***
— Нехорошее тут место, внучок, — сказала старая аданет, сокрушенно качающая головой при виде залитого полуденным солнцем зеленого болота, мимо которого они проезжали. — Нехорошее… — Почему, бабушка? — отстраненно поинтересовался у неё Элронд, охраняющий повозку, где сидели спасенные из разрушенной орками деревни старики. На первый взгляд говорившей женщине было лет семьдесят — столько же исполнилось и самому полуэльфу минувшей зимой. Но пожилые люди почему-то дружно отнеслись к пришедшему им на помощь Элронду с отрядом как ко внуку и обращались соответственно. Эльдар под началом полуэльфа лишь недоумевали, эдайн негромко посмеивались, а самому Элронду было всё равно. Если спасенным старикам так было легче, то он был согласен называть себя их внуком. В конце концов, в его жилах действительно плескалась изрядная доля человеческой крови. — Дурные покойники тут лежат, — пояснила женщина. — Их тут очень много и они покоятся здесь очень давно. Пройди мимо них слишком громко, потревожь — и они встанут. Элронд лишь скептически усмехнулся в ответ. — Это правда, — негромко заметил едущий рядом верный из нолдор. — Мне доводилось видеть и упокаивать таких восставших. И вернувшихся тоже. — Вернувшихся? — недоуменно моргнул Элронд, но говоривший эльф лишь нахмурился и покачал головой. — Обретшие дурную смерть приходят к себе домой на полную луну, — скрипуче подметил сидящий в глубине телеги высохший и полупрозрачный от старости мужчина. — И пытаются попасть внутрь жилища. — Зачем? — действительно стало интересно полуэльфу. И в самом деле, зачем мертвецам идти к живым? — Чтобы жрать, — неожиданно отозвался хмурый нолдо. — Я видел как-то такое, давно уже. Мой лучший друг утонул в болоте, а когда спустя время его жена услышала знакомый голос и открыла дверь… — Эльф судорожно вздохнул, помолчал немного и глухо добавил: — Я потом их обоих нашел. Наступила тишина — неуютная, тяжелая. Старики с неожиданным сочувствием смотрели на эльфа, а тот, дернув плечом, лишь направил коня вперед, подальше от телеги. — Значит, и у вас, длинноухих, такое бывает, — задумчиво подметила зябко закутавшаяся в пестрый платок женщина. Взгляд светло-карих, выцветших глаз обратился на Элронда: — Береги себя, внучок. Я много лет прожила у такого болота, я видела подобное не раз. Дурные покойники, что встали, уже и не вспомнят, кто ты — они просто идут по привязке, что была у них при жизни. И они хотят еды. — Я запомню, — медленно кивнул Элронд и замолчал. Ему было, о чём подумать.***
Элронд бездумно перебирал длинную ленту, которой брат завязывал волосы, и смотрел в окно, где догорал закат. Здесь, в маленькой избушке где-то в крохотном людском поселении, которое дало их отряду убежище, он сполна ощутил всю боль потери своего близнеца… — Как же так, Элрос? — беззвучно шептал он, глядя на стремительно темнеющее небо. — Как ты так умудрился? Что же я скажу при встрече нашим родным? Вот на небе загорелась яркая-яркая звезда — Гил-Эстель. Следом искристые звезды усыпали всё небо, а потом на черный бархат небосклона неторопливо взошла полная луна. Полная… Элронд замер ненадолго, припомнив все те байки, что слышал ранее, но затем медленно выдохнул. Всё это ерунда, не стоящая его внимания. А вот что действительно важно, так это то, что Элроса больше нет. Нет — и никогда не будет. Как же так… В стену избы противно, очень громко заскреблись — словно зверь лесной когти точет, мелькнула быстрая мысль в голове. Вскинулась где-то на лавке почтенная старушка — хозяйка этого дома. Тихо-тихо заскулила во дворе собака. А с улицы раздался невнятный, но такой знакомый голос, заставивший полуэльфа оцепенеть: — Открой, Элронд. Это я. И следом в дверь коротко постучали.