Дом Харуно был наполнен теплом. Какаши, измотанный за целый день, уставший от самого себя, начал размякать. По телу побежали приятные мурашки, когда мама Сакуры, Мебуки Харуно, не слушая никаких его отговорок, накинула на него полотенце и прямо таки приказала сушиться. Сейчас он сидел, слушая, как заканчивает готовиться еда, как работает сушилка в ванной — туда повесили его промокшую весеннюю куртку. Какаши даже успел услышать порицание в сторону своего плохого выбора верхней одежды в такую погоду.
Обувь гостя осталась в прихожей, с ней чрезмерно долго возилась Сакура, не решаясь пройти вглубь квартиры. Она тщательно вытерла сначала обувь Какаши-сенсея, потом обувь родителей, вымыла даже свою, хотя та была просто пыльная — Сакуре повезло не попасть под дождь.
Потом она торопливо проскочила мимо кухни, чтобы принести в прихожую половую тряпку и вытереть грязь. Сакура делала это всё старательно и медленно — так, как никогда не делала. Мебуки, хорошо зная свою дочь, с некоторым удовольствием заметила, что ребёнок волнуется. Есть у Сакуры привычка начинать мыть и чистить что угодно, когда она чем-то обеспокоена. Материнская злость на волосы, которая не была на самом деле такой сильной, отступала.
Если честно, Мебуки не понимала ярых претензий ещё тогда к однокласснице Сакуры — Ино. А сейчас в этой ситуации оказалось её собственная дочь. Мебуки не до конца осознавала свои чувства и не знала, чего ожидать от человека, сидящего в их доме. С виду учитель был мирный и тихий, в любом случае, все очень обрадовались, когда это оказался не Данзо. Но тут же появился новый страх перед неизведанным: а вдруг Хатаке страшнее, чем Данзо Шимура?
Хатаке сидел и молча оглядывался по сторонам на скромную, уютно обставленную квартиру. Было просторно, но в то же время в этом помещении нельзя было почувствовать себя одиноким или ощутить давление голых стен. Всё было на своих местах. Кроме Сакуры: она продолжала топать по квартирке, вызывая недоумение на лице своего отца.
Загремели тарелки, Мебуки громко и строго позвала дочь, которая опять придумала себе дело и спешила в противоположную сторону. Дочь замерла и послушно вошла в кухню.
Все три пары глаз были направлены на неё, на запачканные носки, на которые прилипли капли грязи, делая надпись "Everything will be OK!" нечитабельной; на выбившиеся из хвостика пряди волос, на бегающие из стороны в сторону в глаза.
— Перестань трястись, как кролик, и помоги мне накрыть на стол!
Мебуки приняла решение касательно всей сложившейся ситуации.
Сакура в темпе прошла позади прямой спины сенсея и так же ловко начала раскладывать еду, давая матери заслуженный отдых. Ставя чашку риса гостю, Харуно случайно зацепилась взглядом за его — уставший и молчаливый. Хатаке решил немного подбодрить её и коротко кивнул, мягко улыбаясь.
Внутри всё задрожало. Какаши-сенсей давал Сакуре просто немыслимую поддержку с самого начала.
Девушка тихонько кивнула в благодарность.
Как только стол был накрыт, произнесена молитва, все приступили ко вкусному ужину. Стол ломился от самых разнообразных салатов, рулетов и сладостей. Сначала ужин проходил в неловком молчании, но Какаши всё же начал непростой разговор. Сначала объяснил, почему пришёл именно он, а не Данзо-сенсей. Именно из-за случая 1-го сентября Сакура считалась что-то вроде его "подопечной" (от этого слова она поежилась и очень неопределённо почувствовала себя), так что и проводить "профилактическую" беседу задача теперь Хатаке.
В целом Какаши не был против такого расклада. Более того, он немного повлиял на решение директора и, можно сказать, сам напросился. Хатаке снова шёл против правил и это было мало на него похоже. Просто ему, пожалуй, не хотелось знать, что и так напуганная Сакура станет чувствовать себя ещё хуже, если к ним вломится Данзо, который не выбирает выражения и не заботится о чувствах других.
Иронично, что Бессердечный Какаши пришёл из-за заботы.
Объяснив всё, попутно хваля Сакуру за её успеваемость и что она теперь стимул для многих учеников; донеся позицию директора и школы на счёт волос и не забыв упомянуть, что и сам-то не вписывается в эти нелепые стандарты, обстановка за ужином разрядилась. Все выдохнули. Сакура наконец-то начала получать удовольствие от любимой еды, потому что мама ей мягко улыбнулась. Харуно скучала по этой нежной материнской улыбке. Ну а когда отец пробросил очередную странную шутку, всё совсем стало на свои места: появился задор в общении, и даже Хатаке, чей внешний вид кричал об адской усталости, активно принимал участие в беседе, умудряясь не отвечать на личные вопросы так, что никто и не замечал этого. Никто, кроме Сакуры.
Она наблюдала за ним весь ужин — смело и открыто (всё-таки она у себя дома, здесь можно) — и замечала, как вроде знакомый ей человек становится всё интереснее, привлекательнее и открывается с неожиданных сторон. А когда Кизаши пошутил какую-то ну слишком сложную шутку даже для Мебуки, Какаши искренне рассмеялся, окончательно поддавшись домашней обстановке. Сакура наблюдала за чуть красными от алкоголя щеками; как учитель прикрывает лицо, смеясь.
Он больше не был строгим и справедливым учителем. Не был и таинственным угрюмым незнакомцем. Не был взрослым, которому не чуждо детское веселье. Он просто был Какаши, который впервые за долгое время окунулся в домашнюю атмосферу и стал очень мягким, беззаботным и ласковым. Мебуки поддалась его мужскому очарованию: она то и дело накладывала ему еду, а Хатаке ел с удовольствием. Сакура заворожённо смотрела, как тихая улыбка не сходила весь вечер с его лица, как нежно он вёл себя со всеми, будто не был человеком, на которого повесили ответственность за ученицу. Он просто наслаждался моментом и компанией.
Никому не хотелось, чтобы вечер заканчивался. Взрослые, немного подвыпившие, громко обсуждали всё на свете. Сакура тихонько убирала со стола, быстро вымывая посуду. Мандраж в теле не проходил, но теперь причиной был человек, сидящий за её спиной, который был... Таким тёплым. Девушка была уверена, что если она прикоснётся к нему, то почувствует удивительное тепло и спокойствие.
Забирая мокрыми руками миску гостя, Харуно, не донеся до раковины, выронила её. Беседа прервалась звуком разбитой посуды. Сакура с испугом посмотрела на мать, которая в обычный день назвала бы её растяпой, но в этот раз, видя, что родителям не грозит позор в школе и на работе, дочка расслабилась и неловко улыбнулась.
Мебуки, пребывая под впечатлением от красивого гостя и сакэ, пробросила:
— Это к судьбоносной встрече со своим избранным, дорогая.
Сакура залилась краской, потёрла лоб — жест, который матери был уже непонятен — и сгоряча ответила:
— Не нужен мне никто!
Какаши отвёл взгляд. Ему не хотелось участвовать в этом разговоре, понимая, что смущает девушку своим присутствием. Но Мебуки не унималась:
— Ой ли? Ничего, из-за своего характера скоро невольно сама начнёшь верить в каждую примету!
Сакура уже была порядком злая, хотела выкрикнуть грубость, как тут за неё заступились.
— Не будьте так строги, матушка. Ваша дочь — отличный человек, который смотрит на мир иначе, чем мы все. Не сомневайтесь в ней.
Какаши сказал это, не глядя на Сакуру, продолжив пить из пустого стакана. Мебуки же на радостях, будто комплимент сделали ей, а не её дочери, расцвела ещё сильнее. Сакура от затапливающей её неловкости отвернулась к осколкам, пытаясь в стуке битой посуды заглушить своё колотящееся сердце.
***
— Боже, мама, зачем? Это перебор!
Сакура искренне начала возмущаться, когда мама поставила её перед фактом, что сегодня дочка отнесёт учителю бэнто.
— Ты как себе это представляешь? Я не понесу ему еду!
— Он прикрыл тебя перед самим дьяволом, а тебе даже отблагодарить его не хочется? Боже, что за дочь я вырастила...
Девушка хотела ответить, что уже по-своему отблагодарила его, но осознав, что мать так и не отдохнув нормально с поездки встала рано и приготовила еду учителю, которому искренне была благодарна, почувствовала вину. Немного поспорив со своей совестью, Сакура согласилась.
— Тогда упакуй бэнто и марш в школу! — Мебуки ушла собираться на работу, а Сакура осталась один на один с кричащими мыслями в голове и раскрытой тарой для еды. Обед выглядел как всегда очень аппетитно и красиво.
Боже, мама даже цветочки из морковки вырезала!
Сакуре тоже захотелось приложить к этому руку — незаметно, совсем чуть-чуть, поэтому вытащила из холодильника ещё одну морковку, нарезала её кружками, взяла нож потоньше и постаралась вырезать цветы, похожие на те, что лежали в обеде. Быстро заменив их на свои, довольная Сакура шустро упаковала обед и пошла в школу.
***
Урок литературы стоял вторым по расписанию. Пока стрелки отсчитывали секунды, Сакура нервно поглядывала то на дверь, то на часы, то на упакованное бэнто. Прозвенел звонок, учитель опаздывал. В какой-то момент даже закрался страх, что он не придёт. Но спустя 7 минут и 34 секунды от начала урока сомнения и страхи развеялись. В класс вошёл Какаши-сенсей, укутанный в большой тёмно-синий свитер с высоким горлом, который прятал нижнюю часть его лица. После короткого приветствия, безразличного взгляда на улыбку Сакуры (в этот момент её кольнула обида и она растеряла всё желание отдавать материнское бэнто, снова почувствовав себя глупой), начался урок.
Закончив тему прошлой недели в середине урока, Хатаке под грустные вздохи и ахи раздал вопросы для контрольного теста. Класс погрузился в напряжённую тишину, пытаясь вспомнить этапы античной литературы. Вопросы, предполагающие развёрнутые ответы, вызывали страх. Ситуацию усложнял учитель, бесшумно двигающийся по классу и следя за каждым учеником.
Харуно не без волнения решала задания. В какой-то момент она допустила глупую ошибку в развёрнутом ответе, из-за чего поспешила замазать это дело корректором.
Хатаке объявил о сдаче работ.
Сердце забилось как нельзя быстро, волнение заставляло ноги трястись под партой. Харуно перестала замечать происходящий вокруг шорох листков. Погруженная в свои мысли как бы всё успеть, она не заметила, что учитель быстро подошёл к ней и коснулся её правой руки, поднимая над листком. Сакура с мольбой в глазах посмотрела на Какаши, чьё лицо по-прежнему прикрывало горло свитера. Он чёрными глазами указал на тест, а именно — на ответ, который всё ещё пах и блестел невысохшим корректором. Только что Хатаке спас дорогую форму Сакуры от неминуемой порчи.
— У тебя 30 секунд, чтобы записать ответ.
В благодарность Харуно только агрессивнее задула на корректор, вписала кое-как свой ответ и сдала тест самой последней. Прозвучал звонок и девушка вспомнила о бэнто, которое нужно было отдать. В классе было слишком много людей. А Какаши уже собрался уходить. Собрав волю в кулак, максимально незаметно, насколько это было возможно, она последовала за Хатаке, держась на расстоянии, чтобы никто не подумал, что еда в её руках — ему.
Завернув к учительской, на углу лестницы, где наконец-то никого не было, Сакура окликнула учителя. Неловко и неуклюже она протянула ему свёрток.
— Это обед от мамы. Она очень благодарна Вам.
Хатаке задумался, стоит ли брать подарок, но Харуно так настойчиво протягивала это, что пришлось двумя свободными пальцами подцепить презент.
— Спасибо большое твоей маме. Передай, что её еда очень вкусная и я с удовольствием поем.
Услышав это, Харуно попрощалась и поскорее вернулась в класс.
***
Нужно признаться, что обеденный перерыв в этот раз Хатаке ждал сильнее обычного. Потому что Мебуки Харуно действительно потрясающе готовит. Открыв бэнто, Хатаке сразу почувствовал запах домашней еды. Желудок приятно свело от предвкушения прекрасного обеда. Но тут ему бросились в глаза цветочки из морковки. Какаши подцепил их хаси, рассматривая вблизи. А потом хмыкнул, прекрасно помня вчерашнее цветки из моркови — те были в разы аккуратнее и точнее вырезаны.
Положив неумело вырезанный из моркови цветок в рот, Какаши почувствовал, как его день становился всё лучше и лучше благодаря вкусной еде.
