Пианист

      И почему он раньше не задумывался о том, насколько похож сейчас на своего сенсея? Итачи внимательно смотрел на едва расплывающееся лицо Хатаке. На этого профессора, человека с левым протезом вместо глаза — давняя автомобильная авария заставила Какаши потерять око, но вроде это совершенно не смущало — а ведь правда, такой дефект разве делал его менее успешным исполнителем? Нет. Он был одним из лучших профессоров в Академии.       И сейчас... его ученик — Итачи, испытывая схожую проблему с глазом, внезапно ощутил особую связь со своим наставником. Словно одно лишь наличие изъяна в оке могло приблизить Учиху к совершенству, к учителю.       «Интересно, а Какаши-сан тоже же может ослепнуть и на здоровой глаз, как и я?.. Или... все же есть лекарство, средство от этого?»       — Я не против, — Хатаке лениво повел плечами, не менее лениво переводя взгляд с Фугаку на Итачи, и, наконец, на стоящего чуть поодаль Саске. Вновь вернулся к дирижеру. — Но для этого конкурса нужно больше заниматься. Вернее, мне уделять занятиям с Итачи больше внимания...       — Так уделяйте, — холодно бросил Фугаку.       — Вы не поняли, — устало покачал головой беловолосый, — мое рабочее время ограничено: придется кого-то из моих учеников от меня переводить. Пускай и на время — лишь на этот семестр.       — Так переводите...       — Это будет касаться и Вашего младшего сына, — внимательный взгляд Хатаке на дирижера. — Выбирайте, профессор, либо победа Вашего старшего на престижном международном конкурсе или же отсутствие всякого выигрыша, но зато будут обычные размеренные занятия с Вашими обоими сыновьями.       — Вы ставите мне ультиматумы, Хатаке?       — Ни в коем разе, — Какаши прикрыл бледные веки. — Я просто объективно оцениваю, сколько моих сил и времени нужно для победы Итачи в этом конкурсе.       — Хм... — хмыкнул Учиха, скользнув к сыновьям взглядом и чуть больше задержавшись на младшем: трудно сдерживаемое ликование Саске было слишком уж ощутимо — все, кажется, идет к тому, что так хочет этот первокурсник: перевод к Орочимару, — к кому переводить? — Фугаку вновь посмотрел на беловолосого.       — Надо подумать... — как-то странно пробурчал Хатаке, — ...вроде, к Орочимару можно. К Джирайе... но он по совместительству работает и может не согласиться.       — Понял, — слишком резко бросил старший Учиха. — Согласен на Джирайю.       — Но он еще может не согласиться... — повторил Какаши, внезапно подмечая, как ехидная довольная улыбка стекает с лица Саске.       — Я поговорю с Цунаде: она его уговорит, — бросил дирижер, направляясь к выходу из учебного класса, — Саске, Итачи, идем.       Когда они вышли из кабинета было сложно не заметить, как младшего Учиху распирает от негодования, как он жаждет высказать отцу все, что о нем думает, но... сдерживается. Видимо, свежи еще воспоминания о ночном скандале, о том, какой Фугаку может быть в гневе.       — У меня сейчас лекция, — изрек дирижер, украдкой взглянув на Итачи, — оставляю Саске на тебя.       Своему младшему сыну Фугаку еще не доверял. Не то, что старшему.