***
Элизабет резко села в кровати от резкого завывания ветра. Несмотря на то, что Убежище находилось в горном ущелье, это не спасало от сильных ветров. Она посильнее закуталась в плотное одеяло. «Покурить», промелькнула в голове мысль. Она встала и подошла к окну. Луна ярко освещала деревню. Элизабет наскоро оделась, завязала непослушные густые волосы в небрежный пучок на макушке и вышла из тёплого домика. Ноги сами понесли её к озеру. В Оствике единственным водоёмом было Недремлющее море, которое никогда не покрывалось льдом. Скованные зимним природным явлением воды манили её. Элизабет оглядела красивый горный вид и задумалась о том, насколько природа вокруг Убежища отличалась от природы Оствика. Достав из кармана кожаной куртки самокрутку, она чиркнула спичкой и с наслаждением затянулась. «Нужно попросить Тони прислать антивианский табак, ферелденский отвратителен», подумала она и неосознанно кивнула, смотря вдаль невидящим взором. — Не спится? Голос за спиной заставил её вздрогнуть. Мысленно обругав себя за реакцию, она собрала волю в кулак и повернулась. — Командир, — внешне безразлично констатировала она, затягиваясь самокруткой. — По всей видимости, бессонница не только у меня. Каллен молча кивнул, не отводя от неё пронизывающего взгляда. — Как храмовники? Готовятся к закрытию Бреши? — поинтересовалась Элизабет. — Всё в порядке, — последовал лаконичный ответ. — Вы… Вы дали им шанс всё исправить. Они это ценят. — Лелиана недовольна в любом случае, — Тревельян пожала плечами, затягиваясь и выдыхая, стараясь сделать так, чтобы дым сигареты не попал на Каллена. — Мне показалось, что вам всё-равно, — губы Каллена тронула едва различимая улыбка. — Не показалось, — Элизабет позволила губам растянуться в ответной улыбке. — Вы не ладите с Кассандрой, — утверждение не было вопросом. — И что? — она нахмурилась. — Кассандра бывает жесткой, — Каллен немного стушевался: по Вестнице никогда нельзя было понять, что она думает на самом деле. — Но она лишь хочет, чтобы наше дело… — Я понимаю, Каллен, — чуть резче, чем следовало, проговорила Элизабет. — Я не провоцирую Искательницу. — Я просто хочу, чтобы нам работалось как можно спокойнее, — его рука взметнулась к светлым кудрявым волосам и пригладила их. — Спокойнее? — она неожиданно засмеялась, вызвав у командира ответную улыбку. Он потёр руки в перчатках, уставившись на них, словно собираясь с мыслями. Элизабет понаблюдала за ним эти несколько секунд с нескрываемым любопытством. — Не хотите прогуляться? — выпалил командир, резко подняв взгляд на неё. — Но ведь темно, разве нет? — Я мог бы взять факел, — менее уверенно проговорил Каллен. «И почему с неприступными девушками всегда так?», в отчаянии подумал он. — Что ж, — её непроницаемое лицо более не выражало никаких эмоций. — Можно. Они медленно направились в сторону домика покойного целителя. На секунду Каллен остановился и подошёл к воротам, сняв с них один из горящих факелов. — Потом верну, — сказал он, заметив вопросительный взгляд Тревельян. Она никак не отреагировала на его комментарий и пошла вперед, дождавшись, пока он нагонит её. — Чем вы занимались в Оствике? — спросил Каллен, стараясь, чтобы голос звучал непринуждённо. Высокомерная Вестница не покидала его мысли с того момента, как он увидел её на поле боя. И хотя командир тщетно уверял себя, что сейчас полно других забот, он всё же решил попробовать хотя бы наладить с ней контакт. — Много чем, — туманно ответила Элизабет. — Помимо работы в Круге у меня с братом бизнес, мы торгуем книгами, экспортируем их в Антиву, Неварру, Орлей. Давно хотим наладить контакты с Ферелденом. Я рассчитывала найти такую возможность на Конклаве. — И вы только ради этого поехали сюда? — он недоверчиво сдвинул брови. — Нет, конечно, война никому не на пользу. К тому же, это был шанс своими глазами увидеть историю. Каллен повернул голову и посмотрел на неё. — Историю, — повторил он. — Вы увлекаетесь историей? — Отчасти, — пожала она плечами. — А вы? — Да, в подростковом возрасте, когда я попал на обучение, зачитывался историческими книгами, часами засиживаясь в библиотеке, — Каллен улыбнулся. — Знакомо, — она улыбнулась в ответ. Каллен внезапно осознал, что перед ним сейчас абсолютно не та высокомерная особа, цедящая порой фразы сквозь зубы. Они подошли к мосту, с которого открывался вид на Убежище. Заметив деревню, Элизабет не сдержала вздох. — Вам здесь плохо? — Каллен смотрел на неё, заметив в её глазах грусть. — Нет, — она покачала головой и перевела взгляд на него. — Просто… — Что? Она закусила губу и вновь посмотрела на деревню. — Наверное, я скучаю по брату сильнее, чем полагала, — тихо сказала она. — Вот и всё. Каллен с пониманием посмотрел на неё. — Верю, — сказал он. — Я говорил вам, что меня поддерживали друзья, когда я поступил на храмовника, но на самом деле друзья не заменят семью. Она кивнула и немного помолчала. — Тебе хорошо здесь? — спросила Элизабет, опуская вежливое «вы». Каллен ненадолго задумался. — В Инквизиции лучше, чем в ордене, — уклончиво заметил он. — Здесь я чувствую себя по-настоящему полезным. — И ты совсем не скучаешь по Киркволлу? — Нет, — ответ прозвучал решительно. — А ты… — он сглотнул. — Ты скучаешь по Оствику? — По Оствику нет, — она сложила руки на груди. — В последнее время там было невыносимо. — Из-за разрыва помолвки? — Каллен выпалил это прежде, чем осознал. Она хмыкнула. — Да. Всё было слишком сложно. Здесь у меня есть конкретная цель, — Элизабет посмотрела на Брешь, и Каллен последовал её примеру, отмечая про себя, что Вестница не горит желанием делиться подробностями. — А что всё-таки… — начал он, но она остановила его властным жестом руки. — Ты говорил, что не хочешь говорить о том, что произошло в ферелденском Круге. Я же не хочу говорить об этом, хорошо? — Прости, — тихо сказал он. — Я не хотел показаться назойливым. Она слегка улыбнулась, давая понять, что всё в порядке. — Кассандра говорила, что тебе не терпится покинуть Убежище, — добавил Каллен. Она улыбнулась. — Кассандра реагирует на меня слишком своеобразно. Иногда не могу удержаться. — Не надо так с ней. — О, так командир позвал меня прогуляться для того, чтобы защитить честь своей возлюбленной от несносной Вестницы? — серьёзным тоном проговорила Элизабет, и Каллен попался. — Кассандра мне не возлюбленная, — командир аж задохнулся от возмущения. — Она показала мне, что возможна другая жизнь, без ордена, не более, — более серьёзно прибавил он. — Тогда почему она ко мне цепляется? — Тревельян скривилась и достала из кармана самокрутку. — Потому что ты не такая, как большинство других, — сказал Каллен, наблюдая за тем, как она закуривает. — Да, я не создана для борьбы, — Элизабет погрустнела, вспомнив слова Искательницы. — Но я и не думала, что мне когда-нибудь придётся сражаться. — Но ты уже это делаешь, — возразил Каллен. — Разве не ты помогла беженцам из Внутренних земель, наведя там порядок? — Ты преувеличиваешь, — фыркнула Тревельян. — Там была Кассандра, Солас и Варрик. А я намного хуже Варрика стреляю из лука. — Но ведь дело и не в стрельбе, — Каллен не отступал. — Варрик сказал, что ты умеешь находить подход к людям. У Инквизиции возросло количество агентов там, и всё благодаря тебе. И твоими стараниями и мужеством к нам присоединились «Клинки Гессариона». — Спасибо, Каллен, — она задумчиво посмотрела на него и благодарно кивнула. За девять месяцев до взрыва на Конклаве Элизабет стояла перед узким окном, глядя вниз с башни на бущующее, Недремлющее море. В её пальцах была зажата самокрутка, а мысли витали где-то вдали. С детства она мечтала о незримом любимом человеке, образцом благородства и справедливости. Он рисовался ей светловолосым, высоким и очень красивым. Внезапно её обвили мужские руки, и Элизабет отчётливо представила за собой полную противоположность своего незнакомого идеала — смуглый, с густыми короткими чёрными волосами, её любовник. Называть Джеймса возлюбленным у неё не получалось даже в мыслях. Их отношения начались очень странно и непонятно. Она помнила, что отец устроил роскошный бал по случаю возвращения храмовников из Киркволла. Тогда всё и началось. Напыщенный и самодовольный Джеймс Таннер вступил в должность в 9:38 году, после скоропостижной смерти от сердечной болезни предыдущего рыцаря-командора, которого сильно потрясли события в Киркволле. Ходили слухи, что Таннер очень давно мечтал стать самым молодым рыцарем-командором в истории Вольной Марки, но его мечтам было не суждено сбыться: годом ранее его ровесник из Киркволла, рыцарь-капитан Каллен занял пост рыцаря-командора. Элизабет плохо запомнила торжественную речь отца, а также вездесущей Владычицы Церкви Оствика, но с лёгкостью могла вспомнить странные и необычные для себя ощущения, когда заиграл энергичный и громкий гимн Оствика, и рыцарь-командор Таннер не отводил от неё взгляда. Тревельян уже исполнилось двадцать четыре, но опыта в отношениях у неё не было никаких. С её шестнадцати лет к ней сватались все видные представители оствикской и викомской знати, пока ей не пришлось поставить отца перед фактом: замуж она не собиралась минимум до двадцати пяти, у них с Антуаном мечта — своё дело. Тем же вечером они с рыцарем-командором отбросили все приличия и занялись ни к чему не обязывающим сексом. И вот уже более полугода они были любовниками. Элизабет не хотела даже думать о большем. Мысль о замужестве пугала её. К её счастью, это было невозможно: храмовникам круга категорически запрещалось вступать в брак. — Ты почему не спишь? — спросила она у Джима, выдыхая дым в открытое окно. — Да я тут подумал кое о чём, — тихо ответил он. — Выходи за меня. — Что? — сигарета едва не вывалилась из пальцев на каменный пол, и Элизабет резко развернулась, едва ли не с ужасом глядя на него. — Джеймс, это невозможно, — напомнила она. — Возможно, — он улыбнулся, отстранился от неё. — Владычица Церкви дала мне разрешение. Тревельян ощутила сильную необходимость присесть. — Но храмовники круга… — В виду особых обстоятельств и моих заслуг перед Кругом Магов Оствика, Владычица Церкви пошла мне навстречу, при условии, что ты не будешь жить в Круге. Она оторопело смотрела на него, забыв про сигарету. Шок накрывал её внутри огромными, тяжелыми волнами. — Только представь, это же идеально для тебя, — говорил Джеймс. — Я буду ночевать с тобой несколько раз в неделю, тебе не придётся взваливать на себя хозяйство, будешь спокойно заниматься вашим семейным бизнесом. Элизабет осознала, что ищет в голове повод для отказа, и, к её радости, он пришёл практически сразу. — Отец не даст разрешение, — выпалила она. — А разве оно нужно тебе, Либби? — Таннер хитро прищурился. Аргумент правда выглядел слабовато: с восемнадцати лет Элизабет и Антуан жили отдельно от родителей и не зависели от них финансово, вложив часть наследства от дедушки Тревельяна в бизнес, который пошёл в гору практически сразу же. Таннер отстранился и опустился на одно колено и достал коробочку с старинным обручальным кольцом своего рода. — Элизабет Тревельян, выходи за меня замуж. Сутки спустя Элизабет просматривала контракт на закупку книг для церкви Викома. Мысли путались. Усилием воли она заставляла себя снова и снова концентрироваться на документе. — Дыхание Создателя, Либби, ты ещё не спишь! Негромкий голос брата прозвучал как гром среди ясного неба. — Не могу уснуть, — она потянулась и обратила изумрудно-зелёные глаза на него, встретившись с его, такого же цвета и такого же разреза. — Волнуешься? Антуан без всякого стеснения уселся прямо на столе, заботливо глядя на сестру. — Не каждый день делают предложение, — вздохнула она, опустив глаза на покорно лежащие на коленях руки. На безымянном пальце левой руки сияло старинное кольцо рода Таннеров. — Вот именно, а ты ещё работать умудряешься! — Тони наклонил голову вбок, рассматривая обеспокоенную сестру. — Что тебя тревожит? Она провела рукой сзади по пышной копне чёрных волос. — То же, что и обычно, — медленно проговорила она. Отодвинув нагло раскинувшегося брата, она потянулась к трубке, набила табак, прикурила и затянулась. Антуан всё это время с улыбкой следил за её движениями. — Пора бросать курить, сестрёнка, — он усмехнулся. — А то вдруг у меня скоро появятся племянники? Элизабет закатила глаза и вполне серьёзно пнула брата в плечо. — Так что конкретно тебя беспокоит? — улыбка исчезла с его лица. — Мне сложно это объяснить, — она нахмурилась. — Джеймс ведь никогда мне не нравился, понимаешь? — Понимаю, — кивнул брат. — Он бесил тебя с самого детства. Он провёл рукой по коротким чёрным волосам. — Я, кстати, и не помню толком, как вы начали встречаться, — задумчиво произнёс он. — Кажется, я был тогда в Антиве? — Пытался уговорить леди Монтилье, вернувшуюся погостить к семье, не уезжать обратно в Орлей, — усмехнулась Элизабет. — А новоявленный рыцарь-командор Таннер как раз вернулся из Киркволла, — брат пропустил подкол мимо ушей и пошёл в ответную атаку. — Где героическими усилиями помогал освобождать город от мятежников, — в его голосе сквозила ирония. — И как это произошло? — Эта история банальна до невозможности, — она махнула рукой. — Здесь нечего рассказывать, Тони. — Но когда я вернулся из Антивы, вы уже были вместе! Но ты никогда не рассказывала мне подробности, — в его голосе отчётливо проступила обида: у близнецов никогда не было друг от друга секретов. Она рассмеялась. — Это не для твоих ушей. — Хорошо, — в знак согласия он вскинул руки, показывая нежелание знать более личные подробности. — Но ты ведь согласилась выйти за него. Почему ты тогда сомневаешься? Она поджала губы. — Я для него скорее трофей, как мне кажется. Его не волнуют мои желания, образ мыслей, его больше волнует моё положение в обществе, титул. Он ведь наполовину ферелденец, а брак с дочерью тейрна, как ты сам понимаешь… — Даёт определённый статус в обществе, — губы Антуана сжались в узкую линию. — Но ведь он тебя любит? — Постоянно твердит об этом наедине, но… — её лицо скривилось. — Я не верю. Я не чувствую того, что называют единением душ. Вот взять тебя и Жозефину: вы не можете пожениться, поскольку оба являетесь старшими в своих семьях, наследниками рода, но то, что ты рассказываешь о ней, когда вы вместе, это ведь… — Магия, — Тони улыбнулся. — Жози замечательная. Я очень её люблю, и вряд ли полюблю кого-то столь же сильно, как её. — А я не могу сказать того же про Джима. — Тогда зачем ты согласилась? Она тяжело вздохнула и опустила взгляд. — Либби, только не говори мне, что ты… — Нет! — она возмущённо вскинулась, гневно буравя его глазами. — Я сказала ему, что отец не одобрит наш брак. В обед, когда я была в офисе, ко мне приехал Джаспер и попросил явиться к отцу. Там был Таннер, который при мне попросил у отца моей руки. Отец согласился, ведь наш с ним уговор действовал до двадцати пяти. Лицо Тони приобрело сочувственное выражение. — «Он подходящая кандидатура, Элизабет», — передразнила она отца. — Да, может и подходящая, и не вызывает такого отторжения как все предыдущие претенденты, но… Может я просто не создана для брака? — Или он просто не твой человек, — убитым тоном проговорил Тони. — Но отступать поздно! — она вскочила с кресла и заходила по кабинету с места на место. Тони обеспокоенно следил за её движениями, затем встал, подошёл к ней и крепко обнял. — Давай сделаем так: если ты почувствуешь, что что-то тебе не нравится, то мы расторгнем помолвку. Я всё улажу, хорошо? Главное, обдумай. — Спасибо, Тони, — выдохнула она, чувствуя, как вместе с воздухом из неё выходит часть тревоги.***
Стук в дверь вернул её в реальность. Чашка с кофе в руке предательски дрогнула. Покачав головой, она направилась к двери и распахнула её. — Ты готова? — Кассандра выглядела на редкость взволнованной. Элизабет кивнула. — Тогда давай покончим с Брешью. Тонкая улыбка появилась на губах Тревельян. — У нас получится, Кассандра. — Да поможет нам Андрасте, — выдохнула Искательница.