Кофе в Октябре

Это так напоминало Питеру тот самый момент, когда его впервые предали. Тогда ему было всего пятнадцать. За пару месяцев до встречи с Ником, который до сих пор не знал, что стал спасительным светом в этой тьме. Да и не только он, но и все молодые герои. Все эти люди помогли хоть немного, но забыть ту боль, которую он испытал... До того момента, пока Бен не раскрыл себя. Но нет. Предательство хоть и вызвало всплеск прошлого, но не это сейчас вызывало сильную боль в груди. Смерть... Питер ненавидел это слово. Но больше всего он ненавидел в эти моменты самого себя. Он мог остановить, спасти Бена. Мог избежать убийства дяди и спасти его. Мог дать отпор бойцу и спасти своего напарника. Мог придти раньше и спасти свою подругу... Мог побороть самого себя и не дать пальцу нажать на курок. Выстрел. Всего один выстрел, и человек, предатель, лучший друг и наставник... Возможно, этой смерти можно было избежать, если бы он взял себя в руки и не кинулся к лежащему пистолету. Он не мог контролировать свой гнев и свою ненависть. И едва удержал себя, когда Октавиус схватил тётю Мэй. Да. Если бы Бен не сделал правильный выбор... Питер... А мог ли он убить этих двоих тогда?.. Он был на грани. Но сейчас... Он сидел на полу в кабинете Ника и смотрел на маску в своих руках. Бен погиб, а потом вернулся и... достаточно спокойно отнёсся к этому. В то время как сам Питер хотел кричать на него, ударить, пока в ушах стоял звук выстрела. Звук смерти. Иногда он боялся своих же мыслей. — Пит? Что случилось? — голос Коннорса заставил его вздрогнуть и подскочить на колени. Взгляд метнулся к доктору, который закрывал за собой дверь. Чужие глаза опустились на маску, а с губ слетел вздох. — Первое предательство всегда болезненное, но... — Третье... — прохрипел Питер и сразу же откашлялся, после чего опустился обратно на пол. — Это было моё третье предательство за всю жизнь. Первое, когда меня бросили родители. А потом погибли... Второе... Он ощутил, как по щеке скатилась слеза, пока на лице играла улыбка. Но скорее ироничная. Рука со всей злости провела по щекам, желая избавиться от слабости, но это лишь сильнее заставило его плакать. Шаги стали тороплива приближаться, а затем чужое тело присело рядом с ним. Он ощущал тепло, чувствовал молчаливую поддержку, и в этот момент нить порвалась. — Второе... Он был моим другом. Наставником. Постоянно говорил, что вместе мы достигнем вершин и станем великими... Я доверился ему. Рассказал свою тайну, - Питер закрыл глаза и погрузился в прошлое. — А затем... Я нашёл информацию о нём. Бывший сотрудник Старка, мечтавший о мести всем героям. Я был пешкой в его руках... Он схватился за свою руку и сжал её до боли. Пальцы впились в кожу, а слёзы потекли сильнее. Он всхлипнул в этой наступившей тишине и покачал головой. — Я был таким дураком... Я полез к нему с этими доказательствами без плана, без вариантов отступления. А он ещё и был иллюзионистом, магом... Он играл с моим разумом, — перед глазами вспыхнули отрывки прошлого. Он словно вновь ощутил, как мелкие осколки вонзаются в руку, как на него обрушиваются кулаки без возможности выдохнуть. — Что он сделал, Питер? — спросил осторожно Коннорс, и Питер посмотрел на него заплаканными глазами. Тот в ответ чуть нахмурил брови от гнева и бессилия. Да. ЩИТа не было рядом. Питер оказался один. — Создал пару иллюзий. Дядя Бен, тётя Мэй, Гарри, Мэри... И просто начал через них говорить всякие... слова, — по телу прошёлся ток, заставляя вздрогнуть. Руки легли снова на глаза. — А потом... Меня вроде как сбил поезд. Было больно. У меня до сих пор остался шрам на правой стороне тела. Едва заметный. — Поэтому ты отказывался от осмотрев... Прости. Я давил и не знал, что мог как-то задеть тебя, — теперь Коннорс выглядел расстроенным и виноватым. — Нет... С этим всё хорошо. Хуже было тогда, когда я загнал его в угол на разрушаемся мосте. Он угрожал моему другу, продолжал говорить всякое... — Питер взлохматил волосы и вспомнил этот отрывок из прошлого. — Я не знаю... Наверное, это был аффект. Или что-то такое. Но я потерял себя. Очнулся от звука выстрела. Этот человек... У него на груди всё краснело. Взгляд казался таким шокированным. Он осел на землю, а мой друг осторожно забрал пистолет из моих рук. — Ты выстрелил в него... — прошептал Коннорс и прикрыл рукой рот. Да, так оно и было. Наступила тишина. Питер опустил голову ниже и замер. Он до сих пор помнил тот истерический смех. Ему тогда сказали, что этот гнев и ненависть и есть настоящий он. Весь этот яд, который течёт внутри тела, который в любой момент может превратить его в монстра. — Но... Это не я добил его, — наверное, сейчас Питер вновь старался оправдаться. — На него обрушились балки. Разбитая голова... А потом он упал в воду и весь мост обвалился. Он бы не выжил. Никогда... Но иногда я вижу его во снах. Он... так осуждающе смотрит на меня, ухмыляется... — Ты не виноват в случившемся. Ты пытался защититься и защитить своего друга. Ты не убийца, Питер, — твёрдо сказал Коннерс и заставил его посмотреть на него. — Мы совершаем ошибки. От этого не застрахован никто. Ты действовал так, как считал нужным в тот момент... Я думаю, что многие поступили бы так же. — Даже вы или Ник Фьюри? - спросил Питер и краем уха услышал, как раздался скрип за дверью. Но он не обратил на это особого внимания. — Скажу честно... — Коннорс взглянул на него как-то опечалено, но при этом с лёгкой улыбкой. — Мы тоже делали ошибки, которые влекли за собой чью-то смерть... Но в этом случае нужно всегда двигаться вперёд. Не забывать, нет. Но и цепляться за них не нужно. — Да... Наверное вы правы, — произнёс Питер и вытер последние слёзы. Когда-нибудь он отпустит прошлое, а пока... Звук выстрела будет преследовать его каждый день.