Коснуться радуги

      Когда Джоанн очнулась, с трудом приходя в себя и осознавая реальность, то к своему удивлению не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Сперва девушка решила, что мышцы ещё не отошли от удара электрошокером, но потом обнаружила, что пристегнута ремнями к какой-то кушетке. Как она ни дергалась, крепления были хорошо затянуты. Каждое движение тела отдавалось резкой болью в голове, во рту пересохло, а на небольшом журнальном столике рядом, словно в насмешку над ней, стояли графин и стакан с водой. Но Сандерс, поразмыслив, решила, что лучше умрет, чем попросит пить у Генри. Он, кстати, не заставил себя долго ждать. — Ну привет, Джоанн. — пружинистым шагом зашел парень в комнату, где она находилась, — Надеюсь, тебе удобно? Ремни не слишком жмут? — заботливо промурлыкал он.       Сандерс промолчала. Положение было хуже некуда – она в полной власти социопата, её друзья понятия не имеют, где её искать, а главное, у Генри, по сути, нет ни малейшей причины оставлять её в живых (просто он об этом пока не знает). Радовало лишь то, что Бладу с Астрид удалось уйти. Джоанне бы очень хотелось, чтобы те её не искали, потому что ничем хорошим для них это не закончится, но девушка прекрасно понимала, что они её не бросят. И это одновременно и радовало, и было очень скверно. Для них. — Молчишь? Не хочешь поздравить меня с победой в игре? — с усмешкой поинтересовался её похититель. — Это была не игра, Генри, — сказала, наконец, Джоанн и голос показался ей чужим: слишком спокойно для нынешних обстоятельств он прозвучал. — Если можно выиграть, игра, — улыбнулся тот шире и оперся руками по обе стороны кушетки, нависая над девушкой, словно хищник над добычей, — И ты сыграла блестяще. Спасибо, мне было весело! — А мне нет. — огрызнулась Сандерс. — У тебя, наверно, ко мне масса вопросов? Можешь задавать, пока есть такая возможность, — проигнорировал недовольство девушки Генри и заботливо заправил ей за ухо выбившуюся прядь. Джоанн брезгливо вздрогнула, словно ей за шиворот бросили таракана. Ей было мерзко от того, что этот совершенно беспринципный выродок, влегкую отнимающий чужие жизни, к ней прикасается. — У меня нет вопросов, — презрительно сузив карие глаза, произнесла она, — Мне и так про тебя всё предельно ясно. Ты мерзкий эгоистичный социопат с манией величия. Остальное уже мелочи. — Ну, допустим, с «эгоистичным социопатом» я ещё могу согласиться. — задумчиво протянул Генри, — Но мании величия у меня нет. Я выиграл, Джоанн. Смирись с этим. Формула скоро будет у меня. А вместе с ней и возможность проникать сквозь миры, менять историю, вершить судьбы… Это ли не подлинное величие? — Так тебе этого не хватало? — насмешливо приподняла бровь девушка, — Признания? Поаплодировать? Извини, руки привязаны. — Не в твоем положении ёрничать. — хмыкнул Генри и почти ласково спросил, — Итак, Джо, ты сама назовешь формулу или мне придется прибегнуть к более жестким методам? Чем быстрее мы с тобой договоримся, тем легче будет твоя смерть. Хотя… — его зубы оскалились в хищной улыбке, — Если хорошо попросишь, может я сжалюсь и позволю тебе посмотреть на свой триумф. — Будь добр, по дороге к триумфу бросься под грузовик, — от души посоветовала Джоанн и деланно вздохнула, — Уж извини, столько всего произошло, так быстро формулу не вспомнить. Дашь время подумать или сразу к пыткам перейдешь? — сумрачно поинтересовалась она. — Ну что ты, милая, какие пытки? — театрально удивился парень и покачал головой, — Слишком ненадежно. Что помешает тебе сказать любую комбинацию знаков? Мы оба знаем, что на то, чтобы проверить, уйдёт время. Так не пойдет. Поэтому я вынужден сам забрать эту информацию из твоей головы. — Гончие? — по венам Джоанн разлился покалывающий холод.       Её разум живо представил сгусток тени с горящими глазами, приближающийся к ней и раскрывающий темную, как черная дыра пасть, а затем челюсти, плотно смыкающиеся на горле. — Не-ет, — протянул Генри и легко щелкнул девушку по кончику носа, от чего та поморщилась, — Слишком грубо. Я же не хочу повредить твой драгоценный мозг до того, как узнаю формулу. Сперва мы всё из него скопируем. Чисто на всякий случай. А потом, если не выйдет, подключим гончих, — хохотнул он. Парень взял со стола какой-то обруч, с присоединенными к нему датчиками. — Мое собственное изобретение, — гордо сказал он, — Работает по тому же принципу, что и гончие, но более деликатно. Наконец-то есть возможность его проверить. Считай это чем-то вроде короны, — хохотнул Генри и напялил обруч ей на голову, что-то защелкнув сзади и тот обхватил лоб, виски и затылок девушки тугим кольцом.       Джоанна неосознанно мотнула головой, пытаясь сбросить предмет. Но всё было без толку. Неожиданно девушка почувствовала слабое покалывание в висках, словно мелкие ледяные иголочки впивались под кожу. Перед глазами заплясала, запрыгала цветная рябь – словно помехи в телевизоре. — Сладких снов, Джоанн, — услышала она словно в отдалении голос Генри, — Спи спокойно. А когда проснешься (если, конечно, проснешься), я буду знать все твои секреты.

***

— Напомни, зачем мы её взяли? — спросила Астрид с переднего сидения, пока Блад подручными средствами пытался остановить кровотечение у Стефани. — Ух, какие в вашем мире кровожадные юные леди. — цокнул языком Дюпре, — Сперва Джоанн просит меня пристрелить Генри, теперь ты предлагаешь мне оставить раненого человека на произвол судьбы. — Ну со мной-то они не церемонились, — пожала плечами Флеминг, — К тому же, я не предлагала её бросать — мы могли просто вызвать ей скорую. И вообще, чего это ты такой добрый? — прищурила она светлые глаза, — Ты точно глава мафии? — Можешь не сомневаться, — усмехнулся Блад. — Дело тут не в жалости. Стефани – важный источник информации. И если она помрет, мы так и не узнаем, куда увезли Джоанну. — Тут ты прав… — задумчиво кивнула собеседница.       Не то чтобы она в самом деле желала смерти Стефани, скорее просто ворчала. Вся эта ситуация доводила Флеминг до холодной бесячки. Во-первых, без инвалидного кресла она чувствовала себя слабой и беспомощной. А главное, бесполезной обузой, и это дико раздражало. Во-вторых, её подругу только что похитил безжалостный социопат и одному Богу известно, что там происходит. Ну а в-третьих, произошло это в какой-то мере из-за неё самой. Джоанн приехала на помощь именно ей. Эх, если бы она только не была такой бесполезной… Болезненный стон, который издала Стефани, заставил Астрид отвлечься от душевных терзаний. — Где я? — просипела раненая, открыв глаза. Увидев Блада, она вздрогнула и тут же с шумом втянула воздух, почувствовав острую боль даже от такого короткого движения. — В машине, — успокаивающе повернулась к ней Астрид, выглядывая из-за спинки сидения. — Мы в такси-беспилотнике и едет он прямехонько в больницу. Так что потерпи чуть-чуть. Дюпре бросил быстрый взгляд на Флеминг. Стало понятно, что до этого девушка просто хорохорилась, теперь же её голос был полон сострадания и сочувствия. Волна ярости схлынула, и Астрид была уже не в состоянии злиться и срываться на тяжело раненную девушку. — Я не доеду… — слегка качнула головой Стеф. Она рвано выдохнула воздух, слова давались ей с трудом. — Глупости, доедешь, — оборвал её Блад, — Это стоит сделать хотя бы для того, чтобы жить назло мерзавцу, который в тебя стрелял. — Стеф, куда Генри мог повезти Джо? — спросила Флеминг, — Мы должны её спасти. А если ты отрубишься из-за потери крови, то ей конец. — Я догадываюсь, где она может быть, — с трудом сказала та, — Я скажу… Всё скажу… И про Генри тоже… У тебя есть диктофон? — Зачем? — удивилась Астрид. — Хочу дать показания против этого упыря, — в слабом голосе Стеф прорезались стальные нотки, — Господи, какой же дурой я была!.. Лучше записать… На случай, если… потеряю сознание…       У самой Флеминг, разумеется, диктофона не было. Похищение – это вам не поездка в летний лагерь, чемодан собрать ей не дали. Зато в машине была сумка Джоанн, а в ней телефон девушки со встроенным диктофоном. — Стеф, у тебя есть родня кроме Генри? — спросила Астрид, доставая телефон, — Кто-то, кто мог бы присмотреть за тобой в больнице? — Нет, — качнула головой та, — Уже нет… Родители погибли, поехав в загородный домик… Отравились угарным газом… Это было где-то через год после знакомства с Генри… Думала, несчастный случай… Теперь я в этом сомневаюсь… — с хрипом выдавила она.       Блад с Астрид выразительно переглянулись. Стефани, скорее всего, была права в своей ужасной догадке. Генри для осуществления своего грандиозного плана нужен был помощник. А кто мог бы стать им лучше, чем наивная девушка, у которой после трагической смерти родителей остался только внезапно найденный брат, готовый выслушать и утешить? А если та ещё и легко ведомая…       Вот только с пулевым ранением морок очарования Генри спал и Стеф теперь была преисполнена решимости сдать полиции парня с потрохами. Хотя прекрасно осознавала, что её, как соучастницу, ждёт незавидная участь. За ними с Генри уже числилось: проникновение в чужую квартиру, убийство отца Джоанн, взятие в заложники Астрид и участие в похищении самой Джоанн. Хорошо если впаяют лет двадцать, а не пожизненное. Что ж, вот она цена наивности и бесхребетности. — Поначалу предложение Генри казалось таким заманчивым… управлять миром… быть едва ли не императрицей… — горько усмехнулась Стефани, когда Астрид включила микрофон, — Генри был весел и очарователен – всё казалось легким авантюрным приключением. Ну знаете… фильмы с прыжками во времени и так далее… До убийства Нико… Только тогда я поняла, что свою империю Генри собирается основать на крови… Я хотела отказаться, выйти из игры… Но мне было страшно… Я увидела, что под маской добродушного и обаятельного парня скрывается расчетливый безжалостный хищник, который не остановится ни перед чем… И я могу стать следующей… Смерть за ослушание вообще лучшая мотивация из всех возможных… — смешок вылетел изо рта вместе с хриплым рваным стоном. — Думаю, этого достаточно. Не напрягайся больше, — испуганно заговорила Астрид, выключая диктофон и боясь, что той станет хуже. Хотя казалось бы, куда ещё?       Но Стеф снова заговорила, быстро, словно в бреду. Словно боялась не успеть. Её лоб покрылся испариной, а дыхание становилось всё более хриплым. — Я не надеюсь, что Джо простит меня… — пробормотала она, — За такое не прощают… Но мне, правда, нравился Нико… И его, правда, убил Генри, а не я… Я бы не смогла… — Тише-тише, тебя просто обманули, — поспешно произнесла Астрид, чтобы её успокоить, — Зато теперь мы сможем надолго засадить этого урода. А ты не трать сейчас силы, они тебе ещё понадобятся.       Стефани не ответила. Флеминг побоялась смотреть на неё и испуганно перевела взгляд на Блада – тот печально покачал головой, показывая, что всё кончено. Он молчал почти всю дорогу, но не потому, что ему нечего было сказать. Шляпник давно понял, что Стефани не доедет до больницы. Видел по её затуманенному угасающему взгляду. Да и сама раненная это понимала – в её голубых глазах во время разговора ясно читалось осознание безысходности собственной смерти. Только Астрид, со свойственным подросткам оптимизмом, до последнего верила, что всё закончится хорошо. Девушка нашла в себе силы и всё-таки перевела взгляд на безжизненную Стеф на заднем сидении, а затем уткнулась в край спинки лбом и беззвучно заплакала. Дюпре вздохнул, наклонился к ней, протянул руку и так же не произнося ни слова, ласково потрепал по светлой макушке.

***

      Бесконечная рябь, цветные помехи – узорчатое полотнище сумасшедшего абстракциониста сводило с ума. Джоанн понимала, что она в глубине собственного сознания, но сколько ни старалась, не могла выбраться на поверхность. Хотя бы потому, что просто непонятно было направление. Не было ни верха, ни низа, совершенно никаких ориентиров, только безумное разноцветье и абсолютная, мертвая тишина.       Сандерс поняла, что ей нужен звук, любой звук – главное, отсутствие тишины. Но ее шаги были беззвучны, а слова, едва слетая с губ терялись будто в вакууме. Но девушка не позволила себе остановиться. Шаг, ещё шаг. Пусть даже в никуда. Главное, не сдаваться. Главное, не стоять на месте. Не стать единым целым с этой безумной картиной.       Она закрыла глаза, чтобы хоть на мгновение унять эту мерцающую сумасшедшую рябь. И даже сквозь сомкнутые веки вдруг почувствовала – что-то изменилось. Осторожно открыв глаза, Джоанн увидела, что рябь замерла поблекшим фейерверком, краски потускнели, словно на черно-белой фотографии. А впереди сквозь эту серость, как сквозь тучи, вдруг проглянуло ярко-голубое небо. Девушка ускорила шаг, идя ему навстречу, потому что интуитивно понимала: если куда-то идти, то только туда. Она сделала шаг, неосознанно протянула руку навстречу чистой лазури и упала в небо. Хотя упала, это не то слово. Просто зависла в этом пространстве, в теплом свете. Это было нестрашно: словно плывешь в чистой прозрачной воде. — Рад, что ты дошла сюда, Джоанн, — услышала она у себя за спиной знакомый до мурашек голос.       Девушка обернулась, всё ещё не веря своим ушам, и радостно выдохнула: — Найтмэр!..