Богатство выбора

      К их приходу Питер уже сделал кофе, заставив и Коннора и Линдси внутренне поморщиться — никто из них не любил растворимый (а о кофеварке в этом забытом Богом уголке приходилось только мечтать!), да и кофе и Питер Эксон — вещи несовместимые. Ну не получался у него вкусный напиток, даже при наличии хорошего сорта кофе и машины для его приготовления. Эксон и сам это знал, но полагал, что растворимый концентрат, который они захватили с собой с материка, испортить уж никак не удастся.       Пришедшие сняли комбинезоны, взяли по чашке, почти уже традиционно расположились на пледе у камина и некоторое время молча пили.       — Ну что, начнем? — деловито поинтересовался Коннор, когда они немного согрелись. — Питер, что у тебя?       — Имя проявлялось оба раза. Только буквы были странные, как будто неправильные.       — Да, мне тоже так показалось. Что еще? Линдси?       — Согласна, буквы выглядели как написанные неуверенной рукой. Еще у меня сложилось впечатление, что когда мы подошли с Питером, имя стало проявляться с задержкой.       — Да, точно, — встрепенулся Эксон.- Вроде как нужно было настроиться на две «частоты». И показать каждому свое.       — Именно. А когда мы были с тобой, Коннор, я видела два имени. Твое и свое.       — И переплетенные? Так, что было не ясно, где заканчивается одно и начинается другое? — с улыбкой уточнил Дойл.       — Да, верно. А потом ты взял меня за руку…       — Вот тут и начинаются неясности, — вступил Эксон. — До этого фон был абсолютно спокоен, и в одну секунду датчики зашкалило. Сильнейшая кинетическая активность. И отпустило только тогда, когда вы отошли на некоторое расстояние и не прикасались друг к другу.       Линдси покраснела, вспомнив поцелуй на площадке. Но ведь ничего же не случилось? Она посмотрела на Коннора и поняла, что он думает об этом же, но не хочет говорить вслух. Да, они оба не любили делать свою частную жизнь достоянием общественности, даже если она представлена одним старым другом.       — Соображения есть по этому поводу? — спросил Коннор, выныривая из собственных мыслей.       — Разве что очевидные. Скала показывает имя человека, которого любят. В данный момент или единственную «вторую половинку» — не понятно. Причем каждый видит только то, что касается его. Вот только с реакцией на прикосновение не понятно… — протянула Линдси.       — Не понятно. Возможно, что-то прояснится, когда мы завтра войдем внутрь. Лин, пойдем мы с тобой, Питер станется за мониторами. Сколько времени займет настройка аппаратуры?       — Примерно полчаса, — отозвался Питер, зевая. — Не знаю, как вы, но я устал и ложусь. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи.       Линдси и Коннор еще некоторое время сидели, любуясь отблесками огня. Потом разулись и тоже легли. После того, что произошло возле пещеры, девушка не ожидала никаких прикосновений и уже смирилась с тем, что придется засыпать самой, но Коннор сразу же обнял ее и прижал к себе. Хотелось большего, но они были не одни. И он выбрал. Обрекать себя и любимую девушку на одиночество в одной постели он больше не собирался. Линдси осторожно повернулась лицом к любимому, поцеловала его и закрыла глаза. Ее голова лежала на привычном месте, на плече, а руку, лежащую на груди, накрыли знакомые пальцы. Она улыбнулась. Если они вместе, то любой выбор будет правильным.       Коннор проснулся и медленно осознавал себя в пространстве. Оказалось, он лежал на боку, обеими руками прижимая к себе любимую девушку, которая тихонько сопела где-то в районе его шеи и тоже нежно его обнимала. Мужчина понял, что счастлив. Счастлив тому, что жив, здоров, и проснулся рядом с тем человеком, без которой не мыслит свою жизнь. Он осторожно поцеловал ее в лоб и почувствовал изменившееся дыхание: она просыпалась. Коннор замер и претворился спящим — было интересно, что будет делать Линдси, если решит, что проснулась первой.       Лин открыла глаза, улыбнулась и осторожно поцеловала любимого. Он не проснулся. Внезапно девушка покраснела и стала тихонько выбираться из объятий. Но Коннор не дал ей этого сделать, прижал крепче и поцеловал. К его удивлению, Линдси первой прервала поцелуй и спрятала лицо на его груди.       — Лин, что-то случилось? — обеспокоенно позвал мужчина.       Девушка отрицательно помотала головой, но лицо не подняла.       — Что с тобой?       Она снова покачала головой.       — Пожалуйста, скажи мне. Прошу тебя.       Линдси что-то прошептала, но мужчина не понял ни слова.       — Милая, пожалуйста.       — Мне так стыдно… Я чувствую себя такой грязной. Не прикасайся ко мне, тебе может быть неприятно…       — Линдси, посмотри на меня.       Она в третий раз отрицательно помотала головой.       — Не глупи. Посмотри на меня. Я хочу тебе кое-что сказать.       Лин обреченно подняла голову — послушаться было проще.       — Милая моя, я мог бы сказать, что мы здесь все в одинаковых условиях, и я точно так же не принимал душ уже три дня. Или мог бы начать уверять тебя, что ты чудесно выглядишь. Но я не буду этого делать.       Девушка озадаченно моргнула. Это было нетипично. Она ожидала чего-то подобного, но ведь, судя по всему, Коннор не это собирался сказать.       — Линдси, я люблю тебя всегда. И в тот момент, когда ты выходишь из душа. И тогда, когда ты не умывалась уже несколько дней. И когда ты улыбаешься, и когда грустишь, или, хуже того, злишься на меня. И когда мы с тобой остаемся наедине, и тогда, когда мы среди множества людей. Я уверен, что даже через тридцать или сорок лет, когда ты изменишься, станешь старше, поседеешь, я буду любить тебя так же сильно, как сейчас. Я уже не смогу без тебя, любимая.       Линдси покраснела. Она еще не привыкла к полной откровенности, хотя они с Коннором договорились говорить все друг другу прямо и честно. И он старался соблюдать эту договоренность. Было безумно приятно слышать такие слова. Коннор же снова прижал к себе любимую девушку и очередной раз убедился, что его выбор — полная откровенность — был правильным. Она должна это знать.       Линдси уютно грелась в кольце любимых рук. Было очень тихо. Все их признания, разумеется, были произнесены шепотом, и Питера этим не разбудить, но тишина была просто оглушающей. Коннор тоже думал о тишине. Они с Лин, естественно, не позволили себе ничего кроме поцелуев, но Пит, похоже, все это время не шевелился и даже не дышал. Поэтому когда тяжелая деревянная дверь их заснеженной избушки начала открываться, тело сработало раньше мозга. Через мгновение Коннор уже стоял возле кровати, прикрывая собой Линдси, а костяшки пальцев на сжатых в кулаки руках побелели от напряжения. На пороге выросла знакомая фигура, и мужчина облегченно выдохнул. Питер, стряхивая с волос снег, вошел в хижину и удивленно посмотрел на руководителя.       — Я звонил на материк, не хотел вас тревожить, — он продемонстрировал телефон в руке.       Линдси, вывернувшись из-под одеяла, которое на нее успел набросить Коннор, с улыбкой поинтересовалась:       — Ты ее не разбудил? А то у Аляски с Чикаго три часа разница во времени.       — Не разбудил. Ей сегодня рано на работу.       — И где она работает?       — Лин, не приставай. Все равно я тебе о ней не расскажу, — щеки Питера предательски порозовели.       — Ладно, ладно, не злись, — Линдси уже откровенно смеялась. — Она хоть красивая?       — Линдси, — голос Эксона был похож на раскат грома.       — Все, молчу. Но рано или поздно я тебя расколю.       Физик пробормотал что-то неразборчивое, но по тону было понятно, что Линдси придется ждать очень долго. Коннор хмыкнул. Не то, чтобы ему было не интересно самому, но он знал за любимой это качество — страшная сила неутоленного любопытства, которая периодически и толкала ее на разного рода авантюры. Аналитик, «охотник за информацией», что с нее взять…       — Так, хорошо, пошутили и будет. Завтракаем, настраиваем аппаратуру и вперед. Нас ждет сложный день.