Напиши мне новую жизнь

      Динин дом снова стал неким рабочим кабинетом Михал Михалыча. Она на этом практически настояла, пока Сергей уже успел выдать с десяток неимоверно странных вариантов, где они могли бы встретиться, от квартиры психолога до лавочки за ипподромом. — Как ты это себе представляешь, Серёж? — они как раз тусили на ипподроме. Сергей заканчивал подработку, а Дина приходила немного позаниматься. «Немного» это чтобы не навредить заживающей ноге. И вот перед тем, как покинуть стадион, молодые люди решили немножко вздохнуть, что называется. На трибунах никого, можно и посидеть. — Ну вот так. Сели и поговорили, — пожал плечами Сергей. — Угу, и привлекли к себе кучу внимания, которого ты так не хочешь. — Чёрт, справедливо. Что же делать? — скорее подумал вслух, чем спросил Сергей. — Не маяться дурью и приходить ко мне, пока возможно, — Дина внаглую вытянула ноги на спинку впереди стоящего кресла. — Да я и так у тебя прописался почти, — буркнул он и вздохнул. — Серёга, ну мы же уже говорили об этом, — несколько раздражённо вздохнула Дина.       После того, как Дине удалось переубедить его даже не предлагать эти идеи Михалу Михалычу, он ещё очень долго извинялся, как будто он у Дины выцыганил её дом в аренду, а не Дина сама предложила.       Вот и вышло, что на следующей неделе Михал Михалыч вновь позвонил в дверь на Михалковской улице. Сергея пока не было. — А где же мой пациент? — поздоровавшись с хозяйкой, спросил врач. — Задерживается, — виновато поморщилась та, — вы очень торопитесь? — Ты знаешь, в такое время уже не очень тороплюсь, — успокоил её Михал Михалыч. — Пойдёмте тогда чайку попьём? — С удовольствием. Динка быстро сообразила на стол, даже предложила Михал Михалычу поесть, но он деликатно отказался. Пока они в тишине гоняли чаи, Михал Михалыч про себя отметил, что Дина словно на иголках. Он закономерно предположил, что ей страсть интересно, что там у Серёжи происходит, и со вздохом озвучил свою догадку. — Дин, ты хочешь знать, что с Серёжей? — Честно? — Дина подняла глаза на собеседника, кажется, даже уже и не удивляясь его проницательности, — Очень. Мне очень интересно, что с ним и можно ли ему помочь. — Ну, что с ним конкретно я тебе не могу сказать, это наша с ним тайна, а разглашать её я не могу без его согласия. Разве что он тебе сам когда-нибудь расскажет. Но могу сказать, что помочь ему можно. Сложно, но можно. Опять же, не хочу заранее обнадёживать. — Понимаю… — покивала девушка и вздохнула, — но он упёртый. Он, если взялся, он доведёт до конца. — Вот, — довольно кивнул Михал Михалыч, — так и думай. Это хорошая мысль. Скоро пришёл и ожидаемый Сергей. Он скинул кеды, повесил на крючок сумку и помахал ручкой всем собравшимся. — Извините, Михал Михалыч, автобуса долго не было. Я бы пешком до метро дошёл, но что-то я сегодня вымотался. — Всё нормально. Главное, что добрался-таки, — улыбнулся психиатр и вежливо попросил Дину оставить их одних, и она снова отдала им во временное пользование свою комнату.       Сергей плюхнулся в кресло и уставился себе на руки. Он понятия не имел, что Михал Михалыч вообще в теории может сказать дальше. — Значит так, Серёж. Фантазии твои — дело, конечно, серьёзное. Но сначала… сначала нам нужно не с этим разобраться, иначе работать будет бесполезно. У тебя что-то получилось с водой? — Ну… да… то есть нет… ну я вроде помыл голову, но под краном, и… ну, не более, чем выходит обычно, когда стараюсь, — кисло сообщил парень. — Понятно. Дину думал взять? — Думал. — И не взял? — Не взял. Хотя, она даже сама предлагала. — А хотел? — Не знаю… не хотел, чтобы она… — Сергей замялся, но Михал Михалыч понял мысль и закончил её за Сергея. — …видела твой слабости? — Наверное… — Наверное или да? Это важно. — Да, — вздохнул Сергей. Раз уже выложил козырного туза, можно и все остальные карты, не так важно. — Я в курсе, что она знает о них, но видеть… — А что произойдёт, если она их увидит? — Станет считать меня слабым, наверное. Недостойным её, — Сергей сказал это почти моментально, не успев даже подумать. Но Михал Михалыча этот ответ, кажется, очень даже устраивал. Вообще говоря, он считал, что сказанное без раздумий — самое честное, что человек может выдать, и ценил, когда его пациенты не утруждались отфильтровать свою речь. В хорошем смысле, конечно. — Вот как. То есть ты боишься, что Дина тебя оставит? — Конечно. — Нет, я-то это понимаю, ты для себя это проговори и проанализируй. Знаешь, чего больше всего боятся демоны? Света. Вынеси своих демонов на свет, и увидишь, что они вовсе и не страшные. — Ну Дину потерять не то что страшно… просто мне кажется, что если она меня оставит, я и с крыши прыгнуть смогу, — Сергей заколебался. — Прыгну, точнее. Или уйду в долгий и глубокий запой. А потом, если выйду из него, всё-таки прыгну с крыш. — Серёж, помнишь, я говорил, что в жизни всякое может случиться? Да, Дина может уйти из твоей жизни. Я понимаю, что она сейчас в твоей, скажем, вселенной очень важный человек, но главный персонаж в твоей же жизни — это ты сам. Кстати, а ты не думал, что это ты можешь от Дины уйти? — Куда? Зачем? — не понял Сергей. — Ну в теории. Жизнь она такая… ты думаешь, что будет так, а оно совсем по-другому поворачивается, — начал было развивать мысль Михал Михалыч, но увидел на лице молодого человека растущую растерянность и сменил тему, — ладно, давай пока что о деле. Тревожность у тебя повышенная, вот что. Сергей вопросительно посмотрел на Михала Михалыча. Он нахмурился, прищурил один глаз и вздохнул. — Ты это не воспринимай, как упрёк или что-то плохое, Серёж. Это твоя природа, которая взращивалась в тебе годами. Но на твоём месте я бы послушал меня внимательно. — Я и так слушаю… — пожал плечами пациент. — Так вот, я рекомендую тебе попринимать кое-какой… препарат. А тогда уже займёмся гипнозом. Сергей нахмурился и шумно выдохнул. Подозрение, разочарование и даже гнев в нём стали тихонько дёргать за сердце. Чёртовы таблетки ему мог бы кто угодно назначить… «стоит открыться» называется! Открылся, и что? Ему предлагают химию какую-то в себя совать, как психу какому-то. Нельзя доверять, знал, знал же! — Успокойся, Серёж. Сергей вырвался из своих мыслей, и изумлённо поглядел на Михала Михалыча. Как он узнал? — Я хорошо читаю язык тела, — улыбнулся он. — Да и ты не первый, никому таблетки не нравятся. Но если ты не успокоишься, гипноз будет бесполезен, пойми. Главная твоя проблема, нравится тебе это или нет, это не фантазии, а твои мысли о них. И не только о них. О себе. О жизни. О своих идеалах. Важно, Серёж, не убрать причину возможного «падения», ведь таких у тебя достаточно будет в жизни, просто эта очень уж очевидная и соблазнительная, но и противная и этим самым и цепляющая. Я прав? Надо научить тебя сражаться, а не убрать от тебя врагов. Знаешь же, как вакцины работают? Они не блокируют путь бактериям в организм, они учат его с ними бороться. Вот и нам с тобой нужно то же самое делать. Только тебе надо мне доверять. Иначе никак. — Ладно… — Сергей не ожидал такой речи, но ярость от мысли о медикаментах сама ушла куда-то в атмосферу. — Тогда что я принимаю? — Ну, ты ещё не принимаешь, и я тебя не обязываю, — Михал Михалыч заёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее. — Хочешь — принимай, не хочешь — не надо, тоже справимся, только сложнее будет, и настрадаешься вдоволь. Мне-то что, я только помочь тебе хочу, чем смогу уж. Я не волшебник, я только учусь, — ухмыльнулся врач. — Гипноз звучит волшебно, — честно заметил Сергей и тоже слегка приподнял уголки губ в кислой улыбке. Михал Михалыч шутливо покачал головой. — Это пока, Серёж, это пока. Прогресс не останавливается, хотя кое-где он может встречать несколько более сильное сопротивление. Как бы то ни было, бояться его не стоит, и ничего волшебного в том, что ты ещё не до конца понимаешь, нет. Вообще говоря, в жизни нет ничего, чего стоило бы бояться, есть только то, что нужно понять. — Да, понятно… спасибо. Так что вы пропишете? — Сергей почесал макушку. — Значит, лекарство называется цитрат магния. Ничего страшного и сверхъественного. Магний это антистрессовый фактор, он помогает организму противостоять повышенным эмоциональным нагрузкам и стрессу. С тобой сейчас это и происходит, а посему мы начнём работать именно с этим, — совершенно спокойно произнёс психиатр. — А как его принимать? — Сергей старался всё запомнить. Вообще, он на память не жаловался, но от волнения опасался упустить какие-то детали. — Порошок, тебе милиграмм четыреста. Можешь на ночь, можешь на два раза в день разбить, как тебе удобно. Но я бы разбил на два раза в день, потому что чем больше магния в организм поступает, тем труднее он всасывается. Разводишь в стакане тёплой воды четыре чайные ложки и принимаешь во время еды. Вот. С месяцок попьёшь, а там посмотрим на результат. В аптеке можно без рецепта купить… — Михал Михалыч прищурился, задумавшись. «Только бы к рецептурным не пришлось прибегать, только бы не пришлось!» — подумал он. — И моё самочувствие изменится? — Сергей с неким невольным скепсисом потеребил мочку уха и глянул на собеседника. — Должно, — кивнул Михал Михалыч, — по крайней мере физическое. Со вздохом Сергей тоже покивал. — Ну тогда завтра и куплю… — Вот и чудно. Тогда давай встретимся на следующей неделе. — А я вот хотел обсудить, что ли, один вопрос, — смутившись и опустив глаза в пол, начал Сергей. Михал Михалыч снова обратился в слух. — Что такое? — У Динки же родители скоро вернутся… — он опять запнулся, — Я хочу сказать, что я тоже съеду в ближайшее время куда-то. И как тогда нам быть? — М… — врач призадумался, подперев бороду рукой, — тогда… тогда либо ко мне на работу, либо ко мне домой. Второй вариант предпочтительнее и проще. Так мы не привлечём особого внимания, которое нам не нужно. Тебе так будет удобно? — В принципе, да. — Отлично. Тогда что… звони на следующей неделе, поделись, как самочувствие, как жизнь. Ну и, если Динины родители, ещё не приедут, увидимся на том же месте, в тот же час, — изложил свой план Михал Михалыч. Сергей поднял взгляд, посмотрел на него, чуть сощурившись, и пожал плечами. — Договорились. — Прекрасно. И старайся не засиживаться в миноре. Гулять с Диной ходите, например. Это полезно. И лошадей не забрасывай, конечно. Когда Михал Михалыч ушёл, на Сергея снова навалилась какая-то усталость. Нет, он, конечно, и на работе устал, но тут как будто ещё прополоскали и выжали. — Может, это с непривычки? — предположила Дина. Она чистила картошку им на ужин. Сергей молча пожал плечами. — Спать хочется. — А картошечка? — недоумённо спросила Дина. — Ну это само собой разумеется! — усмехнулся Сергей, — Дин, а ты не знаешь, где бы достать цитрат магния? Мне тут Михал Михалыч выписал, так сказать. — В аптеке, я полагаю. — Ты, блин, Капица, — фыркнул он. — Ась? — Ты, говорю, Капица. Очевидные и невероятные вещи говоришь. — Не, я в Сергеи не подхожу. Капица из нас ты, — Дина вырезала глазок из картофелины и бросила её в кастрюльку с водой. Сергей оценил эту шутейку коротким «Ха!» и решил покурить, — Ладно, кончай курить и иди руки мой. — А стоит ли? Всё равно грязными будут потом… — философски затянулся юноша. Дина подозрительно на него посмотрела, но ничего не сказала, — шучу, Господи, — буркнул он. Затушил сигарету и со вздохом отправился в ванную.       Вопрос с жильём решился почти сам собой. По крайней мере довольно несложно. В середине недели Сергей заходил в академию по делам и встретил на территории Костика. Подумав, что это шанс, Сергей окликнул одногруппника. — А, Серый. Здорово! — они пожали руки. — Привет, привет. Как жизнь? — Живу, смеюсь, страдаю, а как ещё? Ты? — Да тоже… — тут Сергей вздохнул и выдал, — Слушай, у меня тут с жильём проблемы нарисовались… Ты не знаешь, может, кто-нибудь снимает что-нибудь и сосед бы не помешал? — А зачем снимать? — живо отозвался Костик, — У меня вот в общаге комната на двоих, а я один. — Кость, у меня прописка московская… — терпеливо начал Сергей, но Костик так красноречиво скривился в скептической мине, что Сергей решил послушать, что приятель имеет предложить. — Серёжа, это делается просто. Вахтёрше даётся некоторая денежка… — Взятка, что ли? — Фу, какая похабщина. Это не взятка, это благодарность за то, что она тебя пустит жить, — медленно, как сложную задачку, объяснил Костя. Сергей покачал головой. — А если узнает комендант? — Конечно, узнает. Как, по-твоему, вахтёрша решает такие вопросы? Та денежка, что ты ей даёшь, делится между ними. — Что ж, я понял. Ты профессионал. И много надо, чтобы комендант дал добро? — Друг мой, поверь, в общаге всё, или почти всё, зависит от вахтёрши, — со знанием дела произнёс Костик. — Короче, если тебе надо, можешь пожить у меня. Правда, если нас с тобой спалят… — Что будет? — Пойдём вместе искать новое жильё, — пожал плечами Костя, как будто говорил о каких-то пустяках. — Ну это ещё фигня, — отмахнулся Сергей. — Из комсоргов могут выпереть, — задумчиво добавил Костик. — Да и хрен с ним! — воскликнул комсорг, — Вы меня как выбрали, я вас поубивать мечтал! — Чё-то я уже передумал тебя пускать… — захохотал его товарищ, — Ладно, шучу. Заезжай хоть завтра, если денежка на благодарность есть. — Сколько надо-то? — Рубля три. — Офигеть… — А ты как думал? Ну если такса выросла, я добавлю. Отдашь, как сможешь. — Ладно. Делать нечего. — Шикарно. Где общага-то знаешь? — Ну да. — Тогда завтра давай у второго корпуса я тебя встречу. — Давай, — автоматически повторил Сергей, но осёкся. От такой быстроты развития событий он немного обалдел, — давай лучше послезавтра? — Да как скажешь. Я всё равно никуда не денусь. — А что так? — Да родители ремонт затеяли дома, ну там, у меня в Видном. А мне лень в этом участвовать, честно говоря, и я тут торчу. Там брат мой у них есть, одиноко не будет. Но зато в общаге нескучно. Каждый день новые события! — широко улыбался Костик. — Класс… — протянул Сергей, представляя, в какой адище для интроверта он попадёт. «Ладно тебе, зато крыша над головой хоть на какое-то время,» — подумалось ему. — Ну давай. До послезавтра. Подгребай часам к десяти. — Спасибо, — это было искренне. Парни пожали руки на прощание и Сергей отправился в путешествие по аптекам в поисках этого самого цитрата магния.       Целый день Сергей соображал, как бы сказать об этом Дине. Искал слова, придумывал, как их сложить в предложения, и как сделать так, чтобы Дина не расстроилась. Ну или хотя бы не очень сильно расстроилась. Сергей на скудный словарный запас и грамотную речь не жаловался, но, когда надо было откровенно поговорить, всегда терялся и предпочитал молчать. Но не мог же он уйти молча. «Думай, Серый, думай».       Попутно Сергей собрал вещи и принял магний. На пустой желудок, но ему было не особо важно. Динки дома не было, она поехала подработать, а без неё лазать по кухне Сергей стеснялся. Он позволил себе только чаю выпить, потому что за ним не надо было куда-то далеко лезть. В этом доме чай был всегда. В кувшинчик Динина мама сливала из заварочного чайника чай, который не выпили за ужином, и в течение следующего дня ей или Дмитрию не надо было надолго отвлекаться от работы на возню с перекусом. Собственно, этого вторичного чая Сергей и решил напиться. Не еда, конечно, но хоть что-то в желудок упадёт.       Дина пришла ближе к вечеру, часам к шести. Сергей вышел её встретить. — О, Серёжа дома, — девушка просияла довольной улыбкой и они обнялись. Сергей стиснул её покрепче, как будто хотел, чтобы Дина отпечаталась у него на коже, — ты голодный? — Не, не особо. — Кто подменил моего Серёжу? — хихикнула Дина и поцеловала его в шею. Серёжа ничего не ответил. Он как будто окаменел от понимания, что вот сейчас надо будет нарушить идиллию и Динкина улыбка померкнет, а глаза загрустят. — Ладно, раз ты не хочешь, тогда я поем, — девушка выскользнула из его рук и ушла переодеться. Сергей двинулся за ней. Он зашёл как раз, когда Дина снимала платье. Ничем не обнаруживая своё присутствие, парень молча любовался девушкой. Узкой спиной, бледной кожей, с которой уже сходил загар. Рыжеватые волосы красиво контрастировали с цветом кожи. Торчащими под кожей рёбрами. Что рёбра, что ключицы Сергея, почему-то, почти что завораживали. Вот Дина развернулась к нему лицом, намереваясь повесить платье в шкаф, и вздрогнула от неожиданности. — Ах ты! — она инстинктивно прикрылась платьем, а Сергей фыркнул от смеха. — Чего я там ещё не видел? — ему очень захотелось ещё раз крепко сжать эту хрустальную девочку, как он назвал её ещё в школе, и затискать изо всех сил, чтобы у неё кости затрещали. — Ну ты, может, и всё видел, но подсматривать нехорошо, — Динка открыла шкаф и юркнула за дверцу. — А я не подсматриваю. Я наблюдаю, — важно заметил он. — Наблюдательный? — Ага. Всё, больше не могу, — он шагнул за дверцу и схватил девчонку в объятия. Она ойкнула от внезапности, — иди сюда. Неспешно он стал целовать её лицо и губы. Дина растерялась, но когда хотела включиться в ласки, Сергей её остановил. — Нет, ты стой, — шепнул он и вдоволь нацеловав её шею и вожделенные ключицы, стал опускаться к её груди, не менее желанной. Скоро ему пришлось встать на колени, когда он переместился на её живот. Взялся пальцами за резинку её трусиков и стал их спускать. Дину всё происходящее и возбуждало, и удивляло. «Что это с ним сегодня?». А Сергей тем временем перенёс Дину на кровать и стал раздеваться сам. Динка раскрыла ему навстречу руки и ласково приняла его в объятия.       Сергей занимался сексом долго. Он открыл для себя, что ему нравится смаковать и растягивать удовольствие. Даже не само примитивное «потыкаться», а ощущать в своих руках живое горячее тело, чувствовать на себе разные поцелуи, от нежных до горячих, когда в ход и зубы идут. Прижать к себе это самое горячее тело, чувствовать каждое его движение, каждый судорожный вздох, слышать эти вздохи у себя над ухом, как они то затихают, то становятся громче. Понял, что ему не нравится, когда громче, нравится, когда вполголоса. Так интимнее ему казалось. И самое главное, самое приятное до мурашек, что захватывало дух: Дина. Всё это происходило с ней, с самой волнующей в мире девчонкой.       Разговор отложился до утра. Хоть они и не спали полночи, но Сергею хватило такта и не хватило смелости: рушить тёплую обстановку ему не хотелось. Хотелось только обнимать свою рыжую девчонку.       Но утром пришлось начать неприятное. Как и ожидалось, Дина расстроилась. Она не заплакала, не стала ругаться. Она только грустно вздохнула и вскинула брови: — А, может, ты подождёшь? — она подняла на него полный надежды взгляд и обняла за плечи. Сергей терпеливо вздохнул и провёл ладонью по её руке: — Дин, ну мы же говорили об этом. Я не могу у тебя поселиться навечно, — он говорил, как обычно, негромко, даже мягко. Больше всего он опасался либо скандала, либо слёз. Ни того, ни другого он терпеть не мог. — Да понимаю. Просто я надеялась, что ты не так быстро решишь вопрос с жильём, — грустно пожала плечами Дина. — Динк, я же не на войну уезжаю. Мне тоже разлучаться не очень хочется, но… ну неправильно это, чтобы я у тебя жил. — Да почему? Хоть одну причину назови, — Дина устроилась у него на груди так, чтобы быть сверху и смотреть прямо на него, а не в профиль. — Я себя чувствую иждивенцем, если хочешь. — Глупость какая… — фыркнула Дина. — Ну тебе глупость, а мне неудобно. Неправильно, чтобы парень у девочки жил. Наоборот должно быть, — вздохнул Сергей, — это я тебе крышу над головой должен, а не ты мне, если уж на то пошло. — Меня воспитывали иначе, — задумчиво отозвалась Дина, перебирая пальцами его волосы. — Ну я не могу перевоспитаться, извини, — буркнул он. — А в гости к девочке этот парень может приходить? — Дина поцеловала Сергея в нос. Сергей довольно и хитро ухмыльнулся: — Может. — Тогда буду тебя ждать в гости. Как-нибудь. — Угу, — Сергей обнял девушку и расцеловал её лицо и появившуюся улыбку, — слушай… — вдруг его осенила мысль, — а можно тебя попросить что-нибудь мне одолжить? — Ты о чём? — Ну, чтобы мне так тоскливо не было, может, ты бы одолжила мне какую-нибудь свою мелочь, — смутился парень, боясь, что Дина сочтёт это глупостью. — Хм… — она, однако, стала озираться по сторонам, думая, что бы такого Серёге отдать. Но мелкого ничего не попадалось на глаза. Одни игрушки, которые Дина ни за что не разрешала маме отдать кому-нибудь. Но куклы, мишки, заяц и прочие фигурки лошадей явно Серёге не подойдут, — о, а хочешь, цепочку мою возьми? — Дина глянула на висящий на цепочке крестик. — Цепочку? Прям с крестом? — Сергей поймал его на пальцы и пожал плечами. Тот самый красивый крестик, увитый виноградными лозами. — Ну да. — А как ты маме с папой объяснишь, что ты его не носишь? — Скажу, что надоел и он в шкатулке лежит. Ты же его вернёшь? — сама не поняла зачем спросила Дина. — Верну, конечно, — почти возмутился этому вопросу Сергей. — Ну вот и бери тогда. Пусть он тебе удачу принесёт, — Дина расстегнула цепочку и она упала Сергею в ладонь, — только не потеряй. — Не, у меня, как в банке. Спасибо, — он ещё раз расцеловал любимое лицо и крепко прижал Дину к себе. Дина прильнула щекой к его груди и сильно-сильно зажмурилась, чтобы не расплакаться от обиды, что всё-таки Серёжа уходит. Ей казалось, что он уйдёт в свои проблемы и не вернётся к ней. Но отпустить его придётся.       Следующим утром Сергей ушёл. Костик, как и обещал, помог и с вахтёршей договориться, и в комнате обустроиться. Потихоньку Сергей вливался в новую жизнь, хотя ему очень не нравились вопросы на тему: — Так ты москвич, Серёга! На фиг тебе-то общага? Но тут встревал Костик: — Что ты пристал, Колян? Надо — значит надо. Костик довольно быстро просёк, почему его не очень разговорчивый приятель, а теперь сосед, не может жить дома, но, зная его характер, не позволял себе лезть в душу с расспросами. Захочет — сам расскажет. Хотя, Костя и так общую суть понял. Шрам у Серого над бровью говорил сам за себя. Конечно, звездануться этот высокий брюнет мог где угодно, но Костя неплохо знал жизнь. Больше такого вторжения в личную жизнь Сергея бесило, что в общаге отключили горячую воду. — Лето же, — пожал плечами Костик. — Ну, в общем, да. Дома-то та же ерунда, — вздохнул Сергей, но тут же подумал, что и ладно. Под душ не придётся лезть. Нагрел воды, да полотенцем обтёрся. Пойдёт… как-то проживём.       Динины родители вернулись через неделю после того, как Сергей ушёл.       Всю ту неделю Дина тосковала. С приездом родителей настроение не улучшилось. Без Серёги стало пусто. Да, он пожил у неё всего пару недель, но за это время Дина так к нему привыкла, что теперь на неё, казалось, обрушилось одиночество. Чтобы как-то его забить и не впадать в уныние, Дина стала ходить на пробежки. И для здоровья, и форму поддерживать, да и в лесочке прогуляться, только бы из дома выбраться.       Родители вернулись утром, когда Дина ещё спала. В этот день она собиралась на ипподром, позаниматься немного. — Да не шуми ты, ребёнка разбудишь, — шикнула Анна на мужа. Тот зацепился ботинком за половичок и чуть не упал. — «Ребёнка»… хорошо, что Дина не слышит, — пробурчал он в ответ. Анна тем временем вылезла из обуви и облегчённо вздохнула. Задвинула обувь под галошницу и пошла умыться с дороги, — а сумки? — вдогонку ей бросил Дмитрий. — Они все твои, Митюш, — устало ответила Анна. Дмитрий только глаза закатил, — пойду к Динке зайду. Динка, как и было сказано, ещё спала. Мама присела к ней на кровать и погладила по волосам. Дина резко обернулась, подумав, что вдруг это Серёга? — Ой, мама! — то ли констатировала, то ли испугалась Дина. — Да, это я. Как делишки? Как прошло без родителей? — улыбалась мама. Дина, сонно моргая, села на кровати и потёрла глаза. — Что прошло? — Не проснулась, — кивнула Анна самой себе. — А сколько времени, мам? — Половина одиннадцатого, — сообщила мама, посмотрев на свои наручные часы. — Чёрт, вставать срочно пора! — Дина вскочила с постели и стала собираться на пробежку. — Куда? — Анна наблюдала за дочерью в крайнем удивлении. Она не помнила за своей маленькой совой такого резвого утреннего подъёма. — Да я бегать затеяла. Надо же ногой шевелить. А потом на ипподром съезжу. Пока Егор Никитич предлагает возможность заниматься по бартеру, такую возможность грех упускать, — Дина уже натягивала носки, а Анна подозрительно сощурилась. — По какому-такому бартеру? — После занятия убрать денник и лошадь вычистить. Это вообще бесплатно получается, — объяснила дочь. — М… ну ладно. А у Серёги твоего как дела? — Анна задала, казалось бы, самый что ни на есть невинный вопрос, но Дина так красноречиво промолчала, что у Анны появились какие-то подозрения, уж не поругалась ли тут молодёжь? — Давай потом поговорим, мам? Я вернусь с ипподрома и допросишь меня, о чём захочешь, — Дина закончила одеваться и улизнула умываться, — привет, пап! — послышалось из глубины квартиры. Анна задумчиво вздохнула: чутьё подсказывало, что что-то тут не то.       Вечером, как и обещала, Дина сдалась маме на допрос. Хоть она и приехала уставшая, но поговорить с мамой ей и самой хотелось. Кому же ещё можно пожаловаться на Серёгу? Они с мамой уселись у Дины в комнате, на её постели и девушка, положив голову маме на плечо, неторопливо рассказала, что тут происходило, пока их с папой не было. Опуская, разумеется, детали Серёгиного психологического состояния, его фантазии и тягу к садизму. — Ну и вот. Я иду домой, уже у подъезда вижу — он сидит. Грустный такой, потерянный. Попросился переночевать… — Зачем? — Он с отцом поругался. Тот ему даже шрам над бровью оставил. — Родной отец?! — воскликнула Анна. Дина молча кивнула, — Хотя, мой почти такой же был, чему я удивляюсь. Так, ну а дальше? — А ты не будешь ругаться? — А в этом есть смысл? — Анна частенько так отвечала Дине на её «Мам, а ты не будешь ругаться?». И, правда, смысла обычно не было. — Ну… дальше я его оставила переночевать… — выдала Дина, готовясь к выговору на тему «До свадьбы ни-ни». Но выговора не последовало, вместо него раздался только вздох. — Я так понимаю, вы тут вдвоём были, пока никого не было? — Анна очень хитро смотрела на дочь. Ей не хотелось ни ругаться, ни отчитывать Дину, но чем-то её настораживала эта ситуация. — Ну да. Понимаешь, мам, он у родителей вообще не хочет жить. — А куда же он тогда ушёл? — Сказал, что в общагу. Там приятель ему помог. — Интересно, что за всемогущий приятель. Но ведь он там может долго не задержаться. Что же тогда? — Не знаю, мам. Меня он не посвящал в свои планы. Он вообще как будто от меня отгородился опять, — грустно произнесла Дина и осеклась. — Почему опять? — не поняла Анна. — Ой… — Дина закрыла лицо рукой, поняв, что спалилась. — Дин, сказала «а», договаривай «бэ». — Только, мам, ты пообещай, что папе не скажешь? — Динка так пронзительно посмотрела на маму, что Анне не оставалось ничего другого, кроме как пообещать, — в общем… У нас с Серёгой всё вот это вот с того ноября длится. С дня рождения. А нет, вру. На дне рождения началось, а продолжаться стало где-то в этом феврале, что ли. — Так, стоп. Секунду, — Анна издала нервный смешок, — что на дне рождения началось? Что было-то? — Мам, ну то самое, — Дине стало немного стыдно и она отвернулась. — А-а-а… О-о-ох… Ну вы даёте, ребята. Я так и знала. Так, а что в феврале? И почему в феврале? — А он потом от меня отстранился и, так скажем, вернулся только в феврале. — Собака сутулая! — вырвалось у Анны. — Ну не надо так, мам! Ну такой вот он человек. Закрытый… — Угу, а как мою девочку в постель тащить, так он открытый, — не удержалась, чтобы не съязвить мама. — Мам, в постель мы затащились вместе. И вообще, давай не будем о Серёге плохо. Он не плохой, — Дина ещё погрустнела и поджала губы. — Я так понимаю, что вы тут не только плюшками баловались, да? — Анна не переживала, что Дина забеременеет. Она ведь знала про волшебные таблетки, и просто хотела подтвердить или опровергнуть свои догадки. В ответ на её вопрос Дина смущённо хмыкнула, — Ох. Ну ладно, теперь уж назад не вернёшь, — мама погладила дочь по волосам и чмокнула в макушку. — А тебе Серёга не нравится? — она чуть повернула голову к матери. Та пожала плечами. — Не в этом дело. Во-первых, главное, чтобы он тебе нравился и чтобы тебе с ним хорошо было. А, во-вторых, я не очень могу представить себе Серёжу в качестве потенциального зятя. Ну просто он для меня всё тот же мальчишка, твой одноклассник. А тут, понимаешь, они уже плотскими делишками занимаются, — она даже рассмеялась. Дина услышала, что мама не сердится и ей стало чуть легче. Она развернулась и обняла её. Анна обняла дочь в ответ, — хотя, он и постарше выглядит, чем ему есть на самом деле. Или мне так показалось. — Что делать, мам? — С чем? — Ну с этим упёртым Серым. — А что с ним делать? Ждать, что ты тут ещё сделаешь? На мужчин вообще давить не надо, а на такого, как твой Серж — тем более. — Почему тем более? — Так ты же сама говоришь, что он ранимый и тревожный. Зачем же его ещё больше тревожить и ранить? Ты же не его родители, — тут Анна помолчала, а потом произнесла, — ну Саша. Никогда бы не подумала, что он прям до такого дойдёт. — Ты что, его знаешь? — Дина удивлённо уставилась на маму. — Не прямо лично и хорошо, но видела его на паре родительских собраний. На тех немногих, на которых я была, — усмехнулась Анна. — И что он? — Ну нам с мамой твоей Марины не нравилось, что его много. Вот он вроде голос не повышает, но, видимо, у него от природы такой громкий. И он не толстый, он мощный, но его много. Я бы сказала, что он душный. Вот он душит тебя одним своим присутствием. А уж когда он своего сына при посторонних чуть ли не высмеивать брался, мы с Марининой мамой просто выходили из помещения. Ну как так можно про родного сына? И ему, Саше, говорить бесполезно. Он либо отмахивается и не слушает, либо грубить начинает. Значит, Серёжа просто терпение потерял в этот раз. Что ж, я его понимаю… Знаешь, — Анна посмотрела на Дину, — если вам с ним судьба быть вместе, то никуда вы не денетесь. Это я к тому, чтобы ты не переживала, что Серёжа от тебя отгородится. Дай ему время. У него сейчас, как я понимаю, трудный период в жизни. Ты просто будь ненавязчиво рядом. Серёжа оценит, я уверена. — Как? Он же в общаге теперь. — Ну сентябрь же придёт. Куда они оба с Серёжей денутся? — Анна подмигнула Дине. — А мне куда деваться целый месяц? — Бегай. Занимайся ездой. С Ксюшей со своей гулять ходите, в конце концов. Не циклись на одном Серёже. Он точно никуда не денется. Дина не разделяла маминого оптимизма, но утешилась её поддержкой. «Надо только август пережить…» — подумала она.