Jubilost Narthropple: ex libris

Q: Были ли ситуации, когда тебе срочно нужно что-то записать, а под рукой ни бумаги, ни карандаша, ни чернил. Что делать? A: В подобных ситуациях обычно используют мозг. Вы ведь знаете, что это такое? ______________________________________________________ Джубилост Нартроппл, профессор абсаломского университета, прославленный путешественник и автор множества научных трудов, удостоенный огромного количества наград и регалий, титаническим усилием воли открыл правый глаз. Солнечный свет, падавший из окна на постель в гостиничном номере, показался настолько недружелюбным, что в пору было залезть под кровать и шипеть оттуда, как упырь, но Джубилост обнаружил, что едва может двигаться. Столь чудовищную головную боль профессор испытывал всего раз в жизни, в тот день, а точнее ночь, когда сам закончил университет и в порядке эксперимента поддался на уговоры сокурсников отметить это, как полагается… Он бы никогда не стал повторять тот плачевный опыт! Но что, ради всего святого, произошло вчера? Он прибыл в Абсалом вместе со своими слугами, чтобы закончить книгу, для последних глав которой требовалось воспользоваться библиотекой университета. И именно это он и делал последние несколько дней — сидел в библиотеке и не пил ничего крепче чая. Издавая совершенно недостойные столь высокого положения в научном сообществе звуки, Джубилост добрался до тумбочки, где стоял графин с водой или что-то очень на него похожее — без очков он не мог сказать с точностью, но уже был готов рискнуть буквально чем угодно. Графин с водой оказался графином с водой, а после стаканчика живительной влаги Джубилост оказался способен опознать в размытом цветном пятне на кресле Вьяра. Или Лиара. Он их вечно путал, но скорее умер бы, чем признался в этом. Но кто бы это ни был, он наблюдал за его мучениями целых десять минут и даже не шелохнулся, чтобы помочь! — Вы меня вчера уволили, — безразлично дернулось цветное пятно в ответ на хриплые претензии, — я и не обязан. — Ну так я нанимаю тебя снова, безмозглый ты чурбан! — У вас на это денег нет, — беззлобно хохотнул парень, но все равно заставил Джубилоста в мгновение ока покрыться липким потом. — Банк Абсалома арестовал все счета. Так что если чего-то хотите, скажите «пожалуйста» и я может и выделю время на эту совершенно безвозмездную услугу. Может Джубилост и снизошел бы до того, чтобы попросить вежливо, но добыча воды отняла его последние физические силы, а известие об аресте счетов — моральные. Он отключился прежде, чем успел сказать хоть что-то. И снилось ему отвратительное, запредельно мерзкое чмоканье над самым ухом. Проснулся он ближе к вечеру и первым делом попытался найти очки, но нашел только чуть теплый обед на тумбочке у кровати. От поисков пришлось отвлечься, а после обеда и вовсе отказаться, потому что его снова сморило. Голова болела даже во сне: казалось, сотни острых игл пронзают затылок и что-то скользкое охватывает горло, не давая дышать. На следующее утро Джубилост проснулся, полный решимости узнать наконец, что стряслось, потому что его физическое состояние не укладывалось в рамки даже самого сильного похмелья, а материальное, судя по словам Вьяра (или Лиара?) и вовсе летело к чертям. Он встал, с трудом оделся, позавтракал кем-то наверняка совершенно безвозмездно оставленной на тумбочке едой и обшарил всю комнату в поисках очков. Но чем дольше он искал, тем яснее понимал, что очки — это не главная проблема, потому что также он не нашел своих свитков, перьев, книг, чернильниц, карт, инструментов, ингредиентов и прочих крайне необходимых вещей. Взревев, как дикий смилодон, он рванул на себя ручку двери гостиничного номера и… та не поддалась! Если это какая-то очередная дурацкая шутка Цоттенропплов, он им покажет! Он их уволит! И не посмотрит на то, что уже это сделал! Вот только… нужно немного… прилечь… ненадолго и, возможно, прямо на полу… Чмоканье над ухом становилось каким-то ленивым и временами переходило в довольное урчание, которое в свою очередь превращалось в тонкий на грани слышимости визг. Пробуждение не принесло ни ясности, ни возврата конфискованного имущества — зато принесло еще немного еды. Все попытки вытянуть хоть что-то из Вьяра, Лиара или Нирд, которые заглядывали иногда, чтобы принести что-нибудь, оканчивались одинаково — они-де уже уволены и отвечать на вопросы не обязаны, а господину Нартропплу лучше как следует отдохнуть и не волноваться. И побриться. Если бы они оставили ему хоть самый скромный запас ингредиентов, он бы им показал, где зимуют бримораки, но пока все выглядело так, будто его бывшие подчиненные сговорились уморить его скукой в рассвете лет. И, что самое обидное, действовали при этом куда более слаженно и организованно, чем когда работали на него! Пришлось признать, что в состоянии крайней слабости сопротивление бесполезно. Но книгу все еще нужно дописывать, а время всегда работает против… Следующей ночью ему снилось, как, сотрясаясь от бессильной злобы, он орет на Цоттенропплов: «Вы что, оглохли?! Я сказал, вы все уволены! Убирайтесь! Немедленно!» и они смотрят на него с выражением первобытного ужаса на лицах, а затем разворачиваются и бегут прочь… В этот раз сон принес немного мрачного удовлетворения. *** — Он сидит так уже пять часов, — нервно щелкая суставами тонких пальцев, проговорил Вьяр. — Это нормально вообще? — Ну, — с сомнением протянула Нирд и помахала рукой перед остекленевшими глазами сидящего на кровати профессора, — он же отдыхает, да? Жрец сказал, надо отдыхать. Болезнь воскрешения — это не шуточки. Покосившись на сестру с самым скептическим выражением лица, Вьяр наклонился к острому уху начальника и громким шепотом произнес: — Эй! Я твои ингредиенты в сундук запихал, — гномы синхронно сморщились, ожидая потока ругательств, но его не последовало, — и даже в алфавитном порядке не стал раскладывать! В комнате повисла напряженная тишина. — Может, выдадим ему книжки? — с сомнением протянул Лиар. — Он без работы в кому впал. А так, переворачивает страницы — значит живой! — Ему мозг сожрали три дня назад! — уперев руки в бока, напомнила Нирд. — Ты думаешь, это хорошая идея — напрягать то, что осталось? — Ну… детские книжки? Поспорив еще немного и так ни о чем толком и не договорившись, гномы оставили на тумбочке очередную порцию еды и Нирд уселась в кресло на место брата. Дела совсем плохи. Банк Абсалома арестовал счета в связи со смертью господина Нартроппла и если через неделю он не будет недостаточно вменяем, чтобы подтвердить свое воскрешение, они распорядятся его средствами в соответствии с его завещанием. Обжалование этого решения займет по-настоящему много времени. Да они с братьями даже не обязаны здесь торчать! Но за последние три дня никто даже не заикнулся о том, чтобы уехать… Четыре дня назад Джубилост притащил их в Абсаломскую библиотеку, и в ответ на жалобы о том, что им совершенно нечего там втроем делать, попросил не недооценивать его читательские аппетиты. Чем заняться и правда нашлось всем троим и к обеду книг, которых они ему натащили, хватило бы на постройку небольшой крепости. Когда в главном зале библиотеки раздались панические крики, Вьяр, Лиар и Нирд находились в разных ее концах, а когда прибежали — наткнулись на Джубилоста, который, срывая голос, орал, чтобы они убирались. И они убежали, потому что позади него, поигрывая щупальцами, возвышался серый скользкий иллитид в мантии жреца Нефиса. Если тебе нужна свежая кровь, достаточно подождать в подворотне, но если хочешь полакомиться мозгами — будь добр приобрести читательский билет… К счастью, то ли из благодарности за это самопожертвование, то ли из страха перед многочисленными претензиями посетителей, жрецы Нефиса организовали воскрешение после того, как разобрались с пожирателем интеллекта. Да только восстановится ли пожранное и как скоро — это большой вопрос… — Конец, — внезапно произнес Джубилост и Нирд подпрыгнула в кресле. — Чего? — осторожно осведомилась она. — Путеводителя по Гальту. Слава Богам, вынести вещи из моей головы вы трое не в состоянии и я его дописал… Вернее, писать сейчас будете вы. Зови братьев и неси всю бумагу, которую найдешь. — Но, банк Абсалома… — Не так страшен, как мой издатель! — назидательно подняв палец вверх, проговорил Джубилост. — Дезной клянусь, он снится мне каждую ночь! Ужасный человек…