Пианист

      — Раз и два и три и! — кричал Саске, пытаясь перебить низкие пульсирующие пассажи, что вырывались из-под его пальцев. — Играй ритмично! Расходимся — отстаешь на полтакта!       — Даттебайо… — непереводимая игра букв от странной беспомощностью сорвалась с юношеских губ: Узумаки в судорожной попытке пытался играть то, что видел в нотах. Но он действительно отставал…       А из-за чего?..       Стоило только отвлечься на одну мысль… как большой палец правой руки попал не туда, добавив в такте лишнюю долю — все съехало, Наруто оказался позади. Конечно, в спешной судороге все еще играющих рук, он все-таки пытался подхватить то место, где играл Саске, но все равно не мог влиться в звучащую музыку.       Наруто спокойно выучил свою партию, пока брюнет не появлялся на совместных репетициях, однако сейчас… когда они стали играть вместе, он… сплошал — словно за фортепианный ансамбль и вовсе не садился: все, что проучивал ранее, руки совершенно отказывались играть.       — Быстрее, Узумаки! — не прерывая игры, рявкнул Учиха, успев кольнуть злым черным взглядом напарника, что сидел за соседним — вторым — роялем. — Нет времени начинать сначала!       Что это была за мысль, способная выбить Наруто из колеи?       Игра Саске.       Стоило отвлечься на глубину бархатного звучания низкого регистра рояля Учихи, на великолепную фразировку внутри музыкальной мысли, на отлично сыгранные сложные пассажи в левой руке брюнета…       Узумаки давно не слышал исполнения напарника, но был свидетелем этого сейчас — Учиха никогда не играл так хорошо, как в данный момент. К слову, Саске никогда не был плох, но сейчас же… его исполнение было действительно на высоком уровне.       Неужели, это все из-за занятий с Орочимару?       — Так не пойдет! — грубо каркнул брюнет, резко оборвав свою игру. Но Наруто не сразу остановился, музыка еще несколько секунд наполняла помещение учебного класса. — Начинаем со страницы 58, третья строчка, затакт ко второму такту. Нашел?       — Откуда у тебя деньги на Орочимару? — Наруто внимательно посмотрел на напарника, пропуская вопрос Учихи мимо ушей.       Узумаки слишком хорошо знал, что друг не работает. Знал это так хорошо, поскольку в какой-то мере завидовал ему…       Завидовал, что родители Саске могут обеспечить тому беззаботное существование, что Учихе не нужно после учебы срываться на работу, чтобы заработать гроши на лапшу быстрого приготовления, что Саске может тратить свободное время на оттачивание своего пианизма…       Наруто было слишком очевидно, что Фугаку и Микото просто не могли проспонсировать занятия Саске у Орочимару, ведь отец Саске от чего-то крайне негативно относился к этому преподавателю кафедры специального фортепиано.       Тогда… друг делает все в тихую?..       — А ты что, не знаешь откуда берутся деньги? — сухо ответил Учиха, а в его черных глазах сверкнула надменная издевка. Парень не собирался конкретнее отвечать на вопрос. — У нас мало времени. Давай играть.       — Ты слишком высокого мнения о себе, чтобы идти работать в музыкальную школу аккомпанировать на фортепиано первоклассникам трубачам и скрипачам.       — Узумаки, время, — надавил Саске, стиснув зубы.       — Значит, ты иными способами зарабатываешь, — Наруто прищурился, пристально глядя на друга. — Девчонки по тебе с ума сходят, говорят, что ты красивый. Может, тогда ты зарабатываешь своим телом?       — Я тебе сейчас втащу.       — Я имею в виду... Ну знаешь, как в Корее, парень на час в торговом центре. Ходишь с красоткой, или же не с красоткой, по магазинам, на правах ее парня говоришь, какое платье ей идет, какой цвет шляпки лучше... А она платит тебе за это деньги.       — Узумаки...       — Я не отстану, ты знаешь. Скорее пойду за ответами к твоим родителями или брату. А, как я понимаю, ты хочешь провернуть все тихо и, видимо, в тайне от них...       Саске закрыл глаза:       — Хорошо, я скажу. Только пообещай, что никому не разболтаешь, — проще было уступить этому твердолобу.