Рубин, малина и печаль

*** *** «Разбейтесь на пары «бокэ — цуккоми», сочините вместе небольшой сценарий — и на следующем занятии выступите с ним перед всеми нами». — …Но почему бокэ — я?!. — Ну, понимаешь… — пробурчал Сасара с набитым ртом, и, всё же на секунду остановившись, чтобы проглотить кусочек булки, пояснил, — Я думаю, ты будешь в этом хорош… — С какой стати?!. — чуть было не крикнул, но вовремя сдержал себя Рошо. Ещё ненароком сорваться (из-за мелочи?), сидя посреди школьной столовой, не хватало… «Но ты же, чёрт его, сам в итоге на это согласился…» — Разве ты не сам согласился? — не то удивлённо, не то лукаво переспросил Сасара, хитро сощурившись, что вкупе с вновь набитыми до отказа щеками выглядело куда уж комичнее. Рошо, похоронивший бы лицо в ладонях, если бы не держал в них еду, лишь с тяжестью выдохнул. — Согласился… но если бы я тоже выбрал цуккоми — разве мы смогли бы объединиться в пару?.. …Да, и, погоди-ка — почему ты выбрал цуккоми? — Хм-м… — он ненадолго задумался, и по лицу его расплылась мечтательно-задумчивая улыбка, — Я подумал, что было бы забавно попробовать. — По мне, так нисколько… — пробурчал Рошо, с досады всё же откусив кусочек от своей булки, и неосознанно, перегнувшись через стол, стёр большим пальцем след от соуса со щеки друга, — Какой из тебя цуккоми вообще… и из меня — бокэ… — Ты ещё не знаешь, от чего нос воротишь! — Сасара назидательно поднял вверх указательный палец и, чуть поморщив нос, почесал верхнюю губу, — У меня уже есть парочка идей… — …Весь наш дуэт — это одна сплошная шутка… — Рошо обречённо уронил голову на стол, и длинно выдохнул. «И представить не могу, что нёс бы глупости, как Сасара…» — …Небось, думаешь, что не сможешь, как я? — над ним послышался негромкий смешок. От неожиданности Рошо резко двинул головой вверх — и столкнулся затылком с чужим подбородком. Сасара сдавленно охнул, и под извинения друга чуть посторонился. Коротко сглотнув, Рошо попытался было возразить: — Д-да нет, я… — А вот подумай. «Как я» — не надо. Сасара, со смешком коснувшись ушибленного подбородка, еле заметно склонился к Рошо. Ладонь, узкая и тёплая, знакомым движением уверенно легла на его плечо. В зелёных глазах ярким солнцем блеснула искра — так, словно будущее им было уже давным-давно известно. — Ты станешь таким бокэ, каких ещё не было. Не похожим ни на кого больше. И, торжественно сощурившись, коротко кивнул — Рошо, и собственным словам. В глазах — ни намёка на смех. Казалось, будущее этим зелёным глазам было давным-давно известно. — …пусти, у тебя ж пальцы точно в соусе. — Я их облизал! — Час от часу не легче! *** *** — Слушай, как тебе такое? — ещё и слова не зачитав, Сасара уже с победоносным видом встряхнул в руках исписанный листок, и, прочистив горло, провозгласил, — «Скачки-Страны»! — И чего?.. — подождав секунду, приподнял бровь Рошо, — Что это? Мы же не на детском празднике, чтобы в игры играть — мы пытаемся шутки придумать. Я, по крайней мере. — Ну, шутки — это ведь тоже некоторым образом словесная игра… — философски возразил было Сасара, но тут же оказался отпихнут на мягкий ковёр, и, уже лёжа на спине, хохотнул, драматично вскинув руки. Рошо коротко закатил глаза, и наклонился вперёд в попытках заглянуть в лист друга. Тот сразу же ревниво прижал листок к груди, и в глазах его заплясали хитрые огоньки. Рошо с лёгким нетерпением ткнул его ручкой в бок. — И как я должен понять? Либо покажи, либо объясни хоть, что ты там придумал… — Ладно, ладно! Но я серьёзно — слушай, ты сейчас всё поймёшь, — Сасара резво вскочил и, пододвинувшись к столу, с энтузиазмом пояснил, — Смотри, ты, например, начинаешь «Аме», я говорю… — «…рика»?.. — В точку! — звонко щёлкнул пальцами в его сторону Сасара, и довольно ухмыльнулся, — И дальше, теперь ты… — Брита… — Ния! — Гер… — Мания. — Ка… — Нада! — Ин… — Донезия! — Гре… — Ция! — Индо… — Незия. — Кана… — Да! — Индоне… — Зия. — Ин… — Донезия! — Швей… — Цария. — Индо… — Незия! — Ин… — Донезия. — Ин… — Донезия! — Арген… — Тина! — Ин… — Донезия… Не многовато «Индонезии», Рошо? Рошо, остановившись, сдерживая смешок искренне переспросил: — Разве? — Ещё как! Она уже столько раз подряд была… — Так в этом и суть. Если не нравится, можешь говорить «Индия»! — Нет, ну, если ты говоришь «Ин…», то сказать «Донезия» уже рефлекс! — Сасара с напускной досадой фыркнул, и скрестил руки на груди. — Арген…       — Тина. — Ар…       — Гентина! — Авс…       — Тралия. — Ар…       — Гентина. — Ар…       — Гентина. — Арген…       — Тина. — Ар…       — Гентина?! Теперь только «Аргентина»?! — В этом и суть! Если так не нравится — мог бы говорить «Армения». — Говорю тебе — я теперь не могу после «Ар» не говорить «Гентина»! — Арген…       — Тина. — Ар…       — Гентина! — Авс…       — Тралия. — Ин…       — Донезия! — Индо…       — Незия! *** *** — Ар…       — Гентина! — Арген…       — Тина. — Ин…       — Донезия?! Я сейчас с ума сойду! — Чего это? — Рошо недоумённо пожал плечом. — Ладно, может, и не я, — Сасара схватился за голову, и вымученно выпустил воздух, — Но кто-нибудь из нас двоих точно сойдёт! — Так тут ведь самое весёлое и начинается! — Вечно повторять «гентина», «тина», «донезия», «незия» — вообще не весело! Жуть! — А ты хорош в этом! — с долей застенчивости Рошо довольно покивал, хлопнув друга по плечу, и по рядам аудитории прокатилась волна смешков. — Я не об этом вообще… чего ты называешь только эти две страны? — Разве? — Точно! И внезапная «тралия» ситуации вообще не улучшает! — Ну, ладно, а что больше привязывается, как думаешь? Сасара подумал секунду, и без единого сомнения заявил: — «Гентина» — точно, она! — Слушай, а вот помнишь тот случай, в младшей школе, когда ты меня выручил? — резко переменил тему Рошо, и часто заморгал, — Это меня тогда так тронуло… меня так не трогал даже фильм «Стальные магнолентины»! Сасара подзавис, и неуверенно переспросил: — В смысле «Стальные магнолии»?.. Эй, хватит уже с этой «гентиной»! — Блин, да у тебя талант к этой игре! — Рошо чуть наигранно восхищённо хлопнул в ладоши, — Давай попробуем усложнить? Ар, Ар, Ар, Ар! — Гентина, Гентина, Гентина, Гентина! — Ин, Ин, Ин, Ин… — Донезия, Донезия, Донезия, Донезия? — Ар, Ин, Ар, Ин! — Гентина, Донезия, Гентина, Донезия! — Ин, Ин, Ар, Ар! — Донезия, Донезия, Гентина, Гентина! — Арген, Арген!.. — Тина… Тина… — А-а-ар… — Ге-е-енти-ина! — Ин-Ин-Ар-Ин-Ар-Ин-Ар-Ар-Ин-Ар… — Не-не-не-не-не-не!.. — округлив глаза, Сасара поспешно замахал руками. — Гре-Каз, Ки-Кан, Шве-Ита, Гер-Еги… — Чего вдруг стало так сложно?! — Ну-у-у… — Рошо замолк, и, обернувшись к публике, разочарованно протянул, — Я бы вот смог. Может, ты мне, в конце концов… — …Не так уж и нужен? И в ту же секунду оба, вытянувшись в струнку, улыбнулись — и дружно опрокинулись в лихом поклоне: — Спасибо за внимание!       — Спасибо за внимание! Аудитория разразилась воодушевлёнными аплодисментами. Чувствуя, как неловко заболели щёки, Рошо, машинально, скосил взгляд. Склонившийся в таком же поклоне рядом, Сасара светился. — Так-так! — вперёд выступила Саяка, и заинтересованно-одобрительно хлопнула в ладоши, окидывая их обоих с ног до головы оценивающим взглядом. Почти одновременно выпрямившись вместе с другом, Рошо поднял глаза на публику, и глубоко вдохнул. Улыбка — глупая, счастливая, будто бы совсем не его — никак не сходила с лица. Не до конца уверенный, сесть ему или остаться, он робко перемялся с ноги на ногу, глянув на свой пустующий стул. Но Сасара, не дожидаясь команд, по-свойски с улыбкой подхватил его под локоть, подтянул ближе к себе, удержав на месте — и они вдвоём, слегка неловко держась друг за друга, глядя на преподавателей, замерли в ожидании. Наконец, шагнув к выступившим, женщина сделала небольшой жест рукой, и зрители послушно поутихли. — Что же. Хорошая, я бы даже не побоялась сказать… — она переглянулась с напарником, и он одобрительно кивнул, — Отличная — коротенькая сценка на небольшую тему! Но подождите, не уходите. Сценка отличная — но отличная она ещё и потому, что на её примере сейчас мы сможем разобрать как удачные, так и не очень удавшиеся стороны. Она поманила к себе рукой мужчину, и тот с готовностью спрыгнул с насиженного места. Рошо, смутно ощущая, как изнутри вдруг стало подниматься непрошенное беспокойство, без единой мысли нашёл пальцами рукав Сасары. Тот, не то почувствовав, не то подумав о своём, обернул к нему голову, и ободряюще-хитро — так, как только он умел — улыбнулся. И, на миг потеплев лицом, коротко подмигнул. «Всё нормально будет, не трясись!», словно бы наяву — прозвучало в голове знакомым голосом. Незаметно для самого́ Рошо — где-то в сердце, загоревшись теплом, перебивая волнения, солнечным лучом блеснула почти безмятежная уверенность. Вот так просто… Пожалуй, иногда он всё ещё задумывался, кто из них для кого — эта открытая книга. *** — Итак, с нашим небольшим общим анализом покончено — у кого-нибудь ещё остались вопросы по своим выступлениям? — женщина выжидающе окинула взглядом аудиторию. Ребята, сосредоточенно зашуршав собственными уже переправленными сценариями, негромко зашумели, переговариваясь друг с другом. И, пока те были поглощены обсуждением, Саяка, подумав немного, окликнула Рошо: — Тсутсуджимори-кун? Подойди-ка ко мне, на секундочку, — она поманила его ладонью, в то же время обменявшись взглядами с напарником, и мужчина многозначительно кивнул ей, подозвав к себе Сасару. Тот ловко выскользнул из успевшей ослабнуть хватки друга (которую он всё это время, всё же, держал), и, быстро подмигнув ему через плечо, уверенно прошествовал к преподавателю. — Что-то… не так? — Рошо беспокойно оглянулся на Сасару, но он уже был далеко. Мужчина, вновь присев на край стола, что-то негромко говорил ему, жестикулируя руками в воздухе, а тот, притихнув, внимательно слушал. — Не то, чтобы, — женщина, проследив за его взглядом, мягко улыбнулась, — Просто хотела дать небольшой совет. Если позволишь, как бокэ — для бокэ. Рошо тут же обернулся к ней. — Выступление мы обычно оцениваем в общем, ведь это мандзай. И вы оба выступили очень неплохо, но ты… — она пристально взглянула в лицо юноши, — Чувствуешь себя немного не в своей тарелке, ведь так? Рошо замер с приоткрытым ртом. «Не в своей тарелке». Почему-то вдруг не в силах смотреть в такие внимательные глаза напротив, он невольно опустил свои. И, немного помедлив, всё же, молча кивнул. Грудь тут же неприятно сдавило. Незаметно для себя самого, он досадливо прикусил щёку. «Настолько заметно?..» — О, не волнуйся, — будто бы прочитав его мысли, поспешила заверить его женщина, — В этом нет ничего страшного. У нас с Такадой, моим напарником, большой опыт. На то мы и преподаём. …Это было заметно — но в полной мере, думаю, только нам двоим. — Значит, быть бокэ, всё же, не для меня?.. — не выдержав, тихо выговорил Рошо, и тут же пожалел о сказанном. «Болван… что Сасара подумает?..» Слегка недоумённо моргнув, Саяка хотела было переспросить, но, осознав услышанное, лишь коротко и добродушно рассмеялась: — Боже, Тсутсуджимори-кун… Отставить панику! Неужели ты думал, что комедия — дар, который послан особым людям свыше? — она чуть склонила голову набок, взглянув на смутившегося юношу. На губах её заиграла улыбка — доверительная, и понимающая, — Может, прозвучит смешно, но на первых порах, как мне казалось, я тоже делала не слишком большие успехи. …Но я хотела спросить о другом. Она бросила быстрый взгляд мимо Рошо, на Сасару, с коим в достаточном отдалении вёл свою беседу Такада и, склонившись к Рошо, чуть понизила голос: — Уж не подумай плохого, но мы — и я в частности, как преподаватель… кроме того, что слушаю и оцениваю сочинённые вами сценарии, поглядываю на всех вас в целом. И вижу, что вы вдвоём… уже были довольно близки. Скажи-ка, — женщина остановилась на секунду, и, задумчиво коснувшись пальцами подбородка, поинтересовалась, — Из вас двоих — Нуруде-кун же тот, кто по жизни обычно балагурит и острит? «Из нас двоих?..» Немного застанный врасплох, Рошо растерянно поднял глаза. Но, встретившись с доброжелательным взглядом преподавательницы, всё же, медленно кивнул. «Настолько заметно…» — Что ж, тогда мой вопрос, думаю, тебя не очень удивит. Только ответь честно, хорошо? — Саяка подбадривающе улыбнулась — и спросила его напрямую, — Почему ты решил взять на себя роль бокэ? Тогда, в первый день… — …он не выбрал за меня! — тут же сбивчиво (и, пожалуй, чересчур звучно) возразил Рошо, и с виноватым чувством втянул голову в плечи — не то оттого, что перебил, не то оттого, что вновь непроизвольно повысил голос, — Потому что… Мысли, что он готовился вот-вот облечь в слова, вдруг куда-то разлетелись. Та его часть, что втайне ожидала этот вопрос, оказалась к нему внезапно… совершенно не готова. «Потому что… потому что…» Сглотнув, он беспомощно обернулся на друга. Тот стоял к нему спиной, и не обратил бы на него внимания, конечно, и не подозревая… Но едва Рошо хотел было отвести затравленный взгляд прочь, тёмная шевелюра взъерошенных волос всколыхнулась — и пара зелёных лисьих глаз, словно услышав, вмиг пересеклась с его. Дух на миг как-то захватило. Сасара, пребывая в неведении, лишь быстро сверкнул белозубой ухмылкой и отвернулся обратно к преподавателю. В голове вдруг прояснилось. Утерянная мысль — вернулась. Губ Рошо коснулась лёгкая улыбка. — Потому что он сказал, что я буду в этом хорош. Саяка было удивлённо приподняла брови. Но, встретившись с неожиданно твёрдым взглядом малиновых глаз, остановилась, и с проницательностью кивнула. — А знаешь, Тсутсуджимори-кун… Может быть, ты мне не поверишь — но когда-то давно у нас вон с тем оболтусом, — она качнула головой на ничего не подозревающего Такаду вдалеке, — Была точь-в-точь такая же ситуация — противоположные характеры… Никто и поверить не мог, что я преуспею в роли бокэ — кто-то даже говорил, что нам «нужно поменяться», иначе ничего не выйдет, ха! На самом деле — немного недоверчиво — склонив голову, Рошо окинул преподавательницу взглядом. «Да она шутит». Казалось, ей и подавно были подвластны любые роли… Но вслед за тем вопрос, напрашивавшийся сам собою, вспышкой возник в голове, затмевая все прочие мысли. — И как же мне тогда… ну, — он замялся, подбирая слова, которые не прозвучали бы, в его собственных мыслях, слишком уж комично. — Стать лучшим бокэ? — с улыбкой докончила за него Саяка, и получила в ответ нетерпеливый кивок, — Что ж, есть один секрет, или совет. Мне он в своё время очень помог. Конечно, он не универсален. Но что-то мне подсказывает, что вам двоим… — она перевела взгляд с Рошо на Сасару, и обратно, — …он подойдёт лучше всех других. Совет, наверное, до смешного простой — но даже опытным комикам применить его нелегко. Она наклонилась к юноше, положив руку ему на плечо, и произнесла с улыбкой: — Доверься своему партнёру. Доверяй, пробуй новое — и совсем скоро вы вместе обретёте свой неповторимый стиль. Большего — я чувствую — вам двоим и не нужно. Быстрее, чем слова достигли осознания — Рошо тупо ощутил, как лица коснулось непрошенное тепло. Вдох задержался где-то в груди. «Доверять… партнёру». Глаза сами по себе нашли спину Сасары. Казалось, и его беседа с преподавателем уже вот-вот должна была подойти к концу. — На это потребуется время, но, — женщина взглянула в том же направлении, и пожала плечом, — Думаю, в вашем случае — меньше, чем ты думаешь. Так что поверь в него — и дай ему довериться тебе. И просто помни… Взгляд её потеплел, и, напоследок мягко хлопнув Рошо по спине и толкнув его вперёд, она произнесла: — Ты, тоже, ему так сильно нужен, Тсутсуджимори-кун. Ведь порой и за его улыбкой может прятаться неуверенность. А вместе, вдвоём — вам нипочём никакие преграды. *** ***