Сборник зарисовок (Haikyuu!!)

      «Ты же видел, как он вниз летел, почему ничего не сделал?» — сколько раз он слышал уже этот вопрос? Казалось друзья-то могли бы не задавать его, но все равно задавали и задавали. Однокурсники подходили один за одним, разглядывали белое как полотно испуганное лицо и пытались заговорить. Кто-то даже умудрился в плечо толкнуть, отчего Кенма только взгляд забитый поднял, даже не пытаясь разглядеть волшебника перед собой.       — Я знаю, — шептал он тихо-тихо, — я знаю, — а перед глазами снова ветер треплет зеленую мантию впереди. Она мокрыми полами цепляется за метлу, прилипает к ногам, к коже и Козуме знает — это мерзко. Ведь на нем точно такая же. Точно так же за шиворот к нему пробираются холодные капли, дорожками заливаясь прямо под нижнюю рубашку. Он вздрагивает как по спине пробегает волна мурашек и за считанные секунды испытывает миллион чуств одновременно. Следит за тем как мышцы Куроо напрягаются под натиском стихии, когда тот пытается удержаться на метле. Как он ловит мимолетом на себе взгляд Кенмы, улыбается, кивает в сторону противника, но волшебнику не хочется туда смотреть. Усталость будто обволакивает тело коконом вместе с холодной, от дождя, тканью. Он морщится и всего на мгновение поднимает голову вверх, в небо. Просто чтобы сделать этот глоток воздуха, вспомнить что там внизу друзья, что они победить хотят. И он хочет. Главное Тетсуро хочет — Козуме должен постараться сегодня.       Молния проворной змейкой чертит ломаные линии над их головами. Мечется сквозь тучи, ища свою добычу.       Поймать.       Поймать.       Куроо замечает снитч недалеко от себя и видит как в его сторону устремляются ловцы. Парень резко дергает древко метлы вверх, чтобы уйти от опасного маневра. Но кто-то все равно задевает его ногой и Тетсуро соскальзывает. Цепляется крепче, стараясь восстановить равновесие. Кенме кажется, время так сильно замедлилось, что капли перед лицом зависают в воздухе. Хочется закричать, но крик в горле застревает на полуслове. Ртом ловит ледяной воздух, но дышать забывает. В голове вихрем мысли сменяют одна другую, наваливаются друг на друга, давят с такой силой, что в висках боль разливается звоном колоколов. И слышно как на фоне этих колоколов небеса играют свою мрачную музыку. Громом разливаются по стадиону, сливаются с криками трибун, про которые Козуме и не помнил даже. Только теперь он снова замечает толпу скандирующую кричалки, но он к ним привыкнуть не успевает, в ту же секунду голоса замолкают. Дирижёр что вёл этот оркестр застыл в ожидании и небо, под аккомпанемент пронзительного женского крика разрезает белая вспышка. Она в глазах Козуме отражается, отпечатком навсегда заседая в подсознании. Потому что перед ним дерево трещит, взрываясь щепками в руках Куроо. И он цепляется за воздух, пытаясь удержаться там, где раньше так легко парил. Тетсуро ищет глазами спасения, цепляется за Кенму вдалеке как за последнюю надежду. Козуме видит как губы его шевелятся, но он не слышит ни звука.       Только тишина.       — Ты же видел, как он вниз летел, почему ничего не сделал? — волшебник различает перед собой лицо Льва, которое тут же исчезает в толпе, наверняка утянутое Яку.       — Мадам Помфри сказала, что господин Куроо будет в порядке. Кости заново срастутся. А вам всем я советую разойтись, — Кенма выдыхает так, будто до этого момента и не дышал вовсе. Роняет лицо в руки, пытается от этого мира спрятаться.       — Я ведь знаю это заклинание. Я знал его, — тихо шепчет он сквозь слезы.       Мягкая рука ложится на его спину.       — Кенма. Все в порядке. Кенма, у тебя даже палочки с собой не было.