***
Чифую сильно удивился, когда увидел соседа. Ведь, вернувшись в комнату, он решил, что тот уже ушёл по своим ночным делам. Поэтому и позволил себе полураздеться и распахнуть настежь балкон. Как только Баджи вошёл, блондин сильно занервничал, ведь, возможно, придётся говорить с ним. Но затем заметил, что с парнем что-то не так. А когда тот начал задыхаться, сомнений в абсолютной неправильности происходящего не оставалось. Такое поведение было ему чересчур знакомо. Чифую бросился к дрожащему Кейске и запустил руки в его волосы, прижавшись лбом к его лбу. — Баджи! Баджи, слушай мой голос. Дыши со мной. Давай, вдох и выдох. Тише, тише, всё хорошо. Всё будет хорошо. Я помогу тебе, ребята тебе помогут. Мы справимся со всеми проблемами. Давай же! Дыши! Мацуно шептал всё это, гладил черноволосого по голове, надавливая на затылок, чтобы тот не отстранялся. Это, надо сказать, было трудно, потому что тот, мало того, что был выше, так ещё и с силой вздрагивал, бесцельно шаря руками в темноте. — Слушай мой голос. Дыши вместе со мной, Баджи. Вдох, выдох… Вдох… Выдох… Похоже, Кейске начал понимать: он сжал худые плечи Мацуно, наклонился и впился зубами в бледную шею парня. Прямо как сам блондин тогда в библиотеке. Только теперь острые клыки прокусили кожу до крови. Чифую зажмурился и напрягся, но не отстранился, стараясь вытерпеть всю эту боль, только потому что Баджи так будет легче. Видимо, он всё же смог начать дышать, потому боль исчезла, тело парня расслабилось, а сам он нежно обвил руками тонкую талию Чифую и уткнулся ему носом в висок. Блондин, у которого от боли уже потекли слёзы, облегчённо вздохнул и позволил себе обнять соседа за шею. Тот, обретя наконец способность здраво мыслить, осознал, что план по избеганию Мацуно полностью провалился. Потому что, чёрт, так приятно было ощущать его прохладную кожу своими пальцами. «Неужели он не возненавидел меня после библиотеки? — подумал Кейске, и сердце болезненно защемило. — Было бы проще, если бы возненавидел». Постоять ещё хоть немного, наслаждаясь теплом прекрасного тела Чифую, черноволосый не мог. А потому поспешил мягко отстраниться, пряча взгляд. — Прости за это, — ляпнул он в темноту. Нужно было уходить отсюда и поскорее. Пусть сегодня он не поспит перед работой, но не потревожит новенького. — Стой, Баджи! — вдруг вскрикнул тот, хватая своими холодными руками предплечье Кейске. Тот от неожиданности обернулся, хотел уж было вырваться и сказать в ответ что-то как можно более грубое, но увидел полные какого-то тревожного ужаса глаза парня. И не смог. — Что такое, Мацуно? — Нельзя после такого… Тебе же плохо. Надо отдохнуть. Останься… — сбивчиво пробормотал тот, смутившись своего откровенного порыва. На самом деле боль от укуса не была единственной. Когда черноволосый отстранился костяшки пальцев пронзила новая, непонятно откуда взявшаяся, ужасающе сильная боль. Баджи устало вздохнул, сел на пол, опираясь на свою кровать, и замолчал, не глядя на Чифую. А тому стало внезапно неуютно. Блондин, не ждавший своего соседа, был только в старых клетчатых штанах. А сейчас ему стало внезапно некомфортно показывать своё костлявое тело с многочисленными синяками неизвестного происхождения. Особенно учитывая, что собеседник был сложен как древнегреческий легкоатлет. Не без усилий подавив стеснение, Чифую сел рядом, выдерживая дистанцию. Повисло неловкое молчание. Блондин не знал, что сказать, а Кейске считал, что не должен объясняться. — Как ты себя чувствуешь? — выдал всё же Мацуно спустя какое-то время. — Уже лучше, спасибо, — прохладно ответил сосед. Они оба боялись смотреть друг на друга и говорили в пустоту, лишь телом чувствуя близость. — А почему… Что заставило тебя так волноваться? — аккуратно поинтересовался блондин. Заметив, что Баджи молча опустил голову, прячась за волосами, не выдержал и повернулся к нему: — Ты можешь рассказать мне. Я ведь не лгал, когда говорил, что помогу. Кейске медленно перевёл на него взгляд. Новенький выглядел таким отчаянно решительным, что он отбросил идею отвертеться. — Зачем тебе это, Мацуно? Хочешь знать? Ладно. Директор пригрозил вышвырнуть меня из Академии, если не оплачу обучение. Доволен?! — Да. И не обязательно так грубо. Я же поддержать хочу, — буркнул Чифую, стушевавшись под горящим взглядом парня. — А разве директор не знает про твою маму? — Знает, — хмуро ответил Баджи, не реагируя на замечание. — Но это же несправедливо. Он должен понять! Черноволосый с недоумением взглянул на блондина и грустно усмехнулся. — Ты как ребёнок, Мацуно. Директору плевать на мои проблемы. Ему важны деньги. Если бы я ещё учился хорошо, то он, может, и закрыл бы на ситуацию глаза, но так исторически сложилось, что я тупой и нихуя не понимаю на этой учёбе. — Ты не тупой, — хмыкнул Чифую, — просто загоняешь себя и немного неправильно распределяешь время. Ты ведь сам залез в эту петлю и теперь решительно не видишь выхода из неё. Я не хочу лезть в душу и узнавать, куда ты сбегаешь по ночам, но твои походы не оставляют тебе времени и подрывают здоровье. — Только ты не читай мне нотации, — закатил глаза Кейске. «Не читай мне нотации таким ангельским голосом. Блять. Ты единственный, кто поучает меня, искренне желая помочь.» — Прости, я не хотел выставлять себя кем-то, кто разбирается. Просто показываю, как вижу проблему со своей стороны. — Почему ты такой добрый? Блондин не ожидал подобного вопроса и поспешил опустить голову, услышав его. Проговаривать вслух, что ему плевать на всех и на себя, но не плевать на Баджи, было бы неправильно. Поэтому он лишь неопределённо повёл плечами, избегая взгляда собеседника. А черноволосый, первый раз нормально посмотрев на Чифую, увидел маленькую струйку крови, стекающую по выпирающим ключицам. Чёрт, он и забыл, что так сильно укусил его. — Мацуно, у тебя кровь, — озадаченно проговорил парень. Тот ойкнул и уж было протянул руку к ране, но Кейске резко её перехватил. Словив взгляд расширившихся от удивления глаз блондина, он приблизился и провёл языком по коже, слизывая алую жидкость. Его глаза вновь приобрели хищный оттенок. Отстраняться черноволосый не собирался, совсем непрозрачно намекая на продолжение. Но Чифую сделал это за него. Высвободил руку и немного отодвинулся, расстроенно прикрыв глаза. — Нет. Мне хватило одного раза. — В этот раз я не уйду, — покачал головой Баджи. Они ведь так и не заговорили о произошедшем в библиотеке. Хотя эта тема постояла возникала между ними неловкой тишиной. — Ты ведь всегда уходишь… — еле слышно пробормотал Мацуно. Кейске нахмурился, мысленно прописав себе пощёчину. Конечно, как он мог рассчитывать, что новенький будет ему доверять. Тот ведь считает, что от него хотят лишь секса. Только вот за неделю без какого-либо контакта друг с другом Баджи понял, что Чифую привлекает его не только в этом плане. Проклиная свой эгоизм, он мягко коснулся щеки блондина, настойчиво поворачивая его лицом к себе, и с нежностью провёл тыльной стороной ладони по скуле. Тот вздрогнул, но не отстранился. — Ты всегда будешь так дёргаться? Боишься меня? — лукаво усмехнулся Баджи. — Ты так и не ответил, почему такой добрый. Я же не давал никаких поводов. Может, ты чувствуешь что-то ко мне? — Плохая попытка, Кейске, — холодно заметил Чифую. Сердце больно сжалось, он ощутил знакомое покалывание в висках. Даже если черноволосый и прав, заставлять признаваться в чувствах более чем жестоко. От вновь нахлынувшей обиды Мацуно зажмурился и убрал руку Кейске от своего лица. Тот, похоже, осознал, что вновь ошибся, а потому решился всё же плюнуть на так долго лелеемую гордость. Баджи послушно отстранился, но, использовав это как обманный манёвр, схватил Чифую за щиколотку и одним движением подтянул ближе к себе. А потом, не дожидаясь реакции младшего, накрыл своими губами его губы. Блондин застыл, не в силах пошевелиться, но не оттолкнул соседа. Этот поцелуй был не похож на тот, которого он был удостоен в библиотеке. Сейчас Кейске целовал его осторожно и нежно, слегка покусывая нижнюю губу. В сознании взорвались тысячи фейерверков, в животе вспорхнула стая бабочек, а в груди разлилось тёплое чувство наслаждения. И Мацуно приоткрыл рот, позволяя языку парня скользнуть туда. Баджи положил ладонь на затылок блондина, ощутив, что тот отвечает на поцелуй, и притянул его ещё ближе. Черноволосому безумно нравилось чувствовать, как трепетно прижимается к нему тонкое тело, как вечно холодные руки ложатся на спину. И неожиданно для самого себя Кейске понял, что хочет вечно целовать Мацуно, если тот будет так же выгибаться в пояснице, только чтобы быть ближе. И впервые в жизни Баджи хотел доверить свои мысли и чувства кому-то, хотел, чтобы точно также доверились и ему. Он хотел сделать всё правильно, не пугая новенького, не причиняя ему лишней боли. Больше никогда. Теперь главное не спугнуть его. Поэтому старший аккуратно отстранился, проведя напоследок языком по пухлым губам. Взглянув в глаза Чифую, он вновь увидел бурю эмоций, но совершенно иных. Теперь эти большие, невообразимо яркие изумруды светились мягким, восторженным светом. — А это хорошая попытка? — весело прищурился Баджи. — Да, — выдохнул Мацуно, — эта хорошая. На его щеках заиграл едва заметный румянец – то, чего до этого на бледном лице не было и в помине. Парни ещё какое-то время сидели в тишине, не глядя друг на друга, лишь невзначай касаясь руками. Через какое-то время Кейске выдохнул и сказал: — Прости меня… За то, что ушёл. Не буду оправдываться, но хочу, чтобы ты знал, что я сразу же пожалел об этом. И жалел всю неделю. — Не стоит. Не говори ничего, — прошептал в ответ Чифую. Да, он простил соседа и ждал именно искренних извинений, но забыть будет труднее. Некстати вспомнилась резкая головная боль и крик в ушах, от которого кровь в венах на мгновение застыла. Очередной порыв холодного осеннего ветра ворвался в комнату и заставил парня поёжиться. Конечно, не очень рационально сидеть без футболки под открытым окном. — Чёрт! — воскликнул Баджи, увидев, как вздрогнул младший. — Тебе холодно? Не дожидаясь ответа, он запустил руку куда-то вглубь так и не разобранной кучи одежды на своей кровати, вытянул оттуда чёрную толстовку с капюшоном и протянул его парню. Тот благодарно улыбнулся, скрывая заблестевшие от счастья глаза, и одним движением натянул мягкий на ощупь предмет одежды. Толстовка была велика, и Чифую мигом потонул в ней настолько, что только светлая голова выглядывала из-под воротника. Кейске рассмеялся и с улыбкой прокомментировал: — Ты похож на большого плюшевого мишку. А потом бесцеремонно обвил талию блондина руками и притянул к себе, укладывая спиной на грудь. Мацуно честно не знал, как реагировать. Его собственное сердце отплясывала такую яростную чечётку, будто это был последняя чечётка в его жизни. Все мысли испарились как по волшебству. Он просто каждой клеточкой кожи наслаждался теплом тела соседа. — Баджи, у тебя кто-то есть? — выдал давно назревающий в голове вопрос Чифую. — С чего ты взял? — усмехнулся черноволосый, наклоняясь ближе. Его роскошные волосы упали на грудь новенькому. Тот рассеянно провёл по ним пальцами. Сейчас он не был готов отпустить внезапное счастье, каков бы не был ответ. — Твои ночные уходы… Кейске замер на мгновение и тихо, шипяще рассмеялся. — Нет, Мацуно, я не ночую у каких-то старшеклассников. У меня никого нет. У моих, как ты выразился, «уходов» другие причины. Чифую коротко улыбнулся и кивнул своей очередной догадке. В таком случае вывод напрашивался сам собой. — И ты мне о них, конечно, не скажешь, — хмыкнул он, глядя в жёлтые глаза снизу вверх. — Нет, — покачал головой Баджи. Сам для себя он решил, что не позволит новенькому сформировать о себе ТАКОЕ впечатление. — Могу я попросить тебя не уходить никуда на выходных? — осторожно поинтересовался блондин. И черноволосый чисто физически не мог найти в себе сил отказать.***
Они сидели в темноте в обнимку ещё какое-то время. Кейске заставлял себя не волноваться, раз за разом принося мысленные клятвы, что проведёт с Чифую самые прекрасные выходные. А со всеми проблемами разберётся позже. Было уже далеко за полночь, когда он почти что успокоил нервы, как вдруг на столе завибрировал мобильник. Баджи точно знал, кто может звонить ему в такое время. Сняв трубку, он полминуты слушал грубый голос на другом конце. А Мацуно рассеянно наблюдал, как с каждой секундой мрачнеют совершенные черты лица и темнеют, замерзают такие тёплые для него самого глаза. Отложив телефон, черноволосый спрятал лицо в руках и на какое-то время неподвижно стоял так. А потом сказал: — Мне нужно уйти сегодня. Но обещаю, на выходных уходить я не буду. Он дождался утвердительного кивка Чифую, схватил сумку, мобильник и кожанку и, наспех натянув обувь, вылетел из 328-ой. Блондин ещё несколько минут смотрел на закрытую дверь, а затем отвернулся и обхватил колени, вновь устремляя взгляд на ночное небо. Грудь вновь заполнила привычная пустота, а сознание отключилось, как происходило всегда, стоило Баджи покинуть помещение. Боль в костяшках пальцев и висках, которую Мацуно не замечал, пока сосед был рядом, тут же напомнила о себе, заставляя мучиться и кусать губы. Во что ты ввязался, Кейске? И неужели так будет всегда?