Октябрь 325 г. Штормовой Предел
Дни в Штормовом Пределе летели словно короткие мгновения. Природа радовала всех приятной, располагающей к праздникам погодой, что было очень кстати перед долгожданным торжеством. Все приготовления к свадьбе лорда Джендри Баратеона и леди Тианы Ланнистер были завершены в положенный срок. Утром назначенного дня дочери жениха вызвались помочь будущей мачехе со сборами, только вот её сестра такого желания не разделила. Лана сидела у зеркала и дожидалась, когда служанка закончит причёску, шёлковые нити светлых волос плавно сплетались в толстую свободную косу, а передние пряди, небрежно выпущенные из общей конструкции, гармонично обрамляли лицо. Точеный стан уже был охвачен приятной атласной тканью нового алого платья, безупречно подчёркивающего тонкую девичью талию. А золотое украшение, на котором держались длинные декоративные рукава, делало образ ещё более дорогим. Лана чувствовала себя как не в своей тарелке. Это место, люди, праздник — все было ей совершенно чужим. Она совсем не хотела ехать в Штормовой Предел, но дед сказал, что до тех пор, пока они не заключат самую важную сделку в её жизни, ссориться с отцом совсем необязательно. Поэтому Лана с притворной улыбкой приняла приглашение на свадьбу сестры. Когда последние штрихи были завершены, Ланнистер оценивающе осмотрела свой образ и кивнула служанке в знак того, что ей можно уйти. Девушка очень любила проводить время наедине с собой и прокручивать в голове все, что терзало душу. Несмотря на большое количество родственников, по-настоящему близких людей у Ланы не было и делиться своими переживаниями было не с кем. В последнее время на юную леди Ланнистер навалилось слишком много: обязательства, связывающие её по рукам и ногам, пренеприятнейшее мероприятие, на котором обязательно её присутствие, ну и встреча с Ронналом, грозящая разрушить планы родственников на её судьбу. Она знала парня всего несколько дней, а казалось, что всю жизнь. Баратеон чувствовал её мысли, желания, эмоции, и это очень нравилось Лане. Никогда раньше она не ощущала такую связь с человеком. Пару раз им все-таки удалось пообщаться наедине и это было единственной отдушиной для Ланнистер в этом давящем на неё месте. Рядом с Ронналом вся серая рутина будто бы заиграла новыми красками, и на душе не было уже так тоскливо и гадко. Хотя некоторые навязчивые мысли не хотели оставлять девушку в покое. Её драгоценная сестричка веселится, смеётся, радуется предстоящему замужеству, а вот их мать больше не улыбнётся, никогда. Не улыбнётся, не обнимет, не даст мудрый совет в трудную минуту. И все это из-за неё — Тианы, чудовища, которое все называют ее родной сестрой. «Нет. Убийца матери не может быть мне родным человеком», — давно решила для себя Ланнистер. Отняла мать, украла отца, который теперь никого, кроме неё не замечает. «Почему? За что? Зачем он выбрал её, а не меня? Для чего отдалил от себя?» — эти мысли шальной каруселью завертелись в голове девушки. Тирион тогда, после смерти супруги при родах, уехал с младшей дочерью и оставил старшую на попечение тестя и тещи. Тогда он считал это единственно верным решением. Временами он навещал дочь, но ничего толкового из этого не вышло. Им так и не удалось поговорить по-настоящему. Лана ждала. Шестнадцать лет ждала, что отец поможет ей раскрыть душу, но этого не произошло. Они остались чужими людьми. А теперь родитель, по-видимому, решил исправить старые ошибки. А есть ли смысл? Теперь Лана его не видела. — М’леди, Ваш отец просил передать, что пора идти в септу, церемония скоро начнётся, — тонким неприятным голосом пропищала маленькая пухлая служанка, выдергивая Лану из её рассуждений. — Передай отцу, что я сейчас спущусь.***
Гости уже практически заполнили местную септу, оставалось дождаться только церемонии. Вечером перед праздником подоспели последние из приглашённых. Наследник Риверрана Уолдер Талли — рыжеволосый парень со строгим невозмутимым взглядом и отпечатком педантичности в каждом движении. Его супруга Реджина, статная темноглазая леди, притягивающая внимание необычной красотой, слегка резкие черты и крупная челюсть вовсе не портили её, напротив, навевали собственный, особый шарм. Она была одной из последних женщин дома Фрей, тётушка Рослин взяла маленькую Реджину себе на воспитание, после смерти её матери, а когда девочка вошла в возраст, леди Талли обручила племянницу со своим старшим сыном. С ними были младшие брат и сестра Уолдера. Роумен, высокий, худощавый, курносый юноша с большими шальными глазами, любимец отца. Если бы на то была воля лорда Эдмура, Риверран бы перешёл именно ему. Но речные лорды такие новшества явно не поддерживали, это ломало порядок, к тому же не было никаких веских причин лишать Уолдера наследства. Напротив, парень очень старался и пытался стать достойным лордом своего региона, но его отец стараний так и не оценил. Бетани Талли — воплощение совершенной леди. Красива, послушна, мила и кротка. Десмонд Грандисон не мог нарадоваться на невесту, которую нашел для своего любимого внука. Всё при ней: происхождение, связи, приданное. О таком старый лорд и мечтать не мог, он понимал: женить сына бастарда на такой девушке — огромная удача. Лана стояла среди гостей, занять место подле молодых девушка не захотела. Она огляделась и увидела, что невеста уже появилась в септе. Как полагается, в сопровождении отца. Из-под тяжёлого алого плаща выглядывал расшитый золотом лиф подвенечного платья и держащийся на подъюбнике шёлковый подол цвета белого вина. Тиана не захотела выбирать между своими цветами и цветами дома Баратеонов, поэтому предпочла нейтральный вариант. От волнения у девушки подкашивались ноги, её жених стоял у алтаря и пристально наблюдал за её приближением. Лорд Джендри выбрал для торжества новый, с иголочки, коричневый дублет, отливающий бронзой. Он мягко улыбался невесте, встречая её тёплым взглядом бездонных лазурных глаз. Сильный, красивый и такой взрослый. Совсем не похожий на других её ухажеров, глупых настырных лорденышей, которые абсолютно ничего не понимали в этой жизни, потому что родились с серебряной ложкой в зубах и считали, что все у их ног. Многие недолюбливали лорда Баратеона за сомнительное происхождение и чрезмерную, как некоторым казалось, удачливость для безродного выскочки, сына трактирной девки. Тиана этого искренне не понимала, более того, она восхищалась Джендри и его характером. Некогда простой неграмотный бастард-кузнец смог стать весьма неплохим лордом своего региона. Наверняка это стоило огромного количества сил и энергии, в то время как кому-то, чтобы добиться успеха, достаточно просто родиться в законном браке знатных особ. Когда девушка выбрала Баратеона себе в мужья, она не сомневалась — отец не откажет. «Такому не страшно доверить свою жизнь… А может я просто теряю голову?» — думала Тиана. Каждый шаг приближал Ланнистер к человеку, которого она совсем скоро сможет назвать своим. По одну сторону от Джендри стоял Джейкоб Ланнистер, а по другую его дети. Когда этот короткий, но в то же самое время очень долгий путь был пройден, десница мягко вложил руку дочери в ладонь Баратеона и занял свое место. Теперь пришло время септона начать свою речь. — Перед ликом Семерых я сочетаю браком этих двоих. Да будут они едины отныне и вовек. Взгляните друг на друга и произнесите обеты. Тиане показалось, что теперь голова начала кружиться от волнения. Ей было очень интересно, что сейчас чувствует нареченный, ведь у него это не первая свадьба. Обиднее всего было думать о том, что для лорда Баратеона это событие могло быть не таким важным, как для самой девушки. Джендри, будто бы почувствовав состояние будущей супруги, крепче сжал её ладонь и ещё раз одарил тёплой улыбкой. Безусловно, это подействовало. Тиана давно призналась себе в том, что Баратеон действительно оказывает на неё какое-то магическое воздействие. С этим было нелегко свыкнуться. Раньше все мужчины штабелями ложились к её ногам ради того, чтобы она им просто улыбнулась. Молодая львица привыкла быть мечтой. Недосягаемой звездой, но лорд Джендри перевернул её мир с ног на голову. — Отец, Кузнец, Воин, Матерь, Дева, Старица, Неведомый, — волнение и страх улетучивались с каждым произнесенным словом, которые, как казалось самой Тиане, связывают её с женихом невидимыми нитями. — Я — её, а она — моя. — «Будет ли он по-настоящему моим?» Этот вопрос стал той самой ложкой дёгтя в бочке мёда и опять переворошил мысли юной леди Ланнистер. Ей показалось, что страхи и волнение начинают возвращаться. Нареченный делал все, чтобы его невесте было уютно и комфортно рядом с ним, однако в том, что Баратеон чувствовал к ней то же самое, что и она к нему, Тиана очень сомневалась. — Я — его, а он — мой, — голос снова задрожал и девушка вымученно выговорила те самые слова. — С этого дня и до конца моих дней. Мужчина бережно убрал с плеч Тианы широкой алый плащ, и опустил на них свой, жёлтый, с изображением чёрного оленя. Под новым плащом Ланнистер снова почувствовала себя комфортно. Она ощущала на себе защиту этого человека, своего суженого. Своего мужа. — Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя своей леди и женой, — промолвил Джендри, улыбаясь одними глазами. — Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя своим лордом и мужем, — договорив, Тиана почувствовала на своей щеке большую тёплую ладонь. Глаза сомкнулись сами собой, когда Джендри поймал её губы своими. Мужские уста были шершавыми, обветренными, солоноватыми на вкус, но при этом поцелуй был очень приятным для Тианы. От переизбытка эмоций у девушки закружилась голова, а ноги стали ватными. Она в первый раз в своей жизни целовалась с мужчиной. Да, у Тианы Ланнистер было много поклонников и ухажеров, многие из них мечтали заполучить её, но никого из них гордая красавица до себя не допускала. Юная леди отвечала на поцелуй с осторожностью, несмело, будто бы боясь сделать ошибку, а Джендри растягивал ласку, учил её поцелую, постепенно делая его более смелым, глубоким. Показательно громкий кашель септона вернул новоиспеченных супругов в реальность, они резко оторвались друг от друга и снова поспешили прислушаться к церемониальным речам. — Перед ликами Богов и людей торжественно объявляю Джендри из дома Баратеонов и Тиану из дома Ланнистеров мужем и женой. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто встанет между ними. После окончания церемонии все собрались в большом обеденном зале Штормового Предела, чтобы отпраздновать произошедшее событие. К столу подавали сочное куриное жаркое, по новому рецепту местных поваров, румяные пироги с голубями, запеченную форель, сладкий ягодный торт, лимонные пирожные, дорнийское вино и много других вкусностей. В самом разгаре пира многие поспешили пуститься в пляс. Новоиспеченная чета Баратеонов не пропускала ни одного танца. Знакомые просто не узнавали виновницу торжества. Они привыкли к её обыкновенно чопорному выражению лица, привыкли видеть в ней каменную статую, безупречно прекрасную и холодную. Но сегодня Тиана сияла. Праздник давно выветрил из её головы тревожные мысли и молодая леди Штормового Предела смогла полностью насладиться днем, который принадлежал только им с супругом. Кассана кружилась с Роуменом Талли, шурша массивными юбками. На ней было надето пышное платье, лиф светло-розового цвета был украшен крупным бежевым кружевом, которое образовывало короткие рукава, широкий голубой подол задрапировали тканью того же цвета, что и оборки в верхней части наряда. На шее и запястьях девушки сверкали мелкие жемчуга, а угольно-черные волосы были собраны в простую, но очень подходящую юной леди причёску. Талли с лукавой улыбкой что-то шептал на ухо Баратеон, от чего та краснела и мило улыбалась. Милдрет вальсировала со своим женихом. Она как всегда собрала волосы и закрепила сзади, выпустив одну прядку, облачилась в нежно-голубое платье с открытыми плечами, которое было точно в тон её глазам, надела серебряные серьги и колье с прозрачными камнями в форме листьев акации. Она даже не пыталась прятать своего недовольства сложившейся ситуацией, лишь изредка, ловя на себе строгие взгляды деда, девушка притворно выдавливала из себя подобие улыбки. Джейкобу эта ситуация была также неприятна. Несмотря на бастардское происхождение и не самое завидное положение в обществе, он имел чувство собственного достоинства, знал себе цену. Поведение невесты заставило Ланнистера задуматься о том, не поторопился ли он с решением о женитьбе, но отказ от помолвки мог оставить ещё более неприятное пятно на его репутации, а этого парень допустить не мог. Роннал пригласил свою нареченную Бетани лишь единожды, все остальное время он провел за столом, пытаясь хоть как-то пообщаться с Ланой, которая совсем не проявляла интереса к танцам, в коротких промежутках, пока дед отвлекался и танцевал с его невестой и другими дамами. В один момент лорд Грандисон вместе с Милдрет покинули большой зал. «Должно быть наш дорогой дедуля читает сестрёнке очередную порцию нотаций», — подумал парень и снова перевёл взгляд на Лану. Поняв, что лучшего момента уже не будет, он набрался смелости и поднялся с места, чтобы подойти к Ланнистер. Роннал не понимал, что с ним происходило. Он упустил момент, когда стал таким нерешительным с противоположным полом. А может быть дело не в нем, а в Лане. Девушка-мечта. Та самая, с которой либо нужно все, либо не нужно ничего. — Леди Ланнистер, не окажете ли Вы мне честь потанцевать со мной? Лана густо покраснела. Она изо всех сил пыталась скрыть то, что ждала это приглашение весь вечер, но получилось не очень убедительно. Девушка коротко кивнула и поднялась с места, подавая руку своему кавалеру. Парень медленно опустил ладонь на талию партнерше и мягко притянул её к себе. Как только музыканты заиграли очередную мелодию, Ланнистер и Баратеон вихрем закружились по залу. Каждый их жест в этом танце рождался в такт музыке. Плавные движения соединялись воедино и пара выглядела как одно целое, затмевая всех остальных. Бетани, приглашенная Итаном Тартом, который не имел возможности танцевать со своей возлюбленной, досадно оглядывалась, пытаясь поймать глазами жениха, пренебрегающего ей весь вечер. Эта ситуация была обидна до слез. Талли познакомилась с нареченным несколько часов назад и даже не успела ничего к нему испытать, кроме лёгкой симпатии, но сегодняшний праздник нанёс довольно сильный удар по её самолюбию. Бетани с самого утра готовилась к предстоящему мероприятию, желая произвести на жениха и семью, частью которой ей предстоит стать в будущем, самое приятное впечатление. Она нарядилась в новое, сшитое специально для этого события белое платье из лучшего мирийского кружева. Украсила шею подвеской в виде белого камня. Собрала русые локоны в строгую и опрятную, как полагается юной леди, причёску. Мало того, что Роннал этого не оценил, так ещё и проявил прямое неуважение, бесцеремонно предпочитая невесте другую девушку. Под конец мелодии в зале появился лорд Грандисон — и без того изрядно разозленный неприятной беседой с Милдрет, он стал ещё серьёзнее, как только увидел внука, танцующего с леди Ланнистер. Парень, поймавший на себе потемневший и испепеляющий взгляд деда, сразу понял, что его тоже ждёт тяжёлый разговор. Как только танец завершился, Баратеон сразу покинул помещение и направился в покои лорда Десмонда. На удивление юноши, дед уже поджидал его, сидя за письменным столом. Как я умудрился его упустить? Грандисон склонил голову на бок. Старый лорд осматривал внука своим обыкновенным взглядом, будто бы перед ним сидело самое неразумное дитя в Шести Королевствах. — Скажи мне пожалуйста, Роннал, сын Джендри из дома Баратеонов. Что с тобой и твоей сестрой не так? Не припоминаю, чтобы отец и мать роняли вас в детстве вниз головой. Так в чем же дело? — Дорогой дедуля, — саркастично ответил парень, — если ты позвал меня, чтобы в очередной раз рассказать мне о том, какой я кретин, можешь даже не начинать свои нравоучения. Грандисон громко усмехнулся и расплылся в широкой улыбке. Старик даже не скрывал того, что эта ситуация его только забавляет. — Да, я говорил тебе об этом, и не единожды. А что делать, если ты с первого раза не понимаешь? — Десмонд выдержал небольшую паузу, отхлебнул вина из серебряного кубка и продолжил свою нотацию: — Зачем ты волочишься за Ланнистершей? Думаешь, этого никому не видно? Позволь напомнить, что в зале твоя невеста. — Прекрати! — сквозь зубы прошипел Баратеон. — И не подумаю. Решил взять пример с отца и притащить в постель львицу? Заканчивай это. Вокруг вас и так хватает Ланнистеров. Парень показательно закатил глаза и громко выдохнул, демонстрируя деду свое раздражение. — И не надо только вот этих представлений! Ты прекрасно знаешь, что кроме меня вам никто не скажет правду! Ланнистерша поиграет с тобой и уедет в Пайк к своему драгоценному женишку, а ты можешь упустить Бетани и останешься в дураках. Союз с Талли это огромная удача, особенно для тебя с твоим «завидным» происхождением. Роннал не верил своим ушам. Ни в одном из их разговоров Лана не упоминала о том, что помолвлена. Неужели для неё это была лишь игра? Мимолетное приключение. Ланнистер оказалась первой и единственной девушкой, которой удалось проникнуть в душу молодого ветреного повесы, коснуться его сердца, поселиться в мыслях. Нет, он не мог так обмануться. — Я не верю! Откуда тебе это знать? — растерянно спросил парень, присаживаясь на стул напротив Грандисона. — Я много чего знаю. Но ты об этом не распространяйся, карлик тоже не в курсе. Ланниспортский дед этой Ланы, лорд Реджинальд, давно дал согласие Грейджоям на этот союз. Я хотел сосватать Дереку Кассану, пока она ещё маленькая и не шибко сообразительная, но выяснил, что наш потенциальный зять уже обещан ланниспортским Ланнистерам. Шок от услышанного не давал Ронналу даже пошевелиться. Сердце пропустило несколько ударов. Почему все именно так? Мысли словно муравьи разбегались по черепной коробке. Что делать? Сесть и в одиночку переваривать эту информацию, так сказать, пропустить через себя? Вернуться на пир и попытаться отвлечься кувшином вина, а может быть поговорить с Ланой? Вдруг есть возможность что-то исправить? Парень сорвался с места и отправился обратно в зал. Его отец с молодой женой уже покинули праздник, так же как и часть гостей. Но некоторые ещё продолжали пировать. Роннал бегал и рыскал глазами по залу — умом он понимал, что благородная юная леди, скорее всего, уже ушла к себе, ибо эта свадьба начала превращаться в попойку, но сердце не теряло надежды. Баратеон ещё раз осмотрел обеденное помещение, коридоры и балконы, но его попытки найти Лану были тщетными. Народ продолжал расходиться по комнатам. Но Ланнистер так и не появилась в поле зрения. Тогда парень решил вернуться ко второму варианту своего плана. Вернувшись на пир, он схватил с одного из столов неначатый кувшин, плюхнулся на свободное место возле самой шумной компании и предпочёл сегодня забыться, утопая в вине.***
Мягкие лучи ненавязчивого утреннего солнца плавно проникали в открытое окно, рассеивая приглушенный свет в опочивальне верховного лорда. Джендри уже не спал около часа. Как только солнце начало вставать, сон будто бы сняло рукой. Он сидел полулежа, стараясь не шевелиться, чтобы не разбудить свою молодую супругу. Последние события навеяли кучу разных мыслей, которые полностью заполнили голову мужчины. Пытаясь отвлечься от назойливых дум, Баратеон перевёл взгляд на спящую Тиану. Обнажённая по пояс, прикрытия одним одеялом, от копчика до пяток, она лежала на правом боку, тесно прижимаясь к могучему телу мужа. В утреннем полумраке юная львица казалась ещё прекраснее. Крупные кудри цвета чеканного золота, небрежно разбросанные по подушке, эстетично переливающиеся под еще слабыми лучами, тонкие изгибы молодого женского тела, осиная талия, небольшая аккуратная грудь, бархатная молочная кожа, идеально чистая, без единого изъяна — все это создавало образ безупречной красоты. «Фея», — подумал про себя Баратеон. Только с ней не было так, как с другой — невысокой, худенькой, проворной словно кошка, при этом способной дать фору многим воинам «не леди». Её сложно было назвать красавицей, в классическом понимании этого слова, а крепкий жилистый стан был покрыт следами от старых ранений, только с ней все равно было теплее, даже в холодные времена приближающейся вечной зимы. Было ли правильным, находясь в постели с одной женщиной, вспоминать другую? Безусловно нет, и Джендри это прекрасно понимал. Но ничего не мог с собой поделать. Так было и с первой женой. Супруг ценил её и уважал, но любви с его стороны Моргана Грандисон так и не почувствовала. Отпустят ли его когда-нибудь мысли об Арье Старк? Баратеон был уверен, что нет и уже давно смирился с ее вечным присутствием в своей жизни. За дверью послышался какой-то шум и мужчина с ужасом понял, что дверь открывается без стука. Недолго думая, он натянул Тиане одеяло по самую шею, надеясь скрыть её от глаз незваных гостей. От дерганных движений супруга молодой леди Баратеон пришлось резко пробудиться. В комнату бесцеремонно ввалился лорд Грандисон. Он шипел и тяжело дышал через нос, пытаясь справиться с собственной яростью. Ошарашенный случившимся, Джендри не смог выдавить из себя ни слова, зато его молодая жена не растерялась. — Что вы себе позволяете, лорд Десмонд? Разве охрана Вам не сказала, что сейчас лорд Баратеон занят? Джендри мягко погладил девушку по плечу, пытаясь её успокоить. Старый лорд смотрел сквозь неё, испепеляя взглядом своего бывшего зятя. — Где твоя дочь Милдрет, что вы задумали? Отвечай! — Его голос начал срываться на крик. Баратеон все ещё не понимал, что произошло, но сложившая картина его явно напрягала. — Потрудитесь объяснить, что случилось, по какому праву вы врываетесь с утра в мою спальню, минуя охрану и так со мной разговариваете? Голос Джендри звучал чётко и невозмутимо, хотя внутри него начинало бушевать настоящее пламя. Отойдя от шока, Баратеон быстро начал понимать, как далеко зашёл его родственник. — Это все ты! Ты давал моим внукам слишком много воли, а теперь они сели на шею и одному Неведомому известно, что себе позволяют! — не унимался Грандисон. — Столько лет ты не интересовался воспитанием своих детей, а теперь, когда они выросли, решил поиграть в «доброго папу». Посмотри, к чему это привело! Теперь будем вместе пожинать эти плоды! Джендри продолжал буравить взглядом бывшего тестя, желая наконец узнать, что случилось. — Твоя дочь сбежала, оставила только записку. Должно быть с Тартом! Он тоже исчез. Выставив наконец назойливого родственника за дверь и собравшись за считанные минуты, Баратеон отправился в зал заседаний. Лорд Десмонд, Роннал и Джейкоб Ланнистер были уже там. Джендри, как только вошёл в помещение, сразу понял, что Грандисон настойчиво пытается в чем-то убедить молодого льва. Всего разговора он не слышал, но догадался, о чем речь. — Прошу Вас, не будьте так категоричны, да, девица сделала ошибку, но ведь все можно исправить, — твердил старый лорд, откровенно наседая на Ланнистера. — Мы вернём её домой и строго накажем. Только, прошу Вас, не нужно разрывать помолвку и рушить союз. Не забывайте, он выгоден не только нам. Сидящий рядом Роннал прикрыл лицо ладонью — никогда в жизни он ещё не был в такой стыдной ситуации, а сам Джендри продолжал без эмоций наблюдать за происходящим. Джейкоб, дослушав речь собеседника, недоуменно вскинул правую бровь и насмешливо-ироничным тоном ответил: — Вы хотите назвать Милдрет последней девицей в Шести Королевствах? Или считаете, что если я узаконенный бастард, у меня нет чувства собственного достоинства? Полагаете, что такие как я должны собирать, извините за грубость, объедки со столов благородных лордов? Роннал хотел вскочить с места, но отец удержал его, схватив за руку. — Не Вашей семье указывать мне на моё происхождение! Большое спасибо за гостеприимство, завтра я избавлю Вас от своего присутствия. Всего хорошего! Договорив, Ланнистер вышел из зала с высоко поднятой головой, что лорд Грандисон просто не мог проигнорировать. — Безродные выскочки все такие, — заявил он, искоса поглядывая на бывшего зятя, — чересчур много о себе думают. Внешне Джендри оставался спокойным, но в его взгляде начали плясать яростные огоньки. Он долго терпел, однако поведение лорда Десмонда начало переходить всякие границы. — Довольно! Я не нуждаюсь в Ваших советах и нравоучениях! Надеюсь, что вы вслед за лордом Джейкобом покинете мой замок! — отрезал он и поспешил удалиться, не желая больше оставаться в неприятной компании родственника. Грандисон улыбнулся одним краем рта и снова едко усмехнулся. — Смотри на меня, внучек, смотри и учись, как не надо делать. Пригрел выкормыша, который мне руку по локоть скоро откусит. — Старик беспечно почесал седой затылок и продолжил: — Теперь, после того, как твоя сестрёнка-идиотка все испортила, наше будущее зависит от тебя, ибо на Кассану тоже мало надежды. Роннал будто бы смотрел сквозь него. Парня совершенно не волновали слова деда. Поступок Милдрет заставил парня о многом задуматься. Только сейчас он понял, как был слеп и не видел, что происходит вокруг. Между его сестрой и другом возникла любовь. Полагал ли он когда-нибудь, что сестра такая смелая? Намного смелее, чем сам Роннал. Ведь она не испугались ничего и рискнула быть счастливой. Бросила все и сделала так, как велит сердце. И это наверное правильно, потому что сердцу приказать невозможно. — Нет, дед! — Что? — брови старого лорда мгновенно соединились в гневной гримасе, а взгляд снова помутнел. — Я, как и Милдрет, не стану больше исполнять роль твоего средства достижения целей! Сегодня же я разорву помолвку с Бетани и попрошу у лорда Тириона руки Ланы! Все-таки он её отец. Ты слишком долго распоряжался нашими судьбами! Довольно! От услышанного из уст внука Десмонд Грандисон резко замер и дрожащий рукой схватился за сердце. Задыхаясь, он судорожно ловил губами воздух и не издавал никаких звуков, кроме жутких кряхтений. Испуганный Роннал подбежал к деду и подхватил, чтобы тот не упал на пол. Острая, словно нож, мысль о том, что это он сам, своим языком довел деда до такого состояния, приводила парня в беспамятство. Но терять контроль над телом и мыслями было нельзя. Баратеон набрал в легкие как можно больше воздуха и что есть сил прокричал: — Лекаря! Сюда!