Агония

      Прошёл ровно месяц с того случая.       Мальчишки сидели дома, сестра особо не запрещала выходить на улицу, поэтому Ханагаки решил, что наконец-то нужно погулять и потянул брата за собой. Сейшу не сопротивлялся, только кивнул младшему, и они большинство времени проводили вместе. Дурачились, общались на разные темы Ханагаки резко вспомнил кое-что и замолчал.       — Такемичи? В чем дело? — тот не ответил, кусая губы до крови. — Ты скажешь мне или нет? — уже требовательно спросил парень и сжал плечо Такемичи. Парень задрожал, его руки казались такими тяжёлыми, а в горле появился комок, он с неохотой все же сказал:       — Недавно, я кашлянул кровью. Это было странно… Я испугался и никому не говорил. Это случилось тогда, когда нас избил Маки. — глаза Такемичи заполнились слезами, он уткнулся лицом в грудь брата и кашлянул, ощущая, что сейчас снова повторится то, что было не так давно. В глазах у Инуи виднелся страх и беспокойство. Его кулаки сжались до боли, а дыхание стало быстрее.       — Ханагаки! Почему ты сразу не сказал?! Почему не обратился за помощью сестры?! Мы в конце концов семья! — злость и страх окутывал старшего брата, он сильно сжал младшего в объятиях, что тот чуть не задохнулся. Но эти объятия такие родные, такие тёплые. Тепло и любовь — чувствовал черноволосый рядом с братом.       — Завтра едем в больницу, а сейчас ты рассказываешь Акаине что случилось и… Губы брата дрожали, глаза наполнились слезами, а по телу парня прошлась волна мурашек. Порой Ханагаки выглядел слишком уж мило, иногда Инупи хотелось целовать брата. Это было странно, но чувства к младшему брату, пусть не совсем осознанные, но были. Блондин положил свои руки на щёки мелкого и глубоко вздохнул.       — Мы сами сходим в больницу. Акаине все равно скажем, но сделаем это по другому. Такемичи улыбнулся и прижался всем телом к своему брату. Пусть он не родной, но семья Инуи считали его своим, родным и никогда его не отпустят. • • Два года назад.       Произошёл пожар в детском доме. Большинство детей погибло, шестеро остались живы. Черноволосый парень карабкался сквозь тяжелые доски и хрипло говорил что-то неразборчивое. Его заметил парень. С чёрными длинными волосами, алыми как кровь глазами и с опасной улыбкой. Он смотрел на ребёнка свысока и сказал что-то непонятное своим дружкам. Взяв парня за волосы, он смотрел в лицо несчастному ребёнку.       — Ты похож на мою бывшую. Мне интересно, неужели ты ее сын? Она была беременна до того как встречалась со мной. — мужчина осматривал черты лица парня. Он был в точь в точь как и она.       — Ха, сученок, а ты знал что я трахал твою мать? Ребёнок удивлённо смотрел на мужчину и только под конец дошло, что ему сказали. Из глаз текли слезы, а парень просил, чтобы его отпустили. Но глава опасной группировки отмахнулся от его просьбы и с силой швырнул мелкого об землю, давя ногой ему на спине.       — Сученок, лучше бы ты сдох.       — Маки, перестань. — строгим голосом сказала Акаина и с жалостью смотрела на малыша, который уже захлебывался и слезами, и кровью. Маки посмотрел на девушку с презрением и фыркнул:       — С чего это вдруг?       — А с того, что сейчас полиция приедет и тебе не поздоровится. Глава банды злобно зыркнул на ребёнка и отпустил.       — Это ещё не конец, — пообещал он, — «Канты», будут вечно преследовать тебя, Ханагаки. — и с этой угрозой он ушёл, оставляя девушку с ребёнком. Она аккуратно подошла к малышу и взяла на руки. Ханагаки не сопротивлялся, а только вытер кровь из носа и с удивлением смотрел на милую девушку.       — Не волнуйся, все будет хорошо, я не дам тебя в обиду. Ты теперь член семьи Инуи и мой маленький братик. Улыбка девушки стала искренней и радостной, при виде ее улыбки, он расслабился. У него будет семья… • •       — Такемичи? Эй? Ты что уснул? — его по прежнему держали за плечи, и пытались привести себя. Мальчишка улыбнулся и закивал брату мол «всё хорошо». Инуи выдохнул и они отправились домой. Там они зашли на кухню, чтобы взять что-то вкусненькое. У Такемичи появилось куча вопросов связанных с Маки. Тот парень… он убил Маки? Или… В голову лезли ужасные мысли, но ребёнок старался откинуть их подальше от себя и не вдаваться в подробности.