Никогда не разговаривайте с эльфами...

— О… — Детлафф рвано выдохнул, внимательно уставившись на свою находку. Она вызывала очень… интересные переживания: от восторга до острой панической атаки, когда хочется бежать, бежать, бежать и никогда более не видеть этого. — Я думал, что выкинул их, — Регис заглянул за плечо своего мелтайрэ и покачал головой. Он был совершенно точно уверен, что выкинул этот реликт эпохи не столько Сопряжения, сколько жизни в родном мире. — Но не выкинул… — голос Детлаффа просел, скатываясь практически в писк. Это была естественная реакция, обоснованная. Страх перед символами императорского дома в его клане всегда был особенно силен. В конце-концов, когда-то именно отец-основатель его клана посмел пойти поперек воли Императора, что породило много всяческих происшествий. В том числе и то самое Сопряжение. Это было сделано не специально, просто совокупность чужих действий за многие, многие сотни лет. Возможно, что в других мирах это тоже случилось не специально, а просто потому, что накопились чужие ошибки. — Да, наверное, потому что именно в них я увидел тебя в первый раз? Бледный подросток с кровавыми лилиями, озаренный светом черного солнца нашего мира. Ты был тонким, легким, почти прозрачным с черными волосами, которые трепал ветер, что всегда дул на том утесе. Редкой красоты таи. — Ужасно, — смутился Детлафф, обводя пальцами выбитый на нагруднике символ императорского дома. — Я больше помню лайни и айлэйне, да и то, наверное, потому что я больше испугался всей этой толпы. — Ну, еще бы, не так часто весь императорский двор приезжает в такую глухома…ай! — Регис получил легкий шлепок по руке. — Что? — Не глухомань. Всего-то полдня перелёта. — Перелёта? — Регис лукаво поднял вверх брови, очень очевидно изображая удивление на своем лице. — Отец-основатель, — закатил глаза Детлафф, — да, давай, начни нудеть как столичный сноб. — Какое варварство, как вам не стыдно было в своей звероформе лететь в столицу! — возмущение старшего вампира было слишком наигранным. — Между прочим, наш отец-основатель первым обрел возможность полета! — Да, но за это был наказан Императором. — Не совсем, — хмыкнул Детлафф, откладывая в сторону физическое воплощение воспоминаний о былом. — Это был хитрый план, чтобы побороть Древнего бога, что пожирал всех нас. — Это еретическая позиция в осмыслении священного Императорского писания. — Но так и было! — Я знаю, — улыбнулся Регис. — Но дай побыть, пожалуйста, столичным снобом! — О, да, это же так невыносимо сложно быть столичным снобом, когда сам живешь на кладбище! — На старом, красивом и очень спокойном кладбище, — уточнил Регис. — С каких это пор соседство с археспорами стало синонимом спокойствия? — С тех пор как я их сам посадил. Нужно же было как-то оградить своё жилище от любопытства простых смертных. Мы все от этого только выигрываем в плане общего спокойствия. — А помнится, когда-то ты находил забавным, когда тебя приходили убивать в очередной раз. — Скажем так, мне хватило трех раз, чтобы понять, что это совсем не радует тебя, ахэнно. — О, да, я впадал в панику всякий раз, как видел это кровавое великолепие, — Детлафф полностью переключил своё внимание со старого доспеха на своего ахэнно. Лишь механически вертел в руках старый шлем, некогда дорогой подарок на свадьбу. — Ох, уж эта кровь разиэлим. — Ох, уж эти потомки Каина, — передразнил Детлафф.