Переполненные чувствами

      Понедельник. Октябрь. Рыжеволосый мальчишка уныло топает в школу. Оранжево-желтые листья переливаются на солнце. Ветер качает их в разные стороны. Многие уже падают непрерывающимся листопадом. Ресницы блестят во взгляде изумрудных глаз. Тепло на закрытых веках. Рыжие кудри приятно, незначительно щекочат безэмоциональное лицо.       Сегодня продолжается жизнь, ведь практически ничего не изменилось. Он дышит, он ест, ему нравится тепло на своем лице. Все будет нормально. Кайл убедил себя в том, что обязательно со всем этим справится сам.       Сейчас, вместо того, чтобы посмотреть своему страху в глаза, Брофловски решает изменить своим привычкам и поехать на общественном транспорте в школу. Наслаждаясь красотой осени, он старается улыбаться. Жизнь прекрасна, и он это видит. Все это действительно очень красиво. Рыжеволосый любит осень.       Дойдя до небольшой скамейки у остановки, но не успев сесть, Кайл видит приближающийся автобус. Быстро прочитав табличку с остановками 531 маршрута и найдя там нужную улицу, он запрыгнул в него.       Салон был практически пуст, лишь пара человек в разных концах сидений. Девушка средних лет и мужчина пожилого возраста. Взглядом зелёных глаз нашел самый дальний угол и устремился туда, предварительно оплатив проезд.       На креслах были написаны различные нецензурные выражения, органы и название футбольных команд, размазанные жвачки и жёлтые дыры. Разглядывая все это, у Кайла немного поднялось настроение.       За зданием менялось здание. Серый асфальт, покрытый листьями, идущие куда-то люди, интересной формы облака. Брофловски старался запомнить каждую деталь. Скоро все это исчезнет, говоря про сегодняшнее настроение. А так, скоро выпадет снег, и тогда будет ещё холоднее. Атмосфера станет мрачнее, Кайла ограничат даже в таких маленьких радостях.       За окном уже виднеется здание его школы. Тяжело вздохнув, Брофловски натягивает на свои плечи рюкзак и, стараясь собраться с духом, выходит из автобуса.       Повсюду очень красиво, это, безусловно, нравится Кайлу, но на душе так пусто… Будто огромная черная дыра разъедает при виде привычных вещей. Это ненормально, он в этом уверен.       Школьный день начался как обычно. За исключением того, что Стэн даже не смотрел в сторону Кайла. Брюнет вообще никак не реагировал на рыжего. Брофловски пытался пару раз заговорить с ним на перемене, но тот будто со стеной разговаривал. Это не могло не огорчать, но от части Брофловски был готов к этому. Частично он понимал, что это все, но все равно не сдавался и пытался идти на контакт.       В столовой все как обычно сели за привычный всем столик. Все, кроме Стэна. Он сидел за другим столиком в окружении девчонок. Кайл поставил поднос с едой на стол, и сел с краю, рядом с Эриком. Затем сразу же задал вопрос слегка шокированный Кенни:       — Какого хуя происходит?       — Вот-вот, братву на сиськи не меняют, — посмеялся Картман.       Их глаза одновременно посмотрели на Кайла, который старался делать незаинтересованный во всем этом вид.       — Чел, я серьезно. Тут и ежу понятно, что происходит какая-то поебень. Это, к слову, видно по твоему унылому ебалу и по полному игнорированию Маршем. Как по мне, все вполне очевидно. Так что даже не пытайся рассказывать сказки о том, что всё «хорошо», — пробормотал в свой капюшон Кенни, слегка нахмурив брови.       — По моему, Маршу просто срочно поебаться нужно, а очко его друга ему совсем не подходит, — продолжает смеяться Эрик.       Кайл вскипел. Нет, блять, он взорвался. Схватив его за шиворот, Брофловски посмотрел в испуганные глаза настолько холодно, насколько это возможно. Сам того не осознавая, Картман надавил сразу на две больные точки. Да, он любит Стэна, и да, он больше ему не нужен, даже как друг. Это ужасно больно признавать, но, блять, никто не смеет озвучивать эти мысли вслух, особенно Эрик, и в такой форме.       Конечно, Картман даже не догадывался о бушующей адской бури в душе Брофловски, и своими действиями желал лишь вызывать реакцию гнева, которая казалась ему забавной. Но такой уж яркой реакции он точно не ожидал. Видимо, действительно надавил на самую больную мозоль, и, если честно, Эрик даже рад этой находке.       Кулак уже сам собой замахнулся, но, к сожалению, не успел ударить по ненавистному лицу. Кенни стоял сзади Кайла, крепко сжимая обе руки Брофловски. Все в столовой резко замолчали в ожидании драки, но она не продолжилась.       Кайл вздохнул, перед тем как снова посмотреть на Картмана взглядом полным злости и ненависти, а затем слегка смягчив его, посмотреть на Стэна. Брюнет смотрел будто мимо, сквозь Кайла.       Брофловски до боли закусил язык и, показав всем в столовой средний палец, быстрым шагом направился в кабинет на следующий урок. Нет, это не повод сваливать с занятий, ни в коем случае.       Если Картман не зассыт, то Кайл обязательно расквасит эту мерзкую рожу после школы. Даже похлеще, чем Венди в началке. Ему, сука, придется мать продать, чтобы пластическую операцию сделать, и то хватит только на одну, а понадобится сотня.       Рыжему уже стало лучше. Доставая учебник и тетради, ему удалось отвлечь свои мысли. В класс понемногу стали заходить одноклассники, которые, судя по всему, обо всем уже забыли. Или так казалось только со стороны.       Звенит последний звонок с урока. Теперь Кайл вместе со всеми как можно быстрее собирает принадлежности и бежит из кабинета, дабы избежать нежелательных разговоров с Кенни. В данный момент ему этого совсем не хотелось. Но, к сожалению, судьба захотела распорядиться иначе, и вот у выхода из школы он видит курящего Кенни, который, судя по всему, уже ждёт его. Как он смог так быстро выскочить?       Надеясь на чудо, Кайл решил сделать вид, что не заметил Кенни, и быстро проскочить, но его тут же хватают за плечо.       — Я тебя очень внимательно слушаю, — Кенни тушит сигарету о подоконник.       — Мне нечего сказать, — начинает нервничать Кайл.       — Ах да? То есть ты не в курсе? И тебя все устраивает?       — Нет, — Брофловски сглотнул.       — Что именно «нет»? — на лице Кенни расплывается хитрая улыбка.       — Блять, Кенни, отъебись.       — Чувак, я наоборот помочь хочу, ты же знаешь меня, — Кенни поворачивает лицо Кайла на себя. — Почему ты не доверяешь мне?       — Мне просто не хочется сейчас об этом говорить, — Брофловски скрестил руки.       — Почему? — Маккормик заинтересованно поднял светлые брови.       — Ты часто теряешь друга, с которым вы были лучшими друзьями больше десяти лет? — это чертовски больно.       — Нет, но чувствую, что скоро — да, и не одного.       Повисло молчание. Рыжеволосый не знал, что на это ответить. И тогда Кенни продолжил:       — Ладно, хорошо, я понял. Даю время собраться с мыслями до завтрашнего дня. Я бы и сегодня тебя выслушал, но у меня неотложные дела есть. Очень надеюсь, что от проведения этого диалога ничего не зависит, — Кенни пожал ладонь Кайла, смотря прямо в глаза, будто ища там что-то, и, помахав рукой, ушел в другую сторону.       Вот же ж бля. Хотя с другой стороны, отчасти Кайл будет даже рад этому разговору. Возможно, это поможет ему, хотя бы чуть-чуть.       Долгожданная дорога домой. С неба уже ушло за горизонт солнце, загорелись фонари. Музыка играет в обоих ушах. Кайл не слышит, как шелестят листья под его сапогами. Он лишь заворожённо перебирает взгляд от одного фонаря к другому. Спокойно, умеренно дыша, рыжеволосый пытается расслабиться, но в душе такое ощущение, будто его сейчас разорвет на куски от напряжения, либо растают ноги от усталости.       Кто-то резко и максимально неожиданно берет Брофловски за руку. Быстро одернув ее, Кайл моментально смотрит на человека, чья рука недавно была неизвестной. Это был Картман. Блять, только его сейчас не хватает.       — Тебе что, мало было? Нарываешься на физическую боль? — оскаливается Брофловски.       — Эй, еврей, ты это поосторожнее. Я тоже вдарить могу твоей жидской, пидорской жопе, — жирный ехидно улыбается.       Кайл снова взорвался. Это, блять, уже не в какие рамки не лезет. В последнее время у него итак слишком много отрицательных эмоций, и с нервами беда, а значит, соответственно, и с агрессией.       На этот раз он без раздумий ударил в пах жиртресу, от чего последний болезненно согнулся. Еврей бил его руками и ногами куда попало. Ему было похуй, главное, чтобы этой скотине было максимально больно.       — Блять, Кайл, стой, я пошутил. Пожалуйста, прекрати, — умоляюще застонал Эрик. — Мне вообще другое от тебя нужно было.       — Ну и хуле тебе от меня надо, свинья? — рыжий поднимает тяжёлое тело за шиворот.       — Я хотел предложить сходить в кино, — запинается Картман.       — Это рофл какой-то? Тебе синяков мало что ли? Хватит денег на новую челюсть? — Кайл снова замахивает кулак.       — Нет, блять, хватит! Я серьезно, — глаза смотрят жалко.       Что? Он серьезно? Пиздец. Жиртрест зовёт Кайла в кино, хотя сам всегда Брофловски геем называет. Ахуевшая сволочь, но это не могло не интриговать. Зачем ему это нужно? Картман никогда не делает что то просто так. Очередное издевательство? Да, скорее всего, именно так.       — Зачем? — Кайл все-таки выдавил из себя этот вопрос.       — Я бы один пошел, как всегда, но мне не хватает друга, — стыдливо зрачки устремляются в пол.       — Чё? Поспешу тебя огорчить, Эрик, мы с тобой не друзья, — это ложь, он это прекрасно знает.       — Ну давай хотя бы в кино сходим, — снова приподнимает концы губ Эрик, расплываясь в лёгкой улыбке.       Кайла смутило это предложение, но в нем появился интерес и лёгкая надежда, которая вызывает отвращение. По сути, ему сейчас нечего терять, да и как-то похуй в принципе. Почему бы не попробовать подружиться с самым худшим человеком школы. Ну либо сломать ему череп, если это очередной оскорбительный, унизительный розыгрыш.       — Ладно. Заебал, — хмурит брови Брофловски и кидает тело Картмана на пол, плюнув в красную куртку.       Кайл ускоряет шаг, попутно вставляя на место наушники. В плейлисте заиграл Стрыкало, что снова вызвало улыбку у Брофловски. Ему сейчас так похуй на все в этом мире, он старается оставаться счастливым.