Пианист

      Не помочь было невозможно.       Маты Саске раздались за километр — не услышать их было просто чем-то запредельным: Учиха злился, истерил, угрожал и сокрушался всей своей злостью, которая только могла быть в его душе. Страшно представить, как сильно морозный воздух обжигал его разгоряченное горло.       По началу Наруто казалось, что брюнет, который каким-то странным образом оказался недалеко, вновь, как всегда, вышел из себя из-за какого-то пустяка. И Узумаки уже окончательно хотел слиться из этого парка аттракционов, как он и планировал — вместе с Хинатой в кафе, но...       Грубый громкий ответ Сакуры и... какой-то невнятный... всхлип... Изуми?       Его друзья?..       Что-то явно случилось. И это осознание было именно тем, что заставило Наруто все-таки кинуться на чужие крики.       — Прости, Хината, давай, все-таки, в другой раз в кафе?.. — но блондин не дожидался ответа Хьюги, уже устремился прочь.       Что-то шептало в самой душе, что торопиться все-таки стоит. И это что-то было совершенно право.       — Он дышит! — воскликнула Сакура, склонившаяся в безлюдном месте над чьим-то телом, что недвижно лежало на снегу. — В своей истерике уже даже этого отличить не можешь?!       — Заткнись! — зло и грубо. Учиха стоял на коленях с другой стороны от недвижимого.       — Саске... — зареванная Изуми, находящаяся немного дальше, сделала к нему шаг вперед.       — Съебись отсюда... — гаркнул брюнет, едва ли не уничтожив девушку взглядом. Но та лишь в растерянности замерла на месте, — сейчас же съебывай отсюда... куда хочешь... хоть к своему Шисуи...       — Что случилось?.. — запыхавшись, проговорил Узумаки, приблизившись к людям и, наконец, разглядев в бездвижном человеке... Итачи. Голос дрогнул: — ...Даттебайо…       Наруто посмотрел на Саске, замечая, что черный взгляд того удивленно и несколько ошеломленно обратился к нему тут же.       Бледное лицо Учихи едва вытянулось: Саске кажется не верил... не верил в то, что видел. Что это Узумаки... что это тот, кто в последние дни так сторонился его общества. Что блондин здесь и спрашивает о произошедшем, словно ему есть дело.       — Итачи нужно в больницу, — изрекла чуть тише Сакура, сразу же поймав на себе строгие глаза темноволосого пианиста.       — Нет! — каркнул Учиха, резко подрываясь с места и тут же пытаясь поднять бесчувственное тело старшего брата с земли: уже перекинул руку Итачи себе на плечо, но встать было трудновато.       — Я помогу! — Наруто желтой молнией подлетел, взваливая другую руку Итачи себе на плечо. Выпрямляясь вместе с ношей.       Вновь этот отрешенно-удивленный взгляд Саске. Но Узумаки, кажется, твердо решил для себя, что даже если сейчас посыпется вереница оскорблений и отказов, он все равно продолжит помогать. Его помощь просто необходима.       Но...       — Хорошо... — Саске слабо качнул головой, все не меняя взгляда, — пошли...       Они двинулись вперед. Прочь из парка, оставляя девушек одних.       Наруто видел, с каким опасением и беспокойствием Саске поглядывал на своего брата: на это мертвецки бледное лицо головы Итачи, несознательно упавшей на грудь. Тени от черных прядей, обрамляющих лицо старшего Учихи, мрачновато падали на его, словно фарфоровую кожу. Глаза парня закрыты, даже веки не дрожат.       — Надо на такси... — хрипнул Саске, а Наруто уловил, как дрогнул голос друга. — Сегодня родителей нет дома... так что поедем туда.       Сказать таксисту, что Итачи смертельно пьян — было проще простого. От водителя не последовало никаких дополнительных вопросов, лишь понимающая усмешка.       Наруто смотрел на впереди сидящего Саске. Замечал, как с каждым мгновением напряжение друга возрастало — брюнет зло покусывал нижнюю губу, пальцы нервно стучали по коленке, Учиха то и дело оглядывался назад, оценивая состояние брата: а ведь правда, сколько уже прошло — пятнадцать, двадцать минут? А Итачи в чувство все не приходил.       Но Узумаки слишком хорошо знал Саске: сейчас бесполезно заводить речи, что, возможно, Сакура права, что Итачи нужно везти в больницу — в этот момент младший Учиха был не в том состоянии, чтобы принять чей-то совет. Он будет делать все сам, так, как считает нужным.       Наруто ликовал, что в доме, где жила семья напарника, был лифт: это значительно упрощало задание по доставке бесчувственного тела в квартиру. Итачи хоть и казался высокой худой шпалой, но все-таки почему-то был тяжелым...       Попав в квартиру, потащили пианиста в его комнату, водрузив тело на кровать. Саске тут же метнулся в туалет. В раковине зашумела вода. Через секунду брюнет вернулся с мокрым холодным полотенцем. Аккуратно вытер лицо брата. Узумаки видел, каким количеством трепета и беспокойством было наполнено каждое движение Саске.       Звонок телефона испугал — брюнет резко встрепенулся, выронив полотенце на пол, но тут же зашастал рукой в кармане собственных брюк. Кинул осторожный и какой-то непонимающий взгляд на Наруто, что все еще стоял на входе в комнату. Перевел взгляд на экран гаджета. Зло сжал губы.       — Алло, — наконец изрек Саске, поднеся смартфон к уху, — а, так эта шлюха тебе уже рассказала, как засосала моего брата. Ну и какого это быть преданным, быть рогатым? Неприятно, правда, Шисуи? — в ответ какая-то речь, но Наруто не может разобрать, лишь видит реакцию Саске — Учиха злится: — Какого хера ты вообще имеешь право спрашивать что-то о здоровье Итачи?! Так вот, Шисуи, нихера ты не имеешь! Да я без тебя разберусь, что делать! Я его хоть с того света верну, чтоб ты знал!       Саске сбросил, грозно и неожиданно опустившись на пол, почти упав. Прислонился спиной к кровати Итачи. Уперся локтями в подобранные и согнутые ноги. Устало закрыл лицо ладонями.       Тишина настигла совершенно неожиданно. Узумаки не знал, куда от нее деться. Уйти? Но вдруг будет нужно что-то еще.       Остаться? Но... может, пора все-таки самоустраниться?       Блондину неизвестно, что произошло с Итачи, почему он потерял сознание, но и разбираться как-то... не хотелось: Наруто просто случайно оказался рядом; и он просто решил помочь...       — Спасибо, — тихо. Но словно окатившая холодная вода, рухнула на светловолосую голову.       Узумаки внимательно посмотрел на парня, что изрек эти слова.       — Т-ты... это мне? — непонимающе или... скорее, не веря, Узумаки повел бровью. Ведь за Саске благодарность всегда ржавела.       — Спасибо... — повторил Учиха, убирая руки от лица. Слегка повел головой, и из-под спавших на лицо иссиня-черных волос скользнул темный усталый, но все такой же обеспокоенный взгляд. — ...Наруто.       — Я... — Узумаки отвел глаза, — ...Саске, я тебя еще не простил, и не знаю, прощу ли. Зачем я вообще тогда согласился прийти к тебе на работу в... гей-клуб? Ты меня жестко подставил, Саске. Я не такой, а из-за тебя кажется, что такой... неправильный. И хорошо, что все это не попало в «Сеть», в Интернет... Не удивлюсь, если ты меня использовал. В клубе же был Гаара, а ты вроде обещал ему какое-то шоу...       — Тогда зачем сейчас помог? — голос брюнета, кажется, стал тверже, напряженней, но все равно был таким же негромким. Саске нахмурился: пропустил обвинение, невольно подтверждая свою вину, и это не утаилось от чужих глаз.       Блондин внимательно смотрел на напарника, читая между строк — его и правда использовали. Хладнокровно. Беспристрастно. Ради личной цели...       Наруто тихо изрек:       — Я помогал... не тебе... а Итачи. Он хороший человек... — Узумаки сделал шаг назад, оборачиваясь спиной, — в отличии от тебя, Саске. Я пошел... пока.       — Стой! — громкий шепот, резкий рывок, тяжелые быстрые шаги. И блондин ощутил, как чужие пальцы сомкнулись на его запястье. Холодно скользнул к ним взглядом своих голубых глаз. Учиха неадекватен. Как и всегда? — Прости меня! — Нет, не как всегда. Узумаки вновь поднял глаза на чужое лицо, что искажено не то в злости, не то в неподдельном беспокойстве.       Кажется, Саске в исступлении, раз... за сегодня извиняется уже в третий раз. И ему не зазорно, как это было раньше?..       Он явно не в себе... Слишком сильно не в себе. Съехал с катушек?.. Из-за Итачи? Но это не отменяет другого.       Наруто дернул рукой, высвобождаясь. Нахмурил брови:       — Нет, Учиха. Сначала целуешь меня, а что потом?.. Мне к тебе спиной теперь не поворачиваться? Как еще ты меня используешь?