В 18:30 по любви

Алиса смотрит в пустоту, собираясь с мыслями. Вчера Слава проводил её до дома, при этом проводил до подъезда, поскольку шёл сильный дождь. А сегодня Мон проснулась, и первой мыслью был именно он. Вроде бы, ей говорили про то, что у него есть девушка. Может, её на самом деле нет? — Привет, Алиса. Как вчера спала? — Макаров подсаживается рядом, и она предприняла попытку быть просто собой. — Как ребёнок, а ты? — но Вячеслав так и не смог ответить. Ему на шею кто-то накинулся, немного издавая непонятные звуки. — Слава, я смогла прийти! Сегодня у тебя будет группа поддержки. — Аня была очень рада, что смогла сегодня быть на съёмках, которые очень важны её парню. Алиса слабо улыбнулась, стараясь быть самой любезностью. — Меня зовут Алиса, а вы кто? — Анна Плетнёва. Приятно познакомиться. — Аня протягивает руку, которую Мон пожимает. Девушка у Славы есть, это дураку понятно. Что же теперь делать? — Думаю, что вы обязательно станете подружками. — Слава, кажется, был рад такому повороту событий. — Обязательно. — Мон всё ещё продолжала улыбаться. — Всё хорошо? Вы нормально себя чувствуете? — это подошла Алёна, врач шоу. Она слишком заботится о других, именно поэтому и всегда подходит ещё до съёмок, всех опрашивает. — Всё в порядке. — отвечает Алиса и Слава одновременно, поэтому на щеках Мон теперь алеет краска. — Алёнка, привет! Нашла себе уже кого-нибудь? — к удивлению Алисы, Аня её обнимает. Они что, тоже знакомы? — Я работала ещё и в «Маске». Кстати говоря, работы там было очень много. — она улыбается, но, видимо, чувствует себя несколько сковано. — Со всеми нами всё хорошо. — повторяет Алиса, чувствуя себя не очень комфортно. — Да, я, пожалуй, пойду. — Алёна делает несколько шагов, но натыкается на Тимура. — Привет, ты на свой рабочий пост? — А что, хочешь давление померить? — спрашивает девушка, даже и не собираясь уже проходить дальше. Съёмки она не задерживает, а поговорить с умным человеком всегда интересно. Ну, и где-то в душе ей нравится этот зайчик. — Ну, если это даст возможность побыть рядом с тобой, то давай. — оба мило улыбаются, но стесняются свои слов и желаний. — Хорошо, тогда можешь зайти в ближайший перерыв. Если я, конечно, не понадоблюсь раньше. — её лицо омрачается осознанием того, насколько здесь жарко, и как она уже неоднократно требовалась. Может, тот раз был последним? — Ань, слушай, ресторан, который я хотел заказать, оказался полностью занят на ближайшую неделю. Может, перенесём нашу встречу? — Туриченко не знал, что делать. То ли радоваться этому, то ли нет. — А мне Апполонов писал. Спрашивает о том, не дал ты дал задний ход тому, что он написал. Кирилл, мне не нужны предложения других о таких встречах. Когда сам дойдёшь до этого состояния, то знаешь моё местонахождение. — она уходит, а Туриченко улыбается. Она сама сказала, что чувствует что-то к нему. Ничего, сегодня у него есть козырь в рукаве. — Юль, можно поговорить? — Тишман был очень напряжён. Паршута лишь пожимает плечами. Настроение ничего ей в день съёмок не испортит. — Давай. — Почему ты меня бросила? Что я тебе сделал? — он явно не понимает ничего в этой ситуации. Она просто пришла, собрала свои вещи и сказала, что уходит. Навсегда. Но она не может лгать себе. Ей всё равно на Марка. Ей теперь нравится другой. — Потому что так захотела. — сказала она, садясь на своё место. Очень хорошо, что до съёмок третий серии осталось совсем немного. — И ты мне даже не скажешь причину? — Я тебя больше не люблю. — говорит она это так легко и непринужденно, будто молвила это всё свою жизнь. И именно это и разбило сердце Марка пополам. Она больше не вернётся к нему. — Всё нормально? — спрашивает Костюшкин, когда Тишман приземляется рядом. — Ага, всё хорошо. — У нас есть уже один такой. Всё плохо, он расстроен, но стоит только камерам включится, он уже весел. Но его плохое настроение — мой ключ к успеху. В любовных делах, разумеется. — Марк подозрительно смотрит на Стаса, но тот только плечами пожимает, хитро улыбаясь. — Ты теперь с Кариной встречаешься? — Но это ещё громко сказано. Но она обязательно забудет Толю, и тогда я воспользуюсь моментом. — А такой момент вообще будет? — Будет, поверь мне. — Карин, а как у вас с Толей? — спрашивает Киркоров у Кокс. Та закрывает глаза, пытаясь соблюдать собой. Ей и так сложно этого сделать, когда рядом он, так теперь ещё и вопросы. Она выдыхает и говорит: — Мы расстались. — Он что, тебе изменил? — Дело во мне. Похоже, я недостойна его. — Карина удивлённо смотрит на Юлю, которая отвернулась в другую историю, пытаясь скрыть усмешку. А потом посмотрела на Цоя. Поняв что к чему, она не смогла больше сдерживаться, захотелось уйти в кулисы. Это она и сделала. Хотелось плакать, но тогда размажется макияж. Она поднимает глаза к потолку, вздыхает. Опускает глаза и видит перед собой его. — Толя? — она явно удивлена его появлению. Не знает, как себя вести с ним. И он, видимо, тоже. — Ты чего тут делаешь? Всё в порядке? — Абсолютно. — отвечает она, а Цой просто подходит и обнимает. Он знает, что ей нужно. Он чувствует это. А потом просто уходит, оставляя её одну. Наедине со своим разбитым сердцем. Она возвращается обратно, стараясь отдышаться. Он поворачивается, одаривает её улыбкой, и она тоже отвечает широкой улыбкой. Сегодня, по всей видимости, всё будет хорошо. Она не заметила взгляд Паршуты, которая прожигала взглядом обоих. Ничего, он обязательно будет её! Осталось немного потерпеть. И именно на этих раздумьях девушки съёмки начались. Алиса думала о том, как бы ей освободится от Славы и его девушки. Вот прямо сейчас ей предстоит спеть об этом самом освобождении, но как это сделать, если ты привязан цепями к человеку? Поэтому она решила уйти от всех своих ощущений и просто спеть. Ребята веселились там, но он даже и не узнал, что это было ему. Но она не хочет терять Макарова. Придётся Ане попотеть, чтобы остаться с ним. Алиса Мон в деле. Второе выступление было у Паршуты. Юля знала точно кому адресует это выступление. Девушка один раз посмотрела на Толю, но, увидев, что он повернулся и поймал взгляд Кокс, решила больше не смотреть. Ничего, он её забудет, она точно знает это. Она даже и не замечала, каким же влюблённым взглядом смотрел на неё Тишман. Не видела его грустных глаз, которые явно дали ему понять о его чувствах к её персоне. Но она лишь посвящала песню одному человеку, которому она даже толком и не узнала. Но ей кажется… Нет, она совершенно точно уверена, что она не полюбит больше никогда так, как полюбила Цоя. За кулисами Аня стояла, а в уголках глаз стояли слёзы. Он даже не удосужился сам начать их возможные отношения. Кирилл оказался… Она даже и не знает, что именно сказать. Это даже не удосужился написать первым сам. Просто решил плыть по течению, которое выбрал не сам. Она не знает, что там, в зале, сидел Кирилл, который сам чуть ли не попал от собственной бестолковости. Что за чудак он такой? Почему Андрей ей решил написать? Чтобы всё усложнить, как и в его жизни? Чтобы начать действовать? Третьим выступал Тишман. Марк решил всё отпустить, чтобы Юля увидела, что она упустила. Но она смотрела взглядом, который не выражает никаких эмоций. Но, бросив взгляд на Толю, лицо её смягчилось и стало влюблённым. А Цой сам — то знает о чувствах Юли? Может, рассказать? Нет, так сильно он не может опуститься, даже во имя любви. Четвёртый номер был у Стаса. Тишман очень долго думал над идей, что родилась в его голове, над всеми плюсами и минусами. — Толь, если ты всё ещё влюблён в Карину, берегись Костюшкина. — Почему? — Марк видел, что Анатолий напрягся, хотя и пытался это замаскировать. Отлично, значит, до Юли ему нет никакого дела. — Потому что на Карину есть и другие претенденты. — Спасибо. — Марк отлично увидел взгляд, которым одарил Цой Стаса во время выступления. Он не смог не улыбнуться, настолько это было хорошим для него. А потом он перехватил взгляд Паршуты на себе, которая поспешно отвернулась. Только не не знал, что у него крутилась лишь одна мысль. О том, когда же ей стало всё равно на человека, с которым они столько прошли. Пятый номер был у Карины. Тишман прекрасно осознал, что такое быть между двух огней, когда видел, как напряглись оба его «товарищей по дну». Но Кокс, казалось, не замечала обоих, продолжая выступать. И лишь в самом конце выступления она подмигнула Толе. Марк кинул взгляд на Стаса, который явно был рассержен этим поступком. Хотя, причину подобной злости Марк отказывался понимать. По крайней мере потому, что те двое уже довольно давно были вместе, если учитывать обстоятельства первого знакомства. Своё выступление начал Кирилл. Аня очень хотела, чтобы этот номер был посвящён ей, хоть и понимала, что это не так. Чтобы не волноваться, девушка прошла в гримёрку, попутно слёзы вытирая. — Чего ты плачешь? Никто из мужиков не достоин твоих слёз! — к ней подошла Настя, одна из участниц балета. — Он такой… — Любви не существует, забудь ты о нём! — эти слова прозвучали как выстрел. Аня подняла глаза на подругу: — Если тебе изменили, это ещё не повод быть такой стервой. — Анна ушла, полностью разбив защиту Насти, выставляя на всеобщее обозрение её глубокие раны. В зале Карина пыталась прожечь, кажется, дыру в спине Толи. Зазвучала музыка, и девушка, несомненно, узнала текст. Ей показалось, что парень обязательно повернётся ещё раз к ней, но этого не произошло. Хотя, успокаивало то, то он, кажется, о чём-то своём личном думал. Ну, а для Юли это было очередной маленькой победой. Номер Макарова было сложно пережить Алисе. Сидя, она думала об Ане. Все слухи подтвердились, у него есть она, та, ради которой он живёт и готов на всё. Марк, забравшись наверх, подошёл к Юле, но та ушла к Кокс, которая всё продолжала смотреть на одного человека, который к ним не поднялся. Номер Толи стал поводом для глобального волнения для самого исполнителя, что привело к плохому самочувствию. Алёна попросила Карину подвинуться, собираясь померить давление. Сама же Кокс пересела на место Киркорова, которое сейчас было свободно и неожиданно для себя взяла его за руку. Девушка думала, что сейчас он её уберёт, но он лишь сжал её крепче. Настроение Карины сразу же изменилось, появилась надежда на то, что всё будет хорошо. А Алёна наткнулась на ласковый взгляд Тимура, но решила больше не смотреть на него, поскольку мысли плавились и мешали сосредоточиться на обязанностях врача. Когда состояние Цоя стабилизировалось, настала очередь петь Дианы. Её голос отвлёк всех от проблем насущных, заставляя просто смотреть и наслаждаться… — Ребят, у меня вопрос. А кто держал меня за руку, когда мне было плохо? — все участники сидели в выделенной большой комнате, где всегда обменивались впечатлениями, несмотря на позднее время. Все сразу же замолчали после вопроса Толи, а Карина даже не знала, стоит ли ей отвечать. Оказалось, Анатолий так и не открыл глаз, поэтому и не видел, кто это был. — Я. — раздалось в этой тишине, и все повернули головы в сторону источника звука. Мило улыбнулась парню Юля. — Ты? — кажется, Цой был и сам ошарашен её персоной. Туриченко напрягся, смотря на эту ситуацию. Он знал, что рядом с ним была совершенно другая девушка. — Я. — Спасибо. — он, кажется, был опечален и, собрав остатки своих вещей, вышел из комнаты. Юлия, видимо, не удовлетворившись эмоциями, тоже молча вышла. — Так и будем этот бред поддерживать? Мы же все прекрасно знаем, кто именно это был. — Кирилл вышел на середину комнаты, обводя всех глазами. Топить во время шоу действительно не было слишком чем-то постыдным, но сейчас, когда на кону стояла реальная жизнь и человеческие отношения, казалось, просто невежественным подобным поворот событий. — Ну, если Карина сама не сказала, лично я не понимаю, почему должен я отвечать за эту путаницу. — сказал Макаров. — Почему ты не сказала? — На то были свои причины.- она тоже поспешно вышла. — Кирилл, мы понимаем, что ты с Толей давно дружишь, но тебе не кажется, что это не наше дело? Ничего не зная, мы можем всё испортить. — продолжал Слава, пытаясь утихомирить Носорога. — Толя — мой давний друг, которого я ценю. И за все наши общие пятнадцать лет только с Кариной он был по-настоящему счастлив. И я не позволю всё сломать из-за того, что мы чего-то можем не знать. Но, Ань, ты — то почему молчишь? Я был лучшего мнения про тебя. — Анна поднимает глаза только тогда, когда дверь закрылась. В глазах стояли слёзы. — Ты чего? — спрашивает Плетнёва у Макарова, когда они шли по парковке. — Ничего. Знаешь, я очень рад, что ты со мной. Я так сильно тебя люблю. — он притянул Аню к себе для поцелуя. — Не знаю, что с тобой, но я тебя тоже. — он наклонился к ней для поцелуя. Ребята не увидели, как с двух сторон открылись двери, и весь этот разговор услышали Цой и Кокс. Даже не видя друг друга, они остановились, грустными взглядами провожая парочку к автомобилю. Никто не увидел, как у Мон от всей этой картинки началась истерика. — Толь, не уезжай, мне надо тебе кое-что сказать. — Кирилл не знал, уехал он или нет, поэтому и бежал, а теперь пытался отдышаться. — Ты чего? Ещё одни плохие вести? — А у тебя они сегодня были? — Когда я сжал руку, мне показалось, что это была Карина. Что её ауру я узнаю везде, как и то, что я почувствовал от этого прикосновения. А теперь что? Я чувствую это к каждой? — Это была Карина. — Что? — Я не знаю, что именно у вас случилось, ты же не хочешь рассказать близкому другу, но Юля тебе наврала. Это была именно Карина. Так что твои чувства тебя не обманули. — Если хочешь, можешь заехать как-нибудь, тебе я всё расскажу. — Давай завтра, сегодня поздно. — Давай. — А у тебя точно всё хорошо? — Сегодня одна моя хорошая знакомая повела себя не самым лучшим образом. Может, я очень нравственный, но для меня это важно. — Все мы ошибаемся. Может, лучше всего дать Ане ещё один шанс? — Толя похлопал его по плечу. — Откуда ты знаешь? — Ты сам сказал, что мы очень близки. А ваши взгляды не видит только слепой. Вот завтра всё мне и расскажешь. Пойдёт? — Конечно! Приехав домой, Цой встал около окна, прижавшись лбом к холодному стеклу. Значит, это была именно Карина. Значит, его чувства его самого не обманули. Взяв телефон, он начал искать в списках контактов такой знакомый номер. Пальцы застыли, когда пришла пора звонить. Но он это сделал. Кокс уже лежала в кровати, устав от бесконечно долгого дня. Конечно, съёмки невероятно весёлое занятие, но оно слишком изматывает организм. Но когда она увидела номер звонящего, то сразу же села в кровати. — Алло? — она молила, чтобы он звонил именно ей, а не просто ошибся номером. — Алло. Слушай, Карин, я тут узнал, что это ты держала мою руку. Мне это действительно помогло. Спасибо. — он говорил немного сбивчиво, явно волнуясь и пытаясь уместить в одну фразу всё то, что он испытывает. А то вдруг она не захочет его вообще слышать? Но Карина не знала, как ей себя вести. Ей хотелось кричать, визжать, но она до конца не могла понять, имеет ли это хоть какое-то отношение к их роману, который, видимо, смог восстать из пепла. Хотя, чего восстать? Ничего и не забывалось ведь. — Да, это была я. Не сказала, потому что Юля обогнала. — она сама не поняла, зачем так говорила, но всё же произнесла это. — Слушай, Карин… — Мы же можем стать друзьями? Ну, нам ведь необязательно становится друзьями? — они оба замолчали, переваривая эту информацию. Что это теперь значит для них двоих? Как перевернёт это значение всю их жизнь? Ещё всё ещё хотелось, чтобы совместную. — Да, можем. Ну что, до завтра, подруга? — первым отозвался Толя. — Да, друг. — Карина выключила телефон, подтянув колени к груди. Сегодня он сказал, что она знает, как он к ней относится и что очень переживал за выступление. Да, поставил два, но всё же… А утром ей доставили большой букет роз. На её телефон пришло sms: «Если мы являемся друзьями, это ещё не означает, что я не могу делать тебе подарки.» Кокс вдохнула аромат цветов, продолжая улыбаться. Последющий звонок от Стаса она благополучно пропустила, даже не удосужившись позвонить. Но вчера были люди, которые ещё долго оставались в съёмочной процессе. Дверь, которая являлась гримёркой для ведущих. Туда зашла Настя: — Тимура зовут работники. Там что-то насчёт четвёртого выпуска. Ну, тех мест, где вы объявляете участников. — Какого именно Тимура? — спрашивает Родригес, застёгивая рубашку, в которой и приехал. — Ну, это уже без разницы. Ты же любишь нарушать все нормы приличия. И не только их. Можете вдвоём сходить, я только передала просьбу. — едко ответила Анастасия, и Батрутдинов заметил, как изменилось лицо его соведущего. Такого растерянного он его ещё никогда не видел. — Послушай, мы можем поговорить. — Тимур, у нас нет общих тем. Мы оба это знаем. — Я не знаю. — Так подумай на этот счёт. — Настя скрылась за дверью. — Что это было? — спрашивает Батрутдинов, переводя взгляд с друга на дверь. — Я встречался с девушкой, которая мне очень нравилась. А потом я стал встречаться с её подругой. Лучшей. А сейчас смотрю на то, как она танцует с Кириллом и Марком, и что-то срывается. — Ну, это произошло, наверное, когда вы были оба молоды. Хотя, Настя, вроде бы, очень молодая. Особенно по сравнению с тобой… — Это произошло пару лет назад.