***
Dead Poet Society — .haunted.
Утро Фрэнка началось в 5:30 с быстро выключенного будильника в тихом режиме и потрясного осознания, что тёплое уютное тело рядом принадлежит Джерарду и никому иному. Что можно без спросу прижиматься к его боку, вдыхая знакомый запах домашней футболки и их ребёнка. Он обнаружил себя на углу подушки омеги рядом с его плечом, хотя ему прекрасно спалось и без неё, но, видимо, незаметно для себя, он подобрался ближе. За окном была ещё темень, и он спал бы до обеда, если бы не работа, которую пропустить было никак. Это тебе не мойка, где всё решалось одним звонком. Он не хотел уходить. Сопение рядом убаюкивало, сманивая Фрэнка обратно в путы сна, подстëгивая просто обнять спящего омегу поперёк груди и не шевелиться ещё хотя бы часов пять. Уэй дышал глубоко и размеренно, перевернувшись на спину, и лицо его выражало полную безмятежность. Чёрт, он был красив. Одна его рука была поднята к голове, и Фрэнк был уверен, что это ненадолго, иначе скоро он перестанет чувствовать её. Он вновь скользнул взглядом к его лицу. Веки Джерарда трепетали — возможно, что-то снилось ему прямо сейчас, и Фрэнк долго смотрел на него, позволяя своему сердцу биться чаще привычного, прежде чем решиться на то, чтобы поднять руку. Задержав дыхание, он очень медленно, миллиметр за миллиметром, опустил ладонь на его живот, не позволяя ей лечь всем весом, так что предплечье осталось напряжено. Ничего в облике Джерарда не изменилось: он не чувствовал этого незначительного давления, и Фрэнк прерывисто выдохнул задержанный воздух, стараясь не производить шума вообще. Он держал ладонь на его животе ночью, пока омега погружался в сон, и дольше — столько, сколько возможно, — пока не уснул сам, среди ночи, вероятно, меняя положение ни раз, но сейчас он мог сказать, что вновь соскучился. Это было волшебное чувство, несравнимое ни с чем — прикасаться к этому небольшому животу, пусть и через одеяло. Если бы он мог его погладить, не рискуя разбудить Джерарда… Он закрыл глаза, просто запоминая ощущение тёплого округлого изгиба под ладонью, где в этот момент, возможно, возилась их дочь или сын. Каких-то два дня, и они могли узнать пол — срок позволял сделать это. И он не мог дождаться, чтобы узнать больше об их ребёнке. Он полюбил его. Эта очевидная, но откровенная мысль родилась недавно, и некоторое время он прокручивал её в голове, примеряя к действительности, и она вдруг оказалась такой… обескураживающей, но правильной. Комфортной. Пусть у него не было возможности испытать как следует это чувство на себе и быть ближе к ребёнку из-за дистанции между ним и Джерардом, чувства всё равно поселились в нём, пробивая себе дорогу сквозь все недопонимания и сложности. Любил ли он кого-то в своей жизни вообще до этих пор?.. Навряд ли. Но он любил нерождённого младенца в животе омеги, поэтому так хотел, чтобы тот сохранил беременность. Поэтому хотел делать для них с Джерардом всё возможное, оберегать и быть рядом. Фрэнк всё больше убеждался, что умению любить не нужно учиться, это просто… откуда-то есть в нём, и всё. И ребёнок, которого оставил в себе Джерард, заслуживал всей любви на свете, что не смог получить он сам. Айеро тихо покинул дом, не нарушив сонную атмосферу и позволив Джерарду отдыхать и дальше после всего вчерашнего дерьма, что случилось с ними.***
Зимнее утро чувствовалось на работе особенно остро. Сервис, рассчитанный на шесть тачек, должен был открыться только через полчаса, но внутри уже кто-то мельтешил. Скорее всего Ланс — такой же стажёр, как сам Фрэнк, добродушный, но наивный и нервный парнишка, всегда притаскивающийся сюда ни свет ни заря то ли для того, чтобы подлизаться к начальнику, то ли потому, что имел такую дурацкую привычку. Остальных троих: пожилого рукастого Генри, отслужившего морским котиком с 76-го по 83-ий и оставленного работать из-за старого приятельства с Раулем — владельцем сервиса; вечно хмурого Курта — ворчливого подонка, в свои тридцать не знающего ничего, кроме того, как хорошо починить тачку; и Митчелла, умного, но скрытного мужика немного себе на уме, не подпускающего к себе особо никого близко, — ещё не было на месте. Естественно, все альфы — омегу Рауль и на пушечный выстрел не подпустил бы к клиентским авто. Фрэнк запарковал автомобиль недалеко от сервиса, теперь шмыгая и потирая ладони на холоде, пока натягивал тёмно-серый защитный комбинезон в неотапливаемой раздевалке, по совместительству являвшейся складом сервиса. Удивительно, насколько дорогие тачки они чинили и насколько на отвали Рауль относился к комфорту своих сотрудников. Но пока платили хорошие бабки, Фрэнк не собирался жаловаться. Деньги здесь не шли ни в какое сравнение с тем, сколько он получал на прошлой работе за мытьё чужих бамперов и крыш, так что вякать из-за того, что подмëрз, было тупостью высшей категории. — Хэй, — раздался пронзительный голос за спиной Фрэнка, пока тот застёгивал молнию на груди, и он выцепил краем глаза выжженные как солома волосы и такой же серый, как у него самого, комбинезон. Ланс. — Сегодня ты позже. — Здоров, — на секунду оборачиваясь для сухого рукопожатия и никак не комментируя свою задержку, кивнул Фрэнк. От тёплого Уэя в самом деле было сложно оторваться. Этот неловкий парень помялся на месте, буравя взглядом Фрэнка, неторопливо убирающего свои шмотки в старый металлический шкафчик без замка́. — Всё нормально? Готов? — спросил он, наблюдая за тем, как альфа похлопал себя по карманам, досадливо морщась. — Ага. Под ту бэху ещё не заглядывал? — Фрэнк кивнул в сторону стенки, разделяющей склад и мастерскую, вопросительно подняв брови. — Нет. Честно говоря, я тебя ждал. Стрёмно самому туда лезть, в жизни не расплачу́сь потом, если что, — дёрнул Ланс уголком губ в подобии нервной улыбки. На торчка вроде был не похож — у Фрэнка глаз был намëтан, — но бесконечные тики делали его подозрительным типом, хотя особых проблем Фрэнку парень пока не доставлял. Тот вообще старался под горячую руку не попадать — едва ли старше его самого, но уже залегли преждевременные морщинки в уголках глаз, и он явно переживал больше нужного, кто что о нём думает. Вообще, конечно, помощник из него был ещё тот: вроде ещё одна пара рук пришла, а как будто наоборот отняли… Но в целом Фрэнк уже забил на его косячность, чем, видимо, и притягивал этого чувака. Айеро снисходительно хмыкнул: — Ладно, ща я, кое-чё там улажу, и пойдём смотреть. Прежде чем приступить к работе, он должен был заглянуть в кабинет начальника, который сегодня так удачно пришёл раньше обычного, — чтобы обсудить с ним одно очень важное дело. — Рауль? — через пару минут стукнул Фрэнк дважды в закрытую дверь, тут же заглядывая внутрь неплохо освещённого и, главное, отапливаемого кабинета. — Привет, парень, — почти не отвлекаясь от газеты, задумчиво кивнул мужчина в возрасте с редеющими волосами. Его сложно было застать врасплох. — Как там тот «понтиак»? — закусив сигару, он слегка хмурился, проглядывая колонку новостей, что придавало ему ещё более строгий вид. — А, да. Полный порядок. Осталось только амортизаторы заменить — и как новенький, — доложил Фрэнк. В отличие от Ланса, который всегда страшно тревожился, если предстояло лично отчитаться перед начальником, Фрэнк был уверен в себе и к Раулю относился со спокойным уважением — тот дал ему работу, когда она сильно была ему нужна, и он в свою очередь исправно выполнял её, на этом всё. — Это хорошо. Что-то хотел? — мужчина перестал хмуриться, сворачивая газету, и устремил выжидающий взгляд на сотрудника, удерживающего дверь открытой. — Да, — шмыгнул тот носом, заходя полностью в кабинет и оставляя их теперь тут наедине без лишних шумов. Фрэнк не был уверен, что сейчас подходящее время для этого разговора, но заискивать и выжидать какого-то особого случая не планировал. Что бы он делал, если бы получил отказ?.. В любом случае тянуть кота за яйца он бы не стал. — Могу я спланировать свой график так, чтобы отлучаться ненадолго в середине дня? Или брать иногда дни за свой счёт? Сделать его более плавающим короче, — начистоту начал он, не проходя дальше в кабинет, словно не сомневался, что это очень короткий разговор и всё быстро решится. — Что у тебя случилось? — наклонился испытующе к столу Рауль, неторопливо выпуская дым от сигары. — Не то чтобы случилось, просто… Мой парень типа… — Фрэнк замялся: это был первый раз, когда он сообщал об этом кому-то, — ждёт ребёнка, и его нужно забирать из колледжа иногда. Срок уже неплохой, ему будет тяжело самому, — доля правды в этом была: оставалась большая вероятность, что Джерарду могло понадобиться вновь выйти на учёбу, а где-то скоро ещё и поджидала практика, от которой тот и под страхом смерти не отступился бы… Фрэнк неловко почесал бровь, добавляя: — Ну и все эти медицинские обследования и в таком духе. Отчего-то ему было привычнее и комфортнее напиздеть про какого-нибудь больного кузена или кузину или единственный приём у врача со скидкой для тех, кто без страховки, чтобы съебать пораньше или не выйти в смену, например, после хорошей попойки, чем говорить правду о важных вещах. — Что? Айеро, ты станешь папашей и молчал? — лицо мужчины как-то удивительно просветлело. Едва ли от такого, как он, можно было ожидать подобной реакции, но он очень ценил семью. — Да, сэр, — усмехнулся Фрэнк, поддевая языком колечко в губе. — И когда ждать новостей? — уточнил начальник, притушивая сигару в пепельнице до следующего раза. — В конце мая, плюс-минус, — пожал он одним плечом. — Обалдеть, молодец, молодец… — одобрительно покачал головой Рауль, машинально чуть сдвигая в сторону рамку с фотографией пятилетней давности на столе, где была запечатлена его семья: он, муж и трое их достаточно взрослых детей. — Так могу? — вновь напомнил о себе молодой альфа, выводя мужчину из задумчивости. — Да, придумаем что-то. Омегам без альф никуда, — с усмешкой отозвался тот. Фрэнк просто пропустил мимо ушей эту сексистскую ремарку — Джерарду такое точно бы не понравилось, — и благодарно кивнул. — Тогда могу я взять послезавтра за свой счёт? Там важное обследование, — сразу же воспользовался полученным согласием он. — Валяй. Добьешь «понтиак», и с остальным тогда к парням — если они согласятся перехватить, считай, свободен. Мужчина слегка откинулся в кресле, демонстрируя этим, что своё слово он сказал, и Фрэнк утвердительно кивнул, ощущая некий прилив бодрости — окей, с этим он разобрался.***
Проснувшись после богатой на события ночи и обнаружив себя в пустой кровати — конечно, Фрэнку было на работу, но этот тихий побег всё равно почему-то огорчил, — Джерард весьма быстро почувствовал голод (ничего нового), и, оказавшись на кухне, столкнулся там с вполне нейтрально настроенным братом, возившимся с кофеваркой. Конечно, по его лицу читалось, что он вчерашнюю тему вместе с мозгами Джерарда в покое так просто не оставит, но, похоже, он был по крайней мере достаточно милостив, чтобы подождать, пока они не усядутся за стол и не начнут есть. А может это был хитрый план: потому что тогда-то Джер точно хрен свалит голодным. — Любишь же ты на жопу проблем собирать… — тут же раздалось, как только Джерард с тарелкой в руках наконец соприкоснулся задницей со стулом — ну что вот за сраная привычка ждать этого «особого» момента, прежде чем начать читать нотации. У этого определённо был дурной душок из прошлого — родительская взбучка с давлением на твою совесть начиналась похожим образом. Джерард закатил глаза, чтобы дать понять Майки, что он совсем вот не удивился, но паузу всё же выдержал, не сразу отрываясь от своего не самого аппетитного завтрака, к которому вообще-то, как и ко многому другому, всё же привыкал. — Я не… Вот что я мог сделать с теми козлами, когда они втроём прицепились? Тем более с ним в животе, — он вздохнул, указав ложкой на свою футболку. — Да ничего, — Майки категорично сложил руки на груди, пока перед ним стыл кофе. — Это вообще была плохая идея, как я и говорил. Хорошо, что Айеро там объявился. Видишь, а я был прав: одному тебе там нехрен было делать. — Ой, не нуди. А ты где сам был? — с вызовом спросил Джи, обороняясь, и Майки, поправив очки, замолчал. На этом обмен претензиями был окончен, и какое-то время они сидели в тишине: Джерард ел, а Майки цедил свой пустой кофе — видимо, не так уж хорошо для него закончилась минувшая ночь. Оба весьма быстро успокоились, не успев довести дело до ссоры. — Это что вчера, по-твоему, было? — подал вдруг голос Джерард, возясь в своей на две трети опустевшей тарелке, не поднимая головы. — Любовь, — сразу поняв, о чём тот говорит, пожал плечами Майки, и Джерард раздражённо зыркнул на него. — Я серьёзно, придурок. Ты видел его? Чëрт, не хотел бы я встать у него такого на пути… — он встревоженно нахмурился, сам не замечая того за собой. — «На пути», — передразнивая, усмехнулся Майки. — Не смеши. Я думал, он меня-то на части порвёт просто за то, что я хочу приблизиться к тебе. Он бы вам ничего не сделал. Майки указал на его живот, перекрытый мордашкой Микки Мауса, ловя задумчивый взгляд в ответ. Он не собирался говорить, что сначала и сам испугался за Джера, увидев неконтролирующего себя Айеро, но тот его удивил: похоже было, что он защищал свою пару. По крайней мере так это выглядело. Но, чтобы такое утверждать, ещё следовало навести справки… — Думаешь, это из-за ребёнка? Ну, это его состояние, — озадаченность Джерарда была вполне понятна, но, по мнению Майки, тот придавал этому слишком большое значение. — Не знаю. Да, вероятно. Инстинкты — защитить своё потомство, что-то вроде того, — не сильно вникая, пожал плечами Майки, отпивая от своего кофе. Инстинкты… Всё дело было в инстинктах, так? Но ведь объятия ночью никак не были с ними связаны? Джерард просыпался пару раз, вновь и вновь обнаруживая тёплую ладонь альфы, покоющуюся на своём животе или бедре, словно он мог куда-то исчезнуть, не касайся его Фрэнк. Неужели всё было так просто? Даже очевидно. — Будешь доедать? — прервал его размышления брат, похоже, собираясь уже убирать со стола, и Джерард заторможенно моргнул, отвлекаясь от гипнотизирования сушилки для белья в углу.***
— Эй, занят? — парой часов позднее высунулась голова Майки из приоткрывшейся двери. — Ага, дышу, — невозмутимо отозвался Джерард, не отрываясь от экрана мобильного. Он полулежал на своей кровати, а на полу возле постели возвышалась кучка скомканных вещей — очевидно, Джи устроил себе внеплановый перерыв, так и не закончив со шмотками. Майки коротко прошёлся взглядом по комнате брата: кажется, тот правда немного прибрался — на него находило иногда такое. — Я тут посмотрел, знаешь… Мне было интересно, что всё же произошло вчера, — переключившись, начал Майки, через секунду оказываясь возле кровати со своим мобильником в руке. — И… Это похоже на альфа-аффект. Он определённо ждал какой-то вау-реакции. Джерард недоверчиво приподнял брови, бросая взгляд на брата поверх телефона. Это было не очень в духе Майки — приходить с дезинформацией. — Пф, не неси ерунду, — вопреки ожиданиям брата, отмахнулся Джер, снова утыкаясь в экран, словно потерял интерес к разговору. Но Майки хотел подтверждения своей теории, а для этого вторые мозги ему очень пригодились бы. Он плюхнулся рядом весьма по-свойски, получая неодобрительный взгляд взамен, и замолк, выжидая, пока любопытство Джерарда не одержит над его скептицизмом верх. — С чего ты вообще это взял? — с раздражённым вздохом отложил Джи в сторону телефон, похоже, готовый теперь слушать. Конечно, это предположение было бредом, Джерард знал. Про это явление им рассказывали в школе при изучении особенностей устройства инстинктов у альф, что, впрочем, не было ему особо интересно, так что часть материала он вообще пропустил мимо ушей; и вроде слышал что-то об этом из сплетен знакомых — совсем вскользь. — Ну сам смотри: «неконтролируемое кратковременное состояние, вызванное выбросом в кровь огромного количества парагормонов. Характеризуется предельной активацией всех ресурсов организма — вплоть до полного его истощения; агрессивным поведением, учащением пульса, поверхностным дыханием», ага, и так далее, — добавил от себя, перескакивая через абзац, Майки и зачитал более любопытную информацию, из-за которой и пришёл: — Написано, что оно обычно вызвано потребностью защитить своего омегу, но встречается не так уж часто: примерно в одном случае из ста. Собственно, это из школьной программы. По-любому, у вас тоже об этом рассказывали. Ну да, школьная программа. На мгновение Джерард всё же задумался, но спрашивать единственного близкого ему альфу — Майки — было бессмысленно: тот не имел подобного опыта, это точно — он бы знал, — да и в целом был скорее одиночкой. — Не подходит, — отрицательно качнул головой Джерард, выходя из задумчивости и становясь вновь восприимчивым к окружению. — Почему? — Майки озадаченно нахмурился, возвращая очки на место. Казалось, что всё идеально сходится. — Я не «его омега», — просто ответил Джи, смотря теперь на брата с непрошибаемой уверенностью. — Ну, а ребёнок? Сам же говорил, — намекающие поднял брови Майк, кивая на его живот. — Видимо, с этим не поспоришь, — хмыкнул он. Джерард сосредоточенно прикусил губу, очевидно, размышляя о сказанном. — Даже если так, что с того? — Да ничего. Просто хотел, чтобы ты знал, — пожал плечами Майки, начиная двигаться к краю кровати, очевидно, не собираясь больше задерживаться, и добавил после паузы: — Удивительно, как он тебе ещё метку не поставил в этот момент. Джерард вскинул голову, собираясь было огрызнуться, что он бы тогда в его жизни точку поставил, но отчего-то тех раздражения и отвращения, что были раньше при мысли о подобном, не возникло. Это настолько обескуражило, что он даже не смог ничего ответить, в смятении проводив взглядом делового брата, которого отпустил с последним словом в кармане. Чёрт.***
— Слушай, может, ты не поедешь? — такую фразу вместо приветствия услышал альфа по телефону, когда заканчивал работу в пустом тёмном автосервисе. Следующим утром им предстояло поехать на УЗИ, и всё, чего он хотел, это побыстрее здесь разобраться, поужинать дома паршивым остывшим бурито, зацепленным в круглосуточной закусочной у сервиса, и завалиться видеть десятые сны, чтобы не проспать завтра ранний подъём для события, ради которого он смог организовать себе выходной. Фрэнк нахмурился. — Погоди, — он окинул взглядом помещение — кажется, порядок, — и направился в раздевалку. — Чего, ещё раз? Джи вздохнул. Ладно, с «не поедешь», вероятно, он погорячился: Фрэнк всё же нужен был ему для подстраховки. Не очень хотелось валяться без сознания среди незнакомых людей, которым, вероятно, будет на него наплевать, в отличие от Айеро. — Ты не… — начал было Джерард, но затем решил перейти к сути: — Ты можешь… не заходить со мной на УЗИ? Он расхаживал по комнате, ковыряя заусенец неспокойными пальцами и пока сам не понимая, чем закончится этот разговор. Он порядком устал, и лучше бы было уже ложиться в постель, но приспичило же ему поворошить своих тараканов. — Почему? — озадаченно замер на месте Фрэнк, с трудом удерживая часть внимания на закрытии смены, потому что нарисовалась хрень посерьёзнее. — Потому что я хочу быть там один, — как что-то очевидное произнёс омега. — …Ты не хочешь, чтобы я знал пол или… чё, я не понимаю, — Айеро встревоженно хмурился, крутя ключи от машины, которые лежали рядом на столе, чтобы не забыть их. — Да при чём тут… Джерард замолчал, кусая губу и не зная, как озвучить настоящую причину. Потому что Фрэнк в самом деле собирался с ним на это УЗИ: заранее отпрашивался, уточнял, ничего ли не изменилось. Было странно вот так динамить его без объяснений, когда он, вроде как, был заинтересован в том, чтобы правда быть отцом для этого ребёнка. — Не хочу раздеваться, — не слишком внятно признался, наконец, он, чувствуя себя тупо до невозможности. Он знал, что альфа всё равно услышит. Но Фрэнк молчал, ожидая пояснения, и Джерард раздражённо вздохнул, потому что повторять теперь было стыдно вдвойне: — Не хочу при тебе раздеваться лишний раз. А там придётся: всё это задирать, — он дёрнул свою футболку, — лежать как долбаная лягушка на препарировании. Джи фыркнул, и опять включилась эта защитная реакция: он реагировал так, словно Фрэнк вынуждал его идти на УЗИ в каких-то своих личных целях. Можно подумать, больше не на что было смотреть в такой важный день в этом кабинете… На самом же деле, отдавая себе в этом отчёт или нет, больше всего на свете Джерард не хотел увидеть разочарование в его глазах, когда тот получит достаточное количество времени, чтобы как следует рассмотреть его поправившиеся бока и начинающую темнеть из-за гормонов полоску на животе. Что вообще-то было нормально при беременности, если верить брошюре и Гуглу… — Бля, снова это? — Фрэнк удивлённо вскинул брови, и на его лице отразилось облегчение пополам с негодованием: всё было проще, чем он успел напредставлять. — Джи… Джерард поджал губы, чувствуя, что сердце в груди частит от этого мягкого «Джи», словно тот жалел его. Словно Айеро ждал, что он перестанет, но этого не происходило. — Ты… Да я не понимаю, чё я такого успел сказать или сделать, что ты всё загоняешься? — в голосе Фрэнка слышалась растерянность. Джерард отрицательно качнул головой, не зная, что ответить, чего, конечно, альфа не увидел. Дело-то было не в самом Фрэнке: он ещё помнил тот утешающий разговор в его постели, после неудавшегося секса и его позорной истерики — совершенно неожиданный, приводящий в движение горячие шестерёнки в его животе, подключая к этому действу и ребёнка. Но принять самого себя — нового самого себя — было сложнее, чем он мог представить. Не получив ответа, Фрэнк снова заговорил: — Просто послушай, окей? Это не первый раз, когда я с тобой туда иду, и… — услышав, что Джерард открыл рот, чтобы возразить, он сменил тактику: — Нет, я усёк фишку: сейчас типа видны изменения, я понял. Но ты как-то вообще не учитываешь, что это круто. Ты меняешься, но это круто, понимаешь? Значит всё идёт как надо, он там внутри растёт, и это всё по плану, понимаешь? Я вообще не могу перестать, ну, знаешь, пялиться на тебя нового, на живот… — он замолчал, понимая, что говорит уже что-то лишнее, что не планировал произносить вслух. — Да я заметил уже, — хмыкнул, перебивая, Джерард, тоже ощущая неловкость между ними. Почему эти слова вызывали такое чувство? Фрэнк кашлянул, потирая шрам на подбородке, чтобы чем-то занять руки. Второй месяц почти совсем без курева давал о себе знать. — Короче, прекрати, ладно? У тебя всё в порядке, не из-за чего так грузиться. А если кто-то там считает иначе, я ему всеку, если хочешь, — добавил альфа. Джерард усмехнулся, не зная, куда спрятать горящую шею. — Тебе… Ты классно смотришься сейчас, серьёзно, — не встречая сопротивления, продолжал зачем-то уговаривать его Фрэнк, потому что Джерард явно не видел того, что видел в нём он. — Чёрт, Айеро, какой же ты псих иногда… — он зажмурил один глаз, словно попробовал что-то кислое, и его чувства были такими… сумасбродными и странными. Фрэнк растерянно моргнул, хмурясь, но, впрочем, не воспринял это на свой счёт. — Ладно, тогда… Завтра в восемь, без опозданий, — решил неловко закончить ни к чему не приведший разговор Джи. Фрэнк всё равно пойдёт на УЗИ, чего и следовало ожидать. — Да, как и договорились. И это… — поспешно добавил альфа, чтобы он не повесил трубку. — Есть нельзя, помнишь? — Мгм, забудешь тут… — неохотно пробормотал Уэй, уже заранее зная, что день предстоит не из лёгких.*** jdnx — Pray
— Вот именно когда я с животом, бля, должно быть так скользко и холодно. В чёртовом Джерси! Да здесь хоть когда-то бывало так? — ворчал невыспавшийся Джерард, напяливая на себя футболку. Он скучал по своим свитшотам, но теперь, когда беременность всё развивалась, а ребёнок неукоснительно рос, ему было душно буквально везде, и из одежды годились только футболки, несмотря на холодрыгу за окном. Майки, вяло наблюдающий за утренними сборами брата, сидя на его постели, искоса глянул на фигуру Джера. Теперь и правда был хорошо заметен живот. Джерард поправил резинку на джинсах над пупком, подтягивая её повыше. — Не бухти. Скажи спасибо, что машинка тебя с комфортом доставит, а не на своих двоих шуровать будешь, — ответил Майки, и Джерард недовольно скривился, оборачиваясь в поисках расчёски, на что брат подкинул её ему, нашарив рукой в складках одеяла. Машинка, как же. Да ему вообще никуда не надо было бы, если б не её водитель. — А где Айеро, кстати? — Не знаю, где его носит. Уже выходить нужно, — неловко поймав расчёску, пробормотал Джерард. Похоже, что он волновался, и Майки уточнил, потирая глаз под спущенными очками: — Уверен, что мне с тобой не ехать? — Да дрыхни, Фрэнк же будет. Нахрена вообще просыпался? — Джи поднял брови, покусывая губу, и бросил взгляд на часы. Почти десять минут девятого, и в долгожданный выходной Майки отчего-то торчал у него в комнате, вместо того, чтобы сладко спать так, как только вздумается, без болей в спине и беременного живота. Джерард мог только мечтать о таком… — Проконтролировать, ничего ли не забыл, — пожал плечами сонный брат, и раздался звонок в дверь. — Ну надо же, — не успев съязвить на его реплику, буркнул Джерард, почёсывая поясницу под резинкой штанов, и двинул в коридор с расчёской в руках, открывать Айеро. — Чёрт, извини. Там два барана поцеловались прямо на повороте, — первое, что услышал Джи, попадая в быстрое морозное объятие, когда распахнулась дверь. — Хэй, готов? — окинув его взглядом, уточнил слегка напряжённый Фрэнк. Видимо, ситуация на дороге и правда выбесила его, но его взгляд смягчился, когда Джерард кивнул и, отложив расчёску на комод, неловко склонился, стараясь помочь себе расправить язычок на утеплённых кроссовках, не передавливая при этом живот, который почему-то теперь неплохо мешался, хотя буквально пару недель назад было ещё ничего. — Давай, — вдруг сел перед ним на корточки Фрэнк, выправляя всё как нужно и придерживая кроссовок, пока он пихал ногу. — Вам бы сюда стул. Дальше ты как будешь? Уэй сглотнул, глядя теперь сверху вниз на альфу у своих ног, и пожал плечами. Ребёнок внутри, по ощущениям, просто скрëбся, рождая щекочущее чувство почти в центре живота, и Джерард тяжело выдохнул. Он был голоден и смущëн помощью Фрэнка, в которой не было такой уж необходимости, так что постарался скорее прервать этот контакт, выцепляя свою куртку с вешалки. — Проваливай из моей кровати, у тебя есть своя! — неожиданно крикнул он в сторону собственной комнаты, влезая в рукава и застёгивая молнию поверх натягивающего ткань живота, но ответа не получил. Поймав настороженный взгляд поднявшегося альфы, он хмыкнул, поясняя: — Да Майки. Выперся зачем-то. Всё, мы ушли! Последняя фраза вновь была громкой, и он только надеялся, что в голову не ответившего брата не придёт намерение осквернять своей физиономией его прекрасную постель и пускать слюни на его подушку. Оказавшись на всё более по-утренне оживляющейся улице, Фрэнк вдруг шумно усмехнулся. Асфальт был неплохо расчищен, так что Джерард спокойно шёл впереди него, без опасений проехаться как на катке. Он обернулся на этот звук: — Что? Фрэнк покачал головой, закусывая губу и бросая короткий взгляд в то место, где двумя месяцами ранее они стояли, дожидаясь пока Джи отпустит внезапный приступ тошноты. — Да ничё. Вспомнил просто, как мы собирались на прошлый скрининг, — он криво усмехнулся, замечая, каким недовольным становится лицо Уэя. Да уж, то ещё испытание было… Он разблокировал припаркованную тачку и хлопнул за Джерардом пассажирской дверью, когда тот забрался в машину, принимаясь сразу расстёгивать куртку, неловко приподняв для этого задницу над сиденьем, что давалось тоже сложнее, чем раньше. — Спасибо за напоминание, блин, — скривился омега, когда Фрэнк тоже уселся, поправляя зеркало заднего вида. Он больше никогда бы не хотел повторять такое утро: слава богам, трэшанина с токсикозом была позади. А ноющая спина была незначительной хернëй по сравнению с этим. С горем пополам Джи пристегнулся прекрасным, по сравнению с тем, что было в такси, ремнём, и Фрэнк вырулил с парковки. Ребёнок ненадолго притих, и всё, что оставалось у него из неприятных ощущений — это спина и его нервы. Казалось, всё было в порядке, но предстояло вновь перепроверять, всё ли нормально по генетике, а это беспокоило. Мысль, что в прошлый раз могли что-то не увидеть, что-то пропустить, не покидала его до конца — спасибо Айеро с его проклятым ЛСД. Это был чёртов важный день. Через десять минут дороги он уже покусывал губу, нервно отбивая на коленке не слишком совпадающий с включённым радио ритм, и в который раз заправил лохматые волосы за ухо. Мог бы не расчёсываться, что толку с такими патлами. — Джи? — позвал его Фрэнк, бросив короткий взгляд перед тем, как перестраиваться в соседний ряд. — Ты чё? Омега неопределённо дёрнул плечом, и Фрэнк вновь настороженно глянул на него, сталкиваясь с его встревоженным взглядом, который тот быстро отвёл. — Нервничаешь? — Немного, — признался Уэй. — Эй, всё нормально. С ним всё хорошо, я уверен. В прошлый раз всё без нареканий, так что щас тоже ничего не будет. Просто посмотрим на него, — поднял брови Фрэнк, поглядывая на омегу, но тот только вздохнул, рассеянно кивнув в ответ, и он решил неожиданно признаться: — Блин, честно? Я так жду, — он взволнованно улыбнулся, прикусив губу с серëжкой и возвращая сосредоточенный взгляд дороге. — Хочешь посмотреть, как изменился? — усмехнулся Джерард, проводя ладонью по животу. От слов поддержки стало чуть легче, и малыш завозился внизу, напоминая, что неплохо было бы поесть вообще-то — впервые за утро, — но предстояло сдавать кровь на глюкозу, так что он ехал голодный и слегка на взводе. Фрэнк кивнул, запуская пятерню во взлохмаченные волосы, пока они остановились на светофоре. — Я, блядь, раньше никогда не думал даже, как всё это сложно, — помолчав, продолжил Джерард. — Со мной за всю жизнь столько медицинских манипуляций не проводили, сколько за эти несколько месяцев. Фрэнк хмыкнул. Чёрт, он тоже был не в курсе такого. Несколько месяцев… Охренеть можно, уже прошло столько времени с тех пор, как Джерард вышел к нему из собственной ванны с положительными тестами в трясущихся руках. Всего несколько месяцев, чтобы от человека, который не в курсе даже, что такое токсикоз, прийти к Фрэнку Айеро, который точно знает, для чего сегодняшний скрининг, и какой должна быть глюкоза в норме при беременности, потому что не поленился найти инфу об этом. Это было так не похоже на него. Ещё часть пути они провели в комфортном молчании, пока Фрэнк не вспомнил кое-что. — Попил перед выходом? — кивнул он омеге. Каждый приём он должен был сдавать мочу на анализ, вроде, такие были правила. На посту выдавали ненавистную Джерардом банку, к которой приходилось ехать с полным мочевым от самого дома. Основное, за чем следили врачи, это чтобы не было какого-то там белка и за показателями лейкоцитов и глюкозы — подсказал озаботившемуся Фрэнку Гугл ещё несколькими неделями ранее. — Ещё бы. Прямо на столе стакан дожидался. Кто бы мог подумать, что Майки такая мамуля… — закатил глаза Джерард, со вздохом поправляя ремень на животе, и Фрэнк улыбнулся в ответ, сворачивая на дорогу, ведущую к клинике. — Это же хорошо, не? — аккуратно уточнил он. — Что именно? — переспросил Джерард, поворачивая к нему голову. — Что мы оба печёмся о тебе, — пожал одним плечом Фрэнк, не отрывая взгляда от дороги. — Ну не знаю. А что вам ещё, блин, остаётся теперь? — возразил Джи. Кажется, он просто не смог бы жить без препирательств. Фрэнк беззлобно покачал головой. В самом-то деле. — Ладно, нет… Спасибо вообще-то, — неожиданно пробормотал Джерард, выглядя смущённо и удивлённо одновременно, словно собственная сговорчивость стала и для него сюрпризом. Фрэнк лишь дружелюбно хмыкнул, проглотив своё «всегда пожалуйста», на которое с большой долей вероятности получил бы что-то вроде «да пошёл ты» вместе с язвительным взглядом. Они припарковались недалеко от входа, весьма быстро добравшись до клиники, так что могли особо не спешить. Джерард выбрался из машины без помощи, хотя теперь всё давалось сложнее. Это удручало. Живот был совсем небольшим, но понимание, что внутри живой ребёнок, не давало ему расслабиться до конца. — Где твоя долбаная шапка? — не сдержался Айеро, когда в лицо вновь ударил холодный утренний воздух. — Нет её, отстань. Мне нормально. Тут идти одну минуту от машины, — фыркнул Джерард, затем сообразив: — А где твоя, умник? — Примерно там же, где твоя девственность, — Джерард вскинул брови на эту дерзкую шутку, и Фрэнк, убедившись, что не перегнул, бессовестно улыбнулся ему, обходя заблокированную машину.***
Кабинет с собаками больше не пугал и не вызывал отвращения. Он тут по делу, узнать, что с ребёнком внутри него всё хорошо. Эти визиты становились почти привычными. Оставалось убедить себя в этом — что всё будет нормально. Уже лёжа на кушетке, Джерард облизнул губы, выдыхая и запрокидывая голову на секунду, и Фрэнк, сидящий на привычном месте рядом с ним, коротко улыбнулся ему в знак поддержки. Конечно, он всё же волновался, сложно было судить его. Пусть сам альфа был как всегда уверен в том, что беспокоиться не о чем. — Хэй, — позвал его Айеро, кладя свою ладонь поверх его, и, честно, это именно то, чего ждал Джерард, чтобы почувствовать, что сейчас всё действительно пройдёт как надо. Неожиданно ребёнок внутри точно взбрыкнул, и Джи усмехнулся сам себе, поймав вопросительный взгляд Фрэнка и ощутив, как чуть сжалась рука альфы вокруг его собственной кисти. — Толкается. Голодный, — отчего-то почти беззвучно пояснил он, успев заметить, как взволнованно облизнул колечко в губе Фрэнк, и его взгляд остановился на несильно возвышающемся животе. На его сроке шевеления обычно не были особо ощутимыми: эта его брошюра писала, что всё изменится ближе к тридцати неделям, но голод, очевидно, совсем не устраивал ребёнка, и тот возился активнее. — Ничё, щас быстро всё доделаем, и поешь, — заверил альфа, принимаясь покусывать губу в нетерпении — что так долго, блин? Где носит этого врача? Он думал об этом моменте последние несколько дней, хотя, конечно, то, что ребёнок шевелился, уже вселяло спокойствие. Он просто не любил ждать. Дверь кабинета открылась, пропуская не особо спешащего врача-омегу с бумагами в руках. — Мистер Уэй? Здравствуйте. Как Ваши дела? — вежливо обратился доктор, соскальзывая взглядом к сопровождающему пациента и приветственно кивая ему. Это был тот же самый мужчина, что убил в Джерарде последние надежды на самом первом УЗИ здесь же, и сейчас он был в приподнятом настроении. Впрочем, и сам Джи был значительно спокойнее. — Всё хорошо, — дежурно ответил он, наблюдая за тем, как врач готовится к процедуре, усаживаясь перед аппаратом УЗИ и берясь за гель. — Так, давайте-ка посмотрим, как у нас там дела. Уже ощущаете шевеления? — добродушно поинтересовался врач. — Да, — подтвердил Джерард. — Мгм. Хорошо. Поднимайте футболку, приспускайте штаны. Обычно беременные пациенты, пришедшие на УЗИ повторно, уже ждали его как минимум с оголённым животом, но не в этот раз. Джерард вздохнул, завозившись на месте, чтобы избавиться от одежды, и успел вдруг поймать быстро скользнувший в сторону задумчивый взгляд альфы. Он на секунду задержал дыхание, когда к нему пришло понимание: Фрэнк специально не смотрел, чтобы не заставлять его чувствовать себя неловко, ведь он стыдился своего тела… Джерард медленнее, чем было нужно, спустил резинку джинсов так, что стал виден весь его округлый живот, чуть раздавшийся в бока и потерявший форму оттого, что он лежал. — Ещё немного, — кивнул в его сторону врач, побуждая пациента оголить и лобок — к этому как раз тот ещё не привык. Когда всё было готово, доктор в несколько широких мазков распределил гель по животу и погрузился в работу. Сначала он молчаливо щёлкал там что-то, и вроде это было привычным делом — они так всегда делали, врачи, но почему-то до конца от напряжения это не избавляло… Время в этом кабинете действовало по каким-то своим законам, едва шевелясь, словно долбаный ленивец, флегматично ползущий через дорогу перед вереницей застрявших из-за него на месте машин. Наконец взрослый омега заговорил: — Та-ак, плод развит на двадцать одну-двадцать две недели, параметры тела симметричные, размеры и масса соответствуют сроку гестации, — дежурно сообщил врач, но, увидев озадаченность на лицах пары, пояснил: — Беременности. — Эм… Говорили, в прошлый раз плацента была низко, — нетерпеливо вмешался Фрэнк, и Джерард в удивлении повернул голову к нему. Так странно было видеть этого юного альфу с таким серьёзным, даже озабоченным выражением лица. Фрэнк всё больше раскрывался для него с другой стороны, которой он не видел или, может, которую тот не показывал за предшествующий беременности год. Джерард задержался взглядом на его сосредоточенно сведённых бровях, скользнув затем к пирсингу в губе и невидимому сейчас шраму на подбородке, о существовании которого он знал. Мужчина в ответ на сообщённую информацию чуть вздёрнул брови и заглянул в экран компьютера, сверяя старые и новые показатели. — Да, поднялась немного. Не волнуйтесь, времени ещё много. Если поднимется хотя бы на пять сантиметров над зевом, спокойно пустим в самостоятельные роды, — заверил он. Джерард принялся нервно покусывать губу — неясно, была подобная новость для него хорошей или нет. Уснуть и проснуться уже после операции казалось лучшим решением, чем мучиться самому много часов. Но он не успел углубиться в эти мысли. — Сейчас нам нужно проверить кое-что дополнительно… У нас есть для этого показания, — подметил врач, выдавливая новую порцию геля на датчик. В кабинете повисло напряжённое молчание. Почему всё время должно возникать что-то, из-за чего нужно переживать? На что, блин, его подписал Фрэнк? Джерард почувствовал шевеление ребёнка. — Ничего страшного не происходит — посмотрим, поступают ли нужные вещества к плоду в полном объёме, — пояснил врач, замолчав и обратив своё внимание на экран. — Так, сосуды в норме, по части допплерометрии всё в порядке. Пуповина имеет три сосуда, как и должна, кровоток нормальный, — успокоил врач, продолжив: — Учитывая Ваш… анамнез, — он сделал небольшую, но многозначительную паузу, — дела идут отлично. Джерард «угукнул», всё ещё не расслабляясь до конца. Ну да, этот анамнез. Теперь каждый считал своим долгом ткнуть его в то, какого образа жизни он придерживался, когда залетел. — Не будете смотреть внутри? — преодолев охриплость, напряжённо уточнил Джерард — Нет, после первого триместра это уже не требуется, и так хорошо видно: шейка длинная, зев сомкнут. Всё в порядке, — заверил доктор и снова обратился к экрану, заметно светлея в лице. — Ещё не знаете пол, да? Джерард отрицательно покачал головой, а Фрэнк резко выпрямился на стуле. — Уже видно? — взволнованно шмыгнул носом альфа, стараясь различить теперь что-то в постоянно меняющейся благодаря движениям ребёнка и датчика картинке. — Приглядываетесь к мужским именам? — ответил вопросом на вопрос, игнорируя обращение к себе, врач, щекотно проворачивая датчик вокруг своей оси на животе омеги. Сердце Джерарда встрепенулось. Это что, значит, что у них мальчик? — Пока нет, — ответил за него Фрэнк, печёнкой чуя, что к чему-то это всё ведёт. — А к женским? — сосредоточенно прогудел врач, с чем-то там разбираясь. — Честно говоря, ещё ни к каким… — совершенно запутавшись, сказал Джерард, начиная напрягаться больше. Да что за угадай-ка? — А зря. Что я вам покажу сейчас? — лукаво улыбнувшись, развернул к ним экран мужчина, останавливая изображение на удачном моменте. Фрэнк, конечно, понимал, что это, но как цензурно в больничных стенах ответить на этот вопрос, он плохо себе представлял. — Вагина?.. — предположил он, ловя удивлëнно-укоризненный взгляд Джерарда. — Вроде она, нет? — Она-она, — пребывая в приподнятом настроении, рассмеялся врач. — Вульва, конечно, если быть точным, — влагалище всё-таки внутренний половой орган. У вас девочка. Решила развеять все сомнения и показалась, так сказать, во всей красе. Фрэнк застыл, рассматривая женские половые органы, а затем изумлённо улыбнулся. Чёрт, никогда он ещё не улыбался вагинам, но всë бывает впервые… У них будет девочка. В этой взбалмошной мужской компании появится обладательница писклявого голосочка и чайного сервиза для всех плюшевых медведей мира. — Охренеть… — выдохнул Джерард, хотя хотелось сказать другое слово на букву «о». В нём их дочь. Не просто рандомный бесполый младенец, как чувствовалось это раньше, а девочка. Ребёнок всё больше становился реальным и правда, действительно существующим. Девочка… Врач вернул подвижность картинке, и теперь стало видно, чем занимался плод в утробе. Джи бросил взгляд на альфу: тот всё не мог перестать улыбаться как идиот, выглядя сейчас как-то неожиданно взволнованно и влюблённо, так что Уэй на какой-то миг даже подумал, как чертовски повезёт тому, на кого будет обращён этот взгляд Фрэнка. Сейчас тот смотрел на чёрно-белое изображение их дочери, в этот момент потирающей руками своё крошечное лицо прямо в нём. Она выглядела как настоящий младенец, насколько можно было судить по этому УЗИ, и на экране помещалась теперь только по грудь — чтобы посмотреть другие её части тела, приходилось значительно смещать датчик. С ума сойти… Когда ребёнок успел так вырасти? Процедура успела подойти к концу как-то незаметно для находящегося в прострации Джи: он на автомате вытерся, пропуская мимо ушей часть рассказа врача о том, как узнали пол его племянницы, на автомате оделся и включился только тогда, когда ему протянули напечатанные результаты исследования. Джерард взял листок, коротко пробегая по написанному, и зацепился взглядом за трёхзначное число внизу: «322» с припиской «г». — А это?.. — начал было он. — Предполагаемый вес плода, — заглянув в листок и подтверждая его догадку, буднично пояснил врач, возвращаясь к своим делам. 322 грамма… С ума сойти. Она была такой лёгкой, хотя уже ощутимо толкалась, и ходить с этими тремястами граммами внутри себя было уже некомфортно. Как это вообще? — И это… нормальный вес для… для неё сейчас? — снова спросил Джерард. — Да. Может, чуть меньше среднего, — кивнул доктор, копаясь в своём кожаном рюкзаке, стоящем теперь на столе. — Ладно… — растерянно отозвался Джерард, буравя взглядом бумажку. Фрэнк ждал его рядом, уже готовый выходить. — Пока плод прибавляет больше в росте, но недели с тридцатой начнёт очень активно наращивать необходимый «жирок». Поэтому радуйтесь лёгкости в теле и маленькому животу. Потом вес пойдёт как дрожжах, — прокомментировал доктор, наконец выудив то, что искал, — кошелёк, — вероятно, планируя дойти до автоматов с кофе, когда пациенты покинут кабинет. Это были не лучшие новости для Джи, сообщённые как бы между прочим. Ну конечно. Только набирать лишние кило ему не хватало для счастья… Он вздохнул, бросая косой взгляд на Фрэнка, и тот, моментально его расшифровав, наклонил голову, одним движением бровей вниз говоря ему прекратить заморачиваться об этих вещах. Серьёзно, кого парило, что он поправится? Точно не Фрэнка. Когда они оказались в коридоре, омега, кажется, уже чуть отошёл от первого замешательства, вызванного словами врача, и посторонился, когда тот правда вышел из кабинета с кошельком, напоследок добродушно кивая ему на прощание. И вот они снова друг напротив друга, объединённые одной свежей новостью на двоих. — Не разочарован? Это не наследник, — мягко усмехнулся Джерард, складывая руки на груди. Он выглядел неожиданно открыто сейчас, словно растеряв всю свою оборону, так что посчитал нужным защитить себя таким образом. — У меня и не было особых предпочтений. В смысле… Это же тебе не пиццу заказывать, так? Бери что дают, — беспечно пожал плечами Фрэнк, не видя никаких причин, чтобы спрашивать у него такое. Омега вскинул брови от подобранной аналогии, но выразить своё удивление как следует не успел, и альфа саркастично продолжил: — И чё, похоже, что я помешан на членах? Джерард фыркнул, затем расплываясь в снисходительной ухмылке: — Ну, как бы тебе сказать… Фрэнк тоже усмехнулся, понимая, на что тот намекает. — Вот и не выдумывай. «Разочарован», — негодующе передразнил Айеро. — И — да, я в курсе, что за пол ребёнка вообще-то отвечала моя сперма, не совсем уж тупой. Так что расслабься и держи девчонку. Ты сам как? — Понятия не имею, что с ней делать… — вдруг более устало и откровенно поделился Джерард. — Ну мы как-то… Разберёмся, я думаю, — тоже становясь серьёзнее, уверенно отозвался Фрэнк. — Да уж. Всё у меня «как-то»… — сокрушённо покачал головой омега, вновь изучая выданную бумажку. Маленькая девочка… — Джи? — после затяжной паузы позвал Айеро, заставляя Джерарда поднять голову. — М? — Спасибо, — серьёзно взглянул в его глаза альфа. — Пока ещё не за что, — хмыкнул тот. — Ты знаешь, за что… — Фрэнк шмыгнул носом, чувствуя, что сказал именно то, что хотел. Он был искренен. И Джерард усмехнулся, кивая головой вместо «пожалуйста» и ощущая что-то новое и неизведанное в себе. Столько волнующих изменений… Похоже, он правда собирался дать жизнь новому человеку.***
Дальше на очереди у них было плановое посещение куросолога, куда, конечно же, не мог не потащиться с ним альфа. Временами казалось, что тот даже перегибает палку с этими попытками быть с ним везде, но и выгонять его взашей прямо на глазах врача было бы странно… Женщина встретила их в хорошем расположении духа. Кажется, и у её пациента дела налаживались: он определённо выглядел спокойнее, устраиваясь в кресле по правую руку от своего партнёра, на этот раз более расположенный к диалогу. Они обсудили результаты УЗИ, и она объяснила им, что, если судить по ним, беременность сейчас протекает хорошо, вполне в соответствии с нормами, но лишать его повышенного внимания никто по-прежнему не планировал. Заветная баночка с анализами осталась на посту, как только они зашли в клинику, а теперь настало время для ещё одних рутинных проверок: давление и вес. Куросолог сопроводила его к весам, чтобы проконтролировать, все ли правила взвешивания будут соблюдены. Увидев, по его мнению, слишком большие цифры на электронном табло, Джерард недовольно нахмурился. — Мгм, прибавка… — Да. Да, я вижу, — поспешно оборвал её, мрачнея ещё, Джерард. Врач улыбнулась, оглядываясь на молодого отца-альфу, с любопытством вытянувшего шею, и поспешила заверить омегу, недовольного двумя килограммами в плюсе от прошлого приёма: — Вообще-то хорошая прибавка. Главное, что без сильных скачков в весе. Сейчас малыш начнёт чуть более интенсивно расти, и набор пойдёт немного быстрее, но основные изменения начнутся в третьем триместре: плод будет активно прибавлять в весе, и хорошим набором для Вас станет около пятисот граммов в неделю. Не забывайте, прибавка складывается из многих показателей: амниотическая жидкость, в которой находится плод, вес матки, увеличивающийся объём крови, плацента, разрастающаяся железистая ткань в груди и, конечно, ещё сам ребёнок… — в плановом порядке перечисляла она, потому что нередко сталкивалась с этим спадом в настроении беременных по мере того, как они поправлялись, а отражение в зеркале переставало радовать из-за других округляющихся форм, помимо живота. Да уж, некие изменения в своей груди Джерард и сам недавно стал замечать, но эту тему он был пока не готов обсуждать даже с врачом. Он терпеливо, но не менее кисло кивнул. Заметив не самое радостное выражение лица своего пациента, доктор Лоуренс попыталась прощупать почву, доверительно наклонив голову: — Если вдруг есть темы, которые сильно беспокоят вас, наш психолог готов… — Нет, не нужно. Спасибо, но я как-то сам, — сразу отказался Уэй, стараясь игнорировать прямой взгляд Фрэнка, что чувствовал затылком. Мозгоправа ему ещё не хватало для счастья… — Тогда сейчас давление, и пойдём дальше, — беря тонометр со своего скруглённого по краям стола, сказала куросолог. Мерзкое ощущение сдавливающего руку манжета снова подняло в Джерарде дискомфорт и осталось с ним ещё на пару минут после, но зато они быстро разобрались, и с давлением был порядок. Когда со всем основным, кажется, было покончено, Джерард выбрал момент, для того чтобы чуть наклониться и вполголоса сказать на ухо Фрэнку: — Выйдешь? Я хочу… спросить кое-что, — вместе с тем отмечая про себя, что корка на его ране на запястье отлетела, и теперь там просто розовела ровная линия. Айеро повернул голову в его сторону, и на мгновение на лице каждого из них отразилось общее на двоих неприятное воспоминание о том дне, когда Фрэнк после подобной просьбы решил, что Джерард всерьёз сможет сделать аборт на последней возможной для этого неделе. Альфа поспешил кивнуть и подняться со своего места, чтобы перебить эту неловкость. На то должны быть свои причины. Что-то личное. Возможно, об изменениях в теле, которые Джи стеснялся обсуждать при нём. Вероятно, так оно и есть, переживать не о чем, ясно? Доктор Лоуренс не подала виду, что что-то не так. Пациенты бывали разные, и не все из них готовы были делить со своим партнёром всё. Вопреки собственной просьбе, Джерард не спешил с одолевавшим его вопросом даже после того, как за Фрэнком закрылась дверь, устремив взгляд в окно за спиной женщины, занятой теперь внесением каких-то данных. Он в сомнении мучал губу, как будто для решимости ему не хватало какого-то знака извне, кроме кружащего снега. Нет, это глупо, нужно просто убедиться, для себя ведь. — Я бы хотел кое-что узнать, — откашлялся он. — Да, я слушаю, — откликнулась куросолог тоном заканчивающего работу человека. — Возможно ли, чтобы альфа поставил метку во время беременности? В смысле… Это безопасно? Для ребёнка. Да и в целом… — неплохо начав, под конец он явно стушевался. Врач подняла удивлённый взгляд на парня перед собой: тот выглядел весьма сконфуженно, словно спрашивал для кого-то другого — не для себя — некую постыдную вещь, но при этом достаточно серьёзно для того, чтобы можно было понять — это то, над чем он долго раздумывал; а затем невольно скользнула к его шее, где за волосами не проглядывалось ни намёка на рубцеватую отметину. Да, верно, это же тот её пациент без метки. — В общем-то да… — задумчиво начала она, но Джерард нетерпеливо перебил её: — Но? — Но болезненные ощущения могут привести к гипертонусу матки, — она восприняла вопрос со всей серьёзностью. Не самая распространённая практика, но случалось и такое. — Нужно будет последить за своим самочувствием после и, если тонус будет сохраняться слишком долго или прибавится болезненность в животе или любые другие настораживающие симптомы, обязательно связаться со мной, договорились? «Если эта метка вообще будет», — подумал про себя Джерард, вслух только соглашаясь с куросологом. На этом она собиралась подводить итог сегодняшнего приёма, но Джерард вспомнил кое-что ещё: — А то что сейчас живот тянет… — По бокам? — уточнила доктор Лоуренс, выглядывая из-за стола. — Да, здесь, — он указал на уходящие к не особо очерченным бедренным косточкам места. — Прям… то да, то нет. Периодами. — Это нормально, — она откинулась обратно на стул, поясняя: — Матка растёт, круглая связка, которая её удерживает, тянется — отсюда дискомфорт. Побольше отдыхать, когда неприятно в животе, хорошо? Джерард кивнул. Окей, видимо, эту фигню придётся просто терпеть… Интересно, и как долго? До самого конца? Врач снова заглянула в экран монитора, выдерживая паузу на случай, если её пациент надумает поделиться чем-то ещё, но тот всё молчал. — Что ж, на этом закончим? Если вопросов больше нет, — она сверилась с календарём, — то через месяц жду вас на осмотр и взять мазки. Насчёт скрининга: сейчас сдадите кровь, я позвоню через неделю, сообщу результаты. Если хорошие, то ничего от вас не нужно, как и в прошлый раз. — А могут быть плохие? Тогда же… — Джерард хотел напомнить о предыдущем скрининге, проблем с которым не возникло, но доктор Лоуренс поняла его с первых слов, установливая с ним зрительный контакт. — Могут. Всегда может что-то пойти не так, — честно ответила она, и омега встревоженно нахмурился. — Но мы об этом думать не будем. Если что-то окажется отклонением от нормы, будем пересдавать, и направлю вас к генетику. Но вряд ли это понадобится, так что не переживайте. Воспоминания о долбаной кислоте и водке вновь ударили ему в голову, и женщина различила эту вину на его лице. — Джерард, послушайте. От нас с вами сейчас зависит не так много, как вы думаете. Так что лучшее, что вы можете сделать для неё теперь, — она указала взглядом, о ком именно она говорит, вызывая у Джерарда странное чувство, — это как можно меньше нервничать, вести здоровый образ жизни и думать о хорошем. Договорились? Он кивнул, машинально кладя ладонь на живот, где ковырялся ребёнок. Блядь, их дочь. — Всё, отпускаю вас, последний пункт в сегодняшнем списке, — она сдержанно улыбнулась, берясь за один из многочисленных листов на своём столе и переключая внимание на него. Похоже, работы у неё хватало. На самом деле никакого последнего пункта в делах Джерарда бы и не возникло: сдавать кровь сегодня было не нужно, но из-за повышенных рисков (спасибо который раз чёртову Фрэнку с его маркой) он должен был пройти через это снова. Чтобы исключить вероятность генетических мутаций и врождённых отклонений у плода — так ему объяснили. Выйдя из кабинета, Джерард обнаружил Фрэнка на знакомом месте — задумчивого, но не такого встревоженного, как в прошлый раз, в отличие от него самого, чьи нервы начинали подниматься по мере приближения момента, когда какие-нибудь особо добрые женщина или мужчина не воткнут ему иглу в вену… — Я всё. Всё в порядке, — сообщил он, словно за пять минут без Айеро там в кабинете могло случиться что-то страшное. — Ага, — отозвался Фрэнк, поднимаясь с ряда металлических кресел. — Чё, щас на кровь? — без задней мысли уточнил он, сам того не зная, накаляя этим вопросом ситуацию. Джи коротко кивнул, не собираясь тянуть с этим дерьмом, вытирая холодные и чуть влажные ладони о джинсы. Сейчас вот это быстро и домой, тем более на машине, нужно просто отвлечься на что-то и потерпеть. Нихрена это, конечно, не помогало, и он это знал, но каждый раз всё равно пытался убедить себя. Им нужно было пройти совсем немного, минуя полупустой зал ожидания с кулером, комфортными диванами и вендинговым автоматом. Бо́льшая часть народа сидела перед самим кабинетом, создавая вероятность, что придётся ещё ждать. Так оно и вышло: очередь подарила Джерарду лишних двадцать минут накручивания себя, тревожных копошений ребёнка и напряжённого молчания с Фрэнком, меж чужих людей под боком. Когда Джи нервничал, собеседник из него был так себе, а Айеро то ли не знал, что сказать, то ли не стремился под его горячую руку.Awaken I Am — Black Dreams
Наконец омега, что был перед ним, вышел с повязкой на руке, и он сглотнул, поднимаясь с места и оборачиваясь к рефлекторно вставшему за ним Фрэнку. — Зайдёшь со мной? — замерев возле двери, вдруг спросил Джерард. Его уже с нетерпением ждали внутри, если судить по электронному табло с очерёдностью над их головами. В прошлый раз Фрэнк остался в коридоре, и, когда спустя втрое большее, чем обычно требовалось другим пациентам, время наконец вышел бледный и очень напряжённый Джерард, несмотря на его упрямство, сидел с ним ещё минут десять, пока тому не полегчает, прежде чем отвезти его домой. Сейчас же он просил его зайти вместе. Потому что больше доверяет теперь или что?.. — Окей, — прикусывая пирсинг, кивнул Фрэнк. Уж он-то точно не боялся вида крови, ему было вообще ровно на иголки и всю эту медицинскую херню. Но видеть нервного Джерарда, словно собирающегося на пытку, было немного тревожно. Надо ли его держать, потому что он, как трусливый ребёнок, будет вырывать руку? Может, сначала придётся даже уговаривать? Нужно ли вообще что-то говорить или лучше молчать?.. В кабинете оказалось светло, немного душновато, но просторнее, чем представлял себе Фрэнк, и к появлению Джерарда, похоже, уже всё было готово. — Добрый день. Мне нужен мистер Уэй, — медсестра сразу определила необходимого ей человека из двоих вошедших по округлому животу и перевела взгляд на сопровождающего беременного пациента парня. — А вы, мистер.? — Фрэнк, — подал огрубевший от долгого молчания голос альфа, не ожидая, что к нему обратятся. — Мистер Фрэнк… Можете подождать снаружи. Это займёт пару минут, — невозмутимо отбрила его ещё на пороге медсестра, обращаясь к нему по названной «фамилии», и он вопросительно повернул голову к резко поджавшему нижнюю губу Джерарду. Тот, помедлив, согласно кивнул ему, неожиданно не став пререкаться, даже несмотря на то, что сердце стучало где-то в горле и всё в нём противилось сказанному, — только бы не оставаться тут один на один с предстоящим. Он выглядел неважно… — Я могу… — начал было Фрэнк, готовый побороться за своё право присутствовать тут, если это было нужно Джерарду, но был перебит. — Всё нормально. Иди, — омега снова кивнул, приподняв брови для убедительности, но при этом отсвечивая какой-то неискренностью. Джерард ощутил прилив стыда, в котором бы ни за что сейчас не признался. Правда, что он, маленький, что ли? Не нужно было изначально проявлять эту слабость. Обойдётся как-то сам. Айеро нахмурился, не совсем улавливая логику, но решил обойтись без сцен. Снаружи так снаружи. Он обернулся, прежде чем выйти: Джи выглядел чересчур собранным и напряжённым, каким-то псевдо-решительным, или ему это только показалось? Джерард подождал, пока альфа окажется за дверью, и занял место на кушетке, с трудом устраивая локоть на специальной подушке на столике перед собой, поелозив как следует рукой, — он надеялся, что если положить её удобнее, то, может, игла будет меньше чувствоваться в вене. Хрень это, конечно. Бля, и вот зачем он сам себе… Он принялся нервно трясти коленкой, обводя блуждающим взглядом кабинет, цепляясь им за шкафчик с медикаментами, вешалку, собственные колени, вскрываемые медсестрой инстументы для забора крови, — чëрт, — снова вешалку, снова пол. Женщина быстро закончила с подготовкой и вернулась к нему, размашисто протерев сгиб его локтя и бросив проницательный взгляд в его бледное лицо. — Всё хорошо? — Да. Да, всё… нормально, — соврал Джерард, только бы его поскорее выпустили отсюда. И это было самой главной ошибкой. — Эти отцы переживают больше самих беременных, если разрешить им остаться, — поделилась как бы по секрету медсестра. — Лучше мы тут на раз-два управимся, и пойдёте есть что-то вкусное, ага? — весьма по-доброму улыбнулась она, как делала с некоторыми другими выглядящими обеспокоенно пациентами, чтобы немного отвлечь, но Джерард только механически кивнул, поспешно отворачиваясь. Сам он её мнения не разделял. — Посжимайте кулак, пожалуйста. Вены у вас приходится прямо высматривать, — прощупывая его руку, вздохнула медсестра. Прикосновения латексных перчаток к внутренней стороне предплечья до отвратительного знакомо встревожили его, напоминая о безвыходности его положения и заставляя проступить липкий пот на спине, тут же впитанный тканью футболки. Наверное, она пыталась заболтать его, но с темой определённо промахнулась. Блядь, зачем она говорила с ним об этом?! Он нервно облизнул пересохшие губы. — Нашла, — одновременно с проколом сообщила она. Момент боли при введении иглы застал Джерарда врасплох и был ярким, хоть и коротким, а вот ноющее чувство в руке, прекрасно дополняющее неотвратимо появившуюся в голове картину, как именно из него по капле вытягивают тошнотворно свежую кровь, длилось и длилось, не заканчиваясь. В первый раз эта пытка тоже заняла вечность — никогда ему не брали анализы так долго… Будто он собирался, блин, на шаттле лететь, а не носил в себе выращенный собственным организмом живой кусочек мяса. Блядь… Медсестра взяла новую колбу для крови, отсоединив уже наполнившуюся, и Джерард с усилием сглотнул из-за этих манипуляций. Когда, спустя бесконечность, иголка болезненно покинула вену, заставив его зажмуриться, он начал распознавать это мерзкое ощущение лёгкого покалывания в затылке и нарастающий шум в ушах. Нет, он не позволит этой херне взять над ним верх. Вопреки усиливающейся дурноте, он резко поднялся, ещё не осознавая, что зрение стало ухудшаться не спроста. Ему нужно подышать, очень душно. Словно сквозь вату до него донёсся голос медсестры: «Не спешите, посидите здесь, если Вам нужно». Джерард обернулся, но сразу наткнулся взглядом на ряды багровых пробирок с тёмной венозной кровью внутри на столике рядом с женщиной, отчего замутило ещё сильнее, и он отрицательно качнул головой, шагнув спиной к выходу. Нет, останься он здесь, и лучше точно не станет. Джерард привалился плечом к двери, и та легко поддалась, выпуская его, наконец, в более свежий коридор, но этого уже было недостаточно, чтобы предотвратить надвигающийся на него пиздец. — Фрэнк?.. — он вздохнул, судорожно облизывая губы и наклоняя голову вперёд, и нескольких секунд хватило, чтобы альфа сообразил, что с этим выражением лица Уэя он теперь точно знаком: так тот выглядел, когда собирался отъехать куда-то в бессознательные миры. — Эй, Джи? Ты чего? — Фрэнк сразу поднялся на ноги, ему навстречу. — Голова… кружится… Сильно, — он тяжело дышал, порываясь сесть на пол прямо тут, в коридоре, и несколько людей обернулись к ним, чтобы понять, что происходит. Его качнуло в сторону, и Фрэнк тут же бросился к нему, подхватывая его отяжелевшее тело снизу. — Нет, нет, не отключайся. Джи, слышишь? Твою мать… — процедил он сквозь зубы, когда Джерард потянул его следом за собой, не в силах больше удерживать себя в сознании и обмякая прямо в его руках. Айеро подхватил его, оттаскивая к диванам в фойе, мимо которого они проходили, — чуть дальше от коридора и кабинета забора анализов. — Блядь… — нервно выдохнул он, оборачиваясь на дверь позади, из которой омега только вышел, не зная, оставить ли его одного и метнуться за помощью, или быть рядом. Но кто-то из людей в очереди уже сообразил позвать медсестру, и та решительным шагом направлялась к ним. Потеря сознания у беременных не была редкостью в их работе. — Головой ударился? — спросила самое главное женщина, оказавшись рядом и уже смачивая тампон режущим глаза аммиаком. — Нет, неа, я поймал, — напряжённо заверил Фрэнк, рвано дыша и в беспомощности глядя в какое-то совсем неживое лицо Джерарда. — Сказала же, посидите немножко… — посетовала медсестра, водя под носом пациента ваткой. — Давай, мой хороший, приходи в себя. В ответ на это мимика Джерарда ожидаемо ожила, и он резко вдохнул, закашливаясь от этой дряни возле своего носа. Яркий свет и мягкость дивана под непослушным телом атаковали его в первые же секунды. — Кхм. Что я… — заметив медсестру возле себя, начал он, но был торопливо перебит. — Лежите, лежите. Всё хорошо. Вот теперь точно никуда бежать не надо, вы после обморока, не вставайте, — она неожиданно чутко погладила его по кисти, как могла бы погладить бабушка больного внука, хотя едва ли годилась ему в матери. Джерард устало вздохнул, чувствуя сухость во рту и слабость во всём теле — ну конечно, как всё ещё могло закончиться? Он не помнил момент своего ухода в сплошную черноту, впрочем, как и обычно, но вот выход из неё был весьма ощутимым. Его лицо постепенно меняло цвет, возвращаясь к нормальному. — Вы можете взять что-то сладкое для него пока, чтобы стало полегче, — обратилась женщина к застывшему в молчании альфе, и тот кивнул, ещё несколько секунд всматриваясь в очертания обессиленного Джерарда, прежде чем пойти по её поручению. — Чёрт, — внезапно нахмурился омега, когда они остались наедине, встревоженно прижимая ладонь к своему животу. Он даже не мог понять вот так сходу, чувствует ли какие-то движения внутри или что вообще он должен чувствовать? Просто… тяжесть. Это было что-то инстинктивное, то, в чём он не отдавал себе отчёта сейчас. — Не волнуйтесь, главное, не ударились. С беременными такое случается, ничего страшного. Хорошо, что Вы были не одни, — женщина улыбнулась, на миг обернувшись вслед отошедшему отцу. — Ну и напугали же Вы папу… — покачала головой она. — Наверное, ему и правда стоило остаться в кабинете. Джерард повернул голову в ту же сторону, глядя на Айеро, возящегося с мелочью возле приёмника для монет. Сидящие в очереди люди глазели на них, но на это было плевать. Фрэнк оглянулся несколько раз, пока ждал от тормознутого автомата выдачи минералки и сникерса, но в целом картина не менялась: Джерард лежал на диване, рассматривая потолок, пока медработница сидела рядом с ним, наблюдая за его состоянием. — Так, мистер Уэй. По десятибалльной шкале, на сколько Вы можете оценить своё самочувствие? — по прошествии примерно пяти минут привлекла внимание Джерарда к себе медсестра, изучая пациента взглядом. — Я бы сказал, восемь… — навскидку ответил он. — Хорошо, полежите ещё здесь, ладно? Не нужно торопиться. Ваш партнёр присмотрит за Вами. Верно? — обратилась она к только подошедшему альфе, и тот хмуро кивнул. Конечно, присмотрит, он теперь от него ни на шаг, блин. Он протянул бумажный стакан и батончик — минералка по итогу застряла, захавав его два-пятьдесят безвозвратно, — из чего Джи выбрал горячий стаканчик и, чуть повернувшись, приподнял голову, чтобы сделать глоток, возвращая затем чай обратно Фрэнку. Джерард уже не рвался никого исправлять. Что толку? Партнёр так партнёр. Медсестра удовлетворённо кивнула — она знала, сейчас его самочувствие начнёт приходить в норму, — и поднялась на ноги, собираясь вернуться к своим обязанностям в кабинете, пока недовольство других пациентов не достигло точки кипения. — Если станет хуже, вы знаете, где меня найти. И не спешите! Слышите? — напоследок наказала она, удаляясь по коридору. — Ты прекратишь уже? — серьёзно спросил Фрэнк, как только они остались наедине, садясь на корточки рядом с диваном, хотя место рядом с омегой после медсестры осталось свободным. — А ты чего дёрганый такой? В первый раз, что ли? — хмыкнул Джерард, всё ещё чувствуя неприятную слабость во всём теле после обморока, но пытаясь сделать вид, что ничего особенного не произошло. — Да ничё. Чуть не поседел просто, а так нормально, — резко ответил Фрэнк, нервно шмыгнув носом. И Джерард вдруг увидел, как права была медсестра: он правда распереживался, смешной, — и тогда улыбнулся уже неприкрыто. — Ага, смейся, смейся, бля. Смешно — обхохочешься, — в ответ на это огрызнулся альфа без настоящей агрессии. — Фрэнк? — М, — неохотно буркнул он, вскидывая взгляд исподлобья. — Постараюсь больше тебя так не пугать, — неожиданно смягчившись, заверил его Джерард. Неужели, правда, переживал за него? Альфа ткнулся лбом в его плечо и втянул носом воздух, выдыхая через рот. Запах омеги необъяснимо успокаивал, выравнивая сердцебиение, гремящее в голове. — Спасибо, хватило твоего номера в универе, — проворчал он, остывая и чувствуя, что до этого момента каждый мускул в теле, оказывается, был в охереть каком напряжении. Сообразив, о чём он, Джерард только облизнул губы, со смиренным вздохом прикрывая глаза и молча впитывая в себя неожиданно комфортную тяжесть головы Фрэнка. Что ж, если бы тот захотел, уже держался бы от него подальше, так? Но этого не происходило…***
По прошествии некоторого времени, они всё же решили выдвигаться домой, не вечно же им там сидеть. Фрэнк вёл его, поддерживая сбоку и периодически бросая на его лицо внимательные взгляды, на случай, если вновь закружится голова. — Да нормально, мне получше, — попытался сопротивляться Уэй, высвобождаясь из его хватки, но Фрэнк аккуратно удержал его на месте, не позволяя сбросить свою руку. — До машины дойдём, и будет получше. Зачем-то Джерард вдруг вспомнил, что у него теперь мерзкая дырка от иглы в ноющей руке, и это заставило его поморщиться от отвращения. Какой идиот только придумал запихнуть в людей такую жидкую дрянь, которая будет сообщать информацию обо всём в теле? Оказавшись в машине, он смог немного прикорнуть, вымотанный сегодняшними испытаниями, но в квартиру вошёл почти бодрый, пройдясь перед этим по приятно морозному воздуху, заставившему поплотнее нырнуть подбородком в ворот куртки. Конечно, дома уже поджидал Майки, окончивший утреннюю смену в странном предвкушении, словно наступал канун какого-то праздника или рождественский переполох ещё не улёгся — эти двое вот-вот должны были вернуться с новостями. Но их появление в квартире он успешно проморгал из-за наушников на голове, которые сразу стащил, стоило только ему боковым зрением заметить эту парочку на кухне — похоже, это пространство становилось неким местом всеобщего сбора. — Ну, колитесь! Узнали, кто? — тут же спросил он, оперативно откладывая всё и принимаясь заниматься недавно закипевшим чайником. — Девочка, — выдержав небольшую интригу для нетерпеливого брата, хмыкнул Джерард, усаживаясь на своё место и тут же получая кружку горячего чая — надо же. — Стопроцентно? — уточнил младший Уэй, в сомнении оборачиваясь. В его лице и интонации читалось недоверие. — Ну, там на весь экран показали, что это она, — усмехнулся Фрэнк, занимая аутсайдерское место напротив окна, которое на этот раз не слепило. Про обморок, не сговариваясь, каждый из них решил не рассказывать. — Офигеть… — выдохнул смятённый Майки, тоже садясь к столу, но ни с чем. — Я почему-то был уверен, что пацан. Может, альфа… — он осёкся, ожидая, что сейчас Джерард взъестся на него за то, что он не предположил рождение омеги, потому что «одного меня предостаточно или что?». Но брат только расслабленно пожал плечами, то ли упустив из виду эту мысль, то ли просто будучи не в настроении цепляться к словам. — Ну, как-то так, — откликнулся Джер, отпивая из своей кружки-комикса. Держаться за её тёплые бока, когда снаружи кололась зима, было очень приятно. — Нет, в смысле, тоже классно. Девчонка. Надо же. А ты что думаешь? — Майки удивлённо кивнул головой Фрэнку, впрочем, весьма быстро включаясь в изменившиеся обстоятельства. — Это круто, — улыбнулся Айеро, переводя взгляд на собственные пальцы, сцепленные поверх стола. Что он мог подумать, если самое главное они услышали: что ребёнок здоров и развивается как надо. — Да уж, круто. Три парня и одна маленькая девочка. Понятия не имею, что с ней делать, — пробормотал Джи, звуча вполне искренне и несколько обескураженно, и со вздохом подвинулся, облокачиваясь на стену. — Чёрт, ну ты научишься. Вы оба, — весьма уверенно отозвался Майки, неожиданно решив приободрить брата, и вдруг поменялся в лице, добавляя более оживлённо и самодовольно: — Подожди, ну, у тебя есть опыт с детьми вообще-то. Как же я? Джерард иронично вздёрнул брови, не сразу отвечая на эту нелепую воодушевлённость. — Смеёшься? Мне было три, когда ты родился, думаешь, я там особо соображал? Куклу вручили какую-то, ну, подержал. Забрали. Вот и весь опыт, — он сделал ещё один глоток. Майки хмыкнул, бросая взгляд на Фрэнка. — Ну а дальше? — А дальше помню, как жутко ты меня бесил, — Джерард поставил кружку, недовольно складывая руки на груди. — Тебе нужны были абсолютно все мои игрушки, в ту же минуту, как я их брал. И я постоянно слышал: «Джерард, ты же омега, не обижай брата. Потом у самого будут детки, тренируйся», бла-бла. Можно подумать, в пять мне всралось представлять себя с ребёнком, — фыркнул он, автоматически заводясь только от того, что его заставили вернуться к этим воспоминаниям. — Я и в двадцать-то об этом не думал… — И в двадцать четыре, — услужливо подсказал ему Майки, на что Джер только скривился. — Ну, вообще в этом, оказалось, был смысл. Теперь нам всем с ней возиться, и я кроме Бреда — это наш племянник, — пояснил он для Фрэнка, — никого на руках такого мелкого уже лет десять не держал. А что насчёт тебя? — обратился он к Айеро с вопросом. Фрэнк прикусил губу с серёжкой и, нахмурившись, покачал головой. Он и близко не был к маленьким детям за все свои двадцать два, начиная теперь поддаваться сомнениям, сможет ли стать хорошим отцом. Конечно, он планировал научиться всему, что нужно для ухода за дочерью, чтобы наравне с Джерардом принимать участие в её жизни, но это по-прежнему чертовски тревожило его. — Зашибись команда подобралась, — резюмировал Майки, снимая очки, чтобы протереть их о край футболки. — Ага, отряд самоубийц… — мрачно вздохнул Джерард, переводя рассеянный взгляд в окно, где по белеющим дорожкам сквера меж голых деревьев прогуливались несколько пар, в том числе с детьми. — Я был родительским разочарованием, ты забыл? — обращаясь к брату и не отводя взгляда от возящейся друг с другом в шуточной стычке мелюзге, добавил он. — Омега, который хочет только выучиться и работать в крутом издательстве, вместо того, чтобы раздевать уставшего после «непосильной работы» господина Мужа, попутно накладывая ужин десяти спиногрызам. И как только угораздило… — беззлобно бросил он, качнув головой и отрываясь от наблюдения за чужой жизнью. Фрэнк молча проглотил услышанное, глядя на него сейчас совсем по-другому. Временами казалось, что Джерард уже принял своё положение, но такие вот высказывания возвращали его с небес на землю: Уэй согласился оставить ребёнка. Не захотел — согласился. Джерард заметил его помрачневшее лицо и прикусил язык. С чего он вообще снова завёл эту пластинку, когда вроде перестал чувствовать такое отторжение к этому ребёнку? Он вроде как даже привык к тому, что может прислушаться теперь, и почти наверняка получит аккуратный «ответ» изнутри. Это было странно: как будто он больше никогда не был один — и эти шевеления были скорее успокаивающими, чем раздражающими. Джерард прочистил горло, чтобы перебить дурацкое чувство, что где-то он не прав, неприятно шкрябнувшее его изнутри, и решил на этом прикрыть тему. — Хочу переодеться, — решительно поднимаясь из-за стола, сообщил он. — И очень надо е…ё покормить, — Джерард замешкался с непривычки, выпадая на момент снова в это осознание: теперь они знали, что это именно она. Никаких возражений не последовало, но он знал, что, если бы сейчас остался, разговор бы продолжился, а у него совсем не было уверенности в том, что он готов обсуждать это пугающе однозначное будущее…