Когда гаснет свет

      — Это случилось, когда мне было девять. Мы с Клаудом обычно спали в одной спальне, так как в доме больше не было свободных комнат, но мы были этому даже рады. В ту ночь на улице начался шторм, а я, получив тогда свою кьютимарку, связанную с этой грёбанной грозой, не хотела закрывать окно, чтобы уснуть под звук дождя, отчего мы с Клаудом в который раз поругались, и он ушёл спать в гостиную. Я тогда быстро уснула. Даже не помню, как провалилась в сон. А потом раздался сильный грохот, отчего я подскочила с кровати. Я почти сразу поняла, что в наш дом попала молния, и сразу же выбежала искать родителей и брата в коридор, где уже было полно дыма… — пурпурная пегаска тихо шмыгнула. — Я… Я побежала тогда в гостиную, где должен был спать Клауд. Там всё было в огне, а в потолке огромная дыра, из которой лил дождь. Клауда больше не было. Крыша дома упала в саму гостиную, и… и его п-придавило под обломками, которые, наверное, загорелись от удара молнии… — Глоу прикрыла мордочку копытами и заплакала, тихо зарыдав.       — Мне… — Санрей запнулся, — мне очень жаль, Глоу…       — Я д-до сих пор даже не знаю, как он у-умер, — сипло выдавила из себя она, продолжая всхлипывать. — Я видела его тело, там, под горящими обломками. Если он не погиб сразу п-после того, как на него упал потолок…       Кто-то дотронулся до её плеча, и Глоу, убрав с заплаканной мордочки копытца, в следующий же миг вытаращила глаза, когда подошедший к ней Санрей наклонился и слабо приобнял её за шею.       Лежащая на кушетке пурпурная пегаска с заалевшими щёчками тихо всхлипнула, после чего, наплевав на всякое смущение, обняла единорога в ответ.       — Мне и правда очень жаль, — отпустив её, Санрей тяжело вздохнул, глядя на неё сверху-вниз. — Это ужасный опыт, который изменяет каждого, кому доведётся пережить подобное… Эх, ты ведь уже была у психотерапевта, верно?       — Да, — Глоу тихонько кивнула. — После того, как родители пришли в себя, они попытались поговорить со мной. Я почти ничего им не отвечала и у меня началась бессонница, а когда над отелем, куда пересилили всех пострадавших от шторма, хоть раз ночью била гроза, я пряталась под кровать и не вылезала оттуда до самого утра…       — И потому они решили отвести тебя к специалисту, — продолжил за неё жеребец. — Какой он поставил тебе диагноз?       — Посттравматическое стрессовое расстройство, — услышав ей ответ, Санрей тихо дискорднулся себе под нос. — У меня… до сих пор есть его симптомы, хотя доктор ещё при мне сказал родителям, что я никогда не избавлюсь от них полностью. Последнюю неделю эти идиоты из погодной команды постоянно устраивают по ночам ливень с грозами, и у меня никогда не получается заснуть при них без снотворного, но оно уже почти мне не помогает.       Санрей со вздохом уселся обратно в кресло, устало откинувшись на его спинку.       — Я не психотерапевт, Глоу, — пожевав губу, выдавил из единорог. — Я психолог, а это… совсем иной профиль, как бы его не путали с первым, так что у меня навряд ли…       — Не принижай себя. Ты сделал гораздо больше, чем все остальные «врачи», у которых я была, — жеребец вопросительно посмотрел на неё, и она вздохнула. — Почти все те психотерапевты, к которым меня водили, никак мне не помогали. Они лишь ставили мне один и тот же диагноз, выписывали какую-то отраву, от которой я постоянно чувствовала себя овощем, и тянули деньги из моих родителей. Только первый и второй психотерапевт предлагали мне высказаться, и ты только что это сделал…       — Ты что-нибудь принимаешь? — на мордочке Санрея появилась слабая улыбка.       — Иногда… Порой у меня часто повторяются кошмары, не отпуская всю неделю, а когда я слышу грозу, я постоянно хочу куда-то убежать и спрятаться.       — А приступы агрессии?..       — Очень редко, — Глоу потупила взгляд. — Обычно, в эти моменты я просто начинаю говорить пони всё то, что сможет их задеть… Потом, конечно, где-то глубоко внутри мне становиться очень стыдно, но я… ничего не могу с собой поделать…       — Ты сказала, что убила Клауда, — пурпурная пегаска молча кивнула. — Глоу… — Санрей тяжело вздохнул.       — А разве это не так? — она грустно посмотрела на жеребца. — Если бы не я, он ни за что бы не пошёл в ту ночь спать в гостиной. Потому что… Я всегда думала только о себе…       — Глоу, ты преувеличиваешь, — Санрей нахмурился. — Не демонизируй себя зазря. Я не буду говорить, что в произошедшем нет твой вины, но с тем же шансом та молния могла ударить и в вашу спальню, и твои действия наоборот спасли бы Клауда.       — А они убили его, так что это я во всём виновата. Знаешь, — продолжила она, не дав уже открывшему было рот жеребцу сказать и слова, — когда мне надоела вся та забота, которой меня окружили мама с папой, я психанула и сбежала из отеля. Мне было некуда идти, и случайно дошла до своей школы, просто бродя по городу. Я хотела лишь побыть одной, лишь бы никто не трогал, пока в класс, где я была, не пришли две сволочи, которые не переваривали меня с первого класса — один из них и сказал мне, что я убила Клауда, а всем… всем было плевать, понимаешь? Даже моя подруга, единственная во всём классе, подняла свой круп только тогда, когда уже было поздно. Поэтому, я больше и не верю в «дружбу»…       — В коллективе не без урода, — заметно помрачнев, сказал единорог. — Если честно, учись я с тобой в том же классе и находясь там в этот момент, я бы набил этим имбецилам морду… — Глоу смущённо улыбнулась, немного удивлённо посмотрев на жеребца.       Кажется, она впервые услышала, как вроде бы воспитанный Санрей ругается…       — Мне даже страшно представить, что у них было в голове, когда они сказали тебе это, — зло фыркнул жеребец. — Они ведь знали, что ты потеряла брата, да? Так вот, Глоу, послушай меня — это неправда. Те два идиота, самые обычные мрази. Ты не убивала Клауда, твои действия лишь косвенно привели к его гибели, и с тем же успехом ты могла ничего не говорить в ту ночь, а он, предположим, выйдя зачем-то в гостиную, всё равно бы погиб.       — Он сказал мне тоже самое, — единорог мелко вздрогнул, когда Глоу широко ему улыбнулась. — Клауд приходил ко мне, Санрей. Этой ночью.       — Э-эм… Глоу, он ведь сгорел, ты же помнишь?.. — Санрей натянуто усмехнулся.       — Да, — пурпурная пегаска кивнула. — Он сгорел, я сама видела. Не помню, правда, слышала ли крики, когда бежала через коридор в гостиную… Н-но это и не важно!       — Глоу, да у тебя истерика! — единорог соскочил с кресла и подбежал к ней, зачем-то поджигая рог и хватая за плечи. — Пожалуйста, просто попытайся успокоиться — я знаю, это трудно, но!..       — Ты тоже думаешь, что я схожу с ума? — Глоу усилием воли убрала улыбку с мордочки и опустила взгляд от нависшего над ней единорога. — Кажется, ты говорил, что принцесса Луна из-за одиночества начала видеть галлюцинации и общаться с зеркалами? Думаю, я уже очень близка к этому…       — Я… не говорил, что ты сумасшедшая, — отпустив её, Санрей виновато понурил голову. — У меня нет права выносить такой вердикт, Глоу, и могу только послать тебя к психотерапевту… Ты и правда начала видеть галлюцинации? Как давно?       — Не знаю, — она судорожно сглотнула, посмотрев на жеребца. — Позавчера я вышла в коридор, чтобы проверить, что издало там странный звук, и увидела тёмный силуэт. Это был Клауд, взрослый… Я успела его разглядеть, когда на улице сверкнула молния, а потом просто проснулась у себя в кровати, и не хотела в это верить…       — Х-хех, Глоу, — единорог облегчённо выдохнул. — Это же был простой кошмар…       — Я тоже так подумала. Но вчера это повторилось, и… Я уже не знаю, что даже думать об этом, Санрей. Когда ты ушёл, я свалилась на кровать в гостиной и сразу же уснула — я почти не спала тогда третью ночь. Но очнулась у себя в спальне, на втором этаже, а за дверью… Он стоял там, в коридоре, понимаешь? Живой, будто он никогда не лежал обгоревшим под обломками десять лет назад, хотя я не заметила, чтобы он дышал…       — Ты уверена, что тебе это не приснилось? — хмуро насупился единорог.       — Да, — она уверено кивнула. — Я не смыкала тогда и глаз, и когда сбежала, почему-то вспомнила о тебе и отправилась к твоему дому.       — Я теперь понимаю, почему ты была в таком состоянии, когда влетела ко мне в комнату и начала будить. Когда я проснулся и увидел твою заплаканную мордочку, у меня чуть седина не появилась… — Санрей тряхнул головой и, вздохнув, заявил. — Глоу, что бы ты сейчас не думала, это была лишь галлюцинация, и ничего более.       — Галлюцинация, которая перенесла меня в кровать из гостиной? — нервно улыбнулась Глоу. — Я хочу тебе верить, Санрей. Правда хочу, но…       — Твой брат не воскресал из мёртвых, — в золотых глазах синегривого единорога появилась жалость. — Это я отнёс тебя в спальню, Глоу…       — Что?! — пурпурная пегаска резко подскочила, приняв сидячее положение.       — Ты… Плохо закрыла дверь, — Санрей опустил ушки, приняв виноватый вид. — Она раскрылась, когда ты хлопнула ей передо мной, и после того, как ты свалилась на диван, я пару раз позвал тебя, но не получив ответа, решил проверить, всё ли в порядке.       — Ты ТРОГАЛ меня, пока я спала?! — она подалась вперёд, едва ли не скалясь, но единорог лишь тяжело вздохнул.       — Поверь мне, Глоу — у меня не было в мыслях ничего подобного. Ты выглядела очень плохо, и я действительно боялся, что с тобой что-то случилось. Извини… — он понурил голову.       Пурпурная пегаска глубоко вздохнула, медленно отсчитала до десяти, и легла обратно на спину, прикрывая веки. Так значит, ей и правда всё это просто показалось, и всё произошедшее лишь плод её больного воображения? Да, наверное, так и есть… Призраков не существует.       — Эм, Глоу?.. — робко позвал её единорог.       — Ты придурок, Санрей, — Глоу открыла глаза и, фыркнув, уставилась в потолок. — Я бы тебя ударила, но после того, как ты меня выслушал, у меня на тебя копыто не поднимется…       — Я просто хотел помочь, — Санрей слабо улыбнулся. — Тебе стало хоть немного лучше?       — Я не знаю, считать себя сумасшедшей, или нет. Как ты считаешь, — она повернула голову в сторону Санрея.       — Галлюцинации далеко не редкое явление, Глоу, — покачал головой жеребец. — Помню, у меня самого появлялись в десять лет реалистичные флэшбэки, или скорее видения, когда я в поте лица готовился к вступительному экзамену в школу для одаренных единорогов, и как наяву видел, как сдаю его самой принцессе Селестии. Даже жутко вспоминать, если честно — я тогда и правда чуть не довёл себя до белого каления…       Глоу тихо усмехнулась, после чего всё-таки поднялась с кушетки, и слезла с неё, встав на пол.       — Спасибо за всё, что ты для меня сделал. Правда спасибо, Санрей. У меня навряд ли найдутся биты, чтобы оплатить тебе обычный приём у психолога, но… — она подалась вперёд и поцеловала единорога в щёчку. — Но надеюсь, этого хватит, — Глоу широко улыбнулась, глядя на выпавшего в иную реальность жеребца, мордочка которого стала по цвету похожа на красный флаг.       — Д-да не з-за что… — заплетающимся языком выдавил из себя Санрей.       Пурпурная пегаска в последний раз улыбнулась белому единорогу, и затем, обернувшись, поцокала в сторону выхода из комнаты.       Когда она уже открыла дверь и вышла в коридор, Санрей неуверенно её окликнул:       — Э-эм… Глоу!       Она обернулась.       — Насчёт того, что ты… больше не веришь в дружбу… — синегривый единорог смущённо усмехнулся. — Как минимум, один друг у тебя теперь точно есть.       Пурпурная пегаска немного порозовела мордочкой, после чего, слабо кивнув единорогу, обернулась и продолжила свой путь.       «Надеюсь, это не было завуалированное предложение стать его особенной пони…» — Глоу вздохнула и, нервно усмехнувшись своим мыслям, ускорила шаг до лёгкой рысцы.

***

      За окном уже почти наступил поздний вечер, отчего гостиная была погружена в полутьму. Впрочем, темнота и приятная прохлада всегда нравилась Глоу больше, чем жара и палящий свет.       Сидящая на диване пурпурная пегаска молча смотрела на чёрно-белую фотографию в рамке, где её брат в самый последний момент перед вспышкой решил взлохматить ей гриву, из-за чего на фото она сияла злобным оскалом.       Глоу грустно улыбнулась, после чего наклонила голову к распрямившемуся крылу и, поморщившись, выдернула из него одно перо, после чего поудобнее ухватилась зубами за его кончик и принялась очищать стекло от пыли — раньше эта рамка лежала фотографией вниз в её комнате, так что времени накопить на себе грязь у неё хватало.       В последний раз проведя кончиком по краям и убедившись, что дело сделано, она отложила перо на столик у дивана, где и поставила рамку на подставку. Пусть стоит здесь…       «А может, перенести в спальню?..» — Глоу задумчиво изогнула крыло у себя под подбородком, глядя на фотографию. — «Да, там ей будет лучше…»       Она схватилась ртом за верхнюю часть рамки, после чего спустилась с дивана и потрусила в сторону лестницы.       Взобравшись по скрепучим ступеням и поднявшись на второй этаж, Глоу неуверенно посмотрела вглубь тёмного коридора и, фыркнув, потрусила дальше к двери своей комнаты.       Открыв её, она вошла внутрь, и, подойдя к окну возле кровати, опустила голову, с тихим стуком поставив рамку на прикроватный столик.       «Что ж, готово…» — Глоу вздохнула, после чего поставила передние копытца на подоконник и закрыла окно, подняв ручку на нём в вертикальное положение своим крылом.       Вспомнив, что окно до её побега, вроде, была закрытым, пурпурная пегаска тяжело вздохнула и медленно обернулась, посмотрев через приоткрытую дверь на коридор.       Может… это и правда был Клауд? Да, верить в подобное немного глупо, но всё же… Почему-то ей хотелось думать, что это был он, ведь узнай Клауд там, если это там вообще есть, что она сотворила со своей жизнью, он бы точно попытался что-то с этим сделать…       По окну позади неё кто-то неожиданно постучал, отчего Глоу вскрикнула и с перекошенной от страха мордочкой резко обернулась на тускло-сиреневую кобылку, стучащую с той стороны стеклопакета. Раздражённо фыркнув и кое-как уняв пробившую её дрожь, пурпурная пегаска встала на дыбы, расправив левое крыло, и потянула им оконную ручку.       — Извините, если случайно напугала, — бирюзовоглазая кобылка на той стороне широко ей улыбнулась, когда она раскрыла окно.       — Что надо? — подавив сильное желание съязвить, хмуро поинтересовалась Глоу, с цоком встав на четвереньки.       — Оу, да ничего особенного, мисс. Я просто хотела спросить у вас, не пойдёте ли вы этой ночью добровольцем в погодную команду? Сегодня должен быть очередной шторм, а у них огромный недобор, и нужно каждое крыло. Я, увы, им не подхожу… — сделала грустный вид сиреневая пони.       — И почему же не подходишь? — выгнула бровь Глоу.       — Вы у меня крылья где-то видите? — в тон ей подняла обе брови кобылка.       Пурпурная пегаска пригляделась, и только сейчас заметила рог на лбу у незнакомки.       — Я… Я не пойду, — замявшись, Глоу отвела взгляд. Только бы она её погодную кьютимарку не увидела…       — А почему? — единорожка наклонила голову вбок. — Вы, пегаска. Молодая, значит здоровая и полная сил. И всё же не хотите помочь своему же городу?       — Я боюсь молний и дождя, ладно? — она вскинула твёрдый взгляд на незнакомку. Хватит уже отрицать свои проблемы.       — Да?.. — единорожка внимательно к ней пригляделась, будто пытаясь что-то увидеть, после чего глубоко вздохнула. — Ну, хорошо, мисс… Только не говорите потом, что вас не предупреждали, — с этими словами кобылка юркнула куда-то под подоконник.       Оставшаяся наедине с собой пурпурная пегаска тихо фыркнула. Странная кобыла… Даже не понятно, злиться на неё или нет…       «И что она имела ввиду под предупреждали?.. Она будто угрожала мне…»       Глоу встряхнула головой, пытаясь избавить от чувства неправильности происходящего.       — «Ладно, у всех свои тараканы. Не мне судить», — она в который раз встала на дыбы и опять закрыла окно, повернув крылом ручку.       Кинув мимолётный взгляд на дом Санрея и окно кабинета, где она провела с ним половину ночи и часть утра, Глоу взобралась на кровать, уложившись набок мордочкой к окну, и, тяжело вздохнув, посмотрела на рамку с фотографией на столике.       «Нужно что-то менять», — смотря на молодую себя, пурпурная пегаска поджала губы. — «То, как я живу, ненормально. Сижу здесь одна взаперти, будто в какой-то камере. Ни с кем не общаюсь, тяну деньги у родителей на своё существование, потому что нигде не работаю. Ещё и жеребята уже про меня страшилки рассказывают…» — от последней мысли в груди почему-то больно кольнуло. Сильно.       — Завтра попробую хотя бы извиниться перед кем-то, — сглотнув, тихо прошептала Глоу, будто боясь, что её кто-то услышит. — Сначала схожу к той жёлтой пегаске, которую я позавчера выгнала из кафе, она хоть и хотела меня осадить, но так ведь было же за что!.. Только вот откроет ли она вообще мне дверь?       Глоу устало прикрыла глаза. Слава Селестии… Да, именно ей, а ещё Луне, что вчера ночью ей привиделся Клауд. Если бы он не напугал её, доведя до истерики, она бы никогда не решилась идти к Санрею, а он… Он, пожалуй, и правда смог ей помочь. Может, сходить к нему завтра и попросить совет, что теперь делать со всем этим? Стыдно, конечно… Но он и так знает о ней столько, сколько не знают даже её родители. Их, кстати, было бы неплохо навестить — сколько она их уже не видела?..       «Мне ещё многое предстоит сделать…»       В тишине, поглотившей в себя дом, вдруг раздались два слабых стука.       Глоу нехотя открыла глаза и приподнялась с постели, вяло посмотрев на раскрытую дверь комнаты. Кто ещё мог к ней прийти?       Пурпурная пегаска слезла с кровати, с цоком встав на копытца, и потрусила в коридор. Спустившись обратно в гостиную, Глоу подошла к двери, хмурясь от осознания того, что стуки больше ни разу не повторились.       Она потянулась к дверной ручке, провернула её с характерным щелчком, и неуверенно потянула её на себя.       Стоящая на пороге тёмно-розовая земнопони с более светлой гривой, почему-то, стоило им встретиться взглядами, потупила зелёные глаза в пол.       — Эм… — пурпурная пегаска вопросительно выгнула бровь, недоуменно глядя на незнакомку. — Вам чем-то помочь, мисс?..       — Это я, Глоу, — кобыла подняла на неё глаза. — Ты помнишь? Мы были друзьями в школе, пока…       Она вспомнила. Черили…       — Зачем ты пришла? — перебила её Глоу. Кобылка снова приоткрыла рот, на она опять её перебила. — Мне плевать на твои извинения, если ты здесь только для этого. Либо говори, зачем я тебе нужна, или же убирайся…       — Глоу, мне правда жаль, — пурпурная пегаска поджала губы, когда она неожиданно для увидела в глазах Черили слёзы. — Я знаю. Прошло очень много лет с тех пор и уже поздно что-то менять, н-но… Пожалуйста, не прогоняй меня.       Глоу отвела взгляд. Если честно, ей хотелось просто захлопнуть дверь и пойти наконец обратно в кровать, но что-то в последних словах Черили не давало это сделать. Десять лет… Подумать только, ей уже почти удалось даже забыть, как выглядела её единственная школьная «подруга», и теперь та стоит здесь, чтобы то ли попросить прощения, либо ещё не пойми зачем — быть может, Черили и сама этого не знает, просто узнала её адрес и решилась к ней прийти.       Только вот откуда Черили вообще узнала, где она живёт?..       — Мне сказала твой адрес одна единорожка, её зовут Думмейд, — пурпурная пегаска встрепенулась, только сейчас поняв, что произнесла последнее вслух. — Глоу… Давай хотя бы поговорим, как раньше? — Черили робко посмотрела на неё.       Глоу мысленно прокляла саму себя, после чего кивнула и, тяжело вздохнув, молча развернулась и направилась в сторону дивана.       Поняв, что позади неё не раздалось ни одного цока, она обернулась.       — Ты разве не хотела поговорить? — вишнёвая кобылка в ответ на её слова быстро кивнула, словно боясь, что её в любой момент заставят уйти, войдя внутрь и закрыв за собой дверь.       Пурпурная пегаска уселась на диван на уже нагретое место, откинувшись на спинке. Черили, неуверенно подойдя ближе, обошла столик, и подсела к ней на противоположной половине.       Наступила тишина.       «И я зачем я вообще пригласила её внутрь?..» — поняв, что Черили не собирается ничего говорить, Глоу мысленно дала себе по мордочке. Ну, стало ей почему-то жаль эту… инфантильную дурёху, которой она была десять лет назад, но зачем было её впускать? Можно было поговорить и на пороге…       — Ты так и будешь молчать? — не поворачиваясь, поинтересовалась Глоу.       — Я не знаю, о чём говорить…       Правый глаз пурпурной пегаски судорожно дёрнулся, и она посмотрела на вишнёвую кобылку, которая скромно улыбнулась, как всегда каким-то волшебным образом отбив всё желание над ней язвить.       — Мне… Есть о чём сказать тебе, Глоу, — Черили опустила взгляд. — Но я не знаю даже, с чего и начать…       — Например с того, почему ты тупо смотрела, как меня гнобили те уроды…       — Я пыталась что-то сделать, — тихо возразила Черили. — Да, я сделала это слишком поздно, но… Глоу, ты же сама знаешь, что мне вовсе не было всё равно, да и остальным тоже. Когда ты убежала, чуть ли не весь класс поднялся и накинулся на Рэда и Лифа, даже Роуз Шай досталось — она держала меня, не давая помочь тебе.       — Ты врёшь, — Глоу нахмурилась. — В классе никто меня не любил.       — Не любил, — нехотя кивнула Черили. — Но никто в итоге не смог остаться равнодушным после того, что тебе наговорили Лиф и Рэд. Поверь мне, я не имею причин врать.       Почувствовав у себя под глазами влагу, пурпурная пегаска отвернулась, пряча слёзы.       — Глоу, — подруга села к ней ближе и положила копыто ей на плечо. — Мне жаль, что случилось с Клаудом…       — Я все эти годы считала, что это я во всём виновата, — подавив рвущийся наружу всхлип, выдавила из себя Глоу. — Мы… поссорились в ту ночь, когда начался шторм, и из-за меня он спал в комнате, куда и ударила та грёбанная молния…       — Я уверена, он не винил тебя за это, — Черили приобняла её, отчего Глоу вздрогнула. — Он любил тебя, Глоу. Ты, конечно, иногда порой об этом забывала, но где бы не был сейчас Клауд, он продолжает это делать.       Пурпурная пегаска с мокрыми дорожками из слёз на щёках слабо улыбнулась и, приподняв правое крыло, укрыла им опустившую от смущения ушки подругу, положив то ей на спину.       — Г-глоу, мне совсем не холодно… — Черили покраснела и попыталась было отстраниться, на что Глоу лишь улыбнулась ещё шире, покрепче обхватив крылом её спину.       — Спасибо, что всё-таки пришла, — подруга перестала вырываться и изображать робкую кобылку. — Ты права, прошло уже слишком много времени, и приди ты хоть вчера, я бы с порога просто обматерила тебя и захлопнула дверь… Т-ты всё ещё хочешь быть моей подругой? — Глоу поджала губы.       — Я всегда была ей, — хихикнув, улыбнулась Черили. — Знаешь, мы ведь, оказывается, живём в одном городе, Глоу. Да, не смотри на меня так, это правда.       — Но я живу здесь уже три года…       — А я десять лет, — кивнула вишнёвая кобылка. — Мы живём в противоположных частях города, а так как ты, судя по слухам, выходишь на улицу всего раз в неделю, то неудивительно, что мы ни разу не встретились, да и работа учителя забирает много времени.       — И ты всё равно… пришла ко мне после всего того, что услышала?.. — Глоу напряжённо сглотнула. Учитывая, какая у неё репутация в городе, Черили наверняка рассказали о ней кучу «приятного»…       — Да, пришла, — к её удивлению, с которым она посмотрела на подругу, та лишь устало закатила глаза. — Глоу, послушай… в этом городе большинство пони не знают даже, как посылать матом, а он для нас почти второй язык, из-за чего мне самой здесь было поначалу сложно кого-то не задеть. Да и, давай признаем, что как кобылка ты определённо не подарок.       — Это точно, — Глоу тихо усмехнулась. — Но я всё равно не понимаю, зачем нужна тебе. Здесь же полно хороших пони — действительно хороших…       — Брось, у всех есть свои недостатки, — Черили несильно пихнула её в бок копытцем. — Я знаю тебя, Глоу. Настоящую тебя. Ты верная, заботливая, когда это нужно, и храбрая. Клауд тоже таким был, но по-другому.       — У нас даже кьютимарки были разные, но при этом про погоду, — пурпурная пегаска слабо улыбнулась, посмотрев на темнеющее небо за окном. — Он до безумия любил облака, жить, блин, без них не мог. Я его самого Облаком называла, а он на это дулся, потому что ничего придумать сам не мог — не Светящимся же Штормом ему меня было называть…       Черили не сдержалась и громко рассмеялась.       — Д-да! Я помню! — сквозь смех и выступившие слёзы выдавила себя земнопони. — Он ещё в школе за тобой бегал, а ты приговаривала: «Облако-Облако, догони меня!» — Глоу присоединилась к подруге и тоже засмеялась, вспомнив, как она и правда бегала от брата по длинным школьным коридорам, а потом и улице до самого дома. Бедный Клауд, как же он с ней наверное намучался…       — Хех, знаешь, — отсмеялась Черили. — Ты будто почти не изменилась, Глоу. Нет, ты, конечно, уже не жеребёнок, как и я, но это всё ещё ты. Я боялась, что за эти годы ты… стала хуже…       — И стала, если честно. Правда, ещё вчера я познакомилась с одним единорогом…       — Единорогом?.. Глоу, у тебя что — есть особенный пони?! КТО ОН?!!! — Черили едва ли на неё не накинулась, из-за чего пурпурная пегаска убрала крыло со спины подруги и от греха подальше отсела от неё, но вишнёвая земнопони моментально оказалась рядом, и, судя по взгляду — собиралась как минимум её убить…       — Не стесняйся, Глоу, — наверное поняв, как она выглядит, улыбка Черили из широкой стала более смущённой. — Найти жеребца, который подходит тебе, это невероятная редкость, и если у него получилось благотворно повлиять на тебя…       — О-он не мой особенный пони! — кое-как придя в себя, Глоу почувствовала, как её мордочка стремительно краснеет.       — Ты уверена? — приподняла бровь Черили. — Поверь мне, Глоу — врать ты можешь кому угодно, но я отлично вижу, что этот единорог явно тебе небезразличен. Что ты чувствуешь, когда он рядом? Какая у него улыбка при тебе? Знаю, у меня ещё нет своего жеребца, хотя мои ученицы и пытались это изменить, но если тебе нужен совет от кобылки-кобылке, то я всегда к твоим услугам!       Глоу под конец едва не взвыла, мысленно проклиная себя и свой длинный язык, и желая провалиться в землю. Грёбанная Черили, грёбанный Санрей — нахрена она вообще пустила эту вишнёвную демоницу в дом, и…       …И КАКОГО ДИСКОРДА УЧЕНИЦЫ ЧЕРИЛИ ИЩУТ ЕЙ ЖЕРЕБЦОВ?!       — Он. Не. Мой. Особенный. Пони, — фыркнув и посмотрев в ехидные зелёные глаза подруги, по слогам выговорила Глоу.       — Хм… Тогда я могу его одолжить у тебя?.. — вишнёвая кобылка стала строить ей глазки.       — НЕТ!       — Вот, что и требовалось доказать, — Черили победно ухмыльнулась и дотронулась копытцем до её носа, заставив отстраниться и чихнуть в сторону. — Как его зовут, Глоу? Этот единорог старше тебя, или младше? Как вы познакомились? Он…       — Клянусь, если ты… — Глоу вытерла нос копытцем и обернулась, — ещё раз скажешь, что он мой особенный пони, то мой ответ на его вопрос, сколько раз я думаю о кобылках, будет численно больше, чем ответ на вопрос, сколько я думаю о жеребцах.       Черили задумчиво нахмурилась, скорее всего не сразу поняв, что она имела ввиду — а потом поняла, судя по сузившимися зрачкам, и отпрянула от неё с таким ужасом на мордочке, что Глоу тут же рассмеялась, упав спиной на спинку дивана в приступе хохота.       — Г-глоу! — донёсся до неё обиженный голос Черили. — Это совсем не смешно! Ты грёбанная извращенка!       — Первое, нет — это смешно, а на второе — я всегда такой была!       Внезапно грянул оглушительный раскат грома, отчего смеявшаяся Глоу испуганно вздрогнула и замерла на месте, даже прочувствовав вибрацию, пробежавшую через диван и всю гостиную, которую затопил яркий синий свет, что медленно исчез за окнами.       — Ч-что это было?.. — не так далеко уйдя от неё, сипло пробормотала Черили и принялась массировать ушки копытцами.       — Не знаю… — пурпурная пегаска сглотнула, с трудом приподнявшись на диване. Её била дрожь, отчего приходилось немного приоткрыть рот, не размыкая губ, чтобы не стучать зубами.       — Очень похоже на грозу, но… — подруга замялась. — Такое чувство, будто их было сразу несколько одновременно.       Правое ушко Глоу дёрнулось от странного звука сбоку, и вслед за этим в одно из окон, со звоном пролетев через него, в гостиную влетела угольно-чёрная пегаска, прокатившись по полу и рухнув среди посыпавшихся осколков рядом со столом.       Подскочив вместе с Черили с дивана, Глоу подбежала к слабо дымящейся кобылке, в которой она по сохранившей цвет радужной гриве узнала Рэйнбоу Дэш.