Пианист

      Румянец: Итачи даже и не знал испытывал ли вообще до этого это чувство смущения так сильно.       Он уставился на мать непонимающим, удивленным взглядом, чувствуя, как кровь собственного тела заливает его щеки.       «Зачем она солгала?»       Но ответа на этот простой вопрос найти не мог.       — Правда? — как-то скептических нахмурился отец, переводя взгляд с жены на старшего сына. — И как ее зовут?       Черт.       Да нет никакой девушки!       Да даже если бы и была, то...       Итачи тяжело выдохнул, обрушив голову на грудь: он так не любил все это. В сердцах ненавидел ведать что-то о своих отношениях...       — Кто она?.. — отец не останавливался. — Я ее знаю?        «Шисуи, во что ты меня впутал?»       — Ну же, Итачи, — Микото сделала несколько шагов навстречу, все так же мягко и нежно улыбаясь, — скажи...       «Мама... она хочет помочь? — стрела пронзила разум слишком внезапно. — Снять с меня подозрения отца?..»       Пианист приоткрыл глаза, странным взглядом гипнотизируя пол под уличными ботинками Фугаку и пытаясь каким-то образом отогнать краску с лица:       — Не знаешь.       — Так, как ее зовут? — кажется, отец даже немного улыбнулся, видимо ощущая, что только что прикоснулся к... правде.       Итачи и не подозревал, что спустя несколько минут возненавидит себя за свой ответ, который так спонтанно родился в его мятном сознании:       — Ее зовут Изуми.       Кашель. Странный рванный кашель — Саске подавился. Шумно бил кулаком себя в грудь. А когда успокоился, сделал глубокий вдох ртом, как-то тревожно взглянув на брата, а затем на отца.       — Ты знаешь ее? — дирижер скользнул взглядом за собственное плечо к младшему сыну.       — Я... — начал парень неуверенно, явно сомневаясь, стоит ли вообще говорить. Но в итоге...: — На прошлой неделе я пригласил ее подругу на свидание. Договорились на эти выходные. Я сказал, чтобы Изуми тоже приходила — что я позову брата. Двойное свидание...       Итачи поднял глаза, внимательно посмотрев на Саске не менее изумленным, чем ранее на мать взглядом, но уже и в то же время отрешенно-неодобрительным. И это не осталось незамеченным его отцом:       — И что? Теперь мне нужно будет отпустить тебя, Саске? — Фугаку по-отцовски ободренно хлопнул Итачи по плечу и повернулся к младшему сыну.       Свидание... Свидания... с девушками у обоих сыновей.       Видимо, и правда не о чем волноваться.       По крайней мере... по поводу старшего.