***
Полчаса спустя она вышла из кузницы. В голове царил хаос. Так сильно зациклилась на себе и своих переживаниях, что не заметила то, насколько тяжело ему бороться с зависимостью. Вместо поддержки, которую ты должна была ему оказать, ты собиралась бросить его! Каждое слово, пролетавшее в голове, ранило её, словно свежий ожог на коже. — Как я могла быть такой слепой?! — со злобой выкрикнула она по-неваррски в вечернее небо, поднявшись на крепостную стену. Она шла к нему опять, на сей раз желая предоставить ему всю поддержку и заботу, на которую была способна, а также не дать ему совершить ужасную ошибку. Когда она вошла в башню, в неё чуть не врезался какой-то предмет, тотчас разбившийся о стену. Она в ужасе повернулась и увидела, каким измученным выглядел Каллен. Заметив её, он побелел. — Дыхание Создателя! Я не видел, как ты вошла… Прости меня. Он закрыл глаза, и она могла буквально кожей почувствовать стыд и вину, которую он испытывал. — Не стоит, — как можно более спокойно сказала она. — Склянка наверняка получила по заслугам. Каллен, если тебе нужно поговорить… — Ты не обязана, — перебил он и неожиданно скрючился от боли. Элизабет в ужасе бросилась к нему, но он опёрся рукой о стул и поднял руку, показывая, что в порядке. — Я и не предполагал, что это может так мешать. — Я знаю, — тихо сказала она. — Я могу как-то тебе помочь? — Да… Не знаю. Каллен выпрямился, и она заметила, что его лицо блестит от пота. — Ты спрашивала о том, что произошло в ферелденском Круге, — чуть ли не с обвинением в голосе бросил он. — Так вот, в магов вселились демоны. Храмовников — моих друзей — перебили. Мне было почти двадцать лет. Они пытали меня, натравили на меня демона желания. Хотели помутить мой разум. Ты знаешь, на что способен демон желания? Она в ужасе кивнула. — Создает иллюзии, дает то, что хочет человек больше всего на свете. Каллен мрачно кивнул. — А говоришь, что ты не храмовница. Оттарабанила без запинки. Элизабет сжала кулаки, чувствуя, как внутри поднимается неконтролируемая злость, но Каллен продолжил: — Чего может хотеть девятнадцатилетний девственник? Демон окружил меня тем, чего я так тогда хотел. Секс. Это была чудовищная иллюзия, самый страшный кошмар. Он принял форму девушки, которая мне нравилась, она была магом, и эта иллюзия… Она владела мной, а когда мне начинало это нравиться, причиняла жуткую боль. Насиловала. Превращалась в такое… Боль была такой силы, что я думал, что не вынесу. Уже потом, когда меня спасли, целитель сказал, что физически я не пострадал. Весь этот ад творился в моей голове. Как можно пережить это и остаться прежним человеком? Элизабет поняла, что по щекам бегут слёзы от ужаса. Она хорошо понимала, о чём он говорит. — Но я все-равно хотел служить. Меня послали в Киркволл. Я доверился рыцарю-командору Мередит, и каков итог? Её страх перед магами привёл к этому безумию, этому хаосу, который поглотил весь Тедас. Мирные люди умирали на моих руках, в городе, которому я поклялся служить. Теперь ты понимаешь, почему я не хочу иметь к этому какое-либо отношение? Конечно же, она понимала. Ей хватило сил убедить его продолжать борьбу с лириумом, раз уж он на неё вступил. Покидая башню, она практически бежала: Кассандру в её отряде следовало заменить Блэкволлом, у Искательницы теперь была задача поважнее.***
Нескончаемое море песка и пыли приносило всё меньше радостных моментов с каждым днём в Западном пределе. По-началу спутники Инквизитора не могли понять, откуда берется из раза в раз её восторг при виде пустыни, но в конце концов однотипные пейзажи надоели и ей. Самой страшной проблемой было практически полное отсутствие источников воды, а объемные фляжки из кожи буффало, служившие надежным хранилищем для достаточно больших объемов воды для каждого члена отряда, не защищали от изнуряющей жары, поэтому питьевая вода нагревалась до такой степени, что приобретала сходство с мочой, что не прибавляло ей ценности. — Где же эти грёбаные руины? — в который раз стонал Дориан, желая спрятаться от раскаленного солнца. — Карта показывает, что уже близко, — ответил Блэкволл. — Нужно быть наготове. Эти контрабандисты, раз уж работают на Корифея, должны быть хорошо вооружены. Слева от них началась каменная стена, которую они разглядели с противоположного холма, закрыв разрыв. Дориан продолжал стенать и жаловаться на всё подряд. Первым местом в его списке был, разумеется, Западный предел. Далее — Железный Бык, которого Дориан упоминал столь часто в разговорах, что Элизабет начала подозревать, что маг неровно дышит к кунари. Третье место по праву досталось Корифею, четвертое — Сэрбису, которого они разыскивали. Пятое Элизабет не успела дослушать, так как они вышли к началу стены и увидели людей, один из которых мог явно быть пунктом №4 в списке Дориана Павуса. Послышались ругательства на неваррском со стороны притаившихся за стеной контрабандистов, и завязалась битва. Элизабет молниеносно проанализировала ситуацию и пришла к выводу, что высокий широкоплечий маг является главным. Более того, он безошибочно определил, кем она является, и, сделав едва заметный жест рукой, велел атаковать остальных, а сам начал приближаться к ней. Элизабет отпрыгнула назад, скрывшись в тени, ожидая, что он отстанет, но он пропел: — Раз-два-три-четыре-пять, леди Инквизитора я иду искать. Взмах рукой, и она заметила, что её невидимая защита испарилась, словно её и не было. Маг широко улыбнулся, и она машинально отметила, что он хорош собой. Смуглая кожа, густые чёрные брови, недельная щетина и пухлые губы. Глаза были неожиданно светлыми, серыми, и достаточно узкими. Маг не атаковал, а внимательно оглядел её и улыбнулся: — Ты красивая. — А ты нет, — отрезала она, прикидывая, через сколько сможет опять скрыться в тени. — Врёшь, — улыбка мага стала ещё шире. Элизабет опешила от такой наглости и прицелилась в него из лука. Маг усмехнулся. — Не могу атаковать такую красивую девушку, — он театрально покачал головой и перенесся к своим сражающимся бандитам. Спустя десять минут битва была закончена. Блэкволл оглядел трупы и кивнул своим мыслям. Однако, маг был жив, хоть и едва дышал. — Вот это да, такой мощный, — Дориан осмотрел раскинувшегося на земле мага и перевёл взгляд на Элизабет. — Бросим его здесь умирать? Инквизитор посмотрела на мага. В выражении его лица не было мольбы, просьбы или хоть капли каких-то эмоций. Он уверенно смотрел прямо ей в глаза. Она выдержала взгляд и спустя несколько секунд сказала: — Исцелим его и будем судить в Скайхолде. — Ты уверена, что он этого стоит? — Варрик брезгливо сощурился, разглядывая мага. — Это лучше, чем бросать его умирать на таком солнцепеке, — спокойно парировала Элизабет. — Ты Сэрбис? — Красс Сэрбис, — с трудом выговорил маг, делая большие паузы между словами. — Из Минратоса. Дориан выругался. — Земляк, — пояснил он отряду, но Сэрбис никак не отреагировал на этот комментарий, потеряв к этому моменту сознание.***
Ночью Элизабет выпало первой нести караул. К тому моменту они покинули Западный предел, удалившись от последнего лагеря вёрст на тридцать в сторону Скайхолда. Пейзаж стал более оптимистичным, на ночь им даже повезло остановиться в лесу. Сэрбис сидел возле спящего Дориана, который контролировал его магию. Руки мага были скованы наручниками, и он всё время шевелил ими. Заметив, что Элизабет подходит ближе, он позвал её. — В чем дело? — сурово спросила она, подойдя к нему. — Дай воды, пожалуйста, — попросил он её по-неваррски. Её рука машинально потянулась к сумке из кожи буффало, которая висела у неё на поясе. — Держи, — она помогла ему попить. — И не тыкай мне, Сэрбис. — Да брось, — он скривился. — Мы ведь примерно одного возраста. Сколько тебе, двадцать пять? — Двадцать шесть. — Ну а мне двадцать семь, — маг вытер губы о плечо и скривился: хоть рана и начала затягиваться после зелья, но дискомфорт все-равно доставляла. — Посиди со мной. Она подняла брови. — Зачем? — Ты думаешь, что в этой унылой заднице Тедаса был хоть кто-то, с кем можно было поговорить? Она недоверчиво посмотрела на него, но всё же осторожно опустилась рядом. — И о чём ты хочешь со мной поговорить, Сэрбис? — Зови меня Красс, — он улыбнулся. — Если ты думаешь меня очаровать, ничего не выйдет, — отрезала Элизабет. — Со мной такие фокусы не проходят. — У-у-у, у леди Инквизитора кто-то есть? — Какое это имеет значение? — она нахмурилась и недружелюбно посмотрела на мага. — Просто поддержать разговор, — сдал тут же назад пленник. — Есть сигареты? Умираю просто, как хочу курить. За разговором прошло несколько часов. Сэрбис рассказывал ей про свой родной город, про империю Тевинтер. Корифея в разговоре они избегали, но всё же Элизабет не могла понять, как парень очутился под влиянием древнего магистра, так как решительно отличался на тех, кто мог бы поддержать его правление из Тевинтера. На сумасшедшего он тоже не тянул, вполне себе мирный контрабандист. Но вопросов она решила ему не задавать: для этого в Скайхолде его ожидала Лелиана. Сменивший Инквизитора несколькими часами позже Блэкволл оказался не настроенным на беседу, так что Сэрбису пришлось замолчать. Кутаясь в холодное одеяло, Элизабет поняла, как сильно ей хотелось в Скайхолд, к Каллену. Он нравился ей слишком сильно, и она была готова уверовать, а затем и молить Создателя, чтобы Каллен справился со своими ломками, чтобы их отношения не прервались. К её удивлению, ей понравился лёгкий и непринужденный флирт со стороны Сэрбиса, пронизывающий их беседу, но это лишь подстегнуло её осознание того, как дорог ей Каллен.***
Тайный канцлер вздохнула и посмотрела на связанного перед ней мага. Красс Сэрбис выглядел спокойно, и это злило Лелиану. Она привыкла чувствовать страх допрашиваемых, он наполнял её и подчеркивал её значимость. Сэрбис же настаивал на невиновности вот уже второй час, не реагируя на угрозы. — Ну что, будешь говорить? — она едва усмехнулась и заинтересованно посмотрела на мага, доставая из сапога кинжал. — Тогда мне ничего больше не остается, кроме как… Внезапно из коридора темницы раздались шаги, и Лелиана недовольно дернула головой. Она не любила, когда её отвлекали от допросов. Дверь распахнулась, и вошёл Каллен, держа в руке рапорт. — Мне сказали, что вы здесь, — кивнул он. Лелиана отметила про себя, что командир стал выглядеть намного лучше, чем неделю назад. — Что-то срочное? — она всеми силами постаралась убрать из голоса недовольство. — Рапорт Райлена из Западного предела, вам будет интересно взглянуть, — ответил Каллен, и его взгляд упал на пленника. — Кто наш гость, сестра Лелиана? — Красс Сэрбис, — сразу же ответила тайный канцлер. — Инквизитор захватила его в Западном пределе. — Инквизитор? Она вернулась? — Да, часа два назад. Странно, что вы не в курсе, командир. Каллен нахмурился. — Дайте ей отдохнуть, — неожиданно вмешался в разговор Сэрбис. — Время позднее, дорога была тяжелой. Каллен с удивлением повернулся к пленнику и смерил его взглядом. — Думаю, командир в состоянии разобраться сам, — парировала Лелиана. — Вне всяких сомнений, — маг отвесил шутливый полупоклон. — Когда меня будут судить? — Нужно согласовать с Инквизитором, — ответил Каллен, не дав возможности ответить тайному канцлеру. Она недовольно сжала губы. — Элизабет я всё расскажу, вы от меня ничего не услышите. — Это еще почему? — сложив руки на груди, спросила Лелиана. — Ну не знаю, как насчёт того, что она невероятно красивая и покорила моё сердце? — Что? — руки Каллена сжались в кулаки. — А что? Вы не согласны? — ничуть не смутился Сэрбис. — Думаю, я найду к леди Инквизитору подход. Кажется, мы с ней поладили. Если вы понимаете, о чём я. — Нет, я не понимаю, — тон Каллена стал ледяным. — Она хоть и неприступная, но думаю, что со временем мы могли бы стать любовниками. Лелиана захохотала. — Ну-ну. Командир, идите, я разберусь с нашим пленником. — Я не… — Идите же!***
Каллен всё же покинул тюрьму и злобно зашагал в сторону башни, не обращая внимания ни на что и ни на кого. Впрочем, злоба рассеялась, как только он увидел, что у его закрытой двери стоит Элизабет. — Либби, — вырвалось у него. Она подняла голову и улыбнулась. Он выглядел намного лучше, чем в их последнюю встречу. — Тебе лучше, — с улыбкой констатировала Элизабет. — Я… — от неожиданности его мысли спутались. — Я хотел поблагодарить тебя, Либби. Когда ты ко мне приходила… Если я могу хоть что-то… Чёрт, когда я репетировал это, всё звучало гораздо лучше. — Я рада. Тебе нужно больше отдыхать, — тихо сказала она. — Беречь себя. — Да, — автоматически сказал он, но Элизабет поняла, что он не всерьез. — Боль то уходит, то возвращается. Иногда я чувствую так, словно вновь вернулся туда. Слишком много взвалил на себя. — Понимаю, — шепотом ответила она. — Знаешь, я ведь никогда никому не рассказывал, что произошло в ферелденском Круге, — он отошел к краю стены и оперся о зубцы. — Я был просто вне себя после этого. Очень зол. И этот гнев годами застилал мне глаза. Я не горжусь тем, какой я был. — Ты мне нравишься таким, какой ты сейчас, каким я знаю тебя, — мягко заметила Элизабет. Он повернулся и посмотрел на нее, его губы тронула легкая улыбка. — Даже после…? — Каллен, ты нужен мне, — выпалила она и осеклась. — Ты не сделал ничего такого, что это бы изменило. Он улыбнулся. — Ну а ты как? У тебя ведь тоже не все гладко. Как ты себя чувствуешь? — Честно? В ужасе, — ответила она. — Впереди столько работы, а мы так и не нашли Корифея. — Не сомневайся в себе, — твёрдо сказал Каллен. — Если тебе понадобится помощь, обращайся, я всегда помогу. Она благодарно кивнула. — Если ты не против, — мягко продолжил он. — Я бы хотел поговорить с тобой. — По поводу того, что произошло тогда в Зимнем дворце? Он вглядывался в её лицо, которое моментально приняло высокомерное выражение. — Если ты готова, Либби. Я не хочу на тебя давить, но мне кажется, что я мог бы тебе помочь. — Что ж, ты хочешь знать правду? Хорошо, я расскажу, — её голос изменился практически до неузнаваемости, в нем отчетливо прорезался металл. — Пойдём в башню, — мягко сказал Каллен. За десять месяцев до этого Элизабет беспокойно ходила по кабинету из стороны в сторону. За несколько месяцев помолвки жизнь изменилась. Первым глобальным изменением стало то, что они с Джеймсом купили поместье. По документам, а уж в этом Элизабет была очень дотошной, 25% особняка принадлежали ему, 25% ей, а оставшиеся 50% он настоял, чтобы записали на её имя, чтобы в будущем переписать их на будущих детей. Она не возражала, и уже начала обставлять дом. Покупка мебели и приятных мелочей радовала её. Ходя по особняку, она представляла, как будет жить в нём одна, так как Джеймс имел право быть там только по выходным, как счастлива она будет. Она вздохнула и посмотрела на часы. «Поработать можно и там», решила она. Был вечер пятницы, она оседлала своего коня и неспеша направилась в поместье. Ночной весенний воздух приятно бодрил, в то время, как она размышляла о том, как ей бы хотелось обставить библиотеку. Они купили мебель пока только в спальню, широкую кровать из темного дерева, которое она уже застелила белым покрывалом, будуар из того же материала и мягкий пуфик. Пока она продолжала размышлять о новом доме, Фердинанд, её конь, принес её на место, благо, они выбрали особняк недалеко от того, где Элизабет с восемнадцати жила вместе с братом. Она вынырнула из своих мыслей и оглядела поместье. Красивый дом. Он вызывал у неё внутри тепло и радостное предвкушение скорого переезда. Оглядев светлый фасад здания, её взгляд привлёк свет, горевший в окне второго этажа. Спальня. Элизабет нахмурилась. Неужели пробрались воры? Она тихо спешилась. — Стой тихо, — велела она коню и направилась в дом. Дверь оказалась незаперта. Она бесшумно направилась к лестнице на второй этаж, как вдруг услышала женский стон. От ярости она опешила, но всё же заставила себя подняться наверх и проскользнуть к спальне. Всё оказалось именно так, как она предполагала: на их будущем семейном ложе был Джеймс с какой-то девушкой. Она беззвучно выругалась, не понимая, что ей делать. Первой мыслью было ворваться внутрь, надавать мерзавцу пощечин, вырвать его любовнице волосы. Но Элизабет всегда учили подавлять свои чувства. «Это недостойно леди», учила её мать. Она сглотнула, развернулась и тихонько покинула дом. Оседлав коня, она умчалась прочь, подгоняя его.***
Она пришла в себя, очутившись на окраине города, возле Башни Круга и невидящим взглядом уставилась вдаль. Элизабет знала, что не сможет простить его. Никогда. Она ценила себя, и понимала, что это конец их отношениям, конец помолвке. Нужно уведомить его об этом. Она кивнула своей мысли и направила коня к воротам Круга. Узнавший её храмовник тотчас открыл дверь, а другой забрал у неё коня, когда она спешилась несколькими минутами позже. Она подошла к кабинету рыцаря-командора и заметила стоящего возле него Маркуса Флетчера, храмовника, друга Таннера. — Вы в порядке, миледи? — с беспокойством спросил Маркус, вглядываясь в её бледное лицо. Элизабет кивнула и с трудом выговорила: — Маркус, позови меня, когда прибудет рыцарь-командор, я буду у себя в кабинете. Это очень важно. — Так точно, — кивнул Маркус. — Вы точно в порядке? — Да-да, — невнятно ответила она, развернулась и направилась в находящийся неподалеку кабинет. Она закрыла за собой дверь и глубоко вздохнула. Слёзы сдавливали горло, но она старалась держаться. «Не сейчас, терпи до дома», велела она себе и опустилась в мягкое кресло.***
Маркус постучал в дверь, когда на часах перевалило за два часа ночи. Элизабет сонно потянулась, сгоняя дремоту. Кажется, она успела заснуть. Она встала и решительно направилась по коридору к кабинету Таннера, на ходу поправляя растрепавшиеся волосы. Она вошла без стука в его кабинет, услышала его возмущенное «Какого хрена?» до того, как он заметил, что это была она. — Либби! — он обрадовался столь ярко, что она могла бы принять это за искренность, если бы не то, что видела несколько часов назад. Она молча сняла с руки кольцо рода Таннеров и положила на его письменный стол. — Что это значит, Элизабет? — он скрестил руки на груди и выжидательно уставился на неё. — Всё кончено, Джеймс. — Что? — он нахмурился. — Что случилось, Либби? Что ты такое говоришь? — Ты изменил мне, — холодно объяснила она. — Я не собираюсь это терпеть. К её удивлению, Таннер громко фыркнул. — И что? — задал он вопрос, вогнавший её в ступор. — Может быть, для тебя это несущественная мелочь, Джеймс, но не для меня. — Создатель, Либби, — он смотрел на неё округлившимися глазами. — Ничего, что все изменяют своим женщинам? Мужчины не созданы для моногамных отношений. Право слово, ты раздуваешь из мухи слона! — Серьезно? — она подняла густые брови. — Это твой ответ? Ну нет, Джеймс, я сказала тебе своё мнение. Он встал и подошел к ней. — Чего ты от меня ждешь? Что я начну умолять и просить прощения? — Мне ровным счетом ничего от тебя не нужно, — она повернулась, но он схватил её за руку, не давая уйти. — Теперь послушай меня сюда, — его голос стал тише. — Мы с тобой подписали договор о помолвке. Ты — моя собственность, и твои закидоны сейчас ничего не изменят. Ты думаешь, что можешь опозорить меня? — Я не собираюсь… — Молчать! — крикнул он и влепил ей пощечину свободной рукой. Она ахнула от боли, обиды и ужаса, попыталась вырваться, но бессильно. Он оттолкнул её от себя, вынуждая врезаться в стол, и начал напирать на неё. — Избалованная дочь тейрна решила, что может расторгнуть помолвку, когда ей вздумается? Хрен тебе. Ты — моя. — Отпусти по-хорошему, — её голос прозвучал озлобленным рычанием. — А то что? — он коснулся её лица, а затем ухватил за волосы. — Не вздумай кричать. Я сейчас расскажу тебе, как мы поступим. Первое: ты наденешь кольцо на свой гребаный палец и поедешь домой, как миленькая. Можешь остаться и погреть мне постель этой ночью. — Что еще? — она захохотала, несмотря на боль, но он дернул за волосы сильнее, обрывая её смех. — Второе: ты пойдешь под венец беременной, — объявил он. — Мы сейчас с тобой займемся сексом, и я не буду столь осторожен, как обычно. Она дернулась, рискуя оставить в его руке прядь волос, но он заблокировал ей возможность вырваться, и она больно ударилась о его доспех. Он прижал её к столу, не давая ни малейшего шанса на то, чтобы сдвинуться с места, и начал стягивать с неё штаны. — Будь послушной девочкой и не вздумай кричать, — предупредил он, спуская собственные штаны. — Мы ведь не хотим, чтобы нас прервали, когда я заделаю тебе наследника? Элизабет дергалась из стороны в сторону, но как она могла сопротивляться здоровому воину? Когда он вошел в неё, из её горла вырвался отчаянный крик, но Таннер резко врезал ей ещё раз, и она почувствовала, как из рассеченной брови полилась по щеке кровь. — Будешь кричать, заткну рот, — прошипел он, дёргая тазом сильнее, причиняя ей боль. — Ублюдок, тварь, ненавижу тебя! — Закрой рот, сука! — он ударил ещё раз, и её голова закружилась. «Не терять сознания», велела она себе, пытаясь отбрыкиваться от него. — Давай, ты же знаешь, что мне нравится, когда ты строишь из себя недотрогу, — он мерзко ухмыльнулся. — Что здесь происходит? Дверь резко распахнулась, и Маркус Флетчер ворвался в кабинет рыцаря-командора. Заметив происходящее, он замер в нерешительности, не понимая, то ли перед ним бурная сцена секса, то ли крик о помощи не был игрой. — Маркус, помоги! — она крикнула из последних сил, тотчас получив кулаком в челюсть. — Пошел нахер отсюда, Флетчер, — прорычал Таннер. — Не лезь не в своё дело. — Ну нет, — Флетчер покачал рыжеволосой шевелюрой и достал меч. — Оставьте её в покое, рыцарь-командор. Немедленно. — Ах ты грязный ублюдок, — выругался Таннер. — Я с тобой потом разберусь. К счастью Элизабет, такой ответ Флетчера не устроил. Он набросился со спины на рыцаря-командора, стягивая его с неё. Она не знала, каких усилий ему это стоило, но он ловко повалил Таннера на пол и начал бить его по лицу. — Насиловать беззащитную женщину? Серьезно? Да ты просто спятил! Таннер с силой отпихнул его от себя, и между ними завязалась потасовка. Элизабет в ужасе вскочила, натягивая штаны, и оглядывая кабинет в поисках того, чем его можно было бы усмирить. На глаза попалось тяжелую подставку для письменных принадлежностей из дуба, подарок её отца Таннеру на тридцать лет. Руки схватили её и обрушили на голову Таннера. Тот замертво упал на пол. Флетчер тяжело дышал, но всё же благодарно кивнул. — Убила? — она выронила из рук орудие предполагаемого убийства и начала оседать на пол от ужаса. Флетчер подбежал к Джеймсу, пощупал пульс. — Без сознания, но скоро очнется, — констатировал храмовник. — Нам надо бежать, миледи.***
Она закончила рассказ и уставилась на свечу. У неё не было сил взглянуть ему в глаза. — Дыхание Создателя, Либби, мне так жаль, — тихо заговорил Каллен. — То, что с тобой случилось, ужасно. — Я пойму, если ты захочешь прекратить наши отношения. — Что? Нет, конечно же нет! Он встал из-за стола и распахнул руки. — Иди ко мне. Она встала, обняла его и почувствовала, что теряет над собой контроль. По щекам полились слёзы, плечи вздрогнули, и она окончательно разрыдалась. — Моя сильная Либби, — Каллен гладил её по волосам. — Тебе столько пришлось пережить. — Каллен, но я… — она отстранилась. — Я не знаю, смогу ли заниматься сексом. Честно. Я бы хотела, но я… — Не думай об этом, — мягко прервал её командир, притягивая вновь к себе. — Не сейчас. — Ладно. — Кто он, Либби? Она похолодела от ужаса. — Я не могу сказать тебе, Каллен. Не могу и всё. — Почему? — бессильно спросил он. — Я мог бы что-то предпринять. — Пусть живёт, — она покачала головой. — Если бы я хотела, то давно бы что-то предприняла. Но я просто хочу забыть, хоть это и сложно. Они помолчали, пока она не нашла в себе силы отодвинуться от него. — Создатель, уже так поздно! Каллен, тебе пора спать. — Останься, — в его голосе послышалась мольба. — Переночуем вместе. Я не хотел бы, чтобы ты уходила. Она изучила взглядом его лицо и кивнула. — Спасибо, что рассказала мне, — серьезно сказал он. — Я ценю твое доверие. Она изобразила слабое подобие улыбки и осторожно чмокнула его в губы.