Изъян социума

      — Шхуна вашего брата, сэр, взяла курс прямо на нас, — отчитался помощник. — Какие будут приказания?       «Братец, с чего бы это тебе плыть ко мне?» — бросив быстрый взгляд на Викторию, поднявшуюся следом на палубу, Смерть подозрительно прищурился. — «А если предположить, красавица, что ты обвела меня вокруг пальца? Если ты сбежала вовсе не с «Луны», а от моего брата? От него впору сбегать. В этом я, пожалуй, не стану сомневаться. Но для чего ты солгала? Ты знаешь что-то такое, чего не нужно знать мне?» Мисс Виктория, я попрошу вас вернуться в мою каюту. На нас взяла курс промысловая шхуна. А, если взять в расчёт, что это шхуна моего брата, ничем хорошем эта стычка не закончится.       «Блять. И что мне теперь делать?» — обескураженно подумала Виктория.       Плыть по течению, — усмехнулась Лаан-Грэн. — Ничего больше тебе пока не остаётся. К тому же, сейчас у тебя будет, чем занять голову. Он понял.       «Проклятье!» — выругалась юнга. —       «Никогда бы не подумала, что кандидаты в мастера люхэбафацюань будут так действовать мне на нервы!» Хорошо, капитан, — послушно кивнула она.       — Мисс Виктория, — ехидно усмехнулся Смерть, когда она уже начала спускаться, — а вы ни о чём не хотите мне рассказать?       — Ваша взяла, — вздохнула юнга. — Я сбежала не с «Луны», а с «Призрака».       — Для чего вы солгали? — жёстко спросил он.       — Я догадывалась о том, что вы брат Волка Ларсена, но мне до сих пор неизвестно, в каких отношениях вы состоите. Я боялась, что вы можете отправить меня назад, — твёрдо смотря в серые глаза, ответила Виктория.       «В это я, пожалуй, готов поверить», — подумал он. — «Раз брат ничего не рассказывал ей обо мне, значит, и в свои планы не посвящал. Впрочем, это уже не важно». Я могу понять ваши опасения, но, уверяю вас, мой брат к вам и пальцем не прикоснётся. Не лгите мне больше, — он отвернулся устремляя взгляд на «Призрак». — «Утерянного не воротишь, братец. Твоя жалкая посудина против моего парохода абсолютно бесполезна». Ступайте в мою каюту. Я чуть позже присоединюсь к вам.       Что-то не так, — сообщила Лаан-Грэн. — Поток его Шен-Ти неровный. Он либо врёт, либо что-то задумал.       «Будем реагировать по ситуации», — внутренне подобралась Виктория, но, чтобы не акцентировать на себе внимание, спустилась в каюту. Присев на стул, она поймала концентрацию Шен-Ти и до максимума обострила слух.       — Взять курс на «Призрак» и приготовиться к абордажу! — скомандовал Смерть. — И готовьте пушку.       — Есть, сэр! — с готовностью ответил помощник.       «Чёрт! Чёрт! Чёрт! Всё идёт совсем не так, как должно! Какого дьявола всё так изменилось?» — внутренне металась юнга.       «Призрак» не подобрал Мод Брустер и других выживших. Очевидно, тому послужила причиной внеплановая рыбалка. Хэмфри Ван Вейден не слишком изменился, потому что у Линг-Дао не было на него времени. Сам Линг-Дао сейчас не слепнет и не ослаб от своей страшной болезни. Ты вмешивалась в события и изменяла их. Ты всему виной, — объяснил оборотень. — И сейчас ты должна решить, чего ты на самом деле хочешь. Я правильно полагаю, что если бы ты и правда хотела избавиться от Линг-Дао, то с потрохами сдала бы его Цы-Вангу. Но ты не сделала этого. Это о чём-то говорит, правильно? Например о том, что тебе не всё равно, что станет с Линг-Дао. Ты привыкла к нему? Он тебе нравится? Что? Расскажи мне, Ла-Аанг, что тобой двигало, когда ты решила молчать?       «Тебе нужно брать деньги за психотерапию», — вяло пошутила Виктория. — «Тяжело же, наверное, жить под одной крышей с психологом…»       Соберись. У тебя не так много времени, — игнорируя перевод темы, сказало чудовище. — Ты должна выбрать то, что больше всего тебе подходит. Иначе опять будешь потом жалеть.       «В смысле, опять?» — не поняла юнга.       Ты до сих пор не справилась с чувствами к Панг-Гуан-Чу, хотя, очевидно, что сама же обрушила всякую возможность быть с ним. А перемещение в другой мир и вовсе обрубило тебе все дороги назад. Теперь ты можешь идти только вперёд, Ла-Аанг. Ради меня, пожалуйста, сделай на этот раз правильный выбор, иначе я просто убью тебя. Мне надоело с тобой нянчиться.       — Бросать крюки! — рявкнул Смерть.       «Чёрт!» — подорвавшись Виктория выбежала на палубу, ловя концентрацию сразу всех знаков. — Остановитесь, — ровно попросила она, — или я буду вынуждена применить силу. Я не хочу этого делать. Капитан, — она заглянула в иссиня-серые глаза Смерти Ларсена, — я вернусь на «Призрак» и он больше не будет вас преследовать.       — Помилуйте, вам вовсе не стоит жертвовать собой ради моего благополучия. Я прекрасно знаю, что за человек мой брат. И вы, какой бы необычной и странной мне не казались, абсолютно точно достойны лучшего. Вы говорили, что хотите в Японию. Я устрою для вас это. А мой брат, который развлекает себя на досуге побоями и издевательствами, вряд ли так просто вас отпустит. Вы же, наверное, понимаете, что у моряков суровая жизнь. Можете представить, сколько у подобного человека не было женщины? Догадываетесь, для чего на самом деле вы ему нужны? Право слово, я просто обязан вступиться, хотя бы, за вашу честь, если гордость вами уже была потеряна! — он повернулся к «Призраку». — Эй, на шхуне! Плачу по двадцать пять долларов каждому желающему отомстить Волку Ларсену! Моя «Македония» приютит вас и вы получите столько, сколько вам причитается с успешной охоты на котиков. Как вам такое предложение?       Что ж. Им в пору восхищаться. Он и правда прирождённый манипулятор. Дай людям то, что они хотят, и они сделают то, что хочешь ты. Гениальность проста до разочарования, — хмыкнула Лаан-Грэн.       Встретившись с разъярённым взглядом тёмно-карих глаз, Виктория поёжилась. Переборов в себе желание сделать пару шагов назад, она выдохнула и, закрыв глаза, выпустила из своего тела мутную волну, которая ровным кругом пошла во все стороны.       — Что происходит? — ощутив сильную качку, забеспокоился помощник Смерти. — Ураган начинается! Нужно отойти от шхуны, капитан! Иначе нас размозжит!       — Проклятье! — выругался Смерть. — Мы ещё не закончили, братец! И она, — он указал на Викторию, — останется со мной!       — Виктория! — закричал не выдержавший Рик. — Как я рад, что вы живы! Вы и представить не можете!       «Рик…» — в центре грудной клетки разлилась приятная теплота. — «Предложение Смерти Ларсена очень заманчивое, но… Наверное, я хоть раз в жизни должна сделать правильный выбор. Лаан-Грэн права. Довольно я уже от себя бегала. Всё-таки, если отбросить моё непомерное желание свободы, Волк Ларсен… нравится мне? Возможно… Чёрт. И почему делать выбор всегда так сложно?»       — Возвращайтесь в мою каюту! — перекрикивая поднявшийся ветер, сказал Смерть. — Вам сейчас нечего делать на палубе!       — Благодарю вас за вашу доброту, капитан, пожалуйста, не воспринимайте меня врагом. Я просто делаю то, что должна, — разбежавшись, Виктория прыгнула на тонкие перила фальшборта «Македонии» и, пробежав по ним несколько метров, чтобы набрать скорость, прыгнула в сторону, целя на палубу «Призрака». Очередная волна качнула шхуну в другую сторону и юнге едва удалось поймать пальцами правой рукой скользкое перило фальшборта. Больно приложившись о корабль передней частью тела, она сдавленно зашипела, натужно подтягивая вторую руку.       Быстрее! — поторопила Лаан-Грэн, — следующая волна качнёт «Македонию» на «Призрак» и от тебя останется кровавое месиво!       «Не могу…» — с ужасом подумала Виктория. — «На этот чёртов шторм ушли все силы».       — Какого чёрта, вы стоите, придурки?! — рявкнул Волк, опережая перепуганного до дрожи в руках Спенсера и крепко хватая юнгу за запястье. Едва он успел её втащить на палубу, как пароход с треском врезался в бок шхуны, не причиняя, однако, серьёзных повреждений. — Обрубить абордажные концы! Живо! — едва устояв на ногах, приказал Ларсен, ощущая, как тело в его руках совершенно не подаёт признаков движения. — Мисс Виктория, — напряжённо позвал он.       — Шевелитесь! — заорал Йогансен.       Достав из-за пояса кинжал, Лич с остервенением принялся резать толстые растительные канаты. Смок, Магридж, Дэйн и Джонсон, отыскав ножи, бросились ему на подмогу.       — Мачты! — закричал Гарри. — Мы сейчас столкнёмся мачтами!       — Вам придётся опять меня таскать… — вяло пробормотала Виктория, обессиленно утыкаясь в широкую грудь и делая последнее усилие концентрации вознесения, чтобы привлечь встречную волну. Мачты не дошли друг до друга метра, когда их резко дёрнуло в разные стороны. Недорезанные канаты с треском разорвались, освобождая «Призрак» из плена.       — Это был неправильный выбор! — закричал с «Македонии» Смерть. — А до тебя, братец, я ещё доберусь!       — Мне надо… отдохнуть… — вяло проговорила юнга, ощущая, как Волк поднимает её на руки. Отозвав, наконец, вознесение, она облегчённо вздохнула и обхватив широкую шею руками, чтобы ему было удобнее, обессиленно положила голову на бугристое плечо. Лениво закрыв глаза, она расслабилась, позволяя капитану унести себя в каюту.        — Почему вы вернулись? — мрачно спросил Ларсен, когда захлопнулась дверь. — Мой брат, разве, не был убедителен в своих словах?       — Капитан, — начала юнга, чувствуя, как размеренно и чётко бьётся его сердце у неё под ухом, — ваш брат совсем вас не знает. В добавок, он очень хитёр и изворотлив.        — Когда это вы успели так хорошо узнать моего брата? — то ли изумлённо, то ли раздражённо поинтересовался Волк.       — Поговорила с ним немного… Этого оказалось достаточно.       — Почему? — с нажимом повторил Ларсен. Переложив вес тела женщины на одну руку, другой он коснулся её подбородка и заставил посмотреть себе в глаза. — Почему? — с ещё большим нажимом повторил он. — Вы прыгнули в море, потому что почувствовали угрозу для свободы своих действий. Мне… — он скривился, что-то болезненное промелькнуло на его лицо, — не следовало избивать Хэмпа и Гаррисона. Вы были правы, они ничего не сделали.       «Что?» — осеклась юнга, ошарашенно распахивая глаза. — «Он извинился передо мной? Признал, что был не прав, не смотря на то, что сказал? В смысле… Это же Волк Ларсен. В смы…»       — Да что вы на меня так смотрите?! — вспылил он. — Да, я был неправ. Я признаю это. А вы… чёрт бы вас побрал. Что вы сделали со мной? Рассказали про душу, показали, как её чувствовать, объяснили, где и почему я был не прав. Рассказали про ваше боевое искусство, даже научили ему… — ощутив, как бешено пустилось вскачь его сердце, Виктория уткнулась носом в его шею, до одури боясь, что он продолжит изливать душу и скажет, что-нибудь такое, после чего уже нельзя будет повернуть назад и притворяться, что ничего не случилось.       Резко замолчав, Волк застыл, чувствуя, как её горячее дыхание опаляет кожу. Поудобнее расположив юнгу на руках, он постарался отмахнуться от непристойной фантазии, но получилось неважно. Горячий свинец разлился внутри грудной клетки и водопадом сорвался вниз.       — Вы мне ответите или нет? — сдержано спросил Ларсен.       Зажмурившись, точно маленькая, юнга собрала всю волю, что осталась внутри и, выдохнув, осторожно коснулась подушечками пальцев его бородатой щеки. Со свистом выпустив из лёгких весь воздух, Волк хотел было ошарашенно посмотреть на свою ношу, но, почувствовав влажный поцелуй на шее, непроизвольно проглотил слюну.       — Виктория, — предупредительно позвал он, — что вы делаете?       Догадываясь, что если заговорит, то никогда больше не продолжит, она приблизилась к его лицу и осторожно коснулась краешка губ своими. Рвано вдохнув, он жадно поймал их и, понимая, что трезвость мысли летит воздушным шаром в небо, заставил себя отстраниться.       — Ты и без этого сводишь меня с ума, — жарко прошептал он, — чего ты на этот раз добиваешься?        «Да что же он никак не заткнётся!» — смущённо и расстроенно подумала юнга. — «Я даже не знаю, что ему отвечать. Как это… говорить… Великая бездна!» Я не хотела оставаться с твоим братом, — решив, что тоже может перейти на «ты», пробубнила юнга.       — А как же Йокогама? — не сводя глаз с её губ, уточнил Ларсен.       — Я до сих пор хотела бы отправиться туда, — пожала плечами она. — Ничего не изменилось.       — А это, — намекая на поцелуй и невесомо касаясь её губ, произнёс Волк, — мне как понимать? — когда она последовала за ним, чтобы всё-таки запечатлеть свой поцелуй, он рассеянно улыбнулся, медленно подходя к рабочему столу. — Значит, ты вернулась потому, что тебе захотелось удовлетворить потребности моряка давно не видевшего женщину?       — Я ещё слаба для второго вознесения, но половину его силы я ценой сознания призову, — зло и с явной угрозой прошипела Виктория. — Я вернулась не потому, что мне захотелось удовлетворить потребности моряка давно не видевшего женщину, — скривившись, поправила она. — А потому, что поняла, что и правда хочу вернуться. Я долго бегала от себя, — мотнув головой, она обнаружила себя сидящей на столе. Положив ладони на её колени, он медленно развёл их в стороны и приблизился, вжимаясь. — Мне… трудно разбираться в собственных желаниях.       Резко двинув бёдрами вперёд, капитан в то же время обхватил её ягодицы и потянул на себя. Проследив за тем, как она рвано дёргается и судорожно вдыхает, он отрывисто коснулся её губ, на секунду углубляя поцелуй, и тут же отстранился. Заметив в глубине зелёных глаз неуверенный огонёк желания, Ларсен притянул женщину к себе и, жадно пройдясь шероховатой ладонью по животу, нашёл мягкую полусферу. Снова двинувшись вперёд, он несильно сжал её и пылко впился в приоткрытые губы. Сдавленно застонав, она скрестила ноги у него за спиной и, оплетя руками широкую шею, не позволила отстраниться. Страстно углубив поцелуй, юнга с готовностью растворилась в непомерной огонии вожделения, которое просто и правильно стёрло всякие страхи и сомнения.       — В одном желании ты уже разобралась, — прервав поцелуй, жарко сказал Волк. — Тебе осталось только ответить на мой вопрос.       — Да ты издеваешься… — не веря собственным ушам, простонала Виктория, отчаянно ловя его губы.       — Ты даже не представляешь, как долго я хотел такую тебя видеть, — прошептал он ей на ухо и прошёлся короткими, но влажными поцелуями по всей шее.       — Если хочешь, чтобы я ответила на вопрос, то дай мне собраться с мыслями! — возмутилась она.       — Если позволю тебе это сделать, ты и сама знаешь, что сделаешь. Уйдёшь. А мне бы очень не хотелось, чтобы ты уходила, — он до предела вжался в неё бёдрами, давая женщине ощутить степень своего возбуждения.       Закусив, чтобы не застонать в голос, нижнюю губу, Виктория нетерпеливо расстегнула пряжку его ремня и потянулась к пуговице. Жарко накрыв её губы своими, он перехватил ладонь и скрестил её пальцы со своими.       — Это ещё сильнее затуманит тебе голову. А я ещё не получил ответа, — коварно углубляя поцелуй и тут же обрывая его, сказал Ларсен.       «Если бы я только знала, что он такое страшное чудовище, я бы никогда не начала всё это первая», — обречённо подумала юнга. — Я подумала и решила, что ты, наверное, мне нравишься…        — Наверное? Или нравлюсь? — усмехнулся Волк, отпуская её пальцы и проскальзывая своей ладонью к её паху. Раздвинув горячие складки половых губ, он коснулся набухшего клитора и медленно подразнил его. Беспомощно заёрзав, юнга запрокинула голову. Припав к удачно подставленной шее, он резко запустил в неё палец, и расчётливо поймав раскрывшиеся для стона губы, влажно поцеловал.       — Нравишься, — пьяно поведя головой в сторону, уточнила она. — Я вернулась к тебе.       — Такой ответ мне уже больше нравится, — оставив её самое горячее место в покое, он отстранился и одним движением стянул с неё брюки. Отбросив их в сторону, он расстегнул пуговицу и ширинку на своих и, приспустив их, снова прижался. — Ты вернулась ко мне. А что будет потом? Я не собираюсь отпускать тебя. Ты единственная из всех женщин подходишь мне. Если попробуешь ещё раз сбежать, я снова найду тебя и прикую к себе цепями.       — Я вернулась не для того, чтобы потом убежать, — раздражённо вспылила Виктория.       — Очень на это надеюсь, — впившись в её губы глубоким поцелуем, он начал медленно входить и осёкся, почувствовав преграду. — Ты смеёшься надо мной, да?       — Да какого чёрта сейчас не так-то?! — едва не завыла она в голос. — Что тебя не устраивает?       — У тебя вообще мужчины когда-нибудь были? — мрачно уточнил он, осознавая, что контроль, подаренный Лин-Хун медленно, но верно сдаёт позиции.       — Нет. Не было, — рвано прошептала юнга. — А это что-то меняет?       — Блять, — он качнул головой, заставляя мысли течь ровнее. — Это уже традиция какая-то. Ты умудряешься меня удивлять даже тогда, когда это кажется невозможным. Проклятье, Виктория, тебе сорок три года! Какого чёрта лишать тебя девственности выпало именно мне?! Я не… Я не хочу, чтобы ты потом… возненавидела меня…       — А вот это уже напрягает, — став серьёзной, ровно сказала она. — Это, что, так страшно? Мне всегда казалось, что это естественный процесс, что ли, нет, разве?       — Ты самая удивительная женщина на свете, — обессиленно уткнувшись лбом в её плечо, прошептал он. — Это будет очень больно.       «Ладно. С болью-то я как-нибудь справлюсь. Это вряд ли будет больнее содранных до костей ладоней и сорванных мышц пресса», — сосредоточившись, она поймала концентрацию Шен-ти и повысила планку болевого порога до предела. — Я готова.       Отстранившись, он изумлённо вгляделся в зелёные глаза и, не удержавшись, нежно коснулся её губ своими. Углубив поцелуй, он продвинулся чуть глубже и, не чувствуя напряжения или скованности, решил осторожно погрузиться на всю длину. Поймав ухом рваный выдох и почувствовав, как она подаётся навстречу, капитан сделал несколько пробных движений и, удостоверившись в том, что женщине и правда не больно, позволил себе ослабить контроль.        Рвано вдохнув, он влажно и сильно вбился в неё, жадно сминая упругие ягодицы пальцами. Когда она раздвинула ноги немного шире, он зарычал и, поймав относительно медленный темп, забылся, растворяясь в жаркой агонии удовольствия, на которое сегодня и не рассчитывал.       Уловив, что её стоны сделались глухими и отрывистыми, Ларсен хотел было ускориться, но резко замер, ощущая, как влажные стенки, обхватывающие его член, начали часто пульсировать, сжимаясь и разжимаясь. Порывисто впившись в её губы, он рвано и быстро задвигался, в несколько движений доводя себя до эякуляции. Не став рисковать, он вышел за секунду до и мутно-белая струя полилась на пол.       — Спасибо, — обессиленно кивнула она.       — Вряд ли при таком образе жизни, как у тебя, тебе будут интересны дети. Я, впрочем, тоже не слишком их хочу, — разделив с ней нежный и долгий поцелуй, он отошёл и, подтянув штаны, застегнул их. Перенеся измождённую женщину на кровать, он прилёг рядом и, подождав пока она устроится на его плече, заснул.