Напиши мне новую жизнь

Если ты не будешь контролировать свой гнев, твой гнев будет контролировать тебя. Стивен Кинг. Под куполом

      День, вроде бы, начался, как обычно.       С утра Сергей встал, умылся, перехватил что-то на завтрак и погнал на работу, на ипподром. Он не опаздывал. Ему просто хотелось побыстрее уйти из дома: у отца начался новый загул. В такие периоды Сергей старался возвращаться домой как можно позднее, когда отец уже угомонится и уснёт. Либо же, если возвращался и заставал отца бодрствующим, спешил прошмыгнуть к себе поскорее и как можно тише.       В тот злополучный день Сергей вернулся рано, так получилось. Отцу было не до него: он ругался с женой. Сергей настолько привык к этому, что воспринимал почти как фон. Стараясь не привлекать к себе внимания, парень прошёл в ванную, умыться да руки вымыть. Уже устроился почитать что-то по учёбе, как в комнате появилась сестра. — Я с тобой посижу? Они ругаются опять, — Наташа, не дождавшись разрешения, уселась на кровать. В общем-то, разрешение ей не было нужно: брат с сестрой жили в одной комнате, комната была их общей. Сергей, однако, и не собирался в диалоги вступать, он был увлечён чтением, и чем там Наташка занималась, не вникал. Однако, когда раздался грохот гораздо громче обычного, брат с сестрой вздрогнули и переглянулись. — Сиди тут, я щас посмотрю, — Сергей отложил книгу и вышел на звук. — Чё тут у вас? Он увидел, что отец лежит на полу, пытается встать, а мать стоит над ним, обхватив лицо ладонями. — О, Ларка, ща те твой сынуля поможет. А, сынуля? — Александр ядовито засмеялся. Сергей брезгливо скривился при взгляде на отца, и обратился к маме: — Что случилось? — Неудачно встал с кресла, — вздохнула измученно Лариса, — Да сам встанет. Иди, Серёж. Сергей закатил глаза и, фыркнув, развернулся уже, чтобы уйти, но Александр окликнул его. — Эй, чернявый, иди сюда! Сергей довольно часто слышал такое от отца, особенно, когда тот был пьяный. Поэтому вернулся и встал на пороге комнаты, ожидая, что дальше? А дальше отец, всё-таки, поднялся и, обдав сына перегаром, заявил: — Ты, — он ткнул Сергея в грудь, — сколько ещё будешь меня позорить? — Чего? — Сергей поморщился и чуть отвернулся, чтобы не дышать алкогольными парами. — Ой, морщимся мы! Нам не нравится! Ты чё, отцом родным брезгуешь?! Сергея спасало только то, что он вырос на полголовы выше отца, иначе он задавил бы со всей яростью. Сергей отшагнул назад. — Слушай, а ты ж колхозник у нас, начинающий. А каждый колхозник обязан уметь пить! Ну-ка пошли, щас я тя научу! — Александр схватил Сергея за ворот футболки и почти потащил в кухню. Сергей, будто от гипноза очнулся, ударил отца по руке, чтобы тот отпустил. — Не трогай меня, — негромко, но уверенно, произнёс он. — Шо такое? — Александр прищурился, будто разглядывая диковинную штуковину, — У Серёжи голос прорезался? Хоть Сергей внутри и подрагивал, но на его лице не дрогнул ни мускул. — Саша! Серёжа! Прекратите уже, — Лариса попыталась их растащить словесно. — Если ты ещё раз тронешь меня или мать, я… — Ну что? Что ты сделаешь, чернявый? — Да ты молись, чтобы не сделал! — голос сына прозвучал уже громче и Лариса испугалась, как бы они не подрались. — И как грозится-то! — Александра это не пугало, а только веселило. — Остановитесь! — Лариса буквально взмолилась, но между ними вставать не спешила. Отец и сын попрожигали друг друга взглядами ещё какое-то время, а потом Сергей первым развернулся и ушёл. Вернулся в комнату. Нутро дрожало, руки, вроде, нет. Отчего дрожало нутро, Сергей пока сам не понял: то ли от страха, что сейчас эта пьяная туша (хоть Сергей и вырос выше отца, отец всё же был мощнее и сильнее) драться полезет, то ли от дикого волнения и внезапно проснувшейся смелости. «Впервые в жизни ответил, ещё и так. Лучше поздно, чем никогда».       Наташа всё, разумеется, слышала, но решила, что если будет тихо сидеть, её ничего не коснётся. Папа ведь её не воспитывал, как Серёжу с битьём и криками, а значит её, может, и пронесёт.       Около часа прошло спокойно. Ни ругани, ни грохота, только пьяные возгласы, как обычно. Сергей уже подумал, что на сегодня это всё, но ошибся. Он спокойно вытянулся во весь рост на своём разложенном кресле, и почитывал что-то отвлечённое. Наташка ушла к маме, с ней было интереснее, чем с молчаливым братом. За дверью раздался топот. Сергей не обратил внимания, ушёл в чтение и свои какие-то мысли. Мысли, конечно же, о Динке. «Мой спасательный круг… Островок спокойствия… Луч света в тёмном царстве. Фу, банальщина какая. Дина не луч, она целый костёр, получается. Огонёк это точно. Греет и не жжётся. Хотя, она может… увидеть бы тебя, маленький хрупкий огонёк…» Сергей тихо улыбался своим мыслям и образам любимой девочки, которые рисовал сам себе. Один из них почти напророчил события этого вечера. Сергей представил, что он раненый в бою воин, почему-то что-то типа древнеславянского, а она его выхаживает. Плачет над ним, её слёзы капают ему на лицо, она их вытирает своими мягкими ладошками, а он, раненый ворогом воин, лежит в полусознании и чувствует только её тёплые прикосновения. «Нет, не хочу, чтобы она плакала. Пусть улыбается почаще». Тогда воин открывал глаза, приходя в себя, брал Дину за руку и касался её губами. Дина сразу переставала плакать и склонялась к нему лбом ко лбу. — Не плачь… — Не буду, не буду. То и дело, Сергей ловил себя на том, что ушёл в свои мысли и забыл уже, о чём читал. Приходилось возвращаться на начало страницы.       В один момент эту идиллию нарушил топот и громкое: — Нет, я интересуюсь, почему этот чернявый отцом родным брезгует? Сергей понял, конечно, что речь о нём. Он изогнул шею и посмотрел на отца. — Чего ты хочешь? — снова негромко произнёс Сергей и сел. — Узнать, почему ты себе много воли взял? — Сергей понял, что отец уже основательно набрался. — Я ничего не брал, — буркнул Сергей. — Ой-ой-ой, обиделся! — передразнил Александр, — На обиженных воду возят, Серёженька. От этого уменьшительно-ласкательного Сергея передёрнуло. Именно из-за отца он возненавидел, когда его называли «Серёженька». — Да ладно, не дуйся. Пошли, выпей с отцом, — Александр хлопнул сына по спине. Сергей по привычке выпрямился. Вздохнул и решил не усугублять, не продолжать конфликт, а пойти выпить с отцом, глядишь отстанет быстрее.       Однако взаимопонимания достичь не удалось. Сергей, не привыкший в свои неполные двадцать лет, глушить горькую, как его отец, ограничился парой рюмок. В основном он выслушивал поток пьяного бреда и жалоб на жизнь. — И вот потом, Серёга, понимаешь, я в двадцать лет должен жениться. На этой, ну на матери твоей. Сергей сидел молча, подперев голову рукой и не глядя на отца. Тот не обращал внимания, что сын не особо его слушает и продолжал. — Не, она-то девка красивая была. Чёрненькая, как ты вот. Но чё-то вот в ней не то. — А в тебе всё то? — пробурчал Сергей, которому уже поднадоело слушать про мать, какая она не такая. Александр пропустил мимо ушей. — Я-то спрашивать не стал, мол, а от кого ты с брюхом, женился. Но как ты родился, у меня сразу ба-а-альшие вопросы начались, — его несло и он этого не замечал. А Сергей повертел в руке ножик и глянул на отца. «Один удар и… даже не удар, а просто движение в одну сторону и всё. Всё. Больше нет этого мудака, больше нет его присутствия в моей жизни, больше нет… Дины. Потому что убийце, которого приговорят к вышке, никакая Дина будет не нужна. Но ты же не убийца, да? Тебе же нужна твоя девочка? Нужна. Вот и положи нож подальше!». Он даже головой потряс, прогоняя всякие мысли, и положил нож в раковину, подальше от соблазна. Александр, облокотившийся сложенными на груди руками о стол, притих. Видимо, словесный поток поиссяк. А вот Сергей неожиданно даже для себя заговорил: — А какие вопросы? Ты не знал, что если с девочкой было, могут дети появиться? Ты не знал, что можно вовремя вынуть, чтобы детей не было? — на этой фразе Александр медленно поднял голову и посмотрел на сына совершенно ошарашенным взглядом, — Чего смотришь? Я не виноват, что вы меня выродили. — Выродили, это точно. Выродок ты и есть, — криво усмехнулся Александр. — От выродка слышу! — повысил тон Сергей и уже вышел из кухни, как почувствовал спиной удар. Очень знакомый, плашмя, оставляющий после себя чувство ожога. Да, Александр огрел уже взрослого сына ремнём. Сергей рванулся из кухни, но бегать особо было негде в тесной двушке. Удары сыпались и сыпались на его бедную спину. А потом его толкнули и резко заболела голова. — Саша! — послышался женский крик. Конечно же, Лариса услышала и увидела эту безобразную сцену. Сергей закрыл левый глаз, зажал ребром ладони ранку и, наконец, скрылся от отца в ванной. — Тварь… — он открыл воду и смыл уже натёкшую на лицо кровь. За дверью слышалась возня, голоса отца и матери. Но Сергей их не хотел слышать. Он отключил слух, чему научился давно в юности. Холодной водой он пытался остановить кровь. На нетрезвую голову, да ещё и в стрессе, Сергей не соображал, что сделать, чтобы кровь не текла больше и просто смывал и смывал её. Он замер перед зеркалом, смотрел на себя. Худой юноша, как будто загорелый, лохматый и небритый, кстати. Глаза злые и уставшие… «Валить надо отсюда. На ночь хотя бы, но свалить!», — решил он.       Дальнейшее он предпочёл забыть, хотя забыть хотелось всё, весь этот вечер. Помнил только, как пешком к Дине шёл. Не ночь ещё, даже не сумерки. По пути то и дело стирал подолом футболки кровь со лба. Почему-то был уверен, что Дина его без лишних слов пустит перекантоваться. Хотя бы тут не ошибся.       Сидя на подоконнике в коридоре общаги, Сергей курил в форточку и перебирал в пальцах Динкину цепочку. Вспоминал всё, что случилось, в том числе и безобразный скандал с отцом. Вспоминал Дину, как с ней хорошо и спокойно. Думал и про предстоящий гипноз. Что это такое, с чем его едят и неужели это действует? Он вздохнул, выбросил бычок в форточку и спрятал цепочку в карман джинсов.       Приём цитрата магния давал кое-какой эффект: Сергей стал быстрее засыпать и спал без кошмаров. Он заметил за собой, что и тревожность немного поубавилась. Она не исчезла совсем, но стала чуть меньше. По крайней мере, теперь Сергея не так сильно трясла мысль, что он непременно потеряет Дину, а грыз червячок, как бы её удержать. Возможно, суть одна, но эмоциональная окраска разная, чему Сергей был удивлён и рад. Где-то в глубине души или сознания он понимал, что это ещё не победа, но уже маленький шажок к ней и таких шажков надо сделать ещё много.       А в общаге ему приходилось не так уж туго, как он сначала думал будет. Его никто не трогал, к нему привыкли, с ним общались, что для Сергея было в новинку. Но приятную. Он учился отвлекаться от своих проблем. Конечно, он не бросался тут же заводить дружбу до гроба, но убить время в разговоре — почему бы нет? Правда, потом Сергею необходимо было побыть в одиночестве, восстановить потраченный ресурс. Костик к этому привык, он вообще легко адаптировался к предлагаемым обстоятельствам. Сергей пока не подозревал, да и сам Костик тоже, что друг в друге они обретут дружбу. Но об этом чуть позже. Пока что кончился август и началась учёба, а с ней и сеансы гипноза.