Рубин, малина и печаль

*** *** — Итак, Нуруде-кун, а теперь покажи-ка нам, как решить вот такую задачу на скорость. Грузовик и легковая машина движутся… Рошо немного обеспокоенно ткнул дремлющего Сасару карандашом в бок, и тот, фыркнув от смеха себе в локоть, тут же подскочил с места. Окончив читать условие задачи, учитель, поправив очки на переносице, прохладно попросил: — Теперь, будь добр, выйди к доске и запиши решение. С совершенно невозмутимым выражением Сасара, приосанившись, неспешной походкой проследовал к доске, и взял кусочек мела с подставки. Рошо напряжённо нахмурил лоб, и, мучимый нехорошим предчувствием, мельком, перегнувшись через парту, заглянул в тетрадь к другу. Та была звеняще и кристально пуста. Подавив вдох, Рошо крутанул ручку в пальцах, и перевёл взгляд на друга. На искреннем, и притом удивительно хитром лице не было и проблеска понимания. Да, и, к тому же… «Он вообще не слышал условия…» Постояв и с умным видом поглядев на чистую доску, Сасара, подумав, изрёк: — Как говорится, внутренний голос всегда подскажет, какое из неправильных решений нужно выбрать… — под фырчанье одноклассников он состроил крайне сосредоточенную мину, с учёным видом потерев подбородок пальцами — и несколько секунд спустя, прищёлкнув пальцами, торжественно выдал, — В гонке победит тот, кому везёт! В тот же момент, в который на лице учителя отразилось крайней степени разочарование — класс разразился насилу сдерживаемым смехом. — Постыдился бы своих знаний… — с сожалением окинув взглядом нерадивого ученика, сокрушённо покачал головой мужчина. — А мне и нечем стыдиться, — он с готовностью обнажил белые зубы, и класс сдавленно прыснул. Рошо, не зная, поддержать ему всеобщее веселье или сдаться тому же разочарованию, со скрипом выбрал второе. — Не расскажешь, зачем вообще ходишь в школу, в таком случае? — Для массовки? — предположил юноша, и по классу в который раз пробежалась смешливая рябь. — Нуруде-кун… — Да-да? — он всего лишь отозвался, а ученики, казалось, уже готовы были смеяться снова. — Ты знаешь, как решить эту задачу? Сасара подумал немного с тем же умным видом, и честно ответил: — Не имею ни малейшего понятия. — Ты понимаешь, что… — не выдержав и не найдя больше слов, учитель лишь выдохнул, и опустился на своё место, взяв в руки ручку. — Лучше бы ты с таким же рвением учился решению задач — простейших, между прочим! — с каким устраивал свои представления. — Уж чего есть, того не отнять, — хмыкнув, пожал плечами юноша, — Так я могу сесть? — Садись, — казалось, в голосе учителя больше не осталось надежды, — Кто-нибудь ещё? Рошо, казалось, похоронив лицо в ладонях ещё с первой выданной им дурацкой шутки, сквозь щель между пальцев пронаблюдал, как под оживлённые перешёптывания и пересмешки одноклассников друг невозмутимо проследовал к своему месту, и так же невозмутимо сел. — Тебе крышка, Сасара… Явно довольный всеобщим вниманием и вызванным им ажиотажем, Сасара обернулся к другу, и, сощурив зелёные глаза, лишь озорно ухмыльнулся. — Зато было весело, а? *** «Тсутсуджимори-кун, не подойдёшь ко мне после занятий сегодня?» Немного беспокойным жестом оправив воротник, Рошо неуверенно шагнул в уже почти опустевший коридор, и, оглядываясь на номера дверей, двинулся вглубь здания школы. Фраза настойчивым эхом всё звучала в голове, не давая покоя, и заставляя идти вперёд. — Двести второй кабинет, учительская… — бормоча себе под нос, он привычно поправил очки, едва нахмурив лоб. По какой причине учителю математики понадобился он, оставалось для него неразрешимой загадкой. Всё, что ему сказали — «приходить без Сасары»… «Я ведь ничего не сделал? И Сасара, вроде, тоже?.. Надеюсь…». Он тихо вздохнул, вежливо посторонившись и пропуская вперёд группку второгодок, спешно нёсших куда-то огромный плакат. Терзаемый неуверенностью мыслей, он завернул за угол. Двести десятый… «Иначе я бы точно первым об этом узнал — он же совершенно точно не может не впутывать меня в свои проделки». Чуть было не пропустив нужный ему кабинет под номером «202», Рошо с долей нерешительности замер у двери. Он сказал Сасаре подождать его на крыльце — но если его не будет слишком долго, тот обязательно пойдёт его искать — а такому было лучше не случаться. «Надеюсь, ничего серьёзного… не хочу расстраивать маму». Унять волнение было не так-то просто — всё же, не каждый день учитель вызывал его к себе в кабинет… Но, всё же собравшись с духом, Рошо легонько постучал костяшками в закрытую дверь, и, выждав пару секунд, потянул за ручку. *** — А, Тсутсуджимори-кун, заходи, — мужчина приветствовал его лёгким кивком головы, не отрываясь от кипы бумаг. — Вы хотели меня видеть?.. — сдержанно уточнил Рошо, вежливо поклонившись сидевшей неподалёку другой молодой учительнице. — Да, да, — учитель немного рассеянно кивнул, и, порывшись в одной из папок с бумагами, наконец, вскинул голову, — А, нашёл. Кхм, так вот. У меня к тебе есть одна просьба. — Я же… ничего не сделал? — всё же, не удержавшись от тревожащего его вопроса, осторожно переспросил он. — Нет, нет, ты — нет, — казалось, мужчина искренне удивился такому вопросу, — Совсем наоборот — ты отлично справляешься, я бы сказал, намного лучше, чем в среднем по параллели. Зато сделал другой небезызвестный товарищ. Он выразительно кашлянул. В представлении «товарищ» не нуждался. — Да, он… всегда таким был, — нервно оправив рукав, Рошо выдавил из себя лёгкий смешок, — Что не очень его оправдывает, конечно. — То есть, ты уже пытался с ним об этом поговорить? — Эм… честно говоря, нет, не то, чтобы… Учитель слегка нахмурил лоб, пробежавшись глазами по найденной им бумаге, и кивнул на неё: — Побуду с тобой честным. Видишь ли — сейчас, конечно, ещё только первый триместр, начало второго года. Вот только, сам знаешь — время летит быстро, а для развесёлых бездельников — и того быстрее. Это табель со всеми нынешними оценками. У Нуруде-куна всё… скажем так, не очень хорошо. Я уже просил вашу руководительницу о звонке родителям, но плодов это, судя по всему, принесло немного. А у тебя по математике всё с самого начала идёт просто отлично. Рошо, не уверенный, как реагировать на похвалу, и похвала ли это, перемялся с ноги на ноги, и бросил взгляд на лист бумаги. Впрочем, в строчку, именованную «Нуруде Сасара», даже смотреть было необязательно, чтобы понимать — учитель говорил правду. — Так… я Вам нужен за каким-то делом? Если нужно позвать Сасару, то… — Ах, точно, я же тебя за этим и пригласил, — спохватился мужчина, и, повернувшись на стуле, обернулся лицом к Рошо. Во взгляде его читалась явственная просьба: — Прошу, Тсутсуджимори-кун, если тебя это не слишком затруднит — не мог бы ты подтянуть Нуруде-куна по математике? Я бы и сам занимался с ним дополнительно — но бо́льшую часть назначенных мною дополнительных занятий он прогуливает, а на тех, что посещает, делает ровно столько же, и то же, что и на обычных уроках. Может, хоть у тебя найдётся к нему какой-нибудь подход… Рошо, моргнув, поспешно оправил очки. «Подтянуть… Сасару по математике?..» — Пока ещё есть время до тестов — у нас есть шанс вытянуть его хотя бы на минимальную отметку, а большего я от него уже и не жду. Сможешь? Задумчиво опустив глаза, юноша на миг смешался. — А если… у меня не получится? Я не очень подхожу на роль учителя… может, он и слушать меня не станет. — Если не выйдет у тебя — что ж, придётся мне решать вопрос по-другому, к сожалению. Но я уверен, что и в твоих интересах, — учитель убрал табель оценок обратно в папку, и выразительно сверкнул глазами, — Сделать так, чтобы он смог сдать. *** — Твоя мама точно не будет против?.. — Не волнуйся, я её предупредил, — натягивая второй ботинок и захлопывая шкафчик, поспешил заверить его Рошо. Сасара, облокотившись на стену и скрестив руки на груди, щурясь от яркого солнца, лениво наблюдал за сборами друга. — Может, сперва дойдём до меня, заброшу учебники? Я тут недалеко… — Нет-нет-нет! — осознав, что среагировал чересчур активно, Рошо мигом захлопнул рот. Сасара, чуть выгнув бровь, не преминул метнуть в него лукавой подколкой: — Ну, как скажешь, капитан — тогда поведёшь ты! Если по пути домой не справлюсь с неподъёмной тяжестью книг — напишу твоё имя в предсмертной записке, — он шаловливо высунул язык — и, увидев скользнувшее по лицу Рошо искреннее беспокойство, не выдержав, совсем рассмеялся. — Ладно, шучу — напишу только хорошее! Как оказалось, они оба жили совсем недалеко от школы, но в противоположных друг от друга концах района. Дорога пешком не должна была занять слишком много времени. «— Слушай, Сасара, а не хочешь сегодня, после школы… ко мне в гости? На немножко? — Хм? — Моя мама будет готовить окономияки вечером, а тебе они, кажется, очень нра… — Ха, я в деле!» «Это оказалось ещё проще, чем я рассчитывал» — облегчённо выдохнул про себя Рошо, невольно прислушиваясь к резвым шагам у себя за спиной. Возможно, с виду этого было и не сказать, но при ближайшем знакомстве Сасара оказался одним из самых заядлых гастрономов, каких он только знал. Не то, чтобы ему, правда, были известны многие, но… Пусть даже однажды он попытался убедить себя не удивляться ничему новому, связанному с Сасарой — неожиданные детали всё равно то и дело умудрялись поразить его снова. — Кстати, а с чего такая щедрость, м? — быстро нагнав Рошо, Сасара с учёным видом приложил палец к подбородку и сузил глаза, присмотревшись к лицу друга. Рошо, мигом стушевавшийся под пристальным зелёным взглядом, порозовев щеками, промямлил было: — А, это, эм… Но только он принялся судорожно складывать какое-нибудь оправдание из вмиг разлетевшихся в мыслях слов — как будто точно в срок, а, может, и на удачу, в ту же секунду Сасара потерял интерес к допросу и, махнув рукой, лишь усмехнулся: — Ладно уж, не буду мучить. От вкусной еды грех отказываться! Тут им в спину порывом подул прохладный ветерок. Сасара запрокинул голову, и, протянув долгое «хм», с видимым довольством отметил: — Сейчас дождь пойдёт. — Тогда пойдём быстрее? — тоже посмотрев на тёмные облака, уже сгустившиеся в хмурые тучи, с лёгким беспокойством предложил Рошо, — Нехорошо будет намочить форму… — Да ладно тебе, не будет же он таким сильн… В тот же миг, даже не дав ему закончить, потемневшие небеса ярко сверкнули — и им на головы сплошной стеной с громовым грохотом обрушился поток воды. *** — Мама, мы дома! — с трудом стягивая с ноги насквозь вымокший ботинок, крикнул с порога Рошо. Сасара, терпеливо ожидая, пока освободится место у высокого крыльца, уже вовсю с любопытством оглядывался по сторонам. Обстановка дома была довольно скромна — однако опрятностью и чистотой она, без сомнения просто сияла. С некоторым сожалением наблюдая, как по деревянному чистому полу прихожей растекается дождевая лужа, Сасара невольно приподнял ногу с промокшим ботинком. С кухни донеслась приглушённая суета. И спустя несколько секунд к ним, одетая в кухонный передник, вышла довольно молодая женщина: с пронзительным, но вовсе не враждебным взглядом, тонкими чертами лица, очень знакомым цветом аккуратно зачёсанных за уши волос — и в почти точь-в-точь таких же очках, как у Рошо. Сасара тут же чуть смущённо поклонился, и поспешно представился: — Я, эм, Нуруде Сасара — его школьный приятель, — и с улыбкой хлопнул Рошо по плечу. Тот чуть было не потерял хрупкого равновесия, как раз расшнуровывая второй ботинок, и, в последний момент уцепившись за того же Сасару, с лёгкой укоризной глянул на него снизу вверх. Женщина, вид прежде имевшая почти суровый, расцвела тёплой улыбкой, и приветственно закивала: — Рошо рассказывал о тебе. Сасара-кун… Как это пишется? — Сумах, как дерево! — с готовностью, даже не успев задуматься над вопросом, охотно ответил он, — А Нуруде — как бамбуковый венчик. — Ну, мам, хватит… — смутившись, пробубнил Рошо, опустив глаза в пол. — А что такого? — с напускной серьёзностью упёрла руки в боки женщина. В одной из них она всё ещё держала палочки для готовки, так что теперь она смотрелась почти устрашающе, — Да, и вообще… Прервавшись на полуслове, окинув их взглядом, она тут же спохватилась: — …Боги, поглядите, вы же все насквозь мокрые! Ну-ка, проходите живо. Я наберу ванну, — и, не дожидаясь ответа, спешно засеменила вглубь дома. Рошо, переглянувшись с Сасарой, лишь испустил виновато-обречённый вздох. — Она обычно не такая… Сасара беззаботно фыркнул. — Да ладно, ничего такого — по мне так чудесный человек, — он сбросил мокрые ботинки на пол, и с хитринкой ухмыльнулся, — Очень тебя напоминает, кстати. Ну, или ты — её. — Не вижу ни единого сходства, — пробурчал Рошо, и, молча пододвинув другу чистые сухие тапочки, с сумкой наперевес потопал внутрь дома, ведя того за собой. Проходя мимо двери в кухню, двое невольно притормозили, и синхронно принюхались. По лицу Сасары, как по волшебству, расползлась совершенно блаженная улыбка. — Окономияки… Оба вмиг засияли глупыми улыбками, переглянулись без слов, и, гулко стуча пятками, припустили в комнату Рошо. *** — Сасара-кун, оставь форму, как закончишь — повешу её сушиться! — Ладно-о! Рошо, уже умытый и, наконец, сухой, сидел на кухне в домашнем, болтая ногами на стуле в ожидании друга. Мама суетилась у плиты, с отработанной годами ловкостью переворачивая на огне последние ароматные лепёшки. — А я ведь говорила тебе взять с утра зонтик, — вздохнув, сокрушённо качнула головой женщина, и в перерыве легко щёлкнула Рошо по лбу, — Но тебе ж всё наперекор сделать хочется, а? — Утром вообще ни облачка было… — потерев ушибленное место, попытался оправдать себя мальчик. — «Не было ни облачка». И вообще, прогнозы на то и существуют… У тебя нет номера его родителей? — З-зачем?.. — не поняв, переспросил Рошо. Женщина вздохнула, и перевернула очередную лепёшку. Та, заклубившись ароматным паром, тихо зашипела. — Уже поздно, а на улице до сих пор льёт как из ведра. Если дождь так и не прекратится — лучше ему остаться у нас… Ещё и одежда высохнуть не успеет. Рошо трепетно замер. — У нас? А… можно?.. — Естественно, — фыркнула мама, — Уж не думаешь ли ты, что я погоню его на улицу под дождь, да ещё и на ночь глядя? Уж футон ему найдётся. А, и кстати. Она щёлкнула переключателем, и огонёк плиты, мигнув, потух. — Вы же ещё чем-нибудь после ужина захотите заняться? Если что, у нас есть… — Мам, — Рошо поднял на неё глаза, и, мельком обернувшись на дверь в ванную, выпалил, — По правде говоря… *** — Уо-ох! Спасибо Вам большое за еду! Окономияки просто обалден… в смысле, объеденье! — Не намного лучше звучит, Сасара… Сасара хохотнул, облизнув губы, и, откинувшись на стуле, сладко выдохнул в сытом блаженстве. — Вот… а говорят, не существует Рая на Земле… Женщина, по-доброму фыркнув, легко пожала плечами, убирая со стола пустые тарелки: — Ну, не преувеличивай только. Рада, что тебе пришлось по вкусу. — Вы шутите! — Сасара загорелся глазами, — Да это самое вкусное, что я… — Ладно, ладно, — Рошо поспешно прервал его и, многозначительно глянув на маму, быстро затараторил, — Нам ещё кое-что надо сделать, так что мы пойдём, хорошо, Сасара? Пошли. Под совсем ещё разморенным, и оттого не совсем соображающим взглядом друга Рошо вылез из-за стола, и наперекор слабым протестам Сасары потащил его за руку прочь из кухни. — И спасибо, мам, было очень вкусно! Не отвлекай нас, пожалуйста. *** Закрыв за собой дверь, Рошо нервно глянул на незакрытую щеколду. Расположившись на мягком ковре у стола посередине комнаты, Сасара уже лежал на спине, раскинув руки в стороны. Лениво приподняв голову, он проследил взглядом за другом, немного погодя усевшимся напротив него за стол, ближе к входу. — Ну, и к чему была такая спешка… Поджав губы, Рошо молча подтащил к себе сумку. Застёжка тихо вжикнула. И не успел Сасара произнести и звука — на стол перед ним с шумом бухнулась стопка тетрадей и учебник. Вытащив из пенала ручку, Рошо твёрдо протянул её другу. И, взглянув прямо в зелёные глаза с застывшим в них немым вопросом, упрямо произнёс: — Мы будем учиться. *** — О-о… так вот оно что! Чего ж ты сразу не сказал? — лишь на миг позволив удивлению отразиться у себя на лице, Сасара сощурился. — Неужели подумал, что я сбегу? — Ну, э-э… — Рошо смущённо замялся. Его же слова сняли у него с языка. — Ладно, ладно, тут уж твоя правда, — хихикнув, согласился друг, и, облокотившись на край стола, подпёр рукой щёку, — Может, и правда бы сбежал. Но, ты уже слишком хорошо меня знаешь: начинать диалог с разговоров о вкусной еде — прекрасная мысль! «Так значит, мы позанимаемся?..» — хотел было с надеждой переспросить Рошо — но пересилил себя. Нельзя было давать ему спуску, ни даже лазейки для побега — точно не Сасаре. И потому вместо напросившейся мысли вслух прозвучало: — Бери листочек. Вот ручка. Сасара, не спеша, потянулся, и широко зевнул: — У-ух, совсем меня разморило… Ну, ничего, это я переживу. Это ж всего на один раз, да? Ответом ему был непоколебимый взгляд малиновых глаз. — Один раз… Да ведь?.. Заметно напрягшись, Сасара невольно бросил затравленный взгляд на закрытую дверь — слишком далёкую от него, и охраняемую львом. По лицу его скользнула тень беспомощности. — Один — если за один раз ты сможешь нагнать всю программу за предыдущие занятия. Попробуешь? Зелёные глаза, ещё минуту назад светившиеся довольством и сытостью, обречённо погасли, словно затушенная в воде свечка. — Ну, Рошо, может, всё-таки… и так сойдёт..? — Ни за что. Рошо был непреклонен. Ни признака жалости не промелькнуло в глазах, укрытых стеклом линз, сурово поблёскивавших в свете лампы. И Сасара, выдохнув тяжко, обречённо взял протянутую ему ручку. ***