого взгляда, и от этого ей хотелось спрятаться. — Ты превосходно выглядишь, Элизабет, — неожиданно сказал он. — Я предпочитаю «леди Тревельян» или «леди Инквизитор», рыцарь-командор, — нейтрально парировала она. — Но благодарю за комплимент. — Я думаю, что мы достаточно близко знакомы, — невозмутимо возразил Джеймс. — И вся эта высокопарность ни к чему. — У меня иное мнение по этому поводу. — Ладно, — Таннер улыбнулся. — Поиграем в едва знакомых людей, мне даже нравятся такие игры, леди Тревельян. Элизабет исподлобья посмотрела на него, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не ответить грубо. — На каком основании Баррис получил должность рыцаря-командора? — внезапно спросил Джеймс, внимательно разглядывая её. — Он достойно проявил себя в миссиях для Инквизиции, — вмешался Каллен. — Но кто дал вам право назначать его на эту должность? — Джеймс перевел взгляд на Каллена. — Вы должны знать, что, как правило, храмовники сами выбирают человека на этот пост. — А кто сказал, что его назначила я? Я лишь рекомендовала его храмовникам на эту должность, они поддержали предложение. — Ну конечно, — Таннер усмехнулся. — Получается, храмовники теперь являются марионетками Инквизиции. — Вы заблуждаетесь, рыцарь-командор, — Жозефина покачала головой. — Насколько вам известно, орден храмовников является партнерами Инквизиции. Их помощь в закрытии Бреши оказалась неоценимой. — Естественно, это наша работа. А ваши храмовники в курсе, что Инквизитор сама храмовница? Я не мог не заметить, как ты на двух языках подчеркнула, что была членом ордена, но ты ошибаешься, Элизабет, — Таннер опять смотрел ей прямо в глаза. — Ты до сих пор храмовница. Под моим руководством. — Это просто смешно, — Элизабет хмыкнула. — Тогда я развеселю тебя ещё больше, — он буквально испепелял её взглядом. — Мы до сих пор помолвлены. Элизабет рассмеялась, напряжение, которое копилось в ней весь день вырвалось наружу этим способом. — Рыцарь-командор, вы несете полный бред, — не совсем вежливо заметила она, перестав смеяться. — По-моему факт расторжения помолвки был зафиксирован нами обоими в тот самый момент, когда я вернула вам кольцо. Таннер лишь улыбался и не возражал, пока она говорила. — Моя дорогая невеста, вне всяких сомнений, умная девушка, — он посмотрел по очереди на советников Инквизитора. — Да, мы с Либби повздорили, она вернула мне кольцо. Но до официального расторжения помолвки не дошло. У меня есть предварительный брачный договор, в котором нет никаких доказательств расторжения помолвки. Элизабет попыталась взять рвущиеся наружу эмоции под контроль, не реагируя на провокацию. Таннер внимательно следил за её лицом и улыбался. — Что вам нужно? — без обиняков спросила Лелиана, пристально смотря на Джеймса. — О, сестра Лелиана, я лишь пытаюсь добиться справедливости, — он перевел взгляд на неё. — Такова цель всех храмовников. — Я вам не верю, — жестко отрезала она. — Говорите прямо, лорд Таннер. Чего вы хотите? Джеймс прищурился. — Я лишь хочу, чтобы этот нескончаемый фарс прекратился. Леди Тревельян по-прежнему моя невеста, я настаиваю на этом факте, значит мы должны наконец пожениться. — Тебе нужна Инквизиция? — спросила Элизабет. — А зачем? — Таннер откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди. — По факту, ты — моя невеста. Значит, я уже на одной позиции с тобой. Но мне не нужна Инквизиция, Элизабет, мне нужна ты. Я люблю тебя. — Ложь! — Ярость всё-таки вырвалась наружу, и рука сама хлопнула по столу. — Я не верю тебе, Джим! Я не желаю быть ни твоей, ни чьей-либо невестой! Я требую, чтобы ты прекратил этот цирк и озвучил наконец, что тебе от меня нужно! — Я уже всё сказал, — он широко и довольно улыбнулся: он добился нужного эффекта и вывел её из себя. — Если ты утверждаешь, что наш договор не аннулирован, тогда будь мужчиной и давай подпишем всё при свидетеле, как полагается! Каллен чувствовал, как по лицу ходят желваки от злости, и удивился, ощутив пинок. Он удивленно посмотрел на сидящую рядом Лелиану, которая пристально смотрела на него, и едва заметно покачала головой. Таннер по-прежнему улыбался. — Нет. — Я не буду твоей женой! — отчеканила она. — Я скорее умру, чем это случится. Ты меня услышал? — Всё дело в твоем любовнике? — Таннер перестал улыбаться и поднял подбородок вверх. — Дориан Павус, верно? Храмовница легла под мага? Она резко встала и оперлась руками на стол. — Моя личная жизнь тебя не касается. — Я твой жених, значит касается, — невозмутимо парировал Таннер. — Ваша помолвка расторгнута, — вмешался Каллен, и Лелиана осторожно посмотрела на него: лицо командира покраснело от ярости. — Тебе пора смириться, Таннер! Джеймс перевел на него взгляд, посмотрел пару секунд и вернулся к Элизабет. — То есть ты отказываешься считаться моей невестой? — Ой, я что, плохо это выразила? — она деланно изумилась: нервы были на пределе. — Я не твоя невеста с того самого дня, как вернула тебе гребаное кольцо! Таннер оставался невозмутимым. — Тогда пусть нас рассудит суд храмовников. Ты — член ордена, я тоже, пусть они решают. — Это неслыханно, — вмешалась Жозефина. — Леди Тревельян не является членом ордена! — А бумаги, которые есть в наличии у меня, могут свидетельствовать об обратном! О том, что Элизабет самовольно отказалась от своих обязанностей, при этом ничего не сделав юридически. — Я была не в состоянии этого сделать, Джим, и тебе об этом прекрасно известно! — Не понимаю, о чем ты говоришь. Элизабет открыла рот от возмущения на мгновение, а затем насмешливо улыбнулась. — Значит, суд? Ты не боишься лишиться должности? — Угрожаешь? — Именно, — она выпрямилась. — Следовало сделать это еще тогда. — Значит, суд, — Таннер встал из-за стола и улыбнулся. — Завтра в десять утра. Решение будут выносить храмовники в лице рыцаря-командора Барриса. Только учти, Либби, правда на моей стороне. Каким бы способом ты не собиралась лишить меня моей должности, помни о том, что всегда нужны доказательства, чтобы не прослыть голословной. Завтра в десять утра. Инквизиция предоставит помещение для суда? — Непременно, — практически прорычала Элизабет. — Мой ассистент уведомит вас о месте.

***

Каллен не спеша поднимался по лестнице, которая вела в покои Инквизитора. Преодолев второй пролет, он услышал громкий голос Антуана: — Почему ты вообще довела до суда?! Ответа Элизабет он не услышал, но она явно что-то ответила, так как Антуан продолжил: — Я расскажу им всё! Как Флетчер привез тебя всю в крови, избитую, в каком ты была состоянии… Каллен замер и взвесил в голове, стоит ли стучать или лучше вернуться к себе, но желание поддержать Элизабет перевесило. Он тихо постучал, и дверь распахнул Антуан спустя несколько секунд. Его глаза горели яростным огнём, волнистые черные волосы разметались в разные стороны. Лорд Тревельян выглядел очень злым. — Каллен? Сейчас не лучшее… — Каллен, заходи, — он услышал вдалеке голос Либби и повиновался. Она выглядела не лучшим образом: глаза опухли, вероятнее всего, она очень долго плакала. Элизабет сидела за письменным столом, закинув на него ноги, в правой руке неизменная сигарета, в пепельнице перед ней гора окурков. Каллен подошел к ней и поцеловал в лоб. — Как ты? — тихо спросил он. — Бывало и лучше, — честно призналась она, затягиваясь сигаретой. — Истерика Антуана не улучшает ситуацию. — Истерика?! Это у меня истерика?! — Ваши вопли слышны далеко за дверью, лорд Тревельян, — ровным голосом сказал Каллен. Антуан звучно выругался по-неваррски, схватил со стола пачку сигарет и закурил. Каллен чихнул от дыма и открыл дверь на балкон, впуская прохладный ночной воздух внутрь. — Ты ведь знаешь, что он с ней сделал? — Антуан серьезно смотрел на Каллена. Командир молча кивнул. — Чем ему это грозит? — Лишением должности рыцаря-командора, возможно, изгнанием из ордена, хотя на такие меры никто никогда не идёт. Раньше его бы сослали из Круга, перевели в другое место, разжаловав, но неизвестно, какое решение могут принять сейчас, учитывая, что Круг Оствика является… — Да-да, я знаю, — нетерпеливо перебил его Антуан. — Единственным. Я выступлю свидетелем, Либби. — Мне жаль это говорить, но одного тебя не услышат, — Каллен осекся, понимая, что звучит слишком панибратски, но всё же продолжил. — Ты — её брат. — Флетчер даст показания, мы обсудили с ним это еще до приезда Таннера, — сказала Элизабет, прикусив губу. — Но я не уверена, стоит ли… — Стоит ли?! Тебе напомнить, что он с тобой сделал? — Антуан не сдержал возмущения, и Каллен невольно задался вопросом, как Элизабет может быть настолько сдержанной, в то время как её брат-близнец является абсолютной противоположностью. — Поверь мне, Антуан, я прекрасно помню! Лорд Тревельян сглотнул. — Либби, я… — Беспокоишься, я понимаю, всё в порядке, — она слабо улыбнулась брату. — Я справлюсь, Тони, перестань так дергаться. — Давайте всё-таки обсудим: что ему может быть нужно? — Антуан нахмурился. Элизабет посмотрела в окно, и Каллен понял, что она знает ответ. — Тебе что-то известно? — Антуан тоже это заметил. — Он в долгах, — тихо сказала она. — Сэрбис, мой агент, так написал. — Ну так может предложить ему деньги? Я не стал брать с собой много наличности, но я могу выписать ему чек. Пусть отстанет. — У меня есть деньги, — протянула она, также смотря в окно. — Не вмешивайся в это, Тони. Антуан замер, ошеломленный её ответом. — С каких пор мы делим деньги на твои и мои? — тихо спросил он. — Наши деньги всегда были общими, Элизабет. — Так было до Конклава, Тони. У нас был общий бизнес. — Не говори ерунды! — он был ошарашен, и Каллен осторожно отступил к диванчику, не желая быть замешанным в разговор. — Что значит был? Я работаю не покладая рук, чтобы когда ты вернулась… — Я не вернусь, Тони, — она повернула голову и посмотрела на брата. — Что? — Антуан заморгал. — Что это значит? — Это значит, что когда миссия Инквизиции придет к логическому завершению, я не вернусь в наш дом. Возможно, что и в Оствик тоже. — Как интересно, — саркастически произнес Антуан, складывая руки на груди. — И какие у тебя планы? — Я не знаю, — Элизабет улыбнулась. — Обещаю, что поделюсь, если они появятся. — Что значит «если»? — Если переживу битву с Корифеем. Антуан застыл, ошарашенный её ответом и нахмурился, о чем-то глубоко задумавшись. — У вас общие планы? — спросил он у Каллена несколько долгих мгновений спустя. Каллен кивнул, выдерживая напористый взгляд Антуана. — То есть… У вас всё серьезно? — Да, — лаконично ответил ему Каллен. — Насколько серьезно? — требовательным тоном спросил Антуан, но Элизабет покачала головой. — Наши отношения тебя не касаются. — Твои отношения с Таннером тоже меня не касались, пока… — его голос оборвался, он откашлялся и продолжил: — Я лишь беспокоюсь о тебе, Либби. — Сейчас у меня всё отлично, Тони, — она слабо улыбнулась. — Несмотря на Корифея. И Таннера. — Флетчер даст показания, как и договаривались, — вмешался Каллен. — Я попросил его на всякий случай держаться подальше от Барриса. Они хоть и двоюродные, но всё же братья. — Как обычно проходят суды храмовников? — Антуан встревоженно посмотрел на командира. — Есть судья, им будет Баррис. Я встретил их с Таннером, тот даже предложил мне, как бывшему члену ордена, но я отказался. Также семь присяжных. В их число отобрали четверых храмовников Оствика, троих наших. Единственное отличие от общественных судов — то, что нет обвинителя и адвоката. Храмовник-истец говорит сам за себя, как и храмовник-ответчик. — Ты обязана им всё рассказать, Элизабет, — Антуан резко повернул голову и посмотрел на сестру. — Ты промолчала тогда, хотя отец сказал, что добился бы снятия с должности… — Хватит, — она покачала головой. — Мне надоело это хождение по кругу, Тони. Я не в силах вернуться в прошлое и изменить что-то. — Он наверняка будет настаивать на том, что ваша помолвка не расторгнута и на том, что ты ему изменила с Дорианом, — Каллен встал и прошелся по помещению. — Это вряд ли продлится долго, кто-нибудь обязательно скажет, что мы с тобой вместе. Я готов давать показания, если это потребуется, Либби. — Только без подробностей, — она улыбнулась, и Антуан недовольно вздохнул. Дверь тихо приоткрылась, и цоканье маленьких каблучков уведомило их о приходе Жозефины, которая несколько секунд спустя поднялась по ступеням и выразительно посмотрела на присутствующих. — Уже поздно, — тихо сказала она. — Вам всем нужно выспаться перед завтрашним днём. От глаз Каллена не укрылось, как лорд Тревельян моментально выпрямился и кивнул, соглашаясь со сказанным. — Пойдем, — тихо и по-неваррски повторила Жозефина, обращаясь к нему. Каллен быстро посмотрел на Элизабет, которая едва заметно улыбнулась. — Спокойной ночи, Инквизитор, командир, — Жозефина вежливо поклонилась и направилась к выходу. Антуан подошел к Элизабет, чмокнул её в щеку и вышел следом. Каллен медленно приблизился к ней и обнял. — Если я как-то могу тебе помочь… — Я буду в порядке, но спасибо, — она поцеловала его и мир вокруг перестал существовать.

***

Настойчивый стук в дверь вырвал Элизабет из сна. Она встревоженно посмотрела на Каллена, который тоже проснулся, и с недоумением смотрел на неё. Догорающая свеча на прикроватной тумбочке осветила циферблат часов: три часа утра. — Кто это может быть? — спросил Каллен, и разглядел на её лице страх. — Либби, — он поцеловал её в щеку. — Я не дам тебя в обиду, если это он. Хочешь, я открою? — Я открою, — слабо ответила она. — Но… — Но я защищу тебя, слышишь? — он чуть не прорычал это, и ей стало легче. Она встала, накинула на себя халат, взяла свечу и пошла к двери. Каллен встал следом и подошел к стене так, чтобы его не было видно. Элизабет спустилась по ступеням, ведущим к двери, и спросила: — Кто там? — Открой, — потребовал голос Таннера, и она вдохнула, пытаясь бороться со страхом. — Нам надо поговорить. — Нам не о чем разговаривать, Джим. — Открой, я кому сказал! Элизабет поняла, что её ноги дрожат от ужаса. — Не смей мне приказывать, — ответила она. — Либби, открой гребаную дверь. Нам нужно поговорить. Вдвоем, без твоей кучки советников. Она нехотя, но всё же послушалась. Тусклый свет свечи осветил его лицо, и она поняла, что Таннер пьян. — Джеймс… — Либби, — он подался вперед и она резко отпрянула, споткнулась о ступеньку и чуть не упала. — Тише, милая, не надо шуметь, — Таннер поймал её и не дал упасть. — Впусти меня, и давай поговорим. Она поджала губы, но всё же позволила ему войти. Поднявшись по ступеням, она развернулась и посмотрела на него. — Мы можем хотя бы присесть? Не очень хорошо стою на ногах. Я слегка перебрал. Она бросила быстрый взгляд на Каллена, который успел достать из обмундирования кинжал, и ответила: — Нет, говори, что тебе нужно. — Нам ведь ни к чему устраивать суд, Либби. Давай решим всё мирным путем. — Я тебя слушаю. — Выходи за меня. Демон меня раздери, Либби, я был не прав. Но я люблю тебя. Ты — самое дорогое… — Враньё, — отмахнулась она, не давая ему закончить. — Во-первых, после твоего поступка ни о чем не может идти речи. — Нам ведь было хорошо вместе, Либби. Во всех смыслах. — Было, — она признала это, и Каллен почувствовал злость. — Но ровно до тех пор, пока я не увидела, что хорошо тебе бывает не только со мной. И пока ты не взял меня против воли. — Брось, ты же любишь жесткий секс. Она открыла рот от возмущения. — Ты сравниваешь это с изнасилованием? Ты вообще в своем уме? — Либби, — он подошел к ней вплотную, напирая на неё, и она замерла, парализованная от ужаса и отвращения. — Давай помиримся. Я тебя люблю и… — Отойди от неё немедленно! Таннер медленно обернулся и увидел Каллена. Командир был в обычных легких штанах, в которых обычно спал, но сжимал кинжал и выглядел даже так весьма устрашающе. Элизабет отшатнулась от Таннера, и в свете свечи Каллен увидел две дорожки слёз на её щеках. Он сделал жест рукой, и она стрелой рванула к нему и спряталась за его спину. Каллен выпрямился, закрывая её собой. — Убирайся, Таннер. — Вот оно что… — Джеймс покачал головой и усмехнулся. — Каллен, благородный и справедливый рыцарь-командор Киркволла. Ну конечно же, Либби, он ведь просто твой идеал! Во-первых, внешность. Я помню, ты рассказывала, как в детстве мечтала о светловолосом рыцаре. Во-вторых, такой весь из себя образцовый Каллен… Черт, как ты мог?! Ты ведь был приглашен на нашу свадьбу! — Я не сразу узнал, — решительно ответил Каллен. — А я если бы и знал, это неважно. — Конечно, это неважно, когда можно трахать Инквизитора, — прошипел Джеймс. — На что ты надеешься? Кем были твои родители, ферелденец? Крестьянами? — Какое это имеет значение? — Каллен поднял брови. — Ты рассчитываешь жениться на дочери тейрна Оствика? Да ты никак спятил! — Наши планы на будущее тебя не касаются, — прорычал Каллен. — Ты хотел поговорить и опять облажался. Убирайся. — О, непременно. Завтра тебе будет несладко, Либби. Я отберу у тебя всё за измену и за то, что из всех людей в грёбаной Инквизиции ты выбрала Каллена, зная, как я к нему отношусь. — Как относишься? С завистью? Не смеши меня, Джим, и не строй из себя обиженного друга. — Конечно, за спиной у командира ты такая смелая. А подойти ко мне и сказать в лицо тебе слабо? — Убирайся, Таннер, пока… — Каллен замолк, не желая заканчивать угрозу. — Да, я ухожу, — Таннер покачивался под воздействием спиртного, но всё же улыбался. — Теперь я точно размажу тебя по стенке, Либби, помяни моё слово. Он спустился по ступенькам и вышел. Каллен пошел следом и плотно закрыл дверь. Когда он поднялся обратно, Элизабет сжимала в зубах сигарету и пыталась прикурить от никак не желавшей загораться спички. Её руки дрожали. — Всё хорошо, — он подошел к ней и крепко обнял. — Я рядом.