Напиши мне новую жизнь

      Как Дина и думала, Серёга догнал её по дороге. Он был несколько изумлён Дининой компанией. — Привет, — удивлённо протянул он. Очень хотелось Дину обнять, но посторонний человек мешал. — О, привет, — она улыбнулась, приветствуя, — а это мой румынский дядя, приехал вчера в гости. Знакомься. — Дядя Михня, — дядя протянул руку Сергею. Тот несколько обалдевший пожал протянутую ладонь. — Сергей. — Очень приятно, Сергей, — дядя Михня тряс его руку и смотрел ему в глаза. Недолго, чтобы не вызвать вопросов и недоумения у парня, — вы однокурсники же, да? — Мы вообще в одной группе очутились, — ответил Сергей. — О, ну и как моя девочка себя ведёт? Как учится? — Да нормально. Ничего криминальнее пары пропусков я за ней не помню, — парень держался скованно. — А он комсорг, — вставила Дина. — У, страшное дело. Ну ладно, сдаю тебя в надёжные руки комсорга и иди учись. — Ты точно дорогу обратно найдёшь? — Вдоль шоссе-то? Уж найду, — дядя Михня потирал руки, — до свидания, Сергей. Удачи, рад знакомству. — Взаимно, — коротко кивнул Сергей, снова пожимая протянутую ему руку, — это чё, правда, твой дядя? — переспросил он, когда дядя Михня был уже далеко. — Нет, я тебя с любовником познакомила! — рассмеялась Дина, а вот Сергей как-то недобро на неё поглядел, — шутка! Шучу! Это брат моей мамы. Не ревнуй. — Я… ревнуй… чего? — Сергей почесал макушку в замешательстве. — Ну ты так на меня смотришь, будто бы съесть меня хочешь, — смутилась Дина, а Сергей подошёл к ней вплотную и склонил голову во взгляде на неё. — Хочу, — и так негромкий голос стал ещё тише, — ам! — парень несильно прикусил девушку за шею, а потом вместо зубов её кожу тронули его губы. — Не ешь меня, серый волк… — охнула Дина от неожиданности: Серёга удивлял всё больше и больше. Она уже хотела его обнять за плечи и даже вцепилась пальцами в него, да и он придерживал её под локти, но они оба вдруг опомнились. — Зачёт… — Да…       Дядя Михня решил сходить прогуляться по лесочку вокруг академии. Неторопливо он шёл по тропинкам, вдыхал свежий прохладный воздух и переваривал нового знакомого. «Какие глаза у него тёмные. Грустные. Тяжёлые… ну ничего, я тебе помогу, парень. Будешь по-другому глядеть, веселей», — думал про себя дядя Михня, потирая ладони, будто согревая их или успокаивая кожу после прикосновения к чему-то горячему, — «главное, держись Динуцы, с ней не пропадёшь», — мыслей у дяди в голове роилось много, в основном он обдумывал всё, что узнал недавно о Сергее от карт и что почувствовал сам, — «а волны-то от тебя тёплые, даже горячие, живые, хоть и мрачноватые. Какой же огонь в тебе горит! И этот огонь не превратился ещё в жгучую ненависть, и я не чувствую в тебе убийцу. Ты жестковатый, прохладный с теми, кто тебе не близок, но ты не убийца. И я тебе им стать не дам, слышь! Я помогу твоему огню разгореться в огонь жизни».       Так, в своих раздумьях, дядя Михня пробродил по лесопарку довольно долго. Он вышел к прудам и, увидев, что тут купается народ, решил тоже окунуться и позагорать. Улёгшись на спину и отдавшись течению, колдун отключился и просто плыл. Ему надо было остудиться и освежиться после прикосновения к такому горячему сгустку энергии.       Позже дядя Михня решил сходить встретить племянницу с зачёта, просто так. А, может, хотел ещё раз увидеть Сергея, убедиться в своей правоте, что этот парень уже на полпути к тому, чтобы избежать страшного креста убийцы. Он уже успел обсохнуть и ему надоело сидеть у прудов. Поэтому он оделся и, тоже не торопясь, побрёл к академии обратно. Дорогу он запомнил.       К своему удивлению и удовлетворению дядя Михня увидел высокую фигуру, остановившуюся на дороге. — Серджу! — окликнул он. Фигура обернулась и махнула рукой, — не ошибся, — буркнул дядя себе под нос и ускорил шаг, — привет ещё раз. — Здрасьте, — кивнул Сергей. Он остановился закурить. — А Дина где же? — он снова протянул руку для пожатия. — А у неё там хвосты, пошла сдавать. — Как так? Ты же говорил, что она примерный студент, — хитро сощурился дядя, а Сергей ухмыльнулся. — Так вышло, — он выпустил дым в сторону от собеседника. — О, ты тоже куришь? — дядя Михня полез в карман своих широких штанов и выудил оттуда трубочку, набитую табаком, — м, спички не взял. Можно у тебя стрельнуть? — Да, конечно, — Сергей протянул дядьке спички. — Спасибо, — раскурив трубочку, он вернул спички обратно. — А вы Дину будете ждать? — Не знаю. Я тут прогулялся у вас в лесу, так хорошо. Даже окунулся. — Стало совсем хорошо? — усмехнулся Сергей, а дядя покивал, пристально глядя на молодого человека, — а что вы так на меня смотрите? — Как «так»? Обыкновенно смотрю. Человек ты мне новый, вот, изучаю, — хмыкнул дядя Михня, — глаза у тебя интересные, Серджу. — Чего это в них такого интересного? — Сергей отвернулся и сделал затяжку. — Да цвет такой тёмный. Красивый. Да ты не думай ничего, я просто рисовал раньше, привычка осталась к людям присматриваться, — соврал дядя Михня, чтобы парень не подумал чего лишнего. Сергей покивал в знак того, что понял. Незаметно для самого себя, он втянулся в диалог с Дининым дядькой, а тот будто бы прощупывал его нутро, как будто вынимал по детальке из конструктора и рассматривал. Дяде Михне надо было понять, что такое этот Серджу, какая у него судьба и как бы ему помочь. Колдун впитывал в себя его голос, его энергию, всматривался в его глаза. Так они и не заметили Дину. Она шла радостная, сдала все хвосты, сдала зачёты и жизнь казалась прекрасной. Ещё более прекрасной она показалась, когда Дина увидела тёплую компанию дяди Михни и Сергея. Они стояли себе и общались. — Меня ждёте? — она обняла Сергея за пояс, а он от неожиданности вздрогнул. — Ага, вроде того, — улыбнулся дядя Михня. — Как у тебя получается всё время так тихо подкрадываться? — закатив глаза, вздохнул Сергей. — Не знаю. В прошлой жизни я была кошкой, видимо. Ну, двинем домой? — Дина обвела взглядом компанию. — Да, раз все в сборе. Ты как там, всё сдала? А то Серджу тебя заложил, что у тебя там какие-то хвосты… — Я не… — попытался возразить Серджу, но махнул рукой — дошло, что это была шутка. Он взял Дину за руку и троица двинула в сторону дома. Дядя Михня ушёл домой, а молодёжь отделилась немножко погулять.       Вечером, когда Дина вернулась, она напала на дядю с расспросами. Родители работали, а дядя Михня устроился у Дины в комнате в кресле и перебирал в руках карты. Разговаривал, может, с ними? — Ну что, что ты увидел? — Дина присела на свою постель, как раз напротив дяди. Сложила ноги по-турецки и приготовилась слушать. — Как погуляли-то? — дядя был какой-то ленивый, как показалось Дине. — Как обычно, — пожала плечами Дина, улыбаясь воспоминаниям о его крепких объятиях. — М-м-м… я так и думал. Щёки горят, улыбка до ушей. Тебе точно надо знать, что я думаю? — дядя Михня потянулся, отложил карты на стол и потянулся за трубочкой, захотелось покурить. — Ну да. А что ты такого увидел? — Ну что тебе сказать… я увидел, что твой Серджу, после того, что у вас было, опасается, что ты от него влетишь. Погоди шуметь, дай объясню. Он не хочет стать таким же бездарным отцом, как его папаша. Вот, чего он боится. Но тебя он хочет. Он с тобой вкусил запретный плод, и он и во вкус входит, и… ну, короче — и хочется, и колется. — Вообще, был подобный разговор, мол, а ты не залетишь? — припомнила Дина, — «хочется» пока перевешивает, я так понимаю? — Да. Такой вот человек. Ты ему должна будешь помочь, скоро, я вижу. Серджу и так к тебе привязался уже, а довольно скоро его прорвёт, он доверится тебе и всё выложит, что ему мешает нормально жить. А там, поверь, жуткие фантазии. Я могу только надеяться, что ему вовремя помогут и он эту помощь примет. Хотя, должен принять, он понимает, насколько это серьёзно. Но не было бы тебя, пустил бы на самотёк. — А какой он человек? В общем и целом? — С тобой незлой, даже скорее добрый, но добрый в нём только начинает разгоняться. Он весь в себе… сдержанный и даже хладнокровный, я бы сказал. Выдержка у него стальная. Но если его прорвёт — спасайся кто может. Он ранимый, тревожный, обидчивый, стеснительный. Ну как я говорил, как маленький одинокий парнишка. Ранимым он уже и останется, но ты сгладишь углы и дашь ему уверенности в себе. Глаза у него тяжёлые, вот что. Низкие брови, тёмный цвет. Но глаза у нас зеркало души, а сейчас у него на душе тяжело пока что. Будете вместе — будет легче. Глядишь и он смотреть будет если не веселее, то не так тяжело. Да, я вижу… он преодолеет много своих страхов, поборет самых страшных своих демонов, или хотя бы под крепкий замок их посадит, и будет отцом, и отцом ласковым, не как его родитель. У него ударить собственного сына рука не поднимется и унизить язык не повернётся. За дело всыпет, да. Но своих детей он будет любить, аж сердце будет заходиться. А на нежности богат не будет, в смысле, не сладкоречивый он у тебя. Свою любовь он будет показывать и доказывать поступками. И он сам поймёт и дойдёт, что ему надо тебя держаться, иначе хана. Короче, вместо слов «я тебя люблю» ему проще обнять, чтобы рёбра затрещали. — Ну допустим, детей он будет любить. А меня? — Ну а куда он денется? — дядя Михня щёлкнул Дину по носу, — тебя отдельно, детей отдельно. Тебя он просто так любит, ни за что, ну вот как ты его. Даже если у вас не будет детей, он всё равно тебя будет любить, ему ты нужна в первую очередь. Не волнуйся. Этот Серджу — твой. До того твой, что ты можешь его с родителями смело знакомить. Ну не смотрины, конечно, а так, пусть зайдёт за тобой там, не знаю. Ну, чтобы они друг друга увидели. — Дядя Михня, а что там с его родителями? — Ой, Динка, не спрашивай, — дядя даже отвернулся и отмахнулся от этой темы, — это тяжёлые люди. Тебе ни к чему с ними знаться. Да и они не будут стремиться с тобой знакомиться. Ну мать ещё туда-сюда, а папаша вообще как отрежет. Они расстанутся с Серёжиной матерью и он будет сам жить, без никого. Им вообще не надо было ни жениться, ни детей рожать. Я понимаю, что тогда бы не было твоего любимого мальчика, но для самого мальчика так было бы лучше. Он бы не родился и не страдал бы сейчас от родительской холодности и своих тёмных наклонностей. У меня вообще ощущение, что их род кто-то проклял, — дядя задумчиво замолчал и выпустил колечко дыма, — кстати, а принеси мне какую-нибудь его вещь… платок там, ещё какую мелочь… — прищурился в раздумьях пыхая трубочкой Михня. — А зачем? — спросила Дина. — Надо, — уклончиво протянул Михня, — долго объяснять. Просто принеси чего-нибудь. — Ну… ладно. Попробую… — только и вздохнула Дина. А что тут ещё скажешь? Ни убавить, ни прибавить. — Давай-ка спать ложиться. Устал я сегодня. Твой Серджу много энергии пьёт.       Долго ждать удачного случая не пришлось. На очередном выгуле лошадей Сергей умудрился рассечь кожу на лбу. — Дин, ты где там потерялась? — Сергей уехал чуть вперёд. Дина замешкалась: она спешивалась, чтобы завязать шнурок на кеде, и отстала от спутника. — Сейчас догоню! — крикнула она, влетела в седло и пустилась рысцой догонять. Сергей поздно повернул голову вперёд и ему влетело по лбу веткой. — Ай! — вскрикнул он и со злости отломил обидевшую его ветку и отшвырнул в сторону, — мать твою… — он потрогал лоб, почувствовал, что щипет и увидел на ладони кровь, — ни фига себе! Дин, посмотри, пожалуйста, у меня там глубокая царапина? — он остановил лошадь и дождался, пока Динка поравняется с ним. Дина остановилась рядом с ним и повернула его голову к свету, присматриваясь к ранке. — Ух ты… не очень, но кровь идёт. Думаю, рассёк просто. Бедняга мой, — Дина полезла в карман за платком, чтобы промокнуть кровь, — на держи, он чистый. — Спасибо, — Сергей собрал поводья в правую руку, а левой придерживал платок. — Ты левша разве? — удивилась Дина, а Сергей пожал плечами. — Ну да… ты только сейчас заметила? — Да… самой удивительно. Ты пишешь вроде правой. — Я обеими руками могу. — Ого! Да ты опасный тип, — Дина хотела подбодрить Сергея шуткой, и у неё получилось. Тот ухмыльнулся и покивал в знак согласия. — Очень опасный. Я могу убить, и мне ничего за это не будет, — мрачно продолжил шутки он. — Это почему ещё тебе ничего не будет? — Дина вытаращила глаза и чуть отстранилась. — А у меня характеристика безупречная. А в Союзе человек с такой характеристикой не может ничего плохого совершить. Ха-ха-ха! — зловеще рассмеялся он, и Дине показалось, что в его тёмных глазах сверкнул дьявольский огонёк. — Серёг, не надо так делать. Ты меня пугаешь, — она тронула пятками бока лошади и прошла чуть вперёд. — Да не боись, шучу я так. По крайней мере, тебя я убивать точно не буду. — Почему? — Ну… жалко, — довольно зловеще ухмыляясь, он двинулся за Диной. — Хо! И на том спасибо! Но всё-таки не надо так шутить, Серёж. Это плохие шутки. Зачем ты так? — Может, я сам плохой, — то ли спросил, то ли подытожил Сергей. Он отнял платок от лба и повернулся к Дине лицом, — посмотри, пожалуйста, идёт ещё кровь? — Ну да, немного. Остановить бы чем-то… может, подорожник сорвать? — Ага, и я буду до конца дня с подорожником на лбу ходить. Зашибись перспективка! — глядя на Динино веселье, он и сам заулыбался, — ну тебя, — отмахнулся он. — Ну держи тогда платок, — Дина погладила Сергея по плечу, — там просто кожу рассекло, ничего страшного.       Платок этот Сергей потом отдал Дине, хотя, она не настаивала. — Ну что я, коллекцию платков буду собирать? Нет, я могу его отстирать и тебе потом вернуть… — Да плюнь. Может, я хочу себе оставить частичку тебя? — загадочно заявила Дина, а Сергей удивлённо хмыкнул. А потом эту частичку дядя Михня забрал себе. Ему нужна была какая-либо часть Сергея для своих магических манипуляций. Дядя Михня так намеревался парню помочь выйти к свету из его блужданий по тёмным дебрям собственного сознания. — А ему точно не будет плохо? — волновалась Дина. — Обижаешь, Динуца! — дядя Михня гордо выпрямился, — я никогда в жизни никому не вредил и порчу не наводил. Чего ж я буду любимому мальчишке родной племянницы вредить? Был бы отпетый мерзавец, я бы ещё подумал. А так-то чего, он пока никому вреда не сделал. — Вот именно — «пока», — Дине стало как-то тревожно, — но он стал очень мрачно шутить, дядя Михня… — Никаких «пока»! Я хотел сказать, что я ему не дам никому навредить. Я его за шкирку на свет вытащу! Да и шутки, это просто шутки, — казалось, дядя Михня и сам проникся к этому непростому закрытому парню, — вот увидишь, всё будет хорошо. Не сразу, конечно, вы с ним ещё пострадаете… но и это вам обоим на пользу пойдёт. — То есть? — Ну ты повредишь себе немножко здоровье, и он после этого пересмотрит своё отношение к тебе. — То есть? Он что, сейчас не любит, а потом вдруг резко воспылает? — Не совсем. У него сейчас в голове каша и в чувствах путаница, он только-только нашёл кончик нужной ниточки, но что-то не решается потянуть за него. Ты ему сейчас дорога больше телесно, он сейчас по-другому тебя не умеет чувствовать. У него связалось, что с тобой постель есть, это приятно, поэтому с тобой и хорошо. А вот чуть выше, до единения душ, так сказать, пока не дозрел. Но скоро дозреет, дай срок. Испугается за тебя, что может тебя потерять и передумает свои мысли и ощущения. Эдакий пинок ему для прозрения, считай. — Я что, шею сверну?! — Нет. Не могу я тебе с точностью до миллиметра предсказать, что и когда ты сломаешь. Я вижу, что ты что-то повредишь. Тебе не шибко страшно, а Серджу тебя увидит, скрюченную от боли, и испугается. Вот тут и сломается его… как это… стереотип о тебе. Изменится к тебе отношение. А ты… как это сказать… — дядя щёлкал пальцами, ища нужные русские слова, — ты увидишь, что Серджу тот, кто тебе нужен. Тот, с кем ты не пропадёшь, вот. Ну и он то же увидит. — А как? — Вот всё ей расскажи! — ухмыльнулся дядя Михня, — увидишь! — Хоть намекни? — Дина заискивающе поглядела на дядю. — Ну… — дядя помялся, но всё-таки продолжил, — скажу так: у Серджу впереди очень нелёгкое время, кое-что произойдёт и поставит точку в его отношениях с отцом. После этого он уйдёт из отчего дома безвозвратно. И ты должна будешь стать ему опорой, слышишь? Иначе не сдюжит и надорвётся. И тогда всё — туши свет, кидай гранату. — Ух, страшно! — поёжилась Дина. — Держись. А я помогу, — дядя Михня сжал в кулаке платок. Дядя Михня уехал в конце мая, захватив с собой платок с кровью Сергея. А уже в июне начали сбываться его предсказания и слова.       Выгуливать лошадей Сергей с Диной довольно часто отправлялись вдвоём. Во время одного такого выгула, уже под конец учебного года, Дина умудрилась упасть с лошади и сломать ногу. Лошадка Мышка (её так назвали из-за мышастой масти) была молоденькая и пугливая. Мимо них с Сергеем проехал пацан на велосипеде с клаксоном, даже не звонком. Пацан решил то ли пошутить, то ли что, и со всей силы нажал пару раз на клаксон. Мышка испугалась, поскользнулась на сырой земле и завалилась на бок, они как раз входили в поворот. Дина ничего не успела сделать, только завизжала. Сергей отъехал уже довольно далеко, но услышал визг и обернулся. — Динка! — он развернул лошадь и припустил рысью к месту происшествия, а Динина лошадка, вскочив на ноги, резво поскакала прочь. — Мышку лови! — Дина махнула Сергею рукой, пытаясь подняться. Тот кивнул и погнался за молоденькой кобылкой. Дина, тем временем, попыталась встать, но чуть не заорала от боли в голени, — мама! — она плюхнулась на попу и от боли часто дышала. Самой что-то делать было страшно, и она решила дождаться Сергея. Тот довольно быстро догнал Мышку и схватил за повод. — Тпру-у! — с рыси он перешёл на шаг, и Мышка тоже сбавила скорость, — пошли к Дине, посмотрим, что там с ней, — так, держа одной рукой свою лошадь, а в другой руке ведя в поводу Мышку, Сергей направился к пострадавшей. — Ух, пришла! — прошипела Дина, обиженно глянув на Мышку. — Ну чего ты? — Сергей спрыгнул на землю и привязал обеих лошадей к ближайшему дереву. Мышку привязал покрепче, на всякий случай. — Упала, чего! — прохныкала от боли Дина. — А я тебе говорил, не езди в кедах! — Сергей не удержался, чтобы не попенять Динке на неё же саму. Та только отмахнулась и завозилась на месте, в попытках подняться. — Помоги встать, пожалуйста, — она протянула Сергею руку, но тот не взял. Он присел на корточки перед ней и попробовал приподнять штанину её тренировочных брюк, но она схватила его за руки, пытаясь остановить, — ты чего? — Хочу посмотреть, вдруг у тебя открытый перелом, — Сергей убрал её ладони со своих и продолжил попытки посмотреть, что там и как. — Ой мама! — Дина закрыла руками лицо и откинулась на дерево, у которого её и скинула Мышка. — Так, прости, я вынужден, — Дина не успела ничего возразить, как раздался треск рвущейся ткани, — извини… — Сергей осторожно сжал её голень, проверить, где ей больно, где нет. Было видно, как ушибленное место синеет и опухает. Дина отреагировала яростным шипением и попыткой отдёрнуться, — ух, мать… я не врач, но, по-моему, у тебя перелом. Хотя бы не открытый, — заключил он и глянул на Дину. Та утирала слёзы физической боли и обиды, — не плачь. Сейчас всё будет, — он стал озираться в поисках чего-нибудь, подходящего для шины. — Найди какие-нибудь длинные толстые ветки, — проговорила Дина еле ворочающимся языком. — Я это и хочу сделать. Никуда не уходи, — Сергей пошёл в рощицу, может, там что найдётся. — Очень смешно! — фыркнула Дина ему вдогонку. Через какое-то время Сергей вернулся с тремя длинными средней толщины палками. — Так, чем бы привязать? О, путлища сейчас возьму! — он кинулся к Искре, снять с неё стремена. В общем, с горем пополам сообразили шину. Сергей не имел опыта наложения шин и невольно делал Дине больно, когда приподнимал её ногу, отчего она шипела и ругалась, правда, не матом. — Ну что, я старался… — закончив, Сергей встал и, уперев руки в бока, вздохнул. Сердце разрывалось при виде страданий хрупкой девушки. — Ну всё. Помоги мне в седло влезть и пошли, — Дина протянула ему руку. — Куда? Тебе сейчас только в седло, ага. — А как… — Я тебя сейчас отнесу, посидишь. — Куда? — Там дальше по аллее лавки есть. Ты там посидишь, а я сгоняю, скорую вызову. Давай, подымайся, — он взял её за руку и подхватил за пояс, чтобы у неё была опора не на ногу, — и взяли! — рывком он оторвал Дину от земли и подхватил на руки, — держись. — Держусь, — всхлипнула девушка, обхватив его за шею покрепче и стараясь держать ногу прямо и не трясти ею, — как же больно! — Тш-ш-ш, потерпи, — а что тут ещё скажешь? Сергей донёс Дину до ближайшей скамейки и осторожно усадил её. Потом он привёл лошадей и покрепче привязал Искру к столбику с домиком для птиц. — Так, смотри. Я Искру оставлю с тобой. С двумя лошадьми я дольше провожусь. Ты посиди подожди, я постараюсь побыстрее, — он присел на корточки перед Диной и заглянул ей в лицо. — Давай, — Дина смотрела на повреждённую ногу. — Потерпи. Я скоро, — Сергей чмокнул страдалицу в щёку. Та подняла на него взгляд, полный слёз: было очень больно, ныло и пекло. Парень махнул в седло и помчался галопом в направлении академии. Когда он скрылся из виду, Дина горестно прилегла на скамейку, спрятала лицо в согнутом локте и силилась не разреветься, хотя очень хотелось.       В общем, Дину увезли. Сергей напросился с ней. Лицо его было спокойно, но Дина видела, что глаза у него очень испуганные. «Неужели дядя оказался прав, и Серёга за меня так испугался?» В травмпункте он снова взял её на руки и носил, куда нужно. — Как же тебя так угораздило-то? — поинтересовался врач, рассматривая рентгеновский снимок. — Лошадь на меня упала, — тихо проговорила Дина. — Лошадь? — удивился доктор. — Ну да. Какой-то мелкий придурок клаксоном напугал, она на дыбы, а в лесу скользко после дождя. Лошадь поскользнулась и упала на меня, — Дина поморщилась, вспоминая. — А я думал, подковы как-то страхуют лошадь, чтобы не поскальзывалась… — всё так же задумчиво, произнёс врач, — ну могу обрадовать, — он положил снимки на стол, — перелом в одном месте, относительно несложный. Примерно через месяц, полтора можно будет разрабатывать ногу. Не в седле, как ты понимаешь, да? — Да ну ё-моё… — простонала Дина. — Здоровье важнее. Не поездишь какое-то время, — отрезал доктор. — Да я учусь на коневодстве, — Дина смахнула слезу, — мне как раз нельзя не поездить какое-то время. — А, вон оно что. Ну ничего не могу поделать. Ешь кальций, витамин В. Что я могу тебе сказать? Где-нибудь через месяц сможешь потихоньку ногу разрабатывать. Перелом не очень страшный, я боялся, что там смещение или перелом в двух местах. А тебе повезло, считай. — А чё так больно тогда?! — всхлипнула девушка. — Ну так, милая моя, сколько лошадка весит? — всплеснул руками доктор. — Эта… ну килограмм триста, я думаю. — Ну вот! Триста кило тебе на ногу с размаху! Скажи спасибо, что перелом в одном месте! — доктора удивляла такая наивность, — ну, зови своего провожатого, пойдём, гипс наложим. Дина судорожно вздохнула и поскакала на одной ноге к двери. — Серёж, — позвала она, высунув голову в проём. Молодой человек ждал в коридоре. Он сложил руки в замок, упёрся локтями в колени и смотрел перед собой в одну точку. Услышав своё имя, поднял голову и увидел Дину. — Иду, — он быстро подошёл к ней и подхватил её на руки, — ну чего там? — Перелом… — Дина была близка к тому, чтобы заплакать. — Не страшный, легко отделалась, — добавил доктор, — так, значит, сейчас ведёшь её в процедурный, там наложат гипс. Потом вернётесь, я расскажу, что дальше делать. В процедурном медбрат подивился оригинальности шины. — Ну вы даёте, коневоды… — Путлища забери, Серёж, — Дина протянула ему уже ненужные ремешки. Он смотал их и убрал в карман. Потом присел на кушетку, сочувственно посмотрел на Дину и протянул ей руку раскрытой ладонью вверх, как бы в утешение. Дина грустно усмехнулась и прошлась кончиками пальцев по его ладони, а Сергей поймал их и зажал в кулаке. Дина расценила это, как своеобразную молчаливую поддержку. Глаза у него были грустными. Медбрат заметил это безмолвное воркование и изрёк: — Да не переживайте, ребят. До свадьбы заживёт. — До чьей? — раздался хоровой вопрос. Медбрат рассмеялся и пожал плечами: — Не знаю. До вашей, наверное. Дина слабо улыбнулась, хлопнув мокрыми ресницами, а Сергей ухмыльнулся и опустил глаза, но руки её не отпустил.       После травмпункта ребята вернулись в академию. Надо же было отчитаться, оформить больничный, все дела. В травмпункте Динке выдали костыли, но они ей не очень были нужны: Сергей упорно не давал ей шагу ступить, всё носил на руках, куда нужно. — Серёг, ты надорвёшься. Я тяжёлая, — сопротивлялась девушка. — Пф, — фыркнул он, поудобнее перехватывая её, — я тебя умоляю. Сколько в тебе веса, травинка? — Ну килограмм пятьдесят пять точно есть, — прикинула она. — А я почти в два раза тебя тяжелее. Будем спорить? — Как хош. Но если у тебя завтра будут болеть руки или спина — я тебя предупреждала.       Оформив всё, что нужно и получив пожелания поскорее выздоравливать и возвращаться на занятия, Дина отправилась домой. Сергей, конечно же, проводил её до дома, и, конечно же, задержался у неё. — Хочешь, иди домой. Поздно уже, — Дина клевала носом, и ей откровенно хотелось спать, а Сергей всё не торопился уходить. Ему не хотелось отрываться от Дины. Ему казалось, что она бы расценила это как знак, что он её бросил. А ему бросать не хотелось, тем более в такой ситуации. Ему казалось, что она без него может даже умереть. — Не очень хочу. Я хочу с тобой посидеть. Или ты от меня устала уже? — Не от тебя. Я сегодня потратила много нервных клеток, и организм требует восполнить потерянное. Да и больно мне, сил нет. Что ты будешь на мою кислую физиономию весь вечер смотреть? — У меня, можно подумать, сладкая… — буркнул он. — Скоро родители придут, кстати. — М… ну вот они придут, а я уйду, — подумал он вслух, а потом добавил почти шёпотом, — мне не хочется тебя одну оставлять. — Спасибо, Серёж, — Дина тронуто улыбнулась. — Да за что? — Ну за то, что не бросил. — Как бы я тебя бросил? Глупая, что ли? — Не знаю. Как-нибудь… — Дина вздохнула и попробовала усесться поудобнее, но шевельнула ногой в гипсе и зашипела от боли. Сергей инстинктивно прикрыл больное место ладонью, пусть через гипс его прикосновение и не чувствовалось. — Ну что ты делаешь? — мягко упрекнул он. — Усесться хочу поудобнее, — простонала Дина. Тем временем вернулись её родители. — Динка, мы пришли. Ты где? — первой вошла мама. Отец вошёл следом и закрыл дверь. Сергей несколько напрягся, ведь к знакомству с родителями, даже такому поверхностному, он никак не был готов. Дина это заметила и взяла его за руку, мол, не волнуйся. — Тут я, — послышался ответ полный страданий. — А что так грустно? — Анна разувалась и ещё не видела дочери. — Завалила что-нибудь? — предположил Дмитрий. — Нет. Меня Мышка завалила сегодня. — Какая-такая Мышка? Ой, Серёжка. Привет, — Анна вошла в комнату и увидела Динину тёплую компанию. Тот встал и кивнул в знак приветствия. — Здрасьте. — А ты какими судьбами? — Да я… — парень заметно растерялся. — Он меня в травму возил и до дому довёл, — ответила за него Дина. — Спасибо, — это Дмитрий присоединился ко всем и даже пожал Сергею руку, — и что у тебя там? — он присел к дочери. — Закрытый перелом, сказали. Вроде несложный, — подал голос Сергей. — Ой… а как угораздило? — Анна присела рядом с дочерью, обняла её за голову и утешающе погладила по волосам. — Мышка, лошадь, упала на меня. — Как это? — изумились родители. — В поворот не вписалась, — Сергей решил сократить рассказ и не живописать его деталями. — Ой, из головы вон. Я Дмитрий, — он встал, протянул Сергею руку ещё раз, — рад, так сказать, знакомству. — Сергей, — он пожал протянутую руку и кивнул. Дмитрий хитро прищурился и ухмыльнулся: — А-а-а… Сергей. Тот самый. — Какой «тот самый»? — не понял Сергей. — Однокурсник, — вывернулся Дмитрий. — Ну да… — Сергей не очень понимал, к чему этот дядька клонит. Странный какой-то, как будто намекает на что-то. «Хм, а Динка в него. Похожа очень. Только ростом не в него пошла», — подумал он. — Рад, рад, наконец, лицезреть, — Дмитрий в свою очередь всматривался в Сергея. Внешне, по поведению, молодой человек ему был симпатичен: высокий, чуть выше самого Дмитрия, приятно смуглый, из-за чего смахивает на цыгана чем-то, или на что-то ещё южное. Волос чёрен и густ, глаза тёмные, почти чёрные, лицо худое, да и сам худой и сутуловатый. Не наглый, вроде как, на первый взгляд. Рукопожатие довольно крепкое. Дмитрию нравились люди с такими крепкими руками — его жизненный опыт говорил, что такие люди были надёжными. — Так, прекрати смущать молодого человека, — Анна решила прекратить эту пытку смущением, — Серёж, ты, может, поешь с нами? — Да нет, спасибо. Я домой двину, — мягко отказался он, хотя есть хотелось. — Он ждал, чтобы кто-то пришёл, чтобы меня одну не оставлять, — пояснила Дина, а Сергей подтвердил кивком. — Пост сдал, пост принял, — проговорил Дмитрий, шутливо отдав Сергею честь. — Вроде того, — Сергей растянул уголок губ в улыбке. Дина заёрзала на месте, пытаясь встать, проводить. Сергей увидел и шагнул к ней, помочь. Анна, прочувствовав деликатность момента, увела мужа из комнаты под предлогом: — Надо переодеться, Мить, — хотя Митя уже раскрыл рот, чтобы что-то сказать. — Спасибо, — Дина взялась за протянутые Сергеем руки, обхватив его за запястья, и встала на здоровую ногу. Сергей придерживал её под локти. — Ну, я пойду, — грустно, но не мрачно, проговорил парень, — ты вон засыпаешь на ходу. Да и теперь есть, на кого тебя оставить. — Ага… — Дина тоже загрустила, — но ты придёшь ещё? — она подняла на Сергея жаждущий утвердительного ответа взгляд. Он улыбнулся ей, огладил её по щеке тыльной стороной ладони, и кивнул. — Постараюсь. — Приходи! Я тебя буду ждать, — Дина обняла Сергея за пояс и прижалась к нему.       И он пришёл. Не мог не прийти. Его тянуло к Дине со страшной силой. Прав оказался дядя Михня: в Сергее что-то переломилось, когда он увидел такую беспомощную и хрупкую Дину. Сначала он перепугался, не ударилась ли она головой — так же и убиться недолго. А потом буквально кожей почувствовал, как ей больно и даже страшно. Каждый раз, когда он шёл на учёбу, его будто бы кто-то подталкивал в спину и будто бы шептал на ухо: «Зайди к ней, проведай, обними, ты ей нужен. И признайся уже, что ты её любишь.» Сергея бросало в дрожь при мысли, что он полюбил Дину. Эта мысль пугала его потому что он боялся, что не сможет Дину удержать, что навредит ей, что обидит её. Словом, его тревожная натура расходилась вовсю при мысли, что Сергей полюбил. Чтобы хоть немного успокоить себя, Сергей в первый же свободный день наведался к Дине.       Это был выходной. Он допускал, что застанет её родителей дома, но ему было очень нужно увидеть Дину. Желание увидеть её было сравнимо с жаждой.       Пальцы легли на кнопку звонка. Он глубоко вздохнул и на выдохе нажал на звонок. Открыла Динина мама. — Серёжа, — констатировала она, довольно приветливо, — привет. Ты к Динке, да? — Здрасьте, да, — кивнул он. Анна отошла с прохода, пропуская гостя в квартиру. — Да проходи, Господи, не стесняйся! Динка спит, правда, но пора бы будить. Первый час уже. Весь день проспит. Сходи, разбуди? А я пока чаю сделаю. — Уф… ну хорошо, — пожал плечами парень. В коридоре его встретил Дмитрий, который вообще-то в ванную шёл, но задержался, чтобы поприветствовать внезапного гостя. — Привет, — он протянул парню руку. Сегодня Дмитрий был само гостеприимство. Он и так-то был простым в обращении человеком, с юмором, правда, иногда чёрным, но в общем и целом Дмитрий был добряком и любил новые знакомства. Тем более, когда это знакомство нравилось его дочери и явно питало такую же симпатию к ней. — Добрый день, — Сергей сжал его ладонь. Затем разулся и направился к Дине в комнату. Тихонько открыл дверь и увидел, что Дина спит, отвернувшись лицом к стене. Шторы были ещё задёрнуты, в комнате царил полумрак. Он так же тихо зашёл и прикрыл за собой дверь. Постоял немного на пороге, а потом присел около её постели на пол. Дина перевернулась на другой бок и Сергей улыбнулся сам себе. Ему нравилось, как беззащитно выглядела Дина, очень хотелось её обнять, чтобы никто не смог отобрать. Он протянул руку и коснулся её волос, едва ощутимо провёл кончиками пальцев по её шее, а потом не удержался и поцеловал её чуть приоткрытые губы. — Дина… — шепнул Сергей, — просыпайся. Дина стала открывать глаза, почувствовав прикосновение и услышав голос. Сергей видел, как трепещут её ресницы. — Ой, Серёжка, — открыв глаза, Дина улыбнулась любимому парню, — ты давно сидишь? — Нет, только пришёл. Мама твоя пустила. — А… мама… понятно. А ты ко мне пришёл, — прошептала Дина. — Угу, — тоже тихо ответил Сергей неотрывно глядя на неё. — Поцелуй меня ещё? — она обняла его за шею. Сергей с удовольствием исполнил её пожелание, мягко и нежно коснувшись её губ. — Ты как вообще? — спросил он, — сильно болит? — Ну как сказать. Ноет больше. Если наступаю, то начинает болеть. — Зачем же ты наступаешь? — подушечка большого пальца поглаживала её лоб. — Случайно, — тихо опустились её ресницы. — Ребят, — в комнату заглянул Дмитрий и ребята отодвинулись друг от друга. Дмитрий всё понял и ухмыльнулся, — идёмте чай пить. Дин, выползай давай потихоньку, — он ушёл, всё ещё ухмыляясь себе в несуществующие усы. — Давай помогу, — Сергей встал и протянул руки, готовый поддержать Дину. — О, да, давай, — Дина села на месте, откинула одеяло, и Сергей увидел, что кроме футболки на ней были спортивные шортики. — Ты в одежде спишь? — не удержался, чтобы не спросить, он. — Ну да. Тебя же нет рядом… — хитро улыбнулась Дина, а Сергей в ответ ехидно рассмеялся, — так… ну, держи меня. Сейчас будет смертельный номер, — Дина свесила ноги с постели и, взявшись за протянутые ей руки, встала на здоровую ногу, — ну вот. Нормально. Пока жить можно. Сергей обнял Дину за пояс, прижал к себе и поцеловал её в шею. — Травинка моя… — прошептал он. — Почему травинка? — тоже шёпотом спросила Дина. — Тонкая, как травинка, потому что, — Сергей пожал плечами так, будто Дина спрашивала сколько будет дважды два, — маленькая такая. — Ничего я не маленькая… я нормального роста. — Это сколько? — Ну около ста семидесяти. — А я метр девяносто один. Будем спорить? — улыбнулся ей парень. — Да. Ты — великан, — Дина несильно ущипнула его за бок, это было некое заигрывание. — Вот как возьму тебя, как… — но он не придумал, что именно и махнул рукой, — ладно, я — великан. — Пойдём чай пить, мой великан. — Пойдём, травинка. Дмитрию и Анне Сергей нравился. «Симпатичный скромняга» — назвал его Дмитрий. Он всё присматривался, стараясь разглядеть каждую деталь, но потом решил бросить это дело. Он не колдун, не физиогномист, а Дина, если что-то случится, придёт и расскажет. Так что Дмитрий про себя одобрил эту парочку. А Анна помнила Серёжу по школе, помнила, каким он был. Конечно, она не знала всех подробностей его жизни, но, вспоминая те редкие родительские собрания, на которых она бывала, она не могла припомнить ничего плохого, что бы про Серёжу говорили. Девочек не обижал, в драки не лез, учился хорошо. Да и Дина с ним дружила. Оба родителя оставили Дину в покое: раз ей хорошо с ним, пусть так и будет.