Redemption

Бетси

У Бетси было несколько минут, пока должны были приехать остальные Лисы, поэтому она решила сделать парочку заметок о Рико и Кевине. Она никогда не подвергала пациентов психоанализу, если они не просили ее об этом, но она хотела сохранить свои первоначальные наблюдения. Позже, если они вернутся, она проведет их через самоанализ, а затем поможет им разобраться в результатах. Как и все дети Дэвида, Рико и Кевин были одним пазлом. Если быть честной, ей нравилось копаться в детальках. А также ей нравилось соединять их вместе, хоть она и знала, что, скорее всего, никогда не завершит всю картинку. Но это была половина удовольствия. Всегда было что-то новое и неизведанное. — Пчела! – поздоровался с порога Эндрю. — Здравствуй, Эндрю, – улыбнулась Бетси. Это был только второй раз, когда она слышала, как Эндрю использовал её новое прозвище. В прошлый раз, когда он был в ее кабинете, она все еще была «Эй, ты». Она дала ему свой личный номер телефона после их первого сеанса, но на прошлых выходных он воспользовался им впервые. Эндрю оставался на связи достаточно долго, чтобы сказать: «Я должен был убить его, когда у меня был шанс, Пчела!» И повесил трубку. — Как прошли твои каникулы? — Ску-учно. Ники был невыносим. Он снова купил одинаковые рождественские пижамы, – протянул Эндрю. — А как насчёт вас? Вы были занятой, занятая Пчелка? Эндрю уходил от темы, но Бетси ожидала этого и приняла это. — Вообще, нет. Я провела несколько дней, перечитывая стопку книг, которую забросила, и пила горячий шоколад у камина, – сказала Бетси. — Кстати, что хочешь, мятный мокко или темный шоколад с фундуком? Эндрю задумался. — Фундук. Бетси вытащила вкус, который выбрал Эндрю, из ящика своего стола и принялась разливать смесь по двум кружкам. — И какие же книги вы читали? – спросил Эндрю. Он притворялся равнодушным, но Бетси знала больше. Несмотря на то, что Эндрю утверждал, что у него аллергия на книги, Эндрю был ещё тем читателем. Так что Бетси потакала ему. Они пили горячий шоколад и обсуждали книги, которые Бетси читала на каникулах, пока его время не подошло к концу. — Как у тебя дела с новыми товарищами по команде? – спросила Бетси. — Мне слишком все равно, чтобы знакомиться с ними, – весело сказал Эндрю. Бетси улыбнулась. — Эбби сказала, что ты на прошлых выходных взял Жана и Натаниэля в Колумбию, – подсказала Бетси. — Натаниэля и Жана, – поправил ее Эндрю. — Тройка идёт перед Четвёркой. Бетси не поняла бы, если бы не увидела татуировки Рико и Кевина с единицей и двойкой. Естественно, ей было любопытно, но она задавала вопросы не для того, чтобы тешить своё любопытство. — Я пригласил Натаниэля, – продолжил Эндрю без дальнейших подсказок. — Номер Четыре просто поехал за компанию. — Ты считаешь Натаниэля другом? – спросила Бетси. — Он – сплошная неприятность, – сказал Эндрю. — Да? — И он опасен, – медленно произнёс каждый слог Эндрю. — Почему ты так считаешь? – спросила Бетси. — Он и лает, и кусает! – весело сказал Эндрю. — Вот увидите. – У большинства Лисов каникулы прошли прекрасно, и разговоры протекали легко. Ники был очень рад сообщить, что у него было самое лучшее Рождество на свете. Его парень прилетел из Германии, и они провели много времени как и вместе, так и с близнецами. Бетси была рада узнать, что одинаковые пижамы не пропали даром (было ясно, что Эндрю заставил Аарона участвовать в этом). Мэтт провел каникулы в Нью-Йорке со своей мамой. Бетси испытывала смешанные чувства по этому поводу после того, что произошло в июне, но судить не ей. И Мэтту действительно стало намного лучше. Дэн и Элисон вылетели в Северную Дакоту с Рене, хоть в аэропорту они и расстались. У Рене были уютные и тихие каникулы с матерью, тогда как Дэн и Элисон веселились с сестрами Дэн по сцене. Как и всегда, Аарон не сказал ей ни слова. Бетси не возражала. У Аарона были проблемы с доверием, особенно к женщинами постарше. Она знала, что он не чувствовал себя готовым разбирать с ней свою травму детства, поэтому вместо этого говорила с ним о вещах, которые могли его интересовать. Казалось, больше всего он обращал внимание, когда Бетси говорила о медицине или биологии, поэтому она больше всего и говорила об этом. Реджи недолюбливал ее больше, чем Аарон. Разница была в том, что Реджи был откровенно враждебен и без колебаний говорил Бетси, что на самом деле думает о ней. Бетси была терапевтом достаточно долго, чтоб это ее не беспокоило. Оскорбления влетали в одно ухо, а через другое – вылетали. Двейн излучал такую ​​же враждебность, как и Реджи, но, в отличие от того, был не настолько груб, чтобы говорить ей гадости в лицо. А также он был единственным Лисом, кто обращался к Бетси очень формально – Доктор Добсон. У Хуана была довольно большая семья, но он все же предпочел остаться с Эбби, вместо того, чтобы поехать домой на Рождество. Он отмахнулся, когда Бетси осторожно напомнила ему об избегании семьи, но мог подробно рассказать о бывших Воронах. Хуан немного грубо отзывался о Рико и Кевине, но Жан был «пойдёт», и, похоже, ему понравился Натаниэль. Сет же, с другой стороны, не был в таком восторге. — Я хотел, чтобы мы сделали это, Док, но не так, – пожаловался Сет. — Если мы сейчас начнем побеждать, все скажут, что это из-за Свиты короля. Сет подчеркнул название кавычками в воздухе и усмехнулся. — Это так плохо? – спросила Бетси. — Они твои товарищи по команде. — Неважно, насколько хорошо мы играем. Мы всегда будем в тени этих четырех идиотов. С ними на площадке никто даже не посмотрит на остальных, – сказал Сет. — Четыре человека – это не команда, – сказала Бетси, — Неважно, как хорошо они играют. Судьи знают это. Во всяком случае, они будут уделять больше внимания остальным, поскольку уже смотрят за вами. Сет посмотрел на нее так, как будто она только что ударила его. — Вы правда так думаете, Док? — Да, – сказала Бетси. — Все, кто смотрят Экси, сейчас следят за Лисами. Верь в себя, и ты произведешь то впечатление, которое хочешь. Выражение лица Сета превратилось в нечто уродливое. — Никто никогда не позовет Лисов в профессиональную команду, – усмехнулся Сет. — Трое Лисов уже в ней, – отметила Бетси. — Это не в счёт, – резко сказал Сет. — Они присоединились к ним, когда еще были Воронами. — Но теперь они Лисы, – сказала Бетси. — Их присутствие только откроет двери для остальных, а не закроет их. — Как вы можете быть так уверены, Док? – спросил Сет. — Потому что я верю в тебя, – просто сказала Бетси. Сет застонал и провел рукой по коротким волосам. — Давайте поговорим о чем-нибудь другом. — Хорошо, – согласилась Бетси. — Как идут дела с Элисон? Сет ответил не сразу. — Хорошо, очень хорошо, – в конце концов сказал он, хоть и не смотрел Бетси в глаза. — И из-за этого ты чувствуешь себя некомфортно, – заметила Бетси. Это было не вопросом, но Сет все равно ответил. — Я не подхожу ей, – голос Сета дрогнул, когда он сказал это. — Она заслуживает больше, чем такого неудачника, как я. Бетси лучше всех знала, как сильно старался Сет. Когда он приехал в Пальметто, он был в плохом месте. Он успокаивал демонов в своей голове с помощью наркотиков и алкоголя. Она знала, что он все еще много пил, но в такие дни сильнейшими наркотиками, которые он принимал, были антидепрессанты, которые прописала ему Бетси. — Сет, у тебя доброе сердце. Не говори, что ты не достоин любви. Ты так много работал, чтобы стать тем, кем сейчас являешься. Ты все еще усердно трудишься. Сейчас ты поднимаешься в гору, но когда-нибудь ты добьешься до вершины. Я верю в тебя, и Элисон тоже, – твердо сказала Бетси. Сет медленно выдохнул. — Если вы так говорите, Док. – Оставалось встретиться только с двумя Лисами. Бетси много слышала о Натаниэле и Жане от Эбби, Дэвида и всех остальных Лисов. Она сама с нетерпением ждала встречи с ними. Мысли и мнения других людей были интересны, но она предпочитала делать собственные выводы. — Приятно познакомиться с вами, мальчики, – сказала Бетси, по очереди пожимая им руки. — Рады встрече, – ответили они, будто у них были какие-то манеры. Бетси улыбнулась. — Кто пойдет первым? – спросила она. — Или ваши братья проводили свои сеансы вместе. Мы можем сделать так, если вам так будет удобнее? Натаниэль и Жан переглянулись. Они говорили на тихом французском. Это было легче понять по явному акценту Жана, чем это было раньше с Рико и Кевином. Бетси терпеливо ждала, пока они всё обсудят. В конце концов к ней обратился Жан. — В этом нет необходимости, – сказал Жан. — Я пойду первым. Она отвела Жана в свой кабинет. — Устраивайся поудобнее, а я пока приготовлю нам горячего какао, – предложила Бетси. Жан ничего не сказал, но устроился на диванчике, пока Бетси варила какао. — Меня зовут Бетси Добсон, но я отвечу практически на все, от Бетси до Дока и до «Эй, ты». Мне называть тебя Жаном, или ты предпочитаешь Мистер Моро? — Мистер Моро – мой отец, – сказал Жан. — Вы можете называть меня Жан. — Жан, хорошо, – согласилась Бетси. — Я правильно произношу? — Не волнуйтесь об этом, – снисходительно сказал Жан. — Это всем даётся трудно. — Если ты меня поправишь, я буду тренироваться, чтобы в следующий раз произнести правильно, – сказала Бетси. Взгляд Жана, которым он одарил её, был смесью замешательства и подозрений. — Зачем вам так делать? – спросил он. — Потому что я хочу, чтобы ты чувствовал себя расслабленно и комфортно, когда говоришь со мной, – сказала Бетси. Жан задумался. — Жан, – осторожно сказал Жан. — «Н» почти не произносится. Она исчезает в конце. «Жанна» – вот, как вы произносите имя девочек. — Я запомню, – пообещала Бетси, протягивая ему чашку мятного мокко. — Расскажи мне о себе, Жан. — Что вы хотите знать? Жан вежливо отхлебнул горячего какао и поставил его на кофейный столик между ними. — Откуда ты? — Я родился в Марселе, – сказал Жан. — Скучаешь по нему? – спросила Бетси. Жан нахмурился. — Иногда по пляжу, – сказал Жан. — В основном, я скучаю по свободе. — Там люди более беззаботные? Жан фыркнул. — Кто знает? Я был невежественным ребенком. В любом случае, это не имеет значения. Я никогда не смогу вернуться туда. — А ты хотел бы вернуться? — Не-а, – сказал Жан. — Я не смог бы снова встретиться со своей семьей. — Вы поссорились? – мягко спросила Бетси. — Мой отец продал меня, чтобы вернуть долг, – категорично сказал Жан. Бетси не знала, что с этим делать. — А что насчёт твоей мамы? — Она не остановила его, – сказал Жан. Жан взял со стола горячее какао. Его голос был ровным, а черты лица оставались гладкими, как будто он уже справился с болью, но Бетси знала больше. Жан делал большие глотки — похоже, ему просто нужно было что-то, чтобы отвлечься от своих мыслей. — Мне очень жаль, Жан. Должно быть, это было больно, – признала Бетси. Жан осторожно посмотрел на нее. — Теперь у меня другая семья, – сказал он. — Да, расскажи мне о своих братьях. Вы все кажетесь очень близкими. — Они все ненормальные, – сказал Жан. — Экси – центр их маленькой вселенной. Единственное, о чем они волнуются больше – это, может быть, друг о друге. И никто из них ничего не может сделать в полсилы. Они все время выкладываются на 150%. Это утомляет. — Тебе это не нравится? – спросила Бетси. Жан вздохнул. — Они не знают ничего лучшего. Их воспитывали не для того, чтобы волноваться о чем-то другом. — Значит, ты их поддерживаешь, – сказала Бетси. — Поначалу наши отношения были натянутыми, – признался Жан. — Сначала я пробился в команду только для того, чтобы выжить. Но со временем я привязался к ним. И я всегда буду поддерживать их на пути к вершине. — Каково это — играть без Рико и Кевина? – спросила Бетси. Жан фыркнул. — Это ненадолго. Лисов ждет грубая встряска, как только Рико и Кевин снова будут готовы к игре. Они думают, что их тренерская работа сейчас ужасна. Подождите, пока они все вместе не застрянут с ними на одной площадке. — Как у тебя дела с Лисами? — Они… интересные, – сказал Жан. — Вороны были близки, но по-другому, нежели Лисы. Они могут идти, куда хотят, и гулять с кем хотят, и все же они предпочитают общаться вместе. — Это звучит так, как будто Вороны не могут выбирать? — Не могут, – Жан пожал плечами. — Технически им не разрешено общаться с не-Воронами. Им не запрещено возвращаться домой, чтобы увидеться со своими семьями в выходные или праздники, но на это смотрят свысока. Вороны должны соревноваться за свое место в команде. Если ваша игра или преданность слабы, никто не будет уважать вас. — Звучит жестко, – сказала Бетси. — Это цена быть лучшим, – сказал Жан. — Большинство Воронов считают, что это достаточное вознаграждение, учитывая, что все Вороны продолжают профессиональную карьеру после университета. — Ты уже играешь за три команды, одна из них – профессиональная. Похоже, это доставляет немалый стресс и давление. — Иногда всё бывает трудно совмещать, – сказал Жан. — Лисы переходят в Весенний Чемпионат, а профессиональный сезон начинается в конце этого месяца. Мне придется совмещать обе команды вместе с учебой. Тем не менее, в прошлом году я отлично с этим справился, хотя у Воронов график тренировок гораздо строже. Не думаю, что Лисы все равно будут участвовать в играх навылет в феврале, так что лишний стресс, скорее всего, продлится недолго. — Ты не думаешь, что команда выйдет в полуфинал? — Только удача и упорство могут помочь. Мы не готовы противостоять большой тройке, – сказал Жан. — Даже если бы у нас было больше двух недель с ними до первой игры, это ничего бы не поменяло. — Что заставляет тебя так думать? – спросила Бетси. — Когда мы на корте, они тратят больше времени на споры, чем на упражнения, – сказал Жан. — В Эверморе такое не прокатит. — Может, вам просто нужно больше времени друг с другом, чтобы разрешить свои разногласия, – мудро сказала Бетси. — Я не надеюсь на чудо, – сказал Жан.

Натаниэль

Первое впечатление Натаниэля о Бетси Добсон заключалось в том, что ее трудно взбесить. — Что, если бы я попросил вас называть меня Бензопилой? – спросил Натаниэль. — О, это твое прозвище? – спросила Добсон. — Нет. — Что ж, я не против, если ты хочешь, чтобы я называла тебя Бензопилой, – сказала она, не теряя ни секунды. Натаниэль уставился на нее. Она даже не дернулась, добродушная улыбка твердо оставалась на месте. — Можете назвать меня Натаниэль, – сказал Натаниэль. — Очень хорошо, – сказала Добсон, протягивая Натаниэлю чашку горячего какао. — Расскажи мне о себе, Натаниэль. — Что, как в начальной школе? Меня зовут Натаниэль Веснински. День рождения 19 января 1988 года. На следующей неделе мне исполнится 18 лет. Мое хобби – Экси. Я играл за защитника десять лет, но теперь я нападающий. Мой любимый цвет – серый. Я люблю фрукты, ненавижу овощи, – Натаниэль составил список главных фактов о себе. — Что-то такое? — Во-первых, с грядущим Днём Рождения, – сказала Добсон. Натаниэль махнул ей рукой. — Это несомненно хороший список фактов о тебе. Почему ты не говоришь, откуда ты? – подсказала она. — Западная Вирджиния, – ответил автоматически Натаниэль. Её улыбка не дрогнула. — Да, я знаю, что ты жил в замке Эвермор последние восемь лет или около того, – сказала Добсон. — Я должна была спросить, где ты вырос? Какая у тебя семья? Натаниэль улыбнулся ей. Он ничего не мог с собой поделать. К ее чести, Добсон даже не вздрогнула. Она просто терпеливо ждала его ответа. Второе впечатление Натаниэля о Бетси Добсон заключалось в том, что она могла видеть его враньё насквозь. — Я родился и вырос в Балтиморе, – сказал Натаниэль. — Мой отец – богатый бизнесмен, а моя мать умерла. — Мне очень жаль это слышать, – искренне сказала Добсон. — Мой отец убил ее, – сказал он. Добсон не отреагировала. — Должно быть, тебе было очень больно, – сочувственно сказала она. Натаниэль запнулся. — Да, – сказал он, напрягаясь, чтобы голос не дрогнул. — Он убил ее и избил меня до чёртиков. Следующее, что я помню, я был в Западной Вирджинии. — Твои братья помогли тебе пройти через это? – спросила Бетси. Натаниэль нахмурился. — Тогда мы не были братьями. Ну, Рико и Кевин, вроде как, – сказал он. — Но они просто ненавидели меня. Кевин всегда был хорошим мальчиком. А я не хотел вести себя хорошо. Рико держал меня честным с помощью угроз и насилия. По крайней мере, пока я не научил его быть лучше. — Да? — Ему надоел мой бред, он думал, что я боюсь ножей, поэтому он наставил его на меня, – Натаниэль почувствовал, как на его лице расплылась усмешка. — К сожалению, Рико не учили обращаться с ножом. Но учили меня. И я отобрал его у него. Вы бы видели его лицо. — Думаю, он был напуган, – сказала Добсон. — Так и было, – сказал Натаниэль. — А потом он растерялся. Он не мог понять, почему я его не боюсь. Он не знал, что есть вещи похуже, которых стоит бояться. — Что может быть страшнее мальчика, направляющего на тебя нож? — Человек, который знает, как им пользоваться, – сказал Натаниэль. Добсон согласно кивнула и обдумала следующий вопрос. — Ты боишься ножей? – спросила она. — Использовать или быть человеком, на которого его наставляют? – возразил Натаниэль. — И то, и другое, – сказала Добсон. — Ни то, ни другое, – ответил он. Она толковала это так, как хотела, и двинулась дальше. — Ты самый младший, но все прислушиваются к тебе, – сказала Добсон. — Это наверное напрягает. — Кто вам так сказал? – спросил Натаниэль. — Прошу прощения за наглость, – сказала она. — Мне никто не говорил. Эбби просто подразумевала это, когда рассказывала мне о тебе и твоих братьях. У Натаниэля скрутило желудок. — Вы говорите с Эбби о нас? Добсон поджала губы, избавившись от улыбки впервые после того, как они сели. — Эбби много рассказывала мне о тебе, – сказал она. — Ничего особенного, только ее собственные мысли и чувства. Она моя лучшая подруга и поэтому доверяет мне. Не пойми меня неправильно. Я бы никогда не осмелилась сказать ей то, о чем мы говорим в моем кабинете. Натаниэль закусил губу. Он знал, что Эбби и тренер обсуждали их, но Добсон была совсем другим зверем. Тем не менее, он не мог упрекать Эбби за ее дружбу. Разве не он рассказал все о своих братьях? — Они не прислушиваются ко мне, – сказал Натаниэль. — Но иногда у них нет выбора, кроме как следовать моим указаниям. Я – наша связь с Главной семьей. — Главная семья? — Семья Мориям разделена на две ветви. Отец Рико является главой Главной семьи, а дядя Рико, Тецудзи, возглавляет Побочную семью. Мой отец работает на отца Рико в Главной семье, – объяснил Натаниэль. Я не знаю, что вам рассказывала Эбби, но просто знайте, что мы должны принадлежать дяде Рико. Мы должны были. Но я заключил сделку с братом Рико, чтобы поставить нас под его защиту, чтобы мы стали активами Главной семьи. Он согласился из-за своих отношений с моим отцом. Услуга одного первенца другому. — Звучит довольно сложно, – сказала Добсон. — Так и есть, – сказал Натаниэль. — Это становится немного личным для знакомства, – призналась Добсон. — Почему бы нам не двигаться дальше, а позже, когда ты сможешь запланировать нормальный сеанс со мной, чтобы обсудить все, что ты хочешь? Натаниэль не был уверен, что хочет «нормального» сеанса, но он не знал, позволят ли ему сказать «нет». — Хорошо, – уклончиво сказал он. — Ты официально не присоединишься к команде до осени, но уже участвуешь в командных тренировках, да? – спросила Добсон. — Как у тебя дела с товарищами по команде? — Они совсем не похожи на Воронов, – сказал Натаниэль. — Они лучше ладят вне корта, но позволяют своим спорам и разногласиям плестись за ними. На прошлой неделе мы устроили общекомандную драку посреди тренировки, а потом они пригласили нас на вечер кино, и все смеялись и шутили, как будто ничего не случилось. Всё слишком запутано. — Ты думаешь, это странно, когда друзья так легко прощают друг друга? – спросила Бетси. — Мы не друзья. Мы товарищи по команде, – сказал Натаниэль. — Прости меня конечно, но мне кажется, что некоторые из них считают тебя своим другом. — О, – сказал Натаниэль. — У меня никогда раньше не было друзей. — Думаю, ты поймёшь, что это немного похоже на братьев, – сказала Бетси с улыбкой. – Натаниэль покинул кабинет Бетси с чувством, будто его голову набили хлопком. Жан встал, когда он вошел в комнату ожидания, и последовал за ним к двери. — Ну как? – спросил Жан. — Как будто она видела меня насквозь, – признался Натаниэль. Жан задумался. — Ты ещё пойдешь к ней? — Может быть, – вздохнул Натаниэль. — Я тоже, – сказал Жан. – В среду в одиннадцать утра Эбби позволила Натаниэлю вернуться на стадион после его онлайн-семинара по экономике. Тренер Ваймак дал ему посмотреть другие игры Брекенриджа, и они вдвоем разделили рулеты с индейкой и апельсины, которые положила ему с собой Эбби. Во время тренировки в тот же день Ваймак позволил Натаниэлю взять на себя инициативу, когда дело дошло до стратегии. Большинство Лисов внимательно слушали, как Натаниэль пересказывал тактики, которые они обсуждали с Ваймаком, но некоторым старшекурсникам не нравилось, что им приказывает старшеклассник. — Какого хуя он вообще позволяет себе командовать нами? – усмехнулся Двейн. — Ты же даже не играешь. — По крайней мере, этих двоих я могу понять, – согласился Сет, указав большим пальцем в сторону Рико и Кевина, сидевших на скамейке. — У них хотя бы есть реальный опыт. — Тебе не обязательно меня уважать, – сказал Натаниэль. — Но ты будешь отрабатывать эту стратегию. — Какой крутой, – сказал Сет, подойдя впритык к Натаниэлю. Конечно, поскольку Сет был на фут выше, это было больше похоже на грудь Натаниэля и пупок Сета. — И что ты сделаешь, заставишь меня? – возразил Сет. — Я бы посмотрел на твои попытки. — Прекрати, Сет, – приказала Дэн. — Если тренер доверяет это Натаниэлю, мы должны его послушать. — Вы хотите слушать двенадцатилетнего ребенка, у которого не было даже и минуты игрового времени? – спросил Сет. Строго говоря, это было неправдой. В конце концов, Натаниэль играл в Малой лиге. Прошло десять лет, с тех пор как он играл больше, чем просто стычки. Однако, поскольку все эти схватки происходили со Свитой или Воронами Эдгара Аллана, Натаниэль думал, что более чем готов идти в ногу со старшими Лисами. — Почему бы нам не поставить на это? – спросил Натаниэль. Мгновенно все взгляды стали прикованы к нему. Лисы любили пари, наверное, даже больше, чем Вороны. — Дэн выбирает сложность, так будет честно. Если я выиграю, ты затыкаешься и отрабатываешь игры, как я говорю. Если ты выиграешь, я скажу тренеру, что стратегию должен взять на себя кто-то другой. — Отлично, – согласился Сет. — Дэн? Дэн теребила губу, пока думала. — Эндрю в воротах, Мэтт и Жан в защите, – сказала Дэн. — У вас по пять бросков. — Принято, – решил Сет. — Хорошо, – согласился Натаниэль. — Я не соглашался на это, – весело сказал Эндрю. Натаниэль подкрался к нему. — Что, если я сделаю это стоящим твоего времени? – спросил Натаниэль, когда они оказались в миллиметрах друг от друга. Эндрю слегка склонил голову в приглашении продолжить. — Свободный ход, – предложил Натаниэль. Эндрю смотрел на него с маниакальной улыбкой, пока думал. — Хорошо, – сказал Эндрю. — Спасибо, – сказал Натаниэль. — Не благодари меня, – хихикнул Эндрю. — Ты ещё не знаешь, о чем я хочу спросить. Натаниэль не знал, на что он только что согласился, но было уже слишком поздно. Эндрю уже послушно занимал свое место на воротах. — Ты идешь первым или я? – спросил Натаниэль Сета. — Женщины и дети вперёд, – насмешливо сказал Сет. Натаниэль только улыбнулся ему и занял своё место на первой четверти. Сет пытался разозлить его, но Натаниэль не поддался. Эндрю перебросил ему мяч, и игра началась. Натаниэль пригнулся, обошел Мэтта и Жана, и запустил свой первый мяч в правый верхний угол ворот. Эндрю ожидал этого и легко отразил удар. Натаниэль не слишком расстроился. Он вернулся на первую четверть для второй попытки. Натаниэль еле-еле забил второй и третий гол, но на четвертой попытке Жан сильно прижал его к стенке и отобрал мяч. У Натаниэля перехватило дыхание, но он встряхнулся и встал на линию для пятого броска. На этот раз Натаниэль почти сразу же обошел Жана, врезавшись в Мэтта. Они оба упали на землю, но Натаниэлю удалось удержать мяч, прижав ракетку к груди. Он воспользовался инерцией, чтобы прокатиться мимо Жана, который догнал их, и поднялся на ноги. Жан наступал ему на пятки, поэтому Натаниэль запустил мяч в стену, чтобы дать себе пространство убежать от своего партнера. Как только он вернул мяч в ракетку, тут же швырнул его в ворота. Эндрю, ожидая, что мяч полетит туда, куда смотрели глаза Натаниэля, промахнулся буквально на миллиметр. Стена загорелась красным. Несколько Лисов ободряюще закричали и захлопали в ладоши, Натаниэль повернулся к ним лицом. — Это было безумно круто, малыш, – сказал Хуан, хлопнув его по спине. — Спасибо, наверное, – сказал Натаниэль. — Быстрый перерыв на воду для нашей защиты перед очередью Сета? – предложила Дэн. — Да, пожалуйста, – сказал Мэтт. Лисы покинули корт. — По общему признанию, ты был довольно крут, малявка, но я все равно выиграю, – сказал Сет, пока они пили воду. — Знаешь, у меня есть имя, – сказал Натаниэль. — И это не «малявка» или «малыш». — Твое имя чертовски слишком длинное, – пожаловался Сет. — Ага, – сказал Хуан. — Почему бы тебе не пользоваться прозвищем? — У меня есть прозвище, – сказал Натаниэль. — Никто не может выговорить то глупое прозвище, которым тебя называют твои братья, – сказал Хуан. — Почему бы нам вместо этого просто не называть тебя «Нейт»? Натаниэль скривился. — Нейт – прозвище моего отца. — Я думал, его прозвище «Балтиморский мясник»? — Никто не называет его «Мясником» в лицо! – возмущенно сказал Натаниэль. — Значит, у него, наверное, дерьмовые друзья, – сказал Хуан. — У него нет друзей, – ответил Натаниэль. — Только деловые партнеры. — Звучит так, будто он там ведет законный бизнес, – сказал Хуан. — Технически он владеет несколькими законными предприятиями, – невозмутимо сказал Натаниэль. Хуан окинул его многострадальческим взглядом. — Ладно, Нейт нет, – сказал он. — Какое у тебя второе имя? Сета называют его вторым именем. Натаниэлю стало холодно. — Я тоже не хочу, чтобы вы меня так называли. Только моя мать звала меня по второму имени, – глухо сказал он. — Блять. Ты такой проблемный, – пожаловался Сет. Натаниэль таким и был, поэтому не стал тратить кислород, защищая себя. — Нет ничего плохого в его имени, – сказал Жан, вмешиваясь в разговор. — Жан, ты вообще никогда не называешь его по имени, – указал Хуан. Жан пожал плечами. — Иногда называю, – сказал Жан. — Но только когда у него проблемы. Так он всегда это понимает. Натаниэль показал ему язык. — Неважно, – сказал Сет. — Если не хочешь, чтобы тебя называли малявкой, тебе лучше придумать что-нибудь другое. Сет приложил тонну усилий в своем соревновании, но в итоге смог забить только два гола против трех, забитых Натаниэлем. Он неохотно прорабатывал каждое действие и упражнение, которое после этого Натаниэль показал им. Остальные без возражений встали на линию. В ту ночь Натаниэль не спал, размышляя о своем имени. У него не было проблем с детским прозвищем, которым называли его братья, но было бы немного странно позволить команде называть его «Гаки». К тому же, как любезно заметил Хуан, ни один из Лисов вообще не мог правильно произнести это слово. Дома родители обычно называли его «Младший», поскольку формально он был назван в честь своего отца. И он привык к «Натаниэлю» в Гнезде. Но оба этих имени слишком сильно напоминали ему Натана. Его второе имя, Абрам, было лучше. Но он не думал, что сможет справиться с тем, что его называют «Абрам», не думая о своей матери. — Натаниэль Абрам Веснински, – прошептал он в темноту, нахмурившись. — Ты что-то сказал, Гаки? – сонно пробормотал Жан, поворачиваясь к нему лицом с затуманенными от сна глазами. — Просто разговариваю сам с собой, – сказал Натаниэль. — Спи дальше.

Жан

Послеполуденная тренировка Лисов в четверг и утренняя в пятницу прошли без кровопролитий. Жан считал это чудом. В пятницу у него было всего одно занятие, но он не мог заставить себя думать о тригонометрии. Потом ему придется позаимствовать чей-то конспект. Жан не мог вспомнить, когда в последний раз он действительно беспокоился о победе в игре. Это должно быть неважно. Если они проиграют, он не будет виноват. И за промах их никто не накажет. Но было трудно отделить себя от устоев Воронов. — Каков процент того, что мы выиграем эту игру? – спросил Жан у Натаниэля за обедом. Натаниэль закатил глаза. — Девяносто два процента. Хватит так волноваться, – сказал Натаниэль. В пять часов они направились на стадион. Рико, Кевин и Натаниэль переоделись вместе с командой, несмотря на то, что никто из них сегодня вечером не присоединится к Лисам на площадке. Все трое заняли домашнюю скамейку, а Лисы вышли на пробежку и разминку. Жан обыграл большую часть стартового состава Брекенриджа в прошлом году в весеннем сезоне. Они были угрюмой командой по сравнению с Воронами, но Лисы не особо походили на них. Тем не менее, если Лисы смогут достаточно хорошо поладить, чтобы сыграть некоторые из тактик, которые им показал Натаниэль, у них может быть шанс. Дэн выиграла подбрасывание монетки, поэтому мяч был у Лисов. Сет побежал и передал мяч Хуану, прежде чем тот сделал десять шагов. К сожалению, Хуана опекал Хокинс. Хокинс был не таким хорошим защитником, как Жан, но был вдвое шире и вдвое злее. Он так сильно проверил Хуана, что тот даже выпустил ракетку из рук. Хокинс воспользовался возможностью, чтобы перенаправить мяч в сторону Жана. Жан был готов к этому и помешал нападающему двигаться дальше по площадке. Однако другому парню не хотелось пробиваться мимо него. — Эй, Моро! – послышалось со стороны нападающего. — Не могу поверить, что Свита присоединилась к такой дерьмовой команде как Лисы по собственному желанию! Держу пари, Морияма выгнал вас, а ваша предполагаемая авария – всего лишь уловка! Жан сделал вид, что испуган, но сильно проверил нападающего, когда тот попытался пробежать мимо. Этого было недостаточно, чтобы сбить его с ног, но он упустил мяч. Жан передал его в сторону Дэн, которая была ближе всех и открыта. — Не неси чушь, – Жан вернулся, все еще следя за мячом глазами. — Мне не нужно быть Вороном, чтобы размазать тебя по корту. У нашего самого слабого нападающего характеристика лучше, чем у тебя. Нападающий врезался в Жана, несмотря на то, что мяч находился на полпути через площадку. Жан не смог собраться с силами, поэтому удар вывел его из равновесия, и они оба сильно ударились о землю. Шлем Жана ударился о пол корта, и перед глазами пронеслись искры. Жан лежал оглушенный. Вдалеке он услышал свисток, останавливающий игру. Судья добрался до них до того, как Жан с трудом сел. Нападающий получил красную карточку за неспортивный подход, а Эбби отправили проверять Жана. — Голова не болит? – спросила Эбби, посветив ему в глаза. Жан съежился от этого. — Я в порядке, Эбби. Просто немного оглушен, – сказал Жан. — Реакция зрачков в норме. Со зрением всё в порядке? — Всё ясно, – ответил Жан. Теперь, когда у него была минута, чтобы отдышаться, он почувствовал себя прекрасно. Зло, но нормально. — Дэвид может заменить тебя на кого-нибудь, – предложила Эбби. — На тренировках падения были и тяжелее, – отметил Жан. — Я могу играть. — Хорошо, – согласилась Эбби, хотя ей это не понравилось. — Я проверю тебя снова на перерыве. Эбби и судьи покинули корт, а Жан вернулся на свою исходную позицию. Остальная часть тайма прошла лучше, чем ожидал Жан. Лисы забили трижды, а Шакалы ни разу не забили Эндрю. В перерыве Эбби полностью проверила его и согласилась, что с ним все в порядке и сотрясения мозга у него не было. Во втором тайме он не играл. В конце концов, в этом не было смысла, потому что игра закончилась со счетом 6:5 в пользу Лисов. Жан присоединился к остальным на площадке для рукопожатия после игры. Шакалы были больше чем немного рассержены, и некоторые из них насмехались над ним, как будто он был лично ответственен за их проигрыш. Жан проигнорировал их и покинул корт, воодушевленный возбуждением Лисов. — Жан Моро! Дайте интервью, пожалуйста? Жан обернулся и увидел стаю репортеров, требовавших его участия. Он должен был этого ожидать, учитывая, что это была его первая игра в качестве Лиса, но чувствовал себя плохо подготовленным. Дэн мгновенно оказалась рядом с ним. Она нежно сжала его бицепс, но он не был уверен, было ли это предупреждением или поощрением. Жан натянул на лицо готовую улыбку и расстегнул шлем, следуя за Дэн к репортерам. — Жан, скажите, каково было играть свою первую игру за Лисов? – спросил канал 3. — Довольно хорошо, – сказал Жан. — Когда мы приехали сюда, мы ожидали сложностей, но у Лисов более чем достаточно таланта, чтобы хорошо играть. Дэн вскрикнула в знак согласия. — Вы не сожалеете, что покинули Эдгара Аллана? – спросил спортивный канал 2. — Мы научились всему, чему могли, у тренера Мориямы и Воронов, – сказал Жан. — Мы с нетерпением ждем возможности расти вместе с Лисами. — Когда вы сказали, что научились всему, чему могли, вы имеете в виду, что тренеру Морияме нечему вас учить? – спросил канал 3. — Мы достигли предела с учениями Воронов, – признался Жан. — Мы уже создавали собственные тактики и упражнения еще до того, как покинули Эдгара Аллана. Смена команды была очевидным следующим шагом в нашем росте и развитии как игроков. — Чувствуете ли вы, что наступаете тренеру Морияме на пятки? – спросил канал «Сегодня Экси». — Вы переносите стратегии Воронов в новую команду? — Стратегии Воронов не работают с такой командой как Лисы, – сказал не зло Жан. — Вместо этого мы придумываем все новые идеи. Возможно, это слишком сложно увидеть после двух недель тренировок и одной игры. Следите за нами в следующем году. Спасибо. Спокойной ночи. Жан освободился от обязанностей прессы и пошел в раздевалку, оставив Дэн закончить с парой других репортеров. — Неплохо, Моро! – сказала Дэн, догнав и хлопнув его по спине. — Спасибо, капитан, – сказал Жан. — Мы собираемся сегодня праздновать в общежитии, – сказала Дэн. — Ты должен прийти. — Даже не знаю… — Ты должен пойти, – сказал Натаниэль, подкравшись к ним. — Тебе нужно носить колокольчик, – категорично сказал Жан. Натаниэль вжимал ключи от машины в грудь Жана, пока тот не забрал их. — Возьми мою машину. Я поеду обратно с Эбби, – сказал Натаниэль. — Ты все ещё наказан? – спросила Дэн с долей сочувствия. — Не прошло и недели, – сказал Натаниэль. — А, верно, – сказала Дэн. — Когда тебе снова разрешат гулять с нами? Натаниэль хмыкнул. — Я не спрашивал. Дэн недоверчиво посмотрела на него, но Натаниэль не ответил. — Повеселись, Жанчик, увидимся позже, – сказал Натаниэль, ускользая через море Лисов к Эбби. — Он странный ребенок, – сказала Дэн. — Поверь мне, ты понятия не имеешь насколько, – сказал Жан, сжимая в ладони ключи Натаниэля. Бонусная сцена (Рождественские пижамы):

Аарон

— Давай же, Аарон, – сказал Ники, сжимая черно-красную фланелевую пижаму, как будто отказ Аарона надеть ее убил бы его. — Это будет так мило, и мы сможем сфоткаться! — Нет, – категорично сказал Аарон. Ники и Эрик могли носить одинаковые пижамы, сколько хотят. Но они не смогут заставить Аарона сделать то же. — Почему ты не одет? Аарон повернулся и увидел, что Эндрю присоединился к ним в холле. На Эндрю было зловещее выражение лица и рождественская пижама Ники. Аарон открыл рот, снова закрыл его и выхватил пижаму из рук Ники. — Ненавижу эту гребаную семью. В следующей главе~ Рико возвращается на корт, пресс-конференция Сэди, день рождения Ната.