«Sick and tired of needing your affection, I chose to be lonely, than live without your atttention…»**
Биллу и Эллисон удалось незамеченными спуститься в гостиничный ресторан и занять дальний столик у окна. Он заказал только кофе, сейчас от волнения кусок в горло не лез. Девушка же решила позавтракать более плотно: омлет, гренки и чай. Эллисон сняла свои синие очки, и Каулитц мог вдоволь полюбоваться неземной красотой её глаз. Гарвард уже почти доела свой завтрак, а Билл сделал лишь пару глотков кофе. Он просто взгляд не мог оторвать от девушки своей мечты. «Наверно, я выгляжу как полный идиот!» — думал Каулитц, пытаясь не пялиться на Эллисон так откровенно, но у него всё равно не получалось скрыть свои интерес и эмоции. Эллисон несколько раз замечала его взгляд, но не могла до конца понять причину такого пристального внимания к своей персоне. Позавтракав, модель из вежливости решила подождать, пока Билл допьёт кофе. Чтобы разбавить напряжение, витающее в воздухе, Эллисон начала разговор: — А в Германии есть шоу «German Next Top Model»? — спросила она. — Да, есть, но мне больше нравится американская версия, — не притрагиваясь к уже остывшей чашке, спокойно сказал Каулитц (хотя спокоен он был лишь внешне). — Так ты смотрел последний сезон… — догадка поразила Эллисон. Так вот откуда он её знает! Постепенно до неё стало доходить… Она, что, нравится ему? Конечно, у Эллисон было уже много фанатов из разных стран, но чтобы какая-то мировая знаменитость так интересовалась ею, как сейчас Каулитц… Осознание очевидного вдруг выбило девушку из колеи. — Да, смотрел. За тебя, кстати, болел. До последнего! — Билл решил, выложить уже все карты, была не была, и если это отпугнёт девушку, то у него хотя бы не останется ложных надежд… Эллисон только чуть заметно улыбнулась и ничего не ответила. У Билла сразу пошатнулась и без того не стоящая на ногах уверенность, что он хоть немного нравится девушке. «Но она же пришла на концерт… Там кроме нас ещё кто-то должен был выступать, ну да… а я то размечтался…» Но когда парень уже почти окончательно пал духом, Гарвард вдруг сказала: — А ты шикарно смотришься на подиуме. Не ходишь, а словно летаешь! У Билла дыхание перехватило от такой похвалы. Значит, шансы ей понравиться всё же есть! — Ну, я очень долго тренировался ходить на этих огромных платформах. На концертах я всё время выступаю в высокой обуви, а в обычной жизни люблю такие, — Каулитц вытащил из-под стола ступню и пошевелил носком чёрного ботинка на четырёхсантиметровой подошве. — Я ношу высокий каблук только на работе, на съёмках, подиуме. А так всегда — кеды, вот это по мне, — с улыбкой сказала девушка. Билл допил-таки свой кофе. И как-то жалобно глянул на Эллисон исподлобья. Сейчас она испарится из его жизни, будто её и не было… — Проводишь меня до гостиницы? Судя по названию улицы, моя отсюда в паре кварталов, — сказала Эллисон, заметив, как он расстроился, едва принесли счёт. Билл мысленно возликовал, отстранил руки Эллисон от чека за их завтрак и, отсчитывая деньги, сказал: — Ну конечно, разве я могу отпустить тебя одну, после твоей недавней травмы… Высокий худой парень в куртке, белой шапке и солнцезащитных очках и девушка в толстовке с капюшоном и синих очках вышли на тихую и безлюдную пешеходную улицу в центре Гамбурга. Только они двое нарушали покой и безмятежность этого утра. Когда девушка остановилась у входа в свою гостиницу, Билл окончательно решился: — Как насчёт ужина, такого же приятного, как недавний завтрак? — спросил он прямо, глядя в глаза блондинке. — Запиши мой телефон, Билл, — улыбнулась Эллисон и продиктовала номер. Каулитц вбил его в память своего мобильника. — Я скоро его заряжу, — Эллисон покрутила в руках свой сдохший аппарат, — и тогда звони. Поговорим об ужине, — девушка мило и загадочно хлопнула ресницами и скрылась за дверью гостиницы. Билл чудом уговорил себя не скакать от радости по дороге в свой номер. Эллисон тем временем поставила свой телефон на зарядку и с помощью ноута скачала несколько песен «Tokio Hotel». Первой она почему-то послушала «Hilf mir fliegen», наверно, просто потому что понравилось её название. И песня тоже понравилась. У Билла на этой записи был ещё только недавно сломавшийся голос, но пел он хорошо. На середине прослушивания немного шокировавшей Эллисон песни «Schrei» у неё зазвонил мобильник. Незнакомый немецкий номер: сомнений нет — это Билл. — Hallo, — ответила Эллисон. — Привет, это я, — начав так, Билл понял, что ведёт себя как влюблённый подросток. — Это Билл, помнишь такого? — решил парень продолжать в том же духе.***
Вечер подкрался незаметно. Билл и Эллисон договорились поужинать в восемь, на этот раз в ресторане гостиницы Эллисон. В семь вечера до Билла наконец смог дозвониться его брат-близнец Том. — Привет! Ты с кем это треплешься весь день? — с недовольным удивлением спросил он. — Я? Да понимаешь… помнишь ту девушку, которая потеряла сознание в толпе?.. — Понятно. Ты нас тогда всех здорово подвёл, Билл! — зло напомнил гитарист. — Ну да, да! Простите уж, — Билл терпеть не мог, когда его перебивают, хотя сам перебивал других постоянно. — Так вот, это она. — Кто — она? — Том уже терял терпение. — Элллисон Гарвард! — А… твоя белая мышка? — Не называй её так! — возмутился Билл. — Ну вот, я с ней разговаривал и… — И? — Том догадался, что в жизни брата происходит нечто, меняющее всё. Способное изменить даже жизнь их группы. — И сейчас мы собираемся поужинать вместе… — Эх, Билл… Спокойной тебе ночи! — усмехнулся Том и отключился.