Всё к лучшему

Месяц шло следствие. Собирали сведения об Арно, о его семье, выясняли обстоятельства преступления. Общались с учителями, с потерпевшими и их родителями. Леопольд Манрик, знаменитый дед, в строгом темно-сером костюме брюзгливо поджимал губы. - Он невменяемый, этот Савиньяк. А что могло вырасти из ребенка, которого зачали два брата-близнеца? Как вообще его допустили учиться с нормальными детьми? Вот и получилось… что получилось. Я требую самого сурового наказания для выродка. Мой внук едва не погиб под пулями. Ребенок пережил жуткий стресс. Следователь записывал все подробно, точно зная, что обвиняемый переживает не меньший стресс.       Арно держали в крохотной одиночной камере. Трижды в день приносили еду, которую он в первые дни совсем не ел. Тогда ему пригрозили, что будут кормить насильно. - Не имеете право! - Имеем. Или поедешь на освидетельствование в психиатрическую больницу, а там точно имеют право и кормить насильно и к кровати привязывать. Психиатры и психологи обследовали Савиньяка, проводя беседы и различные тестирования. Арно был признан вменяемым. Эмиль был в отчаянии. Из разговора с Лионелем он узнал, что Арно не сам додумался до убийства. И пригрозил брату, что доведет до сведения Дорака, что сам Лионель подстрекал сына на противоправные действия. И тогда пойдет под суд сам. А с работой может распрощаться уже сейчас, если не вытащит своего сына. -В конце концов,-Вопил Эмиль,-Это твой сын!!! Я рожал его от тебя, от тебя, а не от Рокэ Алвы и не от Джастина Васспарда!!! Что бы тебе ни наговорили матушка и ее пройдоха-муженек, у меня нет привычки скакать, как кенгуру, по чужим постелям!!! А в юности ее, тем более, не было!!! Если у тебя еще не ранняя деменция, ты, вообще-то, должен помнить, что я достался тебе девственным!!! Если ты не веришь, что Арно твой, пойди и сделай тест ДНК!!!! И, вообще, если ты не поможешь своему ребенку, я тебя самого в тюрьму засажу, как подстрекателя! Это ты сказал ему, что надо сократить поголовье Манриков!!! -Вообще-то,-Заметил Ли,-Это сказал не я, а Рокэ Алва,-мол, кардинал Дорак расплодил слишком много Манриков! -Да вы с Алвой,-Вспылил Эмиль,-Самые настоящие террористы!!! Которые прикрылись несчастным ребенком, чтобы избавиться от внука и наследника тессория!!! Нет, я, точно, сдам вас полиции, чем Валме не преминет воспользоваться, поскольку, между полицией и Госбезопасностью Талига,-давняя вражда!!! Я вас всех утоплю!!! В сторону Ли полетел тапок. А вослед за тапком,-еще и тарелка. Причем, не летающая, а тяжелая, из старинного алатского фарфора. В гневе тишайший доктор Лэкдеми был страшен, как гнев всех Абвениев, вместе взятых. - Успокойся. Ни один из Манриков не пострадал. И внук тессория живее всех живых. - Это ты объясни следователю, тессорию и прокурору, отцу этого Колиньяра, будь он неладен!       А несчастный Олененок мечтал умереть. Он понял, что натворил – и ему было стыдно – перед отцом. «Бедный Эмиль, - думал мальчик, лежа долгими ночами без сна, - теперь он не сможет как прежде быть спокойным и жить в ладу с собой и собственной совестью. Все будут думать, что он вырастил чудовище – меня. А ведь он не виноват. Эмиль, папа Милле, так переживает из-за меня. Лучше б я умер еще в младенчестве. Он рассказывал, что после рождения я долго не мог закричать, как все новорожденные, что мне потребовалась реанимация. Может, если б меня не откачали, всем теперь было бы лучше».

***

      Эмиля вызвал к себе следователь, который вел дело. - Знаете, неожиданно появился поручитель, который хочет помочь вам и вашему сыну. Скоро состоится судебное заседание. Вы должны быть готовы к нему. И вдруг добавил совсем другим тоном. - Морально готовы, что многие будут желать самой худшей судьбы вам и вашему ребенку. Причем те, чьих детей вы спасали, жертвуя собственным временем и тратя свои силы. Я понимаю, ваш Арно – отчаявшийся подросток, который совершил страшный поступок, но не совершил ничего непоправимого. К счастью, все остались живы, хвала Ушедшим. То же сказал и адвокат, которого нанял Эмиль. Это был молодой человек, можно сказать, вчерашний студент, но он не зависел от конторы «Манрик-инкорпорэйтед». Он присутствовал на допросах Арно, там же был и Эмиль, которому пришлось оставить на время работу. Он переживал за детей, и все равно приезжал в больницу, едва выдавалось свободное время. Но больше переживал за собственного ребенка. Теперь Эмиль понял, что упустил что-то важное. Он и представить не мог, что Арно, его родной Олененок, поднимет на кого-то руку с оружием. И сердцем чувствовал, что тот сделал это от глубокого отчаяния, от попыток докричаться, в том числе и до него, Эмиля. - Родной мой, - он обнимал сына, который так похудел, что на него было страшно смотреть, - все наладится, я сделаю все возможное. И знай, я очень люблю тебя. - А отец? - Он тоже, -- вздохнул Эмиль. И отвернулся - потому что не умел лгать. Лионель исчез так же внезапно, как и приехал. Куда он отправился, Эмиль не знал и знать не хотел. И молил Создателя только об одном – лишь бы это не отразилось на судьбе Арно. Братья, считавшие себя единым целым, вдруг стали чужими друг другу, и рождение Арно отдалило их еще больше…       О неведомом поручителе Эмиль узнал позже. И встретился с ним – точнее, тот приехал в тюрьму к Арно и там дождался Эмиля. - Узнаете меня, граф Лэкдеми? Помните, вы спасли много лет назад малыша, который проглотил рыболовный крючок? - Это было на Марикьяре, очень давно, и я тогда едва окончил Медицинский Институт. То была, по сути, моя первая операция. Эмиль грустно улыбнулся. А Рамон Альмейда продолжал: - Этот мальчик вырос, и после гибели отца и дяди и смерти матери стал моим подопечным. Я приехал по делам в Олларию, узнал о вашем горе и не смог не помочь вам и вашему сыну. Я знаю немного про Арно и то, что он натворил. Поверьте, для вас обоих будет лучше уехать из Олларии. - Я согласен, - без раздумий ответил Эмиль, - если этим спасу Олененка.