***
Баджи вернулся около шести утра. К этому времени Чифую уже бросил попытки уснуть и просто ждал, глядя на суматошно кружащиеся за окном листья. Рассветное солнце давно уже спряталось за тёмно-серые тучи. От вчерашнего ясного неба не осталось ни следа. — Поздновато ты, — не поворачиваясь, проговорил блондин. Он всё ещё размышлял над словами Кисаки. Этот парень заставлял его трястись от ненависти одним только своим видом. — Скорее рановато, — устало пробормотал Баджи. Выглядел он жутко, сейчас ещё сильнее напоминая вампира. — А теперь я хочу поспать свои законные три часа. Не буди, будь добр. Вообще не буди. Стоило лечь ещё вчера вместо бесполезной болтовни. Непроизнесённые слова застряли у Мацуно в горле. Он хотел спросить про план мести, рассказать о Кисаки, но Кейске вряд ли стал бы слушать. Вместо этого просто свалившись на кровать, одним движением скинув с себя рубашку, и плюхнувшись на живот. Чифую сразу перевёл взгляд на широкую накаченную спину. Стоило это сделать, как он уже жадно скользил взглядом по выступающим линиям костей и рельефу мышц. Чёрные волосы, раскиданные по кровати идеально контрастировали с идеально белой кожей. Она была такой чистой, что в голову сама собой закралась мысль о том, как сильно будут выделяться на ней багровые следы от укусов. Осознав, что залипает на обнажённую спину соседа уже больше минуты, Мацуно закусил губу и нехотя отвернулся. Возвращение Баджи нисколько не успокоило его. Мысли никуда не делись. Только к ним добавился ещё и неприятный осадок от пренебрежения в свою сторону. В ту ночь он так и не уснул. Начиная с утра, погода стала стремительно портиться. Над Академией висели противные серые тучи. Какие обычно создают ужасное настроение на весь день, не радуя даже дождём. Такой депрессивный настрой держался до выходных. За это время Чифую стал проводить больше времени с Кейске, всячески избегая ссор. Хотя и был недоволен тем, что черноволосый продолжал уходить по ночам, возвращаясь лишь на рассвете. Утром он жаловался на недосып и проблемы в учёбе, а блондин вызвался помочь ему с последним, объясняя темы, помогая подобрать слова в эссе, например, по философии Гёте. Они ели за одним столом с ребятами, что всегда было приятно, потому что эти парни казались Чифую самыми понимающими на свете. Ему нравилось наблюдать за Дракеном и Майки, когда рядом не было Эмы. Для блондина было очевидно, что этих двоих связывает нечто большее, чем близкая дружба. Они постоянно касались друг друга, переглядывались, а если кто-то один говорил о втором, то скрыть сквозящую в голосе нежность было почти невозможно. Рюгуджи и Сано доверяли друг другу беспрекословно, они были словно близнецы, стоящие спиной к спине, закрывающие друг друга от любых неприятностей. И Чифую тихо завидовал, желая чего-то похожего для себя. Раньше такого он за собой не замечал, но с появлением Баджи в жизни, желание почему-то обострилось. Что-то внутри парня млело, когда сосед касался его. Даже если это было просто дружеское похлопывание по плечу или прикосновение к руке. Между ними всё равно была огромная стена. И Кейске, похоже, не собирался её рушить. Это на самом деле было так. За все, прошедшие после их разговора, пару дней, черноволосый вынес для себя две вещи. Первая: Мацуно явно был заинтересован в более тесном общении. Он улыбался только ему, Баджи, а на других глядел пустыми глазами, в которых лишь изредка проявлялись какие-то эмоции. Он краснел, стоило сказать что-то приятное. И ещё его волновало состояние Кейске. Об этом говорила помощь в учёбе, едва слышимое неудовольствие в голосе, когда речь заходила о ночных похождениях. А вторая: старший сам замечал за собой подобное. Нет, он не краснел от комплиментов, но восхищённые взгляды Чифую, брошенные в его сторону, заставляли внутренности Баджи замирать. Новенький интриговал своим странным поведением. А ещё, чего греха таить, привлекал пиздец как. Черноволосый вообще никогда не парился о своих предпочтениях в этой области. Он ценил общую сексуальность людей, не разделяя по полу. Редко кто мог заинтересовать парня. Все партнёры проходили тщательный мысленный отбор. И Мацуно прошёл почти сразу. В нём был тот самый потенциал интересного и независимого человека, который Баджи ценил выше всего. Он хотел блондина, хотел видеть его эмоционального, чувственного, с горящими глазами и жарким телом.***
Прогресс в погоде произошёл в субботу. С самого утра в воздухе пахло дождём и чем-то тяжёлыми. Чифую безошибочно определил, что надвигается гроза. Сосед вновь исчез на всю ночь, а теперь спокойно отсыпался в 328-ой за всю рабочую неделю. Нет, правда, Баджи был вампиром. Ну или, на худой конец, летучей мышью в человеческом обличии. Блондин и не надеялся увидеть его сегодня. Поэтому вечером преспокойно отправился сидеть в библиотеку. Это место не являлось популярным среди студентов, что только добавляло плюсов в глазах парня. Весь день он провёл во внутреннем дворике вместе с парнями, болтая с Такаши и Рюгуджи и наблюдая, как Такемичи и Майки перекидывают футбольный мяч в попытках забить Хаккаю. Тот, к слову, оказался чертовски хорошим вратарём, усердно защищавшим ворота в лице двух фонарных столбов. День прошёл насыщенно, и Чифую быстро устал от общения. То ли дело тишина безлюдной библиотеки… Нет, он не особенно стремился читать что-то посерьёзнее фэнтезийной манги, просто сейчас не хватало именно этого. Одиночества на пару с пустой головой и шумом дождя за окном. Блондин сидел здесь уже несколько часов, снова пропустив ужин. Он лениво рисовал карандашом закорючки в тетрадке по японскому. Библиотекарша, наверное, задремала, потому что в помещении было тихо. Спать на рабочем месте было запрещено, но Мацуно рискнул предположить, что она вообще не знала о его нахождении здесь. Тем более, он сидел в самом конце коридора за углом, за самым отдалённым от входа столиком. Вдруг парень услышал, как дверь в библиотеку открывается. Оттуда послышались сначала громкие, а потом тихие и осторожные шаги. Поздний посетитель, видимо, заметил спящую библиотекаршу и теперь приближался к укрытию Чифую, стараясь остаться незамеченным. Из-за стеллажа с книгами по ядерной физике выглянула черноволосая голова. И блондин против воли улыбнулся, приветствуя соседа, который находился в неожиданно приподнятом настроении. — Мацуно! — восторженно прошептал Баджи, хитро ухмыляясь. — Я выполнил первую стадию мести. Подставил Ханму. — Что? — нахмурился блондин. — Но как? Каким образом? — Подкинул ему кое-что. Кейске продолжал улыбаться. Он с наслаждением наблюдал, как глаза собеседника удивлённо округляются. — Чтобы у Шуджи были неприятности, это должно быть что-то серьёзное. И нелегальное. Только не говори, что… — Чифую встал. Его лицо озарилось пониманием. — Ты псих, Баджи! Последнюю фразу он прошипел черноволосому прямо в лицо. У того взгляд загорелся ещё сильнее. Теперь это был не просто хитрый огонёк, а всепоглощающий пожар. — Ты чертовски прав, Мацуно, — одними губами проговорил парень, не отдаляясь ни на сантиметр. Да, он ждал этого. Эмоции в обычно пустых лазурных глазах напротив. Заставить новенького испытывать что-то сильнее лёгкого смущения. Но разве стоит останавливаться на обычном испуге, вперемешку с изумлением? Баджи, стараясь сдержать дрожащие от адреналина пальцы, аккуратно взял парня за запястье, не позволяя отстраниться. Чифую резко вздрогнул, почувствовав, как тонкие длинные пальцы сжимаются на предплечье. Обычно он скрывал свою эмоциональную реакцию на прикосновения, но сейчас просто не смог этого сделать: слишком уж ошарашен был внезапной догадкой. Парень неотрывно смотрел в жёлтые глаза, чувствуя, как сердце бьётся о грудную клетку так сильно, как птица, решившая во что бы то ни стало выбраться из клетки. Наверное, сумасшедший огонь, исходивший от Кейске, передался и ему, потому что Мацуно физически почувствовал, как загорается его лицо. С чего вдруг в библиотеке, где прохладу всегда источают старые книги, стало так жарко? — Я… — пробормотал блондин, не в силах пошевелиться. Он чувствовал только боль от сжимающей его руки и невыносимое желание придвинуться ещё ближе. Это вместо него сделал Баджи. Будучи выше на пол головы, он наклонился к парню, опуская взгляд на его приоткрытые губы. Чифую, которому внезапно стало мало всего кислорода в мире, лишь только от ощущения совершенного лица соседа рядом, запрокинул голову, пытаясь дотянуться до желанных губ. Когда между их лицами осталось лишь несколько миллиметров, воздух, которым можно было дышать, стал одним на двоих, а длинные волосы Баджи чёрной волной закрыли их лица, Мацуно прикрыл глаза, чтобы наконец почувствовать чужие губы на своих. Но поцелуя не последовало. А вместо этого, вторая рука соседа легла ему на талию до боли сильно прижимая их друг к другу. Стоило блондину распахнуть глаза, как его грубо толкнули за стеллажи. Корешки книг неприятно врезались в спину, и он ойкнул. Баджи придавливал его к полкам, налегая всем своим весом. Руками он удерживал его запястья, не позволяя сопротивляться. Черноволосый наклонился к уху Чифую, невесомо касаясь губами мочки, и прошептал: — Ты же не хочешь разбудить библиотекаршу, верно, Мацуно? В твоих же интересах не произносить ни слова. Тот не смог выдавить из себя ничего содержательнее тихого «да» на выдохе. Которое чуть не переросло в сдавленный стон, потому что Кейске медленно провёл языком дорожку за ухом. Его левая рука переместилась на пах блондина, поглаживая сквозь джинсы. Правой рукой Баджи перехватил освобождённое запястье и, теперь сжимая оба, поднял их над головой парня. Он ни на секунду не прекращал смотреть Чифую в глаза, с огромным удовольствием наблюдая, как в тех одна за другой мелькают эмоции: страх, шок, смущение, сомнения и (самое приятное) желание. От горячих прикосновений новенький начал подрагивать и извиваться, кусая губы, чтобы не произнести ни звука. Он был возбуждён до ужаса и не видел смысла скрывать, что жаждет большего. Не имея никакой власти над своим телом, Мацуно мог только подаваться вперёд, чтобы хоть так быть ближе к ласкающей руке. Баджи откровенно наслаждался его умоляющим взглядом, подрагивающими ресницами и искусанными губами. Точно уловив момент, когда партнёр уже был готов застонать вслух от нетерпения, черноволосый ловко расстегнул ему ремень и ширинку и скользнул рукой под брюки, дотрагиваясь наконец до вставшего члена. Чифую не сдержался и громко ахнул, вскидывая бёдра. — Тише, тише. Не хочется, чтобы библиотекарша присоединилась. Нам и вдвоём хорошо, согласен? — вновь, наклонившись к уху парня, прошептал Кейске. И снова не упустил момента лизнуть мочку, будто бы случайно задевая круглую серёжку. Блондин отчаянно закивал и прикусил белую кожу на шее соседа, в попытках сдержать рвущиеся наружу стоны. В глазах темнело от наслаждения и одуряющего запаха вишни и шоколада, в ушах гудело. Но даже сквозь гул Чифую услышал, как в начале коридора зашевелилась библиотекарша. Баджи с многозначительной ухмылкой взглянул на запаниковавшего парня, продолжая водить рукой вниз и вверх по члену. Он нехотя выпустил одну руку вырывающегося партнёра из крепкого захвата, с интересом наблюдая за его действиями. Что же Мацуно готов предпринять, чтобы не дать приближающейся библиотекарше заметить их? А тот осторожно дотянулся до самой дальней книги на полке, до которой мог, и толкнул её. Книга упала с полки с другой стороны с оглушительным грохотом. Блондин тут же воспользовался моментом и свободной рукой расстегнул брюки ошарашенному Кейске. Тот явно не ждал чего-то подобного. А, удивлённо заглянув в зелёные глаза, готов был счастливо рассмеяться в голос. Эти искры во взгляде были знакомы ему слишком хорошо. Так выглядело ощущение прилива адреналина — огромная страсть черноволосого, которую он видел в ком-то так редко и сейчас делил её с этим необыкновенным парнем. Не выдержав, Баджи закусил нижнюю губу Чифую, одновременно ускоряя темп движений руки. Блондин сделал так же. Они вжимались друг в друга, не разрывая болезненный поцелуй, и мысленно молились, чтобы библиотекарша, стоящая прямо за стеллажом, не решила заглянуть за него. Видимо, их мольбы были услышаны. И, только услышав удаляющийся стук каблуков, парни почти одновременно кончили друг другу в руки. Они так не произнесли ни звука. Отпустив потемневшее запястье Мацуно и отстранившись, Баджи вытер руку о брюки, застегнул ширинку и снова ухмыльнулся. — Спасибо, Мацуно. Это было увлекательно и довольно приятно, — прошептал он. Заправил рубашку и ушёл, кинув напоследок удивлённой библиотекарше: — Доброй ночи. А Чифую стало внезапно до тошноты противно. Он так и стоял, заляпанный чужой спермой, всё ещё не отошедший от головокружительного оргазма. Голова резко закружилась, лоб внезапно прошибло болью, будто бы кто-то ударил им об стену. На секунду блондину показалось, что он вот-вот потеряет сознание. С раскатистым ударом грома послышался чей-то крик. Парень устало опустился на колени, силой надавив на виски. Крик стих. В потяжелевшую, свинцовую голову пришла лишь одна мысль. «Он никогда не назовёт меня по имени…»***
Баджи позорно сбежал уже второй раз. Он сам это признавал. Наверняка этот Мацуно достоин большего, чем взаимная дрочка среди книжных полок и сухая благодарность после. Желание вернуться и извиниться возникло сразу, как только черноволосый вышел в коридор. Совесть, которую он уже давно считал безвозвратно утерянной, заскребла своими острыми когтями в груди, царапая рёбра, разрывая сердце. Хорошее настроение и прилив гормонов после такого приятного занятия будто волной смыло. Завернув в тёмную нишу безлюдного коридора, Кейске сел в углу и притянул колени к груди. Он задумчиво рассматривал оставленные на тыльной стороне ладони следы от ногтей новенького, бессознательно коснулся укуса на шее, тут же скрыв его под рубашкой. После интимной близости люди обычно сидят и обнимаются в уютной тишине или болтают шёпотом. Такие моменты были слишком искренними и доверительными. Баджи не мог позволить себе такую роскошь. Однако с Мацуно этого хотелось. Хотелось вернуться, сесть рядом, за теми же стеллажами, обнять руками тонкую талию, прижать к своей груди и молчать, изредка едва заметно касаясь губами мягких прядей окрашенных волос. Черноволосый поёжился от собственных непривычных мыслей. Картинка слишком ярко представлялась в голове и казалась очень правильной. Решительно поднявшись, Баджи ушёл в сторону общежитий. В их компании существовала негласная установка: столкнулся с проблемами — иди к Дракену. А если тот ещё и был вместе с Сано, то можно считать, что советы на год вперёд уже получены. Стоя посреди коридора в жилом корпусе парень думал, куда повернуть. А потом, решительно направившись к комнате Манджиро и Такемичи, осторожно постучал в дверь. — Открыто! — послышался оттуда голос Рюгуджи. Похоже, боги смилостивились и подарили Кейске немного везения хоть раз в жизни. Внутри комната выглядела так же, как и 328-я. На одной кровати полулежали Дракен и Майки. Причём последний, расположив голову на груди старшего и обхватив его рукой поперёк, явно спал, тихо посапывая. А второй рассеянно гладил его по волосам и сильным плечам. — Привет, Кен, — хмуро проговорил Баджи. От увиденной картины у него почему-то кольнуло в груди. — Привет. Прости, я не могу сесть. Или вообще пошевелиться. Устраивайся, — тот махнул рукой в сторону пустой кровати. — Что-то нужно? — Вообще-то да, — кивнул черноволосый, с ногами залезая на указанное место. — Мне нужен совет… Ну или не совет. Просто поговорить хочу. Он спрятал лицо в волосах от понимающего взгляда Дракена. — Поделиться, значит. Знаю такое. Позволь мне одну догадку. Это связано с нашим новеньким? Баджи поражённо вскинул голову. — Как?! — Это просто, — улыбнулся Рюгоджи. — Ты ведёшь себя немного иначе в последнее время, а в присутствии Чифую это только обостряется. Вывод напрашивается сам собой. А ещё ты на него смотришь. — А что, нельзя? — огрызнулся Кейске. — Тише, не надо быть таким колючим. Ты смотришь на него долго. Даже не смотришь, а рассматриваешь, уделяешь внимание деталям, запоминаешь. Для меня это очевидно. Так что с ним? — Да просто подрочили друг другу, без всяких просьб и условий, — тихо сказал Баджи. Звучало это некрасиво и неприятно, хотя и было правдой. — Ну раз просто подрочили, то с чего бы волноваться? — насмешливо спросил Дракен. Звучало это так, как будто он уже знал ответ. Черноволосый молчал, сам размышляя над вопросом. — Ну, я ушёл сразу же… — выдал спустя какое-то время он. — Совесть мучает, короче. — Любого мучила бы, — аккуратно, чтобы не потревожить Майки, повёл плечами Рюгоджи. — Неужели ты настолько эгоистичен, что для тебя это необычно? — Заткнись! — выкрикнул Баджи. Тут Сано зашевелился и сквозь сон пробормотал: — Сам заткнись, Кейске… Дракен тихонько рассмеялся и нежно погладил парня по щеке. — Спи, неугомонный… Но Майки прав, Баджи. Выслушай меня. У тебя могут быть любые мотивы, чтобы держать расстояние с Чифую. Хотя бы эмоционально. Но ты должен понимать, что просто-напросто запутаешь его. А всё почему? Ты сам не разобрался в себе. Наш новенький не привык вникать в нюансы общения между людьми. Может даже показаться, что он равнодушен ко всем вокруг. Но на то есть причины, на самом деле. Мы с Майки проверяли его личное дело. Мать умерла, когда ему и пяти лет не было, а этим летом умер и отец. Обучение в Академии входило в его завещание, видимо. В прошлом он учился в какой-то городской школе. Ясно одно: у Чифую никого нет. Он одинок и живёт в этом ненормальном одиночестве, как в собственном доме. Если он доверился тебе, значит позволил себе нарушить самое главное правило этого дома: не впускать никого.