Коснуться радуги

Джоанн вся обратилась в слух, в ожидании того, что же скажет ей Генри. Ощущения были странные: с одной стороны уют и тепло комнаты отдыха, где мирно тикали настенные часы (были тут и электронные), но все работники сошлись во мнении, что старый вариант механизма придает ощущение какого-то домашнего комфорта, ностальгии по прошлым временам. А с другой, то, что сейчас должен был сообщить Генри, явно было чем-то тревожным и суперсерьезным, не вязавшимся с этой расслабляющей обстановкой. Тот немного помолчал, очевидно собираясь мыслями перед началом разговора. — Видишь ли, Стеф всегда была очень амбициозна, — начал говорить парень, — Буквально с детства. А то, что она талантливый учёный лишь возвысило её самомнение. Конечно, любой учёный старается изменить мир, но весь вопрос в том, каким путем он старается этого добиться. Понимаешь о чём я? Джо обдумала его слова и кивнула. Эта мысль, действительно, была ясна. Любое изобретение, так или иначе влияет на жизнь других людей, либо в худшую, либо в лучшую сторону. Любое изобретение отражает цели его создателя. Хотя девушка ещё и не до конца понимала, как это касается именно Стефани. — Так вот, — продолжил Генри, сокрушенно вздыхая, — Мне тяжело об этом говорить, но моя сестра выбрала путь вне морали. Сперва она применила шантаж, чтобы её устроили работать именно в это НИИ, а затем она решила вовлечь в дело твоего отца, чтобы достичь своих целей. — Но что именно ей нужно? — спросила Сандерс, взволнованно переплетая пальцы рук, — Мой отец, насколько я знаю, работает сразу по нескольким направлениям. — Её интересует пространственно-временной континуум, — пояснил парень, — Если она найдет способ проникнуть в прошлое, в ключевые моменты истории, то сможет перекроить наш мир под себя. Вот и думай, а действительно ли это будет во благо?.. — он вновь вздохнул. Девушка ошарашенно уставилась на Генри. Разве такое вообще возможно? Мир не должен управляться лишь одним человеком. Тогда он переймет склонности и недостатки правителя, и это станет просто катастрофой. Особенно, если тот легко действует за пределами морали. От обилия этих шокирующих мыслей, голова начинала гудеть, как будто её содержимое побросали в миксер. Разложить всё по полочкам становилось очень трудно. — Это ужасно! — потрясённо воскликнула Джоанн, — Многолетняя история нашего мира может быть полностью стёрта. Весь опыт человечества окажется потерян, а общество полностью изменится, — ужаснулась девушка и взволнованно произнесла единственный верный вопрос в данной ситуации — И что же теперь делать? — Ну, для начала не паниковать, — решительно сказал Генри, — Я поговорю с сестрой. Я слишком долго тянул с этим, считая себя всего лишь младшим братом. Но больше медлить нельзя, нужно что-то предпринять, притом срочно. Боюсь, правда, выбор будет всё же за твоим отцом. Если он решит работать вместе со Стеф в этом направлении, то ни я, ни ты не сможем этому помешать. Но, думаю, я хотя бы могу договориться, чтобы тебя не трогали. Не волнуйся, Джо, я что-нибудь придумаю, — улыбнулся он девушке. Джоанне очень сильно, просто отчаянно, хотелось ему верить и она слабо улыбнулась в ответ. Уютное тиканье настенных часов успокаивало и на какой-то момент Сандерс поверила, что всё и впрямь закончится хорошо. *** — Не нравится мне этот тип, — недовольно цокнул языком Эйс — Мутный он какой-то. А ты что скажешь, Джулиус? Паренёк посмотрел в сторону часовщика, который с мрачным видом полусидел на кровати. Монрей был ещё слишком слаб, чтобы вставать и просмотр воспоминаний Джоанны устроили прямо здесь, в его комнате. Найтмэр взял перерыв на какао, потому что транслировать одновременно нескольким людям в реале (а Борис с Гоулендем наотрез отказались уйти, пока не узнают в чем дело) было довольно утомительным занятием и Кошмар быстро вымотался. Джулиус сейчас испытывал целую гамму чувств. Он, конечно, понимал, что у Джоанны до него, наверняка, были к кому-то симпатии. Но наблюдать за тем, как возлюбленная носит рубашку какого-то левого парня (пусть это и было до их встречи), который при этом находится непозволительно близко от девушки, было крайне раздражающе. А предчувствие того, что Сандерс явно водят за нос, проявляя к ней знаки внимания, заставляло Джулиуса одновременно и жалеть девушку, и сгорать от ревности, наблюдая за тем, как она эти самые знаки с удовольствием принимает. Вместо Монрея ответила Алиса. — Да уж, Джо говорила, что её первая любовь была неудачной. А вообще, как-то неудобно всё это. Мы как будто за ней подсматриваем, — сама Лидделл бы точно не хотела, чтобы о её первой любви вот так вот смотрели фильм. — Это необходимость, — развел руками Гоуленд, которому в общем-то тоже было неловко. — Ага, — поддержал его Эрей, согласно кивая, — Если узнаем, что произошло, может быть сможем понять, как помочь Джоанн. Так что расслабься, Алиса, и смотрим дальше, — он по-кошачьи потянулся, комфортно откидываясь на спинку стула. Лидделл вздохнула, невольно соглашаясь с ними. — Кстати, — вдруг сказала она, — Я ведь видела Джоанн. Там, в тюрьме. — И ты молчала? — возмутился Монрей и начал засыпать девушку вопросами, — Как она? Что с ней? — Ну, я внезапно там оказалась, когда шла сюда, в комнату. А потом мы сразу начали смотреть воспоминания Джоанн и я не успела ничего рассказать, — смутилась Лидделл, — По дороге сюда, я как раз думала о Джо, потом перескочила мыслями на тюрьму. Вроде бы что-то вспомнила и оказалась там. Я видела Джо очень коротко — она сидела в камере, скованная по рукам и ногам, — вздохнула девушка, — Окликнула её, но она меня не заметила. Смотрела куда-то перед собой. И взгляд у неё был такой серьезный, сосредоточенный. — Однозначно, пытается выбраться, — одобрительно хмыкнул Эйс. — Полностью согласен. Она ведь знает, как работает тюрьма, — донёсся голос от двери, — Всем доброго вечера! — Блад?! — изумились все, находящиеся в комнате. На вопрос, что он здесь забыл, Дюпре вежливо пояснил, что случайно наткнулся на полянку с безликими, один из них, очнувшись, любезно рассказал (даже почти без нажима со стороны шляпника), что там произошло. Парень решил узнать, чем всё закончилось для участников истории непосредственно от них самих. Сейчас же по дороге встретил Найтмэра, который и рассказал ему недостающие детали, которые безликие видеть не могли, а конкретно про Джокеров и Джоанн. — Тебе нечего здесь делать, — нахмурился Джулиус, неодобрительно глядя на Дюпре, — Уходи. Они сейчас и так вскрывали историю Джоанны, как болезненный нарыв. Не хватало ещё, чтобы о её прошлом узнали все кому не лень в стране, обсуждая потом между собой детали произошедшего с девушкой. — Вот ещё, — фыркнул Дюпре, поудобнее усаживаясь на стул и вальяжно закидывая ногу на ногу, — Джо интересная барышня, её поведение часто развлекало меня. Так что мне бы не хотелось, чтобы она провела остаток своих дней в тюрьме Джокера. Надеюсь, — он бросил короткий насмешливый взгляд на часовщика, — Ты не собираешься со мной драться в таком состоянии. Монрей скрипнул зубами от бессилия, а Алиса тут же попыталась всех успокоить. — Никто ни с кем сражаться не будет, — строго сказала она, — Джулиус, — успокаивающе сказала девушка, — Возможно, Блад сможет помочь. Он ведь уже проникал в тюрьму и вызволил Эллиота. С этим пришлось согласиться. В комнату, в сопровождении Грея, вошёл Готтшалк, который выглядел ещё бледнее, чем обычно и был при этом необычайно серьёзен. — Ну что, все готовы продолжить просмотр? — спросил он у присутствующих. Все нестройно закивали. Найтмэр плавно взмахнул рукой и очертания комнаты вновь расплылись, а когда картинка вновь стала чёткой, они уже, незримыми наблюдателями стояли в квартире Джоанн. *** Джоанне не особо хотелось возвращаться домой, но сделать это всё же пришлось. Не жить же в НИИ вечно. Да и отец будет волноваться. Генри подбросил её на машине до дома и, заверив девушку, что всё будет хорошо, оставил у двери подъезда. Сандерс открыла дверь квартиры ключом и тут же столкнулась с отцом, нервно вышагивающим по небольшой прихожей в ожидании. — Пап, всё в порядке. Меня Генри подвез, — начала поспешно говорить девушка, — А мобильный я случайно дома забыла… — Знаю, — вздохнул отец, — Видел из окна как тебя привезли, а до этого входил в систему НИИ, чтобы убедиться, что ты пошла именно туда. — Тогда почему ты такой нервный? — удивилась Джоанн. Но ещё больше её удивил ответ отца. — Детка, тебе нужно уехать. Слова поразили девушку как гром среди ясного неба. Во-первых, потому что её собираются куда-то сплавить, а во-вторых, отец всегда называл её исключительно по имени. Никаких уменьшительно-ласкательных. По крайней мере, Джоанн не помнила, чтобы после смерти матери он называл её как-то по другому, кроме как по имени. Ну, может только один раз, когда у неё была высокая температура, но тогда она списала это на бред от жара. — Пап, я не буду мешать вам со Стеф, честно, — испуганно забормотала девушка, — Если дело в этом, я могу, к примеру… — и замолкла на полуслове, подчиняясь выразительному жесту отца остановиться. — Не в этом дело, — покачал головой он, его темно-карие глаза смотрели серьезно, — Что-то странное творится в отделе, малыш. Я просто боюсь за тебя. — Но тогда было бы глупо мне уходить, — взметнула ресницы Джоанн, — Вдруг я смогла бы чем-то помочь? — Джо, это только на неделю, — успокаивающе сказал отец, — Астрид проверит систему безопасности на предмет взломов, а также все действующие компьютеры. А я тем временем поработаю из дома над другими проектами. — И… и куда же я пойду? — от волнения девушка начала запинаться. — Одна пожилая пара заказала систему «умный дом», вроде той, что спроектировала Астрид в тот раз, — сказал отец, — Проживание и кормежку они гарантируют. Я проверил их по базе: приличная семья с хорошей репутацией. Справишься? — Обижаешь, — грустно улыбнулась Джоанн. Предчувствие чего-то нехорошего корябало её острым коготочком, но пойти против воли отца девушка не могла. — Я в тебе не сомневался, — хмыкнул мужчина, — В конце концов, ты же моя дочь. Для нас не существует невыполнимых задач. Дальше произошло самое удивительное: мужчина обнял её. Джоанн, постояв пару секунд в замешательстве, тоже протянула руки и обвила ими шею отца. Одинокая слезинка скатилась по щеке девушки, растворившись в плотной ткани отцовской футболки. Происходило что-то нехорошее, и она не знала, что именно. Привычная Джоанне жизнь распадалась на её глазах, как карточный домик, и не подлежала больше восстановлению.