Бессердечность

Октябрь сменил сентябрь под недовольные разговоры о том, как же на улице похолодало. Сакура как нельзя лучше чувствовала это на себе, идя в школу в юбке. Ино шла рядом, подтверждая слова подруг о том, что надевать тёплые колготки ещё рано — потом будет жарко целый день. Так что приходилось только быстрым шагом перемещаться от автобусной остановки до ворот школы. Мимо промчались Наруто и Саске. Наруто развернулся на бегу, приветствуя одноклассниц и согревая Хинату своей выглядывающей из-под вязаного шарфа улыбкой. — Как продвигаются ваши с Наруто… занятия? — ехидно улыбаясь, поинтересовалась Ино. Хина смутилась, хихикая под напором шутки подруги. — Он удивительный. — Ну, другого ответа от тебя можно было и не ожидать, — Ино рассмеялась, радуясь, что Хина не разочаровалась в Узумаки, когда стала узнавать того поближе. Дойдя до ворот школы, Сакура вся съёжилась, проходя мимо Эбису-сенсея, который теперь пристально рассматривал её каждый день. — Боже, он реально мне теперь извращенца напоминает, — шепнула подругам Сакура. Девушки переглянулись и хором рассмеялись, удаляясь от Эбису, который недоумевающе крутил головой по сторонам. Сакуре же не столько хотелось как можно скорее убраться с глаз сенсея, как оказаться в школьном тепле. Харуно ускорила шаг, стремясь попасть в открытую дверь — вынимать руки из тепла карманов дутой осенней куртки совершенно не хотелось, так что Сакура рассчитывала на удачу проскользнуть в уже кем-то открытую дверь. И она была почти близка к победе, как незаметно для самой себя втиснулась в дверной проём, в который так же отчаянно пытался пробраться Какаши-сенсей. Они переглянулись, здороваясь. Сакура отметила замёрзшие уши сенсея, которые не мог скрыть высокий ворот свитера. Хатаке не вылезал из него уже неделю, отчаянно пытаясь согреться. Мужчина с сочувствием посмотрел на красные коленки девушки, которые, он был уверен, были ледяными. Понимая, что ей тепло нужнее, пропустил девушку вперёд под благодарную улыбку. — Как на счёт того, чтобы в следующий раз одеваться теплее? — в гомоне голосов Сакура услышала голос учителя где-то над головой, но когда обернулась, чтобы ответить аналогичное про шапку, мужчина уже куда-то делся. Переобувшись в ледяные кроссовки, Сакура подпрыгивала на месте, согреваясь. Её снова кто-то окликнул. — Эй, Харуно! — мерзкий голос Цучи она узнает везде. Ино тут же разогнулась, не переобув левую ногу. Хината начала оглядываться по сторонам, ища кого бы позвать, если ситуация куда-то не туда свернёт. Сакура тут же разгорячилась внутренней тревогой. Цучи всегда обращалась к ней с каким-то наездом или даже угрозой. Что сейчас? — Ты совсем стыд потеряла? — Кин цедила это сквозь зубы, подойдя близко к старшекласснице; было заметно как она с трудом сдерживается, чтобы не толкнуть Сакуру. — Ты теперь пристаёшь к людям просто за то, что они дышат? — съязвила Харуно. — Вот только не надо строить из себя саму невинность! — её звонкий голос резал уши. Вокруг них моментально образовалась небольшая толпа, желавшая узнать причину конфликта. — Хочешь сказать, что ты сейчас не обжималась с учителем в дверях?! Сакура побледнела. Все вокруг начали перешёптываться. Её неправильно поняли. Всё было совсем не так, она даже не видела его! Господи, да с каждым могло такое случиться! Харуно попыталась взять себя в руки. — А ты когда в час пик едешь в метро, тоже называешь это обжиманиями? Тогда у тебя бурная личная жизнь, Цучи. Не было понятно, на что толпа отреагировала сильнее: на язвительный ответ или на пощёчину. Щека Сакуры горела. Глаза ошарашено смотрели в пол. — Сука, — Ино оттолкнула подругу, приближаясь с туфлей в руке и замахиваясь на Кин, — я тебя сейчас убью! Но взмах остановился наверху, в руках у Какаши-сенсея, пришедшего на нехарактерный для раздевалки шум. Чутьё не подвело его. Это только подтверждал перепуганный взгляд Хинаты. Цучи моментально стушевалась, пытаясь всё выставить так, будто она тут жертва. Ино сразу же выпустила из рук туфлю. Сакура вытирала молчаливые слёзы со щёк. Она искренне не понимала почему так вышло. — Все втроём в учительскую прямо сейчас, — сказал Какаши. Он отпустил руку Ино, дал ей возможность переобуться в сменку, развернулся и пошёл по коридору из учеников, которые перешёптывались и обсуждали произошедшее. В учительской собралась не меньшая толпа из преподавателей, что очень не нравилось Какаши. По его мнению, это оказывало лишнее давление, не позволяя ему как следует разговорить учеников. Хатаке выдохнул, подбирая нужные слова. Он уже сталкивался с подобным, просто в этот раз ситуация… Задевала его сильнее. — Кин, пожалуйста, расскажи, что случилось. Цучи начала нести какую-то чушь про то, что Сакура и Ино первые к ней пристали, на что Харуно только фыркнула. Цучи и Хатаке повернулись в её сторону. Мужчина внимательно наблюдал, как девушка смотрит куда угодно, но только не в сторону Кин — свидетельствовало сильной неприязни. — Ино, что ты можешь рассказать? — Какаши постарался не думать о красной после удара щеке, которая навязчивым пятном мельтешила перед глазами. Яманака, будучи человеком благоразумным и с ярко выраженным желанием оберегать своё, начала быстро и подробно рассказывать подлинную картину событий. Цучи пыталась перебить её, вставить слово-два, но Яманака резко осадила её: — Я не перебивала твой поток вранья, так что и ты будь добра не перебивать меня. — Я не врала! — Цучи почти пищит, а Харуно только морщится. Мерзкая. Девушка скрестила руки на груди, пытаясь согреться. — Сакура, что ты можешь сказать? — Хатаке наконец-то добрался до неё своими словами, наконец-то вынудил посмотреть на него — внешне спокойного и такого… взрослого. Боже, наши проблемы — такая глупость… А он сидит тут, разбирается с искренним интересом. Неожиданно для всех Сакура улыбнулась. — Какаши-сенсей, не волнуйтесь. Это наши с Кин проблемы, мы друг друга недопоняли. Мы обе не скупились в выражениях, о чём я искренне сожалею. Извините нас, — ученица замерла в поклоне. Ино шокировано смотрела на подругу. У Цучи дёргались уголки губ, не понимая, как реагировать. У Хатаке грудную клетку сдавило: от него только что отгородились. Харуно, которая ещё месяц назад молчала и не знала, что делать и что говорить, сейчас завуалированно заявляла ему: Это не Ваше дело. Я справлюсь сама. Мои проблемы Вас не касаются. И хотелось поспорить, мол, касаются и ещё как — всё-таки он отвечает за её поведение, но понял, насколько это эгоистичное желание. Насколько в этом желании нет ничего учительского, кроме его личного интереса. Внутри всё похолодело. — Вы должны извиниться друг перед другом… — плыть по течению, говорить и действовать по методичке. Почему Сакура вынуждала Хатаке поступать именно так? Почему ему приходилось осторожничать в своих действиях и словах рядом с ней? Харуно не разгибая спины повернулась к Цучи. — Прости меня пожалуйста за те слова. Я совсем не хотела назвать тебя шлюхой. В какой-то момент всё взорвалось. Цучи рассвирепела, попыталась схватить Сакуру за волосы, но Хатаке вовремя подорвался с места, отгораживая учениц. Ино только отскочила, не веря происходящему. — Сакура, извинись, — потребовал Какаши. А Харуно только покрепче сжала зубы. — Теперь Вы видите, сенсей? Видите? Она ненормальная! Она первая всё это начала! — Кин выдавливала из себя слёзы, только пытаясь больше прижаться к учителю литературы. Хатаке силой держал девочку на расстоянии. — Сакура, — снова позвал её Хатаке. Он повернулся к девушке, которая уже стояла с прямой спиной и с вызовом смотрела сквозь него на Кин Цучи. — Считаю, что сначала это должна сделать Кин, которая своим оскорблением подразумевала аналогичное, — Харуно говорила экивоками, ввергая Какаши в мучительные догадки. Тут уже Куренай-сенсей не выдержала и вмешалась: — Сакура Харуно, Кин Цучи и Ино Яманака. Все трое остаётесь сегодня после уроков со мной, — сказала учительница. Хатаке отпустил Кин. Ещё раз попытался словить взгляд Харуно, которая теперь раскраснелась от злости и обиды. Теперь было сложно понять на какую именно щёку пришёлся удар. — Вы услышали меня?! — Куренай повысила голос, приводя всех в чувства. — Да, — хором ответили девушки. Женщина кивнула. — Тогда на эту минуту вы свободны. Учительская опустела для Хатаке сразу, как из неё стремительно вышла Сакура. Мужчина поёжился. И зачем ему это всё? Может, он что-то сам себе надумал там, стоя на линейке и удивляясь, видя знакомое лицо? С чего он вообще взял, что может вот так просто брать и помогать девушке? Они друг другу вообще кто? Он — её учитель. Так какого чёрта он лезет не в своё дело? В учительской наконец-то появилось чем дышать. С каждым вдохом мороз пробирался внутрь Хатаке, не давая шанса согреться. Харуно плакала в туалете под оглушительный шум ледяной воды из-под крана.