Warm Shadows

6. Дэрил не знал, что делать дальше. Вот просто не представлял – и не понимал, как перед ней извиняться. Сделать вид, что ничего особенного не случилось? Но он же предупредил заранее, в чем тогда виноват?.. Ужасно хотелось курить, но он не мог заставить себя пошевелиться. Потому что Франсин совсем близенько лежала, касалась его, и он мог почувствовать, как ее волосы пахнут… какими-то шампунями и кондиционерами, стопудово, в этой ванной он тоже целую кучу пузырьков обнаружил, даже растерялся! Выбрал тот, что попроще, чтобы только пот и грязь смыть, а теперь переживал, что сделал это плохо. Если бы только заранее знал!.. И что? Тогда бы точно ничего его не остановило схватить рюкзак, арбалет и драпануть в ночь? Даже сомневаться бы не стал, наверное! И что ему мешает это сейчас проделать? Выбраться тихонько, пока она спит – или притворяется, как и он сам? Бля. Вот бля! Так еще хуже будет, наверное. Типа он предложением воспользовался, на горячее пришел, а сам никакой достойной замены не предоставил, даже не попытался! А завтра, если не сбежит, снова ей в лицо смотреть, разговаривать даже… вот дерьмо! Вот это попал, называется!.. Он лежал и мучался, и никак не мог решить, что дальше делать. Час прошел, наверное, если не больше, а потом Франсин аккуратно отодвинулась, руку убрала и с кровати встала. Дэрил слышал, как она по комнате прошлась, собирая вещи. Заодно вспомнил, как попыталась с него футболку стянуть, а когда не получилось, руки под нее запустила – заметила или нет? А если заметила, то что подумала? Еще одна причина, чтобы свалить быстренько, не прощаясь… еще хуже все сделать. Франсин тихо подошла к двери, остановилась там зачем-то и сказала – тихо-тихо, однако он все равно услышал: – Спокойной ночи, Дэрил. И вышла! Вот так запросто, как ни в чем не бывало! Он перевернулся на спину, глаза раскрыл, а зубы стиснул, чуть не застонал – что теперь делать?! Ну вот что?.. *** Его запах остался на ней. Пропитал всю кожу – крепкий, мужской, чужой, и Фрэнки время от времени руку поднимала, утыкалась носом, чтобы почувствовать его. Не приснилось, не привиделось, а взаправду случилось. Слишком быстро, второпях, суетливо, она даже заметить не успела, что он там – двигался или просто дернулся пару раз и кончил, а все внутри нее сжималось от голода: мало! Еще! Еще трения, еще прикосновений, поцелуев, еще глубже ощутить его член внутри себя! Но уж что есть. Она вернулась в спальню, засунула в себя два пальца и представила, что это Дэрил. Что он медленно играет с ней, пытается узнать все места, прикосновение к которым делает ей хорошо и приятно. Что целует ее, скользит губами по груди, обхватывает сосок. Царапает короткой бородкой, оставляет на коже ожоги, которые потом заживать будут неделю. Что они занимаются сексом – при свете, часами, доводя друг друга до края и останавливаясь на грани, чтобы продлить удовольствие. Его сперма засохла у нее на животе, на лобке. В другое время Фрэнки оттерла бы ее побыстрее, отправилась в душ, чтобы все смыть, а теперь не могла. Уговорить себя, заставить распрощаться с этим подарочком. Рано или поздно придется, но пока она не хотела. И не хотела – чтобы Дэрил уходил. Эта мысль была странной, неожиданной, она перевернула сознание, встряхнула и швырнула обратно, в собственное тело, заставила кончить, а потом задыхаться, глотать воздух и пытаться понять: но почему? Неужели она так опустилась, что готова на первого попавшегося мужика наброситься, каким бы уродом он ни был? Фрэнки думала об этом полночи, переворачивалась с бока на бок, даже Чувак проснулся, выгнул спину, потягиваясь, и неодобрительно на нее посмотрел. – Ага, я знаю, – буркнула она. – Саму бесит. Заснула только под утро. А когда проснулась, первым делом подумала – Дэрил еще в доме или нет? Прокралась на цыпочках к его комнате, толкнула дверь, заглядывая внутрь: рюкзак на месте, а вот арбалета не видно. Какого хрена?.. А спускаясь к кухне, Фрэнки почувствовала запах жареного мяса. Брови ее поползли вверх – не только остался, но и решил подзакусить напоследок ее едой? Однако внизу ее ждал сюрприз. Дэрил стоял возле плиты и что-то помешивал в сковородке – что-то свежее, что недавно бегало и щипало травку в лесу, уж этот-то запах ни с чем не перепутаешь. Он увидел ее и снова будто растерялся на секунду, а потом кивнул – доброе утро, значит, и повернулся к плите. – Я тут поохотился. Надеюсь, в твоих королевских угодьях это не запрещено. Будешь кролика?.. — Жареное мясо? С утра? – Фрэнки вскинула бровь. – Конечно, буду! Она достала тарелки, сдерживая порывы дотронуться до Дэрила. Что-то ее останавливало. Понятное дело, говорить о ночном приключении они не будут ни за что. И вот… Кролик вместо цветов и конфет? Самое то для апокалипсиса. Она знала, чем ему ответить. Франсин потянулась в шкафчик за настоящей драгоценностью – кофе она берегла. Турка стояла там же, рядом. — Подвинься-ка, – она легонько толкнула Дэрила бедром, насыпала кофе и залила его водой. — По какому поводу? – поинтересовался тот. — Думаешь, нужен повод? – хихикнула она. — Это же кофе, женщина! — А это – кролик! Тебе с сахаром или со сливками? — И того и другого, – тут же сообщил Дэрил. Запить густым крепким кофе шкворчащие кусочки крольчатины было приятно. Но надо было все-таки протушить подольше, подумала Фрэнки. Но вслух говорить не стала: слишком обрадовалась, что Дэрил остался. По крайней мере, пока. Работать они выползли поздно, но сделали довольно много. Не отвлекались на пререкания, а просто сосредоточенно копали, месили и клали кирпич к кирпичику. А когда ехали обратно, Франсин вдруг сказала: — Знаешь, если нужно, можешь уезжать. Выбери все, что захочешь. Машину не дам, за машину придется меня убить. Но что сможешь загрузить на мотоцикл – все твое. — Вот так вот запросто? – удивился Дэрил. Фрэнки кивнула, пожала плечами и улыбнулась. А что делать? Сказать, что ее аж мутит от мысли опять остаться одной? Еще чего! Пусть едет, его точно кто-то где-то ждет, а она забудет. Обязательно забудет, как все остальное забыла. Поплачет, переживет пару приступов паники, может, пару десятков. А потом рутинные дела отвлекут и закружат. Перед зимой придется изрядно потрудиться, все проверить и приготовить. Так что, справится как-нибудь. Ничего страшного. — Ладно, – буркнул он. – Спасибо. — За что? — За то, что не убила. Ну и… – Ага, ты вчера уже говорил, – улыбнулась она. – Слушай, прости, что я так на тебя напала. Он помолчал, пару раз затянулся и протянул сигарету ей. Фрэнки тоже вдохнула горький дым. — Ну… знаешь, я вчера прям полный кошмар был. Но, бля, знаю, звучит тупо, но ни хрена не жалею. У тебя яйца больше, чем у меня… я даже рад. Франсин рассмеялась. Звонко, громко и абсолютно не сдерживаясь. — Ты такой дурак, Дэрил! — Ага. Мне уже говорили. — Не врали! – она посмотрела на него и погладила по руке. — Я тоже не жалею. Но был бы повнимательнее, тогда бы заметил, что яиц у меня нет. Дэрил вмиг покраснел как помидор. Как можно краснеть в таком возрасте вообще? Может, это признак приближающегося инфаркта или еще чего? Фрэнки не знала, но ей нравилось, что взрослый тип заливался краской, разговаривая с ней. — Ты прикольный мужик, Дэрил. Надеюсь, рядом есть люди, которые это ценят. И они будут сильно волноваться, что ты пропал. Он хмыкнул что-то неопределенное, как часто проделывал. Она переспрашивать не стала. Люди либо хотят говорить сразу, либо не говорят никогда. Дэрил делиться не спешил, а значит, она лезть не будет. *** Она сказала – выбери, что хочешь. Она сказала – ну ты и дурак. И улыбалась при этом. Как всегда улыбалась Кэрол, и все-таки чуточку иначе. Правильно, яйца у нее были побольше и… черт, черт, не думать о том, что было ночью, не думать, не думать! Он знал, что краснеет каждый раз, когда встречается с Франсин взглядами. Днем было чуть проще, работа отвлекала, а вечером стало совсем невмоготу. Он подумать не мог, что собирался сбежать при первом удобном случае, и теперь только оттягивал неизбежное. Проверил мотоцикл, еще раз смазал арбалет. Франсин сидела на пороге и забрасывала его вопросами: удобно с таким транспортом сейчас передвигаться? А ничего, что движок такой громкий? Какой это мотоцикл по счету? – Седьмой, – вздохнул Дэрил. – Ого! Но спрашивать, куда подевались предыдущие шесть, не стала. – Наверное, не стоит тебе куда-то срываться по темноте, – равнодушно сказала, и даже не смотрела в его сторону. Дэрил покосился: сидела и ела арахисовое масло из банки, прямо ложкой зачерпывала и рот клала! – Переночуешь, а утром я тебя провожу. А то мало ли, заблудишься в королевском парке! И все подколки она нормально приняла, даже, кажется, самой нравилось, как он называет – королевский замок, угодья ее величества принцессы – и сама добавляла тут же, пылесоса и швабры, и смеялась так громко, так заразительно!.. – Хочешь? – спросила Франсин и протянула ему банку. Дэрил подошел, сел напротив. – Не бойся, приставать сегодня не буду! Конечно, кому угодно такого облома хватит, за добавкой она точно не придет. Дэрил задумчиво облизал ложку, пососал кусок арахисового масла и сказал, не глядя на Франсин: – Меня никто прикольным мужиком никогда не называл. – Все бывает в первый раз! – жизнерадостно заявила она. – А ты – прикольная девчонка, – буркнул Дэрил и сам тут же на себя разозлился. Ну вот что это за хрень? Прикольная? Кто так говорит? Она красивая и умная, и очень-очень упрямая, раз сумела здесь выжить. А еще – у нее волосы пахнут здорово. И грудь не большая и не маленькая, такая, что ложится ему прямо в ладони. А остальное он и правда не успел рассмотреть, потрогать и поцеловать тоже – не успел. – Да ну, – ухмыльнулась Франсин и снова зачерпнула арахисового масла. – Будете в наших краях – заходите, как говорится! И спасибо, что починил мост! – Пожалуйста, – ухмыльнулся он. – Знаешь, я, типа, даже рад, что его поломал. Не торчал бы сейчас с тобой. – Правильно, где ты еще найдешь такой кофе! И такую арахисовую пасту. И простыни – офигенные, скажи?.. – И принцессу гребаного замка, – улыбнулся ей Дэрил. А потом они разошлись по спальням и легли спать. И на сей раз никакой кот к нему не пришел, хотя Дэрил зачем-то прихватил кусочек кролика, которым они с Франсин поужинали. Может, просто проголодался, а вовсе не для того, чтобы приманить гребаного пушистого монстра. А утром, разумеется, он ничего такого у нее не взял. Ну, разве что, пару коробок хлопьев и пакет шоколадного драже. – Гребаные дети, – объяснил Франсин, которая вышла его провожать. Точнее даже – выехала, и на сей раз Понтиак взяла. – Всегда хотят сладкого. Еда у них есть нормальная, ты не подумай! Просто хотел – про запас… – Да я понимаю! Поэтому и предложила – мало ли что! Они проехали мост – не развалился, надо же! – а перед поворотом на трассу Дэрил притормозил. Заглушил мотоцикл, слез на землю. Франсин тоже вышла на дорогу, засунула руки в карманы и окрестности рассматривала. – Твои люди в какой стороне? А впрочем, нет, лучше не рассказывай! Мне этого знать не нужно, – отмахнулась легко, сама себя остановила. Дэрил сам не понял, когда говорить начал, с чего его вдруг прорвало: – Ты, это, не дерись со всеми, кто к тебе через забор перелезет. Может, кто-то нормальный попадется. Ну, в смысле… чтобы мог с тобой поговорить. И, ну… все остальное тоже. Чтобы по нормальному. А у меня всегда все в жизни наперекосяк. До апокалипсиса и после. Я ничем не занимался никогда толком. Брат торчал, отец лупил, мать умерла, когда я совсем мелкий был. Все. История короткая. Сейчас тоже ни хера не лучше: все находят себе важное дело или важного человека, как-то… приспосабливаются, что ли? – он пожал плечами и попытался удержаться от того, чтобы не засунуть палец в рот и не начать обгрызать ноготь. – А я вот не нашел. У меня есть подруга, для которой фарфор был… но она только друг. Вот. А фарфор пусть у тебя остается, он тут на месте. Франсин… – Фрэнки, – нежно поправила она его. – Фрэнки, – мотнул головой Дэрил. Потом попытался глянуть ей в лицо, но напоролся на взгляд изумрудно-зеленых глаз и поперхнулся словами. – Ты… – Ты нож забыл, – пропела она и улыбнулась. – И не надейся, что отдам. – Ага, – согласился Дэрил. – Ну, пока… Фрэнки? – Пока, Дэрил, – она сделала шажок назад. Совсем крошечный. А потом второй. А потом он не выдержал, сгреб ее в объятия и прижался к губам. Чтобы запомнить, как она пахнет, как у нее во рту тепло, как приятно ее язык своим трогать… А потом отпустил и зашагал к мотоциклу, и больше уже не обернулся.