Загадка принцессы Сангхи

      Сангхи определённо иначе представляла себе день своей свадьбы. В прошлой жизни она ожидала, что в этот день будет сказочной принцессой, будет принимать поздравления и будет самой счастливой во всём мире. Она верила, что её мужем станет мужчина, которого она искренне любила. Но этот день прошёл вообще не так. Церемония прошла рано утром, и у алтаря рядом с ней стоял человек, которого она едва знала. У неё не было целого дня торжества — уже через полчаса она сидела в библиотеке и выполняла порученную отцом работу. Белое платье казалось сном.              В том, что свадьба всё же состоялась, Сангхи убедилась, когда вернулась от Хвансока в свою комнату. Точнее, они с Джухёном вернулись. В комнате было как всегда чисто, но вот интерьер слегка изменился: кровать стала вдвое больше, а вокруг стола стало больше стульев. Джухён же обратил внимание, что его сумка исчезла. Когда они вошли, принцесса мгновенно залилась краской, не представляя, как сможет уснуть ночью. Спустя мгновение появилась Суждун.              — Где мои вещи? — спросил Джухён, давая ей право говорить.              — Я разложила их здесь, — она открыла дверь шкафа и показала полки. — Подать ужин?              — Да, — кивнул рыцарь.              Суджун поклонилась и вышла. Повисло неловкое молчание. Сангхи так и стояла в паре шагов от двери, опустив голову, а Джухён созерцал уже закрытую дверь шкафа. Рыцарь и сам не ожидал, что ему будет так не по себе. Он ведь прежде никогда не входил в комнату принцессы без причины. Даже в дождь он спал на улице. И теперь они оказались вот в этой странной ситуации.              Ужин был подан неплотный, но всё же достаточно сытный. Весь он проходил в полной тишине. Вообще, если супруги не разговаривали, это не было чем-то необычным, однако и Джухён, и Сангхи чувствовали себя странно в молчании. Как будто им нужно было поговорить, но они никак не могли найти в себе сил для этого. После того, как Суджун унесла тарелки, она ещё раз вернулась, чтобы оставить на столе корзинку клубники. Улыбнувшись принцессе чуть грустно, но ободряюще, она ушла, плотно затворив за собой дверь. До самого утра молодожёнов никто больше не должен был беспокоить. Они оба сидели и задумчиво смотрели на корзинку.              — Что значить «любить»? — негромко и совершенно неожиданно спросил Джухён.              — «Любить»? — переспросила Сангхи. — Почему вы спрашиваете?              — Я слышал ваш разговор с принцессой Фрезией, — отозвался он. — Не то чтобы я подслушивал, просто был рядом, как мне было приказано. Вы говорили с ней о вашей помолвке и её желании выйти за... него. И вчера тоже.              — Ох... — принцесса смутилась. — Любить значит быть готовым отдать за кого-то жизнь.              — Тогда, выходит, я вас люблю и его Величество, — нахмурился Джухён.              — Это... Не совсем... — она покраснела и опустила глаза. — Вы без сомнения преданы отцу и верны его приказам. Любовь же... Она не имеет каких-то внешних причин — нельзя любить по приказу. Это желание сделать другого счастливым.              — Вот как... — протянул рыцарь. — Значит, вы очень хотите, чтобы Джинсу Хан был счастлив?              — Что? — Сангхи подняла глаза и с ужасом увидела, что её супруг сурово свёл брови. — Зачем вы снова о нём? — она сникла и опустила голову. — Я... Если бы только не была женщиной, я бы желала ему... — она заставила себя улыбнуться и посмотрела на Джухёна. — Я желаю ему счастья, как всякая ничтожная женщина желает счастья всякому достойному мужчине. Но я не хочу ничего для этого делать.              — Я не понимаю, — поморщился он. — Любите вы его или нет?              — Разве имеет это хоть какое-то значение? — принцесса понуро опустила голову.              Ей надоело плакать. Самой было противно от себя, когда она снова и снова распускала нюни из-за того, что сделал Джинсу. Но почему-то всякий раз, когда речь заходила о нём, ей снова становилось так невыносимо больно, что она никак не могла совладать с собой. Слёзы закапали из её глаз сами собой, падая прямо на ладони. И Сангхи ничего не могла сделать, чтобы это прекратилось. Ей казалось, что никогда не настанет тот день, когда она сможет с искренней улыбкой вспоминать его.              — Он оставил меня в прошлом, и нет никакой разницы, что я чувствовала к нему раньше и что чувствую теперь, — принцесса разозлилась, но показывать этого рыцарю было нельзя. — Зачем вы...              Джухён и сам думал о том, зачем он упомянул Джинсу. Он ведь прекрасно знал, какую реакцию это вызовет у Сангхи, и всё равно заговорил о нём. Он не преследовал цели расстроить её и довести до слёз — напротив, ему совершенно не хотелось, чтобы она плакала. Он задал свой первый вопрос только потому, что хотел понять значение этого странного слова и разобраться с тем, что же он сам чувствовал. Но когда принцесса говорила о любви, её лицо было таким одухотворённым, и рыцарь невольно решил, что это связано с ним. А Джухёну почему-то не хотелось, чтобы она вообще вспоминала об этом человеке. Он видел, как она старалась сдержаться. Понимал, что именно она желала бы Джинсу, если бы только не была женщиной. Не понимал Джухён, зачем задал ей последний вопрос. Он злился на Джинсу, но выместил это на Сангхи. Джухён понял, что она плачет, стоило ей снова подать голос. Он в мгновение обошёл стол и втянул их в скрытое пространство.              — Почему вы всегда плачете из-за него? — рыцарь притянул её к себе.              — Он... — Сангхи судорожно вздохнула. — Я любила его и думала, что и я дорога ему. Но... — она всхлипнула. — Он сказал, что расторг помолвку, потому что я ему больше не нужна. Это больно.              — Но разве он стоит ваших слёз? — Джухён озадаченно склонил голову набок.              — Что? — принцесса подняла на него глаза.              — Я имею в виду, он действительно старался сделать вас счастливой? — он очень серьёзно посмотрел на неё. — Я же наблюдал за вами почти с поступления в академию. И мне чаще казалось, что он пренебрегал вами, чем был к вам внимателен.              — Это... Он просто... — Сангхи вдруг поняла, что не может объяснить всего. — Просто не хотел, чтобы кто-нибудь видел, что ему есть дело до какой-то девчонки.              — Когда вы пришли попрощаться с ним перед его поездкой, вы были одни, — Джухён изогнул бровь.              — Он просто...              — Зачем вы его оправдываете? Почему ищете в нём хорошее? — рыцарь недовольно нахмурился.              — Потому что я любила его, — Сангхи дёрнулась, вырываясь из его рук, и отошла на шаг. — Действительно любила. Как я могу думать, что мужчина вообще мог быть плох?              — Хотите сказать, что любой мужчина хорош? — Джухён приблизился и ухватил её за плечо.              — Здесь хорош любой мужчина, как бы он ни был плох! — вспыхнула принцесса и тут же устыдилась своих слов.              — Вы не верите мне, — рыцарь выпустил её руку. — Иначе вы бы сказали, что думаете.              — Вы не представляете себе, как страшно женщине говорить то, что она думает, — Сангхи говорила тихо, закрыв лицо руками. — Сегодня я скажу вам, как всю жизнь ненавидела игру в «Принеси» с принцем, а завтра вы же отрубите мне голову. Сегодня в порыве гнева ляпну, что император самая большая скотина, которую только носил свет, и меня четвертуют этой же ночью. Не думайте, что я не верю вам. Я... просто не хочу умереть.              — Я никому не дам вас убить, — Джухён снова прижал её к себе. — И не из-за приказа его Величества. А потому что я этого не хочу.              Принцесса замерла. Если не считать Джинсу, помнившего прошлую жизнь, вряд ли в этом мире кто-нибудь был способен произнести что-то настолько романтичное. При должном воображении это можно было расценивать как признание в любви. И если бы это был её прежний мир, можно было бы ожидать, что после таких слов будет поцелуй, но здесь о такой вещи как-то даже и не знали. Джухён лишь убедился, что она больше не плачет, и убрал особое пространство. Ещё через мгновение он запечатал звуки в комнате магией, закрыл окно и плотно задёрнул шторы.              — Уже поздно. Давайте ложиться спать, — он глубоко вздохнул. — Завтра у вас такой же плотный график.              — Угу, — судорожно кивнула Сангхи.              Она достала из шкафа глухую ночную сорочку в пол и длинный плотный халат, с которыми ушла в ванну. Душ она приняла быстро, понимая, что и рыцарю, вероятно, захочется помыться. Когда она вышла, он сидел на краешке кровати с серым полотенцем и клетчатыми брюками в руках.              — Я привык спать без рубашки, — заметил он.              — Делайте, как вам удобно, — Сангхи отвела глаза.              — Уверены? — принцесса медленно кивнула. — Лучше попробую сегодня лечь в майке, — рыцарь поднялся. — Не ждите меня.              Когда дверь в ванную за ним закрылась, Сангхи быстро юркнула под одеяло. Джухён никак не обозначил, на какой стороне кровати ему хотелось бы спать, и она оставила ему правую половину, что была ближе к окну. Принцесса думала, что едва сможет уснуть, но она почти не спала прошлую ночь от волнения, а весь сегодняшний день ей пришлось работать, так что её довольно быстро сморило. Когда Джухён вышел из ванны, она уже крепко спала, свернувшись клубочком и тихо сопя. Рыцарь забрался под одеяло и неожиданно понял, что в кровати тепло. Для него это было новым и весьма приятным ощущением — прежде его постель была в лучшем случае сухой. Джухён вытянулся и заложил руки за голову, уставившись в потолок. Сон не шёл. Он думал о том, как и где ему прежде доводилось спать: в отсыревающем спальнике под дождём на ветке дерева, в холодной казарме, где он наверняка бы продрог, если бы не магия, на жёстком матрасе под комковатым одеялом в доме отца... Эта кровать была не только первой действительно удобной в его жизни — она была первой, где ему было уютно. Не то чтобы он не мог спать при любых условиях, лишь бы никто не мешал ему, просто теперь ему казалось, что в дальнейшем он всякий раз будет вспоминать это ощущение.              Джухён покосился на Сангхи. Она спала спиной к нему, и он мог видеть лишь её затылок. Рыцарь задумался, и очень глубоко, что он сам чувствовал к ней. И чувствовал ли. Он признавал, что она была красива, да и слова Юшина Кима никак не хотели выходить из головы. Джухён решил, что если бы он ничего не чувствовал, как большинство мужчин к своим жёнам, он бы воспользовался своим правом даже несмотря на приказ короля. В конце концов, раз уж его Величество согласился отдать её ему в жёны, да ещё и велел переехать к ней, странно было бы ожидать, что он действительно не тронет её и пальцем. Но Джухён не хотел. Не в том смысле, что ему не хотелось прикасаться к ней, а в том, что он и правда не стал ничего делать без её согласия. Он глубоко вздохнул. Мог ли он сказать, что полюбил её? Он не мог бы даже сказать, что понял, что это слово значит. Джухён закрыл глаза и принялся считать побитых противников. Совсем скоро он уснул.              Сангхи стало невыносимо жарко. Она как будто приоткрыла глаза и сразу же увидела огонь и дым. Её комната горела. Она подскочила, не обратив внимания, что её кровать почему-то снова была узкой. Рыцаря Ли нигде не было. Вообще никого нигде не было. Пол обжигал стопы, но она ринулась к двери. Стоило открыть её, как в комнату ворвалось ещё более сильное пламя. Сангхи отпрянула. Она понимала, что если выпрыгнет из окна, то вряд ли сможет выжить, однако так ей предстояло или задохнуться, или сгореть заживо. Она бросилась к окну. Створки отчего-то заело, и она долго пыталась раздвинуть их, пока огонь едва не начал лизать ей спину. Наконец окно сдалось, и принцесса сиганула из него. Под окном оказались какие-то невероятно пышные кусты, в которые она и рухнула, чудом отделавшись парой царапин. Выбравшись из ветвей, Сангхи осмотрелась. Горел не только дворец, в котором жила она — огнём был объят весь комплекс. Не задумываясь принцесса побежала к резиденции короля. Она подумала, что если только он жив, то непременно сможет всё это прекратить. Ссохшая трава резала ей стопы, и иногда ступать было больно. Сангхи спотыкалась и несколько раз падала, но всякий раз вставала и бежала дальше. Хунсанг и правда был ещё жив, когда она примчалась к его резиденции. Он лежал на земле, а над ним стоял император с занесённым мечом.              — Твои силы на исходе, — злорадно изрёк он. — Отступись.              — Нет, — прохрипел король Корьё.              Сангхи не могла сказать, что её отношения с отцом были так уж хороши, но видеть его смерть она определённо не хотела. Она подняла с земли камень и запустила им в императора. Принцесса подумала, что всё равно умрёт, если этот гад зарежет Хунсанга, так почему наконец не дать волю своему гневу на этот мир? Бросок был совершенно неожиданным, и только потому достиг цели: император получил булыжником прямо в щёку. Он удивлённо опустил меч и повернулся к ней.              — О, а вот и звезда вечера, — усмехнулся он. — Тебе, Сангхи, нужно лишь отдать себя мне, и я оставлю Корьё.              — Я...              — Нет! — рявкнул Хунсанг.              Императора перекосило гневом, и он пронзил грудь короля мечом. Стекленеющий взгляд Хунсанга остановился на Сангхи да так и замер. Император самодовольно ухмыльнулся.              — Ты ведь понимаешь, что больше тебя некому защитить.              Сангхи смотрела на мёртвое лицо отца. Ей не верилось, что он вообще мог умереть, ведь его магическая сила была такой большой, что превосходила даже императора, как говорили. Принцесса сделала шаг назад, мотая головой. Ещё шаг, и она оступилась и упала.              — Я уничтожу Корьё, если ты не сдашься, — император двинулся в её сторону.              — Если его нет, то и Корьё тоже, — тихо отозвалась Сангхи.              — Тогда я могу забрать тебя как трофей, верно? — усмехнулся он, продолжая идти.              — Закон не разрешает забирать чужих жён, — перед ней возникла спина Джухёна. — Бегите, моя принцесса. Я не смогу удерживать его долго.              — Мешаешься, — отмахнулся император.              Сангхи с ужасом увидела очень короткую и очень яростную схватку. Она не смогла убежать — только немного отползти. Особый рыцарь Ли был весьма силён, и всё же недостаточно, чтобы справиться с таким противником. Умирающего, император бросил его Сангхи так, что голова Джухёна оказалась на её коленях.              — Не сдавайтесь, моя принцесса, — прошептал он, особо выделив слово «моя» и невесомо коснувшись её щеки. Затем его рука упала, а в глазах потухла жизнь.              — Нет...              Сангхи проснулась от собственного писка. Её комната вовсе не была объята пламенем, а рыцарь Ли спал на соседней половине кровати. Во сне она перевернулась лицом к нему и могла видеть, как его грудь мерно вздымалась при дыхании. Её рот был плотно запечатан загадочным образом оказавшимся в нём одеялом, и она была благодарно этому за то, что не разбудила мужа. Однако сон был опять слишком ярким и слишком жутким. Боль в груди давила, а глаза нестерпимо пекло. Сангхи вроде бы понимала, что это был всего лишь кошмарный дурной сон, однако никак не могла заставить себя успокоиться. Она осторожно, стараясь не издать ни малейшего шума, выбралась из кровати и прошмыгнула в ванную. Уткнувшись лицом в большое пушистое полотенце, как в подушку, она разрыдалась. Принцесса подумала, что хотела бы прямо сейчас убедиться, что с королём всё в порядке, но это было так глупо, что ей оставалось только беззвучно вздрагивать и рыдать в полотенце.              Джухён перевернулся на бок и мгновенно проснулся. Видимо, где-то на глубоких уровнях разума он понимал, что спал в кровати не один, и при перевороте его рука должна была опуститься на спящее рядом тело. Вот только тела этого не было. Рыцарь мгновенно вскочил, выхватил меч и стал осматриваться. Соображать он ещё не начал, но уже почему-то решил, что случилось что-то ужасное. Но комната была в полном порядке. А Джухён был уверен, что если бы Сангхи похищали, она бы отбивалась всеми силами, и непременно бы остались следы. Но окно было всё так же заперто его магией, равно как и дверь, и звук. Джухён постарался собраться с мыслями и убрал оружие. Выходило, что никто не мог ни войти в комнату, ни выйти из неё. Считая принцессу. И тут он заметил тонкую полоску света ночника под дверью ванной. Рыцарь выдохнул и подошёл.              — Моя принцесса? — постучал он.              — Простите, — пискнула она из-за двери.              — Я могу войти? — вздохнул он.              — Я не хотела прерывать ваш отдых, — всхлипнула Сангхи. — Я буду тише. Простите меня.              — Я говорил вам, что хочу быть рядом, если вы плачете, — Джухён решительно толкнул дверь и вошёл.              В ванной горело лишь ночное освещение — тусклое, чтобы не било по глазам. Когда рыцарь вошёл, Сангхи сидела на бортике ванны с полотенцем в руках. Она всё ещё вздрагивала от рыданий, и её лицо совсем опухло и блестело от влаги. Он подошёл к ней и опустился на корточки уперев ладони по обе стороны от неё.              — Что теперь? — мягко спросил он.              — Это всё сон, — снова всхлипнула принцесса.              — Он? — Джухён вздохнул и сощурился.              — Император, — почти прошептала Сангхи. — Всё было в огне, и он убил папочку и вас, и я... я ничего не могла сделать... Я только...              — Я жив, видите? — рыцарь стащил её с бортика и прижал к себе так, чтобы она слышала, как бьётся его сердце. — Всё хорошо.              — Простите меня... — она снова судорожно вздохнула. — Пожалуйста, простите...              — Вы так горюете по моей смерти во сне, — Джухён погладил её по волосам, с удивлением отметив, какие они мягкие. — Что же с вами будет, если со мной и правда что-то случится, моя принцесса?              Сангхи вскинулась, заглядывая ему в глаза. Ей показалось, что он особенно выделил голосом слово «моя», таким же тоном, как и в её сне. Как будто теперь оно имело гораздо более личное значение. И только теперь она поняла, что прижимал её рыцарь к своей обнажённой коже. Может, он и планировал лечь в майке, но, видимо, в последний момент передумал.              — Не плачьте по мне, пока я жив, — чуть улыбнулся Джухён. — А я постараюсь беречь себя ради вас.              Принцесса ещё раз судорожно вздохнула и как будто немного нервно кивнула.              — Что же до его Величества, — улыбка его стала шире, — то в поединке с императором я бы на последнего не поставил. И вовсе не потому, что его Величество мой король. Но потому, что он объективно сильнее и опытнее. А в том, что он жив и здоров, вы сможете убедиться за завтраком.              — Ох... — у Сангхи совершенно вылетело из головы это заявление короля.              — Ещё ночь. Идёмте спать.              Джухён поднялся и потянул Сангхи за собой. Она встала, но слегка упёрлась, кивая на раковину. Рыцарь кивнул, но не оставил её одну, а дождался пока она умоется. Вновь улеглись они уже вместе, и Сангхи снова уснула первой. Джухён же основательно задумался, почему эти кошмары так навязчиво посещают её. Ведь, как он помнил, в день, когда она очнулась от отравления, ей тоже снилось что-то подобное. Повторение такого рода снов определённо было ненормальным.