***
Вытираясь после душа, Джет рассматривал себя и пытался вспомнить, когда в последний раз уделял столько внимания телу. Оно достаточно тренированное из-за постоянной нагрузки в мотоклубе и спортзале, но не перекачанное. Джет был уверен, что даже вздумай обрасти мышцами, все равно бы не получилось — не тот тип. Томми, наблюдая, как он поглощает пиццу, всегда завистливо вздыхал, ворча, что Джет всю жизнь будет гибким и стройным, сколько бы ни ел… И с этим вполне можно согласиться. Но все-таки в тридцать четыре пора бы прекращать объедаться фаст-фудом и хотя бы иногда готовить. Джет провел щеткой по волосам, заставляя непослушные пряди лечь ровными волнами назад. Наверное, пришло время наведаться в салон: волосы уже слишком отросли. Энни на работе говорила, что эта прическа делает его моложе и сексуальнее, и не будь Джет геем… Он и сам давно привык к тому, что редко остается незамеченным: все почему-то в первую очередь обращают внимание на глаза, не раз приходилось отвечать, что не носит зеленые линзы. Брюки, рубашка — почему он выглядит так, будто собрался в церковь?! И волнуется, как на первом свидании? Брайан скоро будет здесь — Джет сбросил адрес в SMS — и времени переодеваться точно нет… — Так к кому мы едем? — спросил Джет, когда они уже сидели в «Корвете». — Они называют себя семьей и считают меня ее частью — я не возражаю. Еще могут показаться необычными… на первый взгляд. И на второй. Но, наверное, это единственные люди, кому я могу доверять. Постарайся не сильно удивляться и не позволяй загнать себя в угол… для моего блага. Хотя у них это наверняка не получится — у тебя есть яйца. Даже Дебби придется смириться. Дебби оказалась немолодой женщиной с копной растрепанных рыжих кудряшек. Когда открылась ярко-красная дверь небольшого и, кажется, самого ярко украшенного дома на улице, на лице Брайана появилась мягкая, какая-то особенная улыбка: — Я вернулся, мам… «Прижав пальцы к губам и ахнув, Дебби словно застыла, до тех пор пока он резко не притянул меня к себе и не представил: — Это Джет. Мы вместе. — И тут же выражение его лица поменялось на упрямую решимость, а рука сжала мою, словно только что сказанных слов было недостаточно. Но Дебби смотрела не на него — на меня. Тогда я подумал, что она просто шокирована появлением нежданных гостей. Теперь же уверен, что так провожают взглядом невинно осужденных, которые шествуют под конвоем на эшафот. Смотрят и понимают, что абсолютно ничего не могут сделать».***
За спиной Дебби Джет заметил пожилого полноватого мужчину, замершего с протянутым к тарелке с индейкой ножом, парня в колпаке Санты и «оленьем» свитере, ориентацию которого можно было угадать за многие мили. И еще одного — смугловатого, с темными волосами, который выглядел так, словно заехал на пять минут, и сейчас снова вернется в офис. Все трое словно прожигали его взглядами насквозь… Ровно до момента, как Брайан потянул его за собой, предоставив Дебби закрывать дверь, и оказавшись в середине комнаты, почти прокричал: — С Рождеством! «Только у меня почему-то возникло ощущение, что на крышку моего гроба упали несколько мокрых тяжелых комьев земли». А потом все разом заговорили, поздравляя в ответ, но Джет не мог не заметить неестественности происходящего. Как будто актеров выпнули на сцену, не дав не то что выучить тексты своих ролей, но даже не посвятив в сюжет пьесы. Дебби суетилась, принося посуду, пока Джет запоминал, кого как зовут. И уже через пять минут с удивлением обнаружил, что обсуждает с Тедом колебания на рынке ценных бумаг, приглашает Карла посмотреть на весенние соревнования в мотоклубе и сообщает Эммету, что в ближайшее время планирует посетить «Вавилон» и, возможно, попадет на тематическую вечеринку, которую он там организовывает. И только Брайан, казалось, занял место в зрительном зале, принимая спектакль исключительно на свой счет, иронично улыбаясь и время от времени вставляя пару слов. Но от Джета не укрылось, что он слегка оживился, когда Эммет, постучав ложкой по бокалу, привлекая внимание, спросил: — Мы сгораем от любопытства — как вы познакомились? Джет пытался поймать взгляд Брайана, но не удалось. Пришлось улыбаться: — В «Бесконечности». Шел дождь, я зашел погреться, а Брайан… — Вчера я забрал его из-под фонаря. «Было такое чувство, что Земля решила ускорить вращение минимум в сотни раз, превратившись в барабан стиральной машины, внутри которой я оказался, подталкиваемый заботливой рукой Брайана. В то время как остальные явно попали в стоп-кадр: Эммет с ложкой, Тед с открытым ртом, Дебби с кофейником, из которого жидкость выплеснулась рядом с кружкой Карла. Показалось, что от мерзкого чувства сейчас физически стошнит». — Извините, мне нужно покурить. — Джет, стараясь выглядеть как можно более спокойным, вышел на задний двор из кухни — несколько минут назад туда удалялся Брайан, и можно было сделать вывод, что хозяева против дыма в комнатах. Руки предательски тряслись, и хотелось одного: сбежать! Из этого дома, от Рождества, поминаемого в каждом предложении… И от Брайана! Только Джет не считал себя трусом. Даже если от одной мысли, что придется вернуться, тошнить начинало сильнее. Джет тихо закрыл дверь изнутри и в ванной долго плескал в лицо холодной водой, уже не заботясь о том, как лежат волосы. Но когда собрался выйти, услышал голоса: — Брайан, что, в конце концов, происходит?! Снова рушишь человеческие жизни? Никак не успокоишься? Опять что-то доказываешь? Новое бестолковое пари, только вместо десятка — один?! — Дебби, а что не так? Я вернулся, как приличный почти-что-сын, привел бойфренда, чтобы познакомить с семьей — да скажи мне кто еще несколько лет назад, что я окажусь на такое способен, я бы, не раздумывая, пристрелил его! А заодно и себя — чтоб не мучиться! А теперь собираюсь состоять в серьезных, ответственных отношениях, в которые вы все годами пытались меня затолкать. И снова не угодил? — Не кривляйся, тебе не идет! Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать! Так себя вести, когда ты и Джастин… — Его здесь нет! И не будет! Не знаю, какого хуя вы решили, что я должен до конца жизни каяться в несуществующих грехах, активировав в себе материнские гены! — Так ли уж в несуществующих? Брайан Кинни, которого я знала, возможно, и обеспечил себе место в преисподней, но уж, во всяком случае, был честен! Пусть и на собственный своеобразный манер. А то, что ты делаешь сейчас — низко и недостойно! — Он мне нравится. И давно ли проявление симпатии к кому-либо является в твоей системе ценностей чем-то низким и недостойным? — А как еще назвать обещание, которое даешь, зная, что никогда не сможешь выполнить?! Тем более, если речь идет о человеке, который к тебе неравнодушен, и которого ты собираешься использовать! — Я ничего не обещал Джету! Во всяком случае, такого… — Да?! Ты сказал, что вы вместе, назвал его бойфрендом и привел в дом почти-что-матери! И только что упомянул серьезные и ответственные отношения. Или у нас обещаниями называется что угодно, но не это? Джет не стал слушать дальше — тихо вернулся в гостиную. Но не успел удивиться тому, что там никого нет — из кухни появился Брайан, схватил его за руку и потащил к двери. — Кажется, мы как раз успеваем в «Вавилон»! «Когда я услышал имя «Джастин», я сразу понял причину напряженности за столом — нас было не шестеро. Его тень была седьмой. Мы с Брайаном пришли втроем…»