Попаданки, угрюмые ОЖП, элементы юмора и отклонение от канона

Вести с полей неутешительные. Я здесь уже восемь дней, и это лютый, с позволения сказать, пиз-дец. Самостоятельно мне отсюда не выбраться. Если только в какой-нибудь вонючей пещере не завалялся «Квантовый туннель» Хэнка Пима, и то — я же не умею им пользоваться.   Надежда на то, что всё это — затянувшийся сон или просто глюк, практически угасла. Изредка мне всё ещё кажется, что я сошла с ума, и тогда накатывают дурацкие приступы паники: ну, там, руки трясутся, сердце скачет, как испуганная лошадь, дыхание сбивается, мозг разжижается и всё в таком духе. Но потом я ложусь спать, просыпаюсь в том же месте — то есть в этой гадкой дыре с волшебными монстрами — и немного отпускает. Мозг — хитрый засранец. Всё непонятное и неизвестное старается либо объяснить, либо вытеснить. И раз выбор только таков, то я за первое. Поэтому хожу вот в библиотеку каждый день: зелёный рейнджер специально для меня оформил особое разрешение, так как нужные книги находятся в архиве, куда простолюдинам, вроде Селин Уилсон, доступ запрещён.   Так вот. За эту неделю мне удалось кое-что нарыть. Добытая информация немного (много!!) расстроила. Чтобы открыть один хренов портал, надо раздобыть труднопроизносимые ингредиенты. Их настолько мало, что бегать на Землю удаётся всего около трёх раз в год. Кроме того, для переправки приходится платить некую «цену», и за каждого переправляемого стоимость поездки растёт.   Всё это значит, что идею с самостоятельным возвращением домой можно смело выбросить в мусорку. Надо придумать что-то ещё. Осталось две книги, которые я не читала — может там найдётся хотя бы часть ответа? Есть хочется…   Кстати, о еде. Здесь питаются настоящей людской пищей, которую достают (читай: «воруют») с Земли. Каково, а? Я охренела, когда услышала. «С продуктами здесь, как бы выразиться… напряжёнка», — сказал как-то Керошан, который разрешил мне звать его «просто Керо». Он же, кстати, объяснил и устройство Элдарии, и иерархию гвардий в городе, и подсказал, по каким дням недели хвостатая стерва более-менее добрая. Затем сделал паспорт-карточку. Так что теперь я официально получающий зарплату волонтёр. — Эй, о чём ты задумалась? — вывел меня из размышлений рыжий котяра. Он элегантно махал лапой перед моими глазами, мешая подсчитывать остатки компасов. — Ни о чём важном. — Смотри, делай ревизию внимательно. Я серьёзный торговец и ошибок не потерплю.   Тот мужик у стенда глубоко ошибался насчёт котофеев: если делать их работу аккуратно и в срок, то они дают типа-чаевые, потому что до хрена богатые и успешные торгаши. Типа-чаевые очень щедрые: вчера компаньон рыжего из соседнего магазина подкинул мне дополнительно пять котокупюр двузначного номинала за то, что на спине одного из фамильяров, которых я кормила и которым драила миски, вдруг расцвёл белый цветочек с семью лепестками. У котяры от восторга спёрло дыхание, а потом он начал заикаться хуже, чем обычно. «Сп-спасибо, — заорал, — теперь я могу отдать её за-за-за…к-казчику!»   Сказал потом, что у женских особей в цветочном нектаре есть какие-то супер-ферменты, которые при правильной обработке дают мощное средство против облысения. И именно эта самка всё никак не хотела радовать одного лысого богача, а сроки поджимали: богачу нужно было быть волосатым на собственной свадьбе. Хотя сильно сомневаюсь, что это я виновата в том, что дурацкая ромашка распустилась. Может зверёк просто решил, что пора? Или в этот раз привезли супервитаминный корм. — Слушай, Селин, детка, — вкрадчиво начал рыжий, пододвигая ко мне коробку компасов. Он тоже типа занимается ревизией, но, по-моему, просто следит за тем, как я работаю. — Почему я ни разу не видел тебя с фамильяром? — Когда-нибудь увидишь. Сейчас я занимаюсь улучшением своих жилищных условий. А копить на моего фамильяра долго. — О да, я уже видел расписку. Грукхан — довольно редок и стоит дорого. А знаешь… как накопишь на покупку яйца…   Яйца?..   — …приходи ко мне. — Зрачки кота вдруг сузились. — Я замолвлю за тебя словечко перед Мурфеем, он немного уступит.   Да что со мной? Едва сдерживаю глупую улыбку, хоть и изо всех сил закусываю щёки. — Ты такой щедрый. С чего вдруг? — По одной простой причине, — растягивая слова, серьёзно ответил кот. — Ты мне понравилась. Хорошо работаешь, не задаёшь лишних вопросов, не болтаешь много. Я бы даже сторговался с Мико за монополию на твои услуги, если бы это было возможно.   Я уложила в коробку пятидесятый по счёту компас и закрыла её. Личная скидка — звучит хорошо. Даже слишком хорошо. Хвостатая стерва и так проявила невиданную доброту, когда оформила расписку. По ней Гвардия берёт на себя оплату трети стоимости фамильяра. Я сперва подумала, что это какая-то хитрая схема, но в тексте документа не было ничего про «кредит под залог души», «проценты за пользование», «в случае непогашения кредитор получает заёмщика в неограниченное рабство» и тому подобной хрени. А тут ещё и мсье Торговец. — После четырёх дней знакомства? — Селин, детка, не усложняй! Каждый опытный торговец — опытный психолог. Я вижу тебя насквозь, ты добросовестная и внимательная. Мне этого достаточно.   Вот как. Ну… Даже чуточку приятно. Самую малость. Просто обидно будет, если я всё же сошла с ума и хвалю тут саму себя в своих же глюках, так что пока не раскатываю губу.   Убрав последнюю коробку в кладовую, я бросила взгляд на часы над входом в магазин — без пятнадцати час. Обед. Пора валить. Отряхнулась от пыли, встала со складного стульчика, и тут рыжий преградил дорогу. — Не хочешь ещё немного мне помочь и, конечно, подзаработать? Я должен кое-что отдать своему товарищу, но у меня так устали лапы…   Кот поморщился, его усы пару раз дёрнулись. Ах ты, хитрая зараза. Если пойду выполнять поручение, то стопроцентно опоздаю на раздачу и стопроцентно известно, отдаст ли потом вредный повар мою порцию (спойлер: нет). Что же выбрать: деньги или Императорское рагу? Деньги? Или рагу? Рагу или деньги? — Хорошо, что у тебя?   На самом деле мне просто нужно было добить выручку до круглого числа — теперь у меня не шестьдесят шесть купюр, а семьдесят одна. Я спустилась по восточной лестнице, дважды постучала по перилам — через несколько секунд перед моим носом завис фамильяр, похожий на стрекозу, с мелкой запиской в лапках. Понятно, сегодня меняла стоит в конце западной ветки и у меня осталось буквально пять минут: он работает до часу дня.   Бежать всего метров триста. Успела: старик как раз собирался сворачивать импровизированную меняльную точку. — Яррокупюры? — буркнул он и вперился в меня из-под грязного капюшона. Левый глаз, скорее всего, когда-то был голубым, сейчас же посветлел почти до прозрачности. Правый — прикрыт веками, в его глазнице пусто. Выглядит отвратно, но только в первый раз. Потом привыкаешь. — Ага. — Курс поменялся. Теперь не десять, а пятнадцать.   Не очень приятная новость. Ну, хоть предупредил. Выходит, сегодня обменяю только шестьдесят. — За сколько теперь берёшь? — Как раньше. — Что значит «как раньше»? Курс же поменялся, сам сказал. — Да, — мерзко шмыгнул меняла и сложил пополам кусок картона, на котором сидел. — Теперь двадцать монет — пятнадцать яррокупюр. — Ничего не жмёт? — Нет. — Вот как, — я почесала подбородок, демонстративно пошуршала купюрами в кармане и лениво повернулась к мосту, — ладно, обменяю двести купюр в другом месте. — Не ври, малявка. Я тут один.   Так-так. — А кто сказал, что я буду менять их здесь? В соседней деревне есть такой же, как ты, чувак, которому зачем-то нужны котокупюры. Так что прощай. Расскажу об изменениях всем остальным, чтобы время на тебя зря не тратили.   Селин Уилсон — шантажистка восьмидесятого уровня. Сарказм, конечно, но может хоть так этот хитрожопый говнюк одумается? А пока медленно и уверенно топаю прочь. — Стой, — слышу заветное слово спустя пять шагов. Но идти обратно не спешу. — Чего тебе? — Давай как раньше. Совсем как раньше. Но клиентов не трожь. — Ну-у-у ладно, — лениво вернулась я. — Но у меня не четыреста монет. Только сто. — Ну, значит и получишь ты только пятьдесят купюр. Всё честно.   Откровенно говоря, до последнего не верила, что получится его прогнуть. Зато теперь я и с деньгами, и на обед вовремя приду. Как только вспомнила о еде, желудок тут же сделал двойной переворот, сжался и загудел от голода, заставляя прохожих оглядываться. Ноги вдруг превратились в желе, спина окостенела. Это денежный азарт мои нервные окончания отрубил что ли? Мечтаю об Императорском рагу. Жижа цвета грязи с плавающими в ней кусочками варёных овощей. А может сегодня дадут рыбу? А вдруг и хлеб с мёдом будет, как вчера?   В безлюдном холле первого этажа обняла один из мраморных столбов — такой кайф, что глаза закрываются. Практически с первого дня моего здесь пребывания обнимашки со столбом стали извращённой традицией: погода в Монстряндии одним словом — адскоепеклобля. Ни разу ещё не лил дождь. Ни одного пасмурного дня не было. Как тут жить?! — О, привет, Селин! — громко позвал знакомый голос. Луа. — Так это и есть та самая Селин? — хохочет её чешуйчатый парень. — А чего она с колонной обжимается? Немного того, да? Любишь ты всяких странненьких… — Не обижай мою подругу!   Примерно с теми же словами она врезала перекачанному придурку, который назвал меня «щупленькой чудилой», на первом занятии у босса. Никто даже понять ничего не успел, как мой обидчик уже валялся на земле, подбирая выбитый зуб. Да-а, рука у Луа тяжёлая… — Может на Земле все так делают, откуда нам знать? Ты, Дастар, иногда такой грубый, я просто поражаюсь твоей чёрствости! — Ладно-ладно, не кипятись, мой огонёчек, — пропел он и звонко чмокнул исходящую паром Луа. — Ну, Селин, как дела? Что делаешь? — В норме. Охлаждаюсь. — Мы честно ждали тебя, но нам уже пора на свидание, а то потом работать допоздна. Поторопись, если хочешь есть. Опять брала задания котофеев, да? Ты часто именно из-за них опаздываешь. — Котофеев? — фыркнул парень Луа. — Не понимаю, чего у них ловить: платят своими яррокупюрами, которые нигде не принимают! Мошенники. — Я уверена, у Селин есть какой-то секрет. Выкладывай! Почему ты постоянно берёшься за их задания? — Да нет у меня никакого секрета. Я просто коплю на фамильяра: он стоит дорого. — А какой у тебя? — Что-то на «гэ». Грот… Грут… — А, понял! — Он отчего-то усмехнулся. — Повезло!   И на этой подозрительной ноте они наконец оставили меня в покое. В коридоре у столовой перехватила Икар. Слёзно умоляла заполнить регистрационный формуляр прямо сейчас, так как закрывает библиотеку, чтобы спокойно разобрать всю макулатуру, скопившуюся за последнее время. Не могу ей почему-то отказать. Придётся топать обратно.   По пути вдруг повстречался вроде-бы-обычный парень, зажатый по бокам двумя девчонками. Он что-то спрашивал у них, они — отвечали ему в уши, и всё на местном языке. Желудок решил, конечно же, присоединиться к их беседе, и я не нашла ничего лучше, чем хлопнуть по животу и прошептать: «Заткнись, твою мать». — Здравствуй, Селин, — громко и торжественно произнёс вроде-бы-обычный. Не знаю, слышал ли он «заткнись, твою мать», но на всякий случай тоже махнула разок в знак приветствия. Главное — не смотреть ему в лицо и шевелиться побыстрее: рагу само себя не съест.   Несколько дней наблюдаю за монстрами, и мне кажется, что регистрация выполненных заданий организована не очень рационально. Во-первых, не понимаю, зачем нужно разделение заданий по сложности аж на шесть категорий: «невероятно сложно», «очень сложно», «сложно», «средне», «легко» и «очень легко». Столько головной боли. Я бы ограничилась четырьмя. Причём самое удивительное — чётких границ каждой категории точно не знают даже главы гвардий, поэтому каждая спорная миссия обсуждается минимум тремя гвардейцами, хотя бы один из которых не должен быть её участником. Вот при мне позавчера четверо стояли и спорили: присвоить ли заданию категорию «сложно» или «очень сложно». Во-вторых, по моему мнению, хранение формуляров с ранжированием по датам — это странно. Будто все монстры имеют супер-память и без труда вспомнят, в какой день выполняли то или другое задание. Гораздо логичнее распределять карточки по категориям сложности, ведь эмоции и затраченные силы гораздо лучше запоминаются, чем цифры. Но это лишь мои размышления. Я здесь никто, так что вряд ли моё мнение спросят.   Через несколько долгих минут я закончила. Искренне обрадовалась, что не съела чёртов формуляр на глазах ещё трёх монстров. В столовой непривычно тихо и пусто. На этот раз повезло: вместо Кухонного императора работала его помощница Ия, с которой мы перебросились парой слов. И вообще, кажется, у сатира выходной: вместо рагу в тарелке лежит кусок варёной рыбы и кучка жареной картохи в окружении четырнадцати консервированных горошинок. Ага, спецом посчитала…   Внезапно осознала, до какой степени люблю тишину и одиночество. Круто же, когда никто не толкает в спину, не задевает локтем, не пинает случайно ножку твоего стула, не приседает со своими разговорами, пытаясь перекричать остальных — уши устали в трубу сворачиваться от циклопа и его попыток выведать инфу обо мне. Но я же не могла знать, что он так впечатлится тем, что я дважды отправила его в нокаут, и заявит на полном серьёзе: «Теперь мы друзья». Жесть.   Интересно, как сейчас себя чувствует Адам? Поставил ли он на уши всю Канаду? Может расклеивает объявления с единственной моей фотографией, которая у него есть? А может я уже в списке сайта Центра пропавших без вести? А мама? Наверняка она тоже меня ищет несмотря ни на что — вполне возможно, что со своими подружками из «Детей Мертворождённого Бога» все волонтёрские объединения в Онтарио заколебала.   Мимо вдруг проплыла неясная чёрная тень. Я рывком подняла голову — вроде-бы-обычный парень вальяжной походкой направляется к раздаточной. Как ему удалось войти, не издав ни звука? Может стоит переименовать его из вроде-бы-обычного в подозрительно-необычного?   Теперь стоит заигрывает с Ией, пытается выпросить дополнительную порцию десерта. Ну и клоун. Раз горошинка, два горошинка, три горошинка…   Стол вдруг содрогнулся: вроде-бы-обычный решительно занял стул рядом со мной. Будто больше нет свободных мест, твою мать. Ладно, главное — не смотреть на него, не давать и шанса подумать, что я могу быть не против поговорить с ним. Я кремень, я кремень, я кремень… — Ты делаешь вид, будто меня не существует, — раздался вдруг возмущённый голос. — Это так больно… Ранит в самое сердце.   Не, чувак, не прокатит. Я на Адаме натренировалась, эти ваши эмоциональные манипуляшки для меня — что тараканий чих. Насадила на вилку кусок картошки, закинула её в рот и начала показушно пережёвывать. Не поднимаю взгляд. Может сам уйдёт? — Всё ещё не хочешь поменять гвардию?   Всё ещё старательно жую. — Это печально. Ты неместная, у тебя, в отличие от остальных, есть такая возможность. Хочешь знать моё мнение? В Обсидиане тебе делать нечего, Валькион не сможет раскрыть твои способности. А я смогу.   Ну почему я такая вежливая… Нет бы сразу послать. — Ну как? Подумаешь над моим предложением?   Всё бы ничего, но этот прилипала пытается переманить меня с того самого дня, как я повернулась к нему спиной в библиотеке. Несколько раз неожиданно возникал передо мной, пугая этим до усрачки, спрашивал, готова ли я к переходу в лучшую гвардию и тому подобную самоуверенную хрень. Один раз это случилось при боссе. Ну, точнее он просто проходил мимо, но не остался в стороне: популярно объяснил вроде-бы-обычному, что ничего не выйдет, что Обсидиан — моя судьба, моя семья и так далее. Насколько могу судить, туда попадают только качки и тренированные бойцы. И как по мне, я ваще не по адресу. У меня нет особых способностей, я не умею обращаться с оружием, а крутые мышцы — только на ногах. И хотя босс тренирует нас дважды в неделю, прогнозы невесёлые: любой монстр с сильным телом сможет нокаутировать маленькую Селин с первым разрядом по тайскому боксу.   Лязгнула по тарелке брошенная вилка. Захрустели суставы. Вроде-бы-обычный бесится? — Жа-а-аль. А у меня сегодня очень насыщенный день: сразу с утра тренировал новичков, потом курировал двух милых девушек, заполнил кучу дурацких документов. После обеда у нас совещание… Так сложно найти время даже поесть.   Очень демонстративно жую рыбу. — А вот с тобой я хочу серьёзно поговорить.   Тяжело вздыхаю и подпираю кулаком щеку. Может хоть это заставит его отвалить? — Почему ты со мной такая холодная? — томным голосом выдал он. — Совсем как луна, в честь которой тебя назвали.   Я едва не подавилась. То есть он даже не вдупляет, почему мне не хочется иметь с ним никаких дел. Для него норма, что ли, быть тупым навязчивым мудаком? Селин — «луна». Ща блевану от оригинальности. — Я не прав? Ты на самом деле не холодная?   Он что, усмехнулся? — Не луна. — Серьёзно? А разве у вас детям не дают имена со значением? Я слышал, что это до сих пор популярная практика у людей. Мне казалось, что и тебя назвали в честь чего-либо.   Нет, ну в целом-то верно. Люди обожают именной символизм и выпендрёж с незапамятных времён. Некоторым родителям в этом плане только волю дай — Адам как-то рассказывал, что в тиндере ему писала девчонка по имени Покахонтас. Кроме шуток, она даже сфоткала для него свой паспорт. Покахонтас Эмилия Джонсон… Фантазия (или ебанутость?) моей мамы тут даже рядом не стояла. — Слушай, Селин, если я тебя чем-то обидел, извини. Давай это обсудим? Мне совсем не нравится наживать себе врагов — наоборот, я люблю со всеми дружить и взаимовыгодно сотрудничать.   Да-да, я помню — «кто знает, чем ты можешь быть мне полезна». Ну, хоть извинился.   Кстати говоря. Он, как и рыжий мсье Торговец, разговаривает на нормальном английском. Я бы даже сказала на почти современном, в отличие от тех же просто-Керо, Эвелейн или босса, которые строят до тошноты правильные книжные предложения. Иной раз начинает казаться, что я телепортнулась в классический роман, вроде «Гордости и предубеждения», только вместо людей — чудовища. Интересно, почему уровни английского у монстров такие разные? Кому-то во время распределения достались самоучители прошлого столетия? Так много вопросов, так мало ответов. Жаль, что у любопытства нет кнопки «выкл»… — Ну, хорошо, — прилипала со вздохом поднялся, — оставляю тебя в покое. Если захочешь поговорить, я к твоим услугам. Извини ещё раз, что бы это ни было.   Скатертью дорога, ага.  

***

В три часа по плану — занятия у босса: обещал, что мы продолжим обучаться выбивать меч из рук противника. Весело. И я почти уверена, что моим спарринг-партнёром снова будет циклоп. Болван-в-идиотских-сапогах прямо-таки прилип как банный лист. Всё ещё не понимаю, почему: он мне все уши прожужжал про своего старшего брата, с которым они трудятся на благо Монстряндии вместе, но продолжает упорно его игнорировать на занятиях. Дружить ему со мной, видите ли, хочется. Или просто надеется в один прекрасный день отомстить, нокаутировав меня так же, как я его. Не знаю, что и думать. Просто постараюсь всегда быть начеку. — Не спи, Селинка!   По макушке мне внезапно прилетело что-то твёрдое. Чёрт, больно же, твою мать! Обернулась: болван-в-идиотских-сапогах, радостно скалясь, машет передо мной деревянным мечом. С-с-суч… — Не смотри так на меня, лучше иди меч возьми, пока не разобрали.   Он отступил вбок, и в углу тренировочного поля я увидела совершенно пустой ящик для снаряжения. Разобрали… Значит сегодня придётся фехтовать на силе воображения? — Ах-ха-ха, ты так смешно чешешь затылок! — Циклоп вытащил из-за спины вторую деревянную болванку и протянул мне со счастливой лыбой. — Вот. Благодарить не надо. Давай, вставай напротив.   Говорила же: будет со мной сто процентов.   Чем хороши тренировки у босса — он уделяет большое внимание практике, всегда готов показать пример, так что даже такие неудачники, как я, смогут чему-то научиться. «Главное, что вы должны сделать, это перехватить у противника управление его оружием, выбить его из ритма», — говорил он. — «А для этого нужно научиться правильно проводить удары». Именно этим мы и занимаемся уже второй день: пытаемся правильными ударами лишить меча не слишком сопротивляющегося оппонента. — Не забывайте, для парирования меньше всего подходит слабая часть клинка у острия. Получить контроль над мечом противника проще всего именно через неё.   Босс медленно шёл мимо гвардейцев, внимательно наблюдая. Чёрт. Самая ненавистная вещь в любых тренировках — это когда у тебя над душой стоит учитель и оценивает успехи. В такие моменты я будто начинаю втрое усерднее стараться, и обязательно лажаю из-за этого. Ну вот что за срань? Босс же сказал: «слабая часть клинка у острия». А я куда?! В середину, конечно же. — Стоп.   Босс сделал останавливающий жест, встал у меня за спиной и взялся за меч поверх моих рук. Остальные внимательно уставились на нас. Что-то неловко… — Вутц, медленно нападай.   Циклоп решил приколоться: все свои движения замедлил так, словно мы в видео, снятом при помощи скоростной съёмки. Босс скомандовал мне шагнуть вперёд левой ногой, сам сделал то же самое. Отвёл меч назад, неторопливо скрестил клинки и остановился на этом. — Смотри, меч нужно направлять так, чтобы они сошлись под прямым углом. — Я слышала его голос прямо над правым ухом. — И приложение силы было максимальным. Целиться нужно серединой плоскости клинка.   Затем он забрал меч и скомандовал отойти в сторону. Кивнул циклопу. Тот кинулся на него на полной скорости. Босс сделал какое-то чудо за долю секунды: шагнул вперёд, неуловимо взмахнул мечом — и деревянная болванка красиво вылетела из рук удивлённого циклопа под аплодисменты гвардейцев. Затем для наглядности босс решил показать, что будет, если скрестить клинки под неправильным углом: оружие либо оставалось в руках, либо соскальзывало по касательной. — Всё понятно? Теперь покажи, чему ты научилась.   Ну-у-у… Получилось у меня, конечно, не так круто: меч циклопа отклонился под большим углом, но остался у него в руках. Эх… А чего одноглазый так счастливо скалится, интересно? — Ну вот, неплохо. Теорию усвоила, тебе нужно просто больше тренироваться и наращивать мышечную силу.   Надо же, босс похвалил. И хлопнул по плечу так, что я чуть в землю не вошла, как гвоздь в древесину. Отлично. Буду этой ночью засыпать с мыслью, что не такой уж я и лузер. Не забыть бы это ощущение, когда вернусь домой. Хорошее.